Четвертые рога Баки Барнса

Хорошо девчонкам, выросли рожки — хорошо, не выросли — тоже неплохо. Они и искусственные умудрялись носить. Вон Лоретта Янг и Кэрол Ломбард в каждом фильме появлялись с разными, и никто не знал, которые настоящие. А вот парню фальшивые рога никто бы не простил, это было даже хуже, чем если бы рога совсем не росли. У Стива вот не росли, и поделать с этим ничего было нельзя. Из-за отсутствия рогов во дворе над Стивом смеялись, а посторонние принимали за малолетку, тем более, что Стив и ростом не удался. Недавно сделал одному невеже замечание, а тот только сплюнул презрительно в его сторону и драться не стал. От этого было только обиднее. Миссис Барнс всё время давала маме Стива полезные советы, что делать, чтобы рожки у сына поскорее прорезались. Мама в ответ кивала головой и едва заметно морщилась, она работала медсестрой и большую часть советов считала чушью и шарлатанством, но обижать подругу не хотела. Сердилась бы сильнее, если бы знала, что Стив и Баки внимательно эти советы выслушивают и некоторыми даже пытались воспользоваться. Толченные козьи рога Стив принимал по одной чайной ложке каждое утро почти месяц, но получил только боль в желудке. Весь месяц Баки подбадривал его историями про то, как троюродный кузен вот так же мучался тошнотой, зато уже через неделю у него начали расти рога. Он каждый день проверял не начали ли расти рога у Стива, и так настойчиво ощупывал голову, что она и вправду начала болеть. Рога не прорезались ни через неделю, ни через две. Потом Стиву пришлось из-за приступа астмы просидеть три дня дома, и макушка болеть перестала, а Баки придумал новый план. «Рог он же твердый? Значит это кость. А у тебя кости тонкие совсем, им питания самим не хватает. Нужно есть мел», — уверенно заключил Баки и вручил Стиву первый сероватый брусок лекарства. От мела Стив начал задыхаться к концу первой недели, так что Баки признал и этот план неудачным. Потом было стимулирование возможных точек роста, для чего Стиву нужно было упираться головой в стену. Бодаться со стеной было скучно, так что друг частенько составлял Стиву компанию и однажды поцарапал его своим рогом. Мама здорово перепугались, кричала, что Стив чуть не остался без глаза. Она выговорила им, что пора повзрослеть и забыть детские выходки, и Баки в особенности. Хотя в рогах Баки ничего особенного не было, они даже не очень то были заметны из-за вьющихся тёмных волос. Сбривать волосы для активирования роста рогов Стив отказался наотрез. Он ещё помнил, как у него торчали уши, когда он в прошлом году случайно подхватил вшей, и мама избавила его от них вместе с волосами. А чудодейственную микстуру, купленную на ярмарке, Баки отверг сам. Очень уж гадостный запах пошёл, стоило только открыть пробку. Неизвестно, дожил ли бы Стив до шестнадцати с таким сопереживающим и активным другом под боком, но в пятнадцать с половиной рога начали расти сами. Светлые, тонкие, не слишком красивые, как и сам Стив. Мама даже заплакала, когда их увидела, а Баки засмеялся. Это уже позже Баки подслушал, как мама Стива сказала его маме, что теперь уверена, что доктора ошиблись, и Стив теперь непременно окрепнет. Стив так и не окреп, но мама этого не узнала. Рожки Стива едва стали заметны, когда она заболела и её забрали в больницу. Из больницы она уже не вернулась. *** После введения сыворотки тело у Стива стало всем на зависть, и рога были ему под стать. Стив еле-еле из капсулы из-за них вылез, а они ещё понемногу подрастали пару месяцев. «Вот бы Баки увидел», — подумал Стив, впервые посмотрев на рога в зеркале. Широкие, круто закрученные они прикрывали почти всю его голову, кроме лица. Стив даже предположить не мог, что когда они снова увидятся, рогов не будет уже у Баки. *** Рога Баки были спилены варварски: неровно и грубо, и слишком близко к черепу. И Стив очень, очень сильно сомневался, что нацисты позаботились о предварительном обезболивании. Баки лежал на металлическом столе, голова его показалась непривычно маленькой, Стив ведь даже не сразу понял почему. На спилах запеклась кровь, Баки был очень бледен, и Стив испугался, что опоздал, а потом услышал тихий шепот: «3, 2, 5, 5, 7…». Баки открыл глаза, стоило только его окликнуть. Кажется, он не сразу узнал Стива. Убеждать его было некогда, фашисты стреляли совсем недалеко. Стив разорвал ремни, привязывающие друга к столу, помог подняться: — Пойдем, Бак, нужно уходить. Баки едва устоял на ногах, шевельнул кистью, и Стив догадался, что тот хотел указать на его голову. — Что с тобой случилось? — Вступил в армию. Баки только хмыкнул. На первом привале он ощупал рога Стива, едва сумел обхватить основание одного рога двумя ладонями. Рога у Стива выросли за несколько минут, поэтому годовые кольца были только на самой тонкой их нижней части, а всё остальное было гладким, словно полированным. Баки рассеянно гладил рог, а Стив убеждал его, что и его собственные рога отрастут, надо только подождать. Баки ему не слишком то верил. Чудом было уже то, что Баки выжил в руках фанатиков и мерзавцев. Чудом, не иначе, им и ещё нескольким десяткам военнопленных удалось выбраться с того завода, хотя Стив не особо на чудеса полагался — оружие куда надёжнее. Но ещё одно чудо всё-таки случилось: рога у Баки и правда начали отрастать. Тогда они на несколько месяцев будто поменялись местами — это Стив измерял отрастающие рога друга раздобытой по случаю рулеткой, помогал натирать их укрепляющим воском и даже предлагал носить каску, чтобы защитить отрастающие рожки. Из побывавших в плену у Гидры солдат рогов лишилась примерно треть, отросли они только у Баки и ещё двух парней. У одного оба рога, у второго только один, другой спилили слишком низко. У Баки рога отросли крепкие и красивые, ничуть не хуже прежних. Стиву даже начало казаться,что вместе с рогами к другу вернулась прежняя уверенность. Война меняла всех, но именно Баки Стиву хотелось видеть прежним. Он и казался прежним в те редкие минуты, когда они оставались только вдвоем. После всех потерь, после стольких боёв и крови это было чудом. Наверное, каждому отпущено ограниченное количество чудес. Баки упал, а Стив ничем не смог помочь. Не смог поймать и отпустить не смог тоже. Чтобы отпустить нужно было смириться, оплакать, и Стив честно пытался. Они все пытались, но по привычке оставляли Баки место за столом и в строю. У Стива после того поезда даже сердце билось неровно, словно от него осталась половина, и оно качало кровь в холостую, выплескивая её в пустоту. Замерзая на Валькирии, Стив думал о том, что лежать им с Баки придётся друг от друга слишком далеко. *** В новом веке рога красили, покрывали росписью и резьбой, наращивали пластиком так, что от настоящего не отличить, но вот такого Стив ни разу не видел. В первый момент он подумал, что имеет дело с киборгом — глаз выхватил металлический блеск руки нападавшего, потом рогов, но глаза, глаза показались слишком живыми, впрочем, он видел их какой-то миг. Догнать киборга он не сумел. Позже Наташа рассказала ему об убийце-призраке по прозвищу Зимний Солдат, и Стив весь остаток дня невольно думал о том, как человек мог решиться заменить рога металлом и каково это ощущается. Если поразмыслить, чудом инженерной мысли была рука, но перед глазами стоял синеватый блеск крутых завитков. Рога призрака удивительно походили на собственные рога Стива, и он вдруг понял, что кто-то просто взял его за образец. Скопировал. И призрак согласился. Ведь согласился же? Под утро ему приснился Баки со спиленными после плена рогами, он говорил о том, как это было больно, как нацисты пообещали спилить остатки рогов совсем и прижечь, чтобы снова не выросли. В глазах Баки стояли слезы, а Стив во сне никак не решался коснуться его, чтобы утешить. Баки никогда не рассказывал Стиву об этом наяву. Насколько Стив знал, в лагерях Гидры рога пленным не прижигали, зато это делали в других нацистских лагерях. Чего там только не делали с людьми… Фьюри не выжил, и времени на сны стало гораздо меньше. Гидра проросла в ЩИТ, сожрала его изнутри. Но Стиву было уже плевать на ЩИТ, которому он так и не научился доверять. Другое дело люди и главный из них. Баки был жив. Баки был тем самым призраком. И если Гидра могла катиться к черту, Баки он собирался вытащить. Из тех данных которые обнаружила Наташа стало понятно, что Гидра, одержимая созданием идеального солдата и вправду сотворила из Баки его, Стива, двойника. Или скорее темного двойника. Сыворотка, рога, восстановление руки — это было внешним. Гидра лишила Баки свободы воли, в то время как Стива никто ни разу не ограничивал всерьёз. Упрятать даже суперсолдата туда, где никогда не видно солнышка, не такое уж сложное дело — с Баки такое проделывали десятилетиями. Как же Стив их ненавидел. Наверное в чём-то расчеты Пирса оправдались — Гидру Стив ненавидел пламенно, но возненавидеть Баки не мог. И пусть ему это едва не стоило жизни, он не сожалел, главное, что Баки выжил тоже. Оставалось только его найти. *** Не Стив нашёл его первым. Первыми оказались агенты государственной безопасности. Если бы не Наташа, он даже не узнал бы ничего. Баки сочли угрозой национального масштаба, а в этом случае государственная машина не церемонилась. На все вопросы Наташа ответила только: «Ты сам все увидишь». И выражение её лица Стиву не понравилось. «Ты сам все увидишь». Полноценного свидания Стиву не дали. Не дали ознакомиться с делом, на основании которого Баки держали в заточении. Ему разрешили только увидеть друга через бронированное стекло, и никакой обратной связи. Баки снова оказался в плену, на этот раз у тех, кто формально считался своими. *** Стив прошел через пять постов охраны, и все были вооружены так, словно с минуты на минуту ожидали нападения читаури или чего похуже. Перед комнатой для свидания стоял часовой. У Стива проверили пропуск и лишь после этого пустили внутрь. Комната была маленькой, никаких особых удобств для наблюдателя не предусматривала. Привинченый к полу стол, стул и огромное, во всю стену, стекло. За стеклом был Баки. Свет в камере горел тускло, Баки лежал на узкой кровати. Стиву потребовалось некоторое время, чтобы после слепящего света коридора, привыкнуть к полутьме. Поначалу он решил что металлическую руку скрадывает темнота. Но чем больше он вглядывался, тем яснее понимал, что руки просто нет. И рогов нет тоже, это только подушка вокруг головы. А потом он увидел ремни, пристегивающие Баки к его ложу. Как в том лагере при Кройшберге. Наверное, нужно было потребовать встречи с начальником тюрьмы, вот только мысленно Стив уже поставил знак равенства между ним и остальными тюремщиками Баки. Он саданул по стеклу стулом, а когда то не поддалось, протаранил его рогами. Потребовалось три удара, чтобы выбить чертову преграду. В коридоре завыла сирена, в наушнике коммуникатора раздался голос Наташи: — Ты что там творишь, Роджерс?! Стив как раз закончил расчищать проем от острых зубьев осколков. — Я забираю его отсюда. И лучше никому не вставать у меня на пути. Баки его прихода, казалось, не заметил. Но стоило Стиву склониться над ним, как искусанные губы шевельнулись: «3, 2, 5, 5, 7, сержант 107 пехотного…». Баки был в плену, и Стив не мог его тут оставить. Система креплений ремней оказалась куда сложнее, чем в сорок втором, но Стив не собирался искать инструкцию, его напора крепления все равно не выдержали. «Бак, Баки, приятель, нам пора». Баки смотрел сквозь него. Стиву стало не по себе. Он положил руку Баки на щеку, тот горел. Да что они тут устроили?! В камере был кран с водой, на раковине нашелся одноразовый тонкий стаканчик. Он набрал воды, потом приподнял плечи Баки над постелью, приставил стакан к губам. Часть воды пролилась, но Баки всё же сделал несколько глотков. «Вот так, — приговаривал Стив, — умница». Сирены надсадно выли, Стив слышал топот десяток ног, но ещё не близко. — Чем вы там заняты?! — прошипела в ухо Наташа, — Передумали и решили остаться? — Баки в беспамятстве, придется его нести. Губы Баки дрогнули, но с них не сорвалось ни звука. Стив усадил его на койке, перекинул руку через плечи и поднялся. Если придерживать Баки за пояс, можно попробовать его вести. Голова Баки бессильно упала ему на плечо. — Брось меня, Стиви, — еле слышно прошептал Баки, — а то застрянем тут вдвоём. Наташа выругалась по-русски. — Некогда болтать. Хватай его и тащи на крышу. Аварийная лестница за третьей дверью слева. Дверь тоже оказалась бронированной, у Стива даже плечо заныло, но Наташа торопила и нервничала всё сильнее. За ней открывалась вертикальная шахта, трапы нескольких металлических лестниц цеплялись за стены поднимаясь вверх и исчезая в темноте. Стив усадил Баки у стены, оторвал нижнюю перекладину ближайшей лестницы и обернул вокруг ручек двери. Ненадолго преследователей это задержит. Если бы у Баки были обе руки, можно было бы связать ремнём запястья, перекинуть их себе через шею и так подняться вместе с ним. Но у Баки второй руки не было, и держаться за Стива он сейчас не мог. Наверху появилась точка света — кто-то открыл люк, казавшийся отсюда не больше булавочной головки. — Должен будешь, — кажется, Наташа улыбалась. Стив различил звук работающей лебедки джета, им спускали трос. В джете заспорили, куда эвакуировать Баки. Спорили Стив и Наташа, Клинт не отвлекался от управления, Стив видел только кончики его загнутых назад рогов над пилотским креслом. Наташа предлагала к Старку, Стив сомневался. — Ты просто плохо его знаешь. Проверь, когда он увидит в каком Барнс состоянии, дядюшка Сэм может лично орать до хрипоты под окнами его Башни, Барнса он не получит. А состояние Баки пугало. Во время подъёма с его головы слетела повязка и стала видна обнаженная кость черепа там, где когда-то крепились металлические рога. Баки был наполовину оскальпирован, и вряд ли получил нормальную медицинскую помощь. Руку его отстегнуть то ли не сумели, то ли она не отстёгивалась вообще. Её спилили почти у самого основания, обрывки кабелей и пластин можно было различить сквозь полупрозрачную изоляцию. — Баки, ты со мной? Друг снова проваливался в беспамятство, в движении губ Стив угадал циферный речитатив. — Баки, послушай, мы перевяжем тебя и поставим капельницу. Ты в безопасности, слышишь? Наташа отошла к Клинту, управляющему джетом. Сегодня она была по боевой форме — с неспрятанными под кокетливые накладки коротко подпиленными и остро заточенными рожками. Стив ещё утром должен был понять, что она не надеялась на мирное окончание «свидания», а он мог думать только о том, что скоро увидит Баки. Наташа переключилась на канал Мстителей: — Тони? Ты был хорошим мальчиком, и Санта Клаус отправил тебе подарок. Везём тебе вторую часть руки. — И объяснила, повернувшись к Стиву. — Тони отдали на изучение протез Баки. Я его узнала, так и нашла. *** Тони встретил их на площадке для посадки джетов почему-то в костюме Железного Человека. Бронированная версия его собственных рогов золотилась на солнце, Тони себе польстил. Стив и Клинт вынесли Баки из джета на носилках, и Стив едва не зарычал от досады. — Тони, сейчас не время для игр. Баки нужна помощь, в том числе, медицинская. Если ты не хочешь её оказать, мы поищем другое убежище. — Сосулька, не глупи. Вас везде только и ждут, чтобы взять тёпленькими. — Забрало костюма Тони, тем не менее, открыл, а потом и вовсе вышел из брони, оставив только перчатку на руке. — Ты задолжал мне объяснение, знаешь? Все правительственные службы бьются в истерике из-за побега опасного преступника, а ты привез его в мой дом. — Баки не преступник. Он, блядь, самый долгий в истории военнопленный. — Кэп сказал нехорошее слово! Все слышали? Баки шевельнулся на носилках, едва не сбросив ёмкость капельницы. — Пожалуй, я переоценила тебя, Старк. — Сказала вдруг Наташа, — Стив, у меня есть ещё одно место на примете, можем попробовать туда добраться. Стив переглянулся с Клинтом, и они стали разворачиваться с носилками обратно к джету. — Да что б вас! — Тони поднял ладони, — Я просто хотел сказать, что обеспокоен. Стив остановился. — Я хочу быть уверен, что Баки больше не попадет в руки тех, кто подвергнет его пыткам. Тони передёрнуло, он сделал какой-то жест и двери, ведущие внутрь открылись. — Какого чёрта вы все обо мне думаете? Я знаю, что такое пытки, был опыт. Никаким мерзавцам я вас не выдам, и заходите уже. — Со всем уважением, Тони, столько, сколько досталось Барнсу, не переживал никто. Стив был благодарен Наташе, которая это сказала. Сам бы он облек ту же мысль в гораздо менее сдержанные выражения. Он покрепче сжал зубы и зашагал с носилками в Башню. В Башне был целый медицинский этаж. Тони сразу предупредил, что для оказания медицинской помощи ему понадобится полный доступ к медицинским данным Баки, а потом эти данные нужно будет передать юристам. Джарвис провёл медицинское сканирование, и чем больше он выдавал сведений, тем мрачнее становился Тони. Наташа и Клинт ушли перегонять джет в ангар, а Стив сел на пол в углу кабинета и прикрыл глаза. Последствия безумного дня догнали его, но думать о них не хотелось. И невыносимо было слушать о том, что обнаружил Джарвис. Баки испытывал боль. С тех пор, как его так варварски лишили руки, он постоянно испытывал боль. Он был обезвожен, истощён, его рана на голове не была обработана должным образом, пострадала кожа в местах постоянного соприкосновения с фиксирующими ремнями… Стиву с трудом удавалось дышать, ему хотелось заткнуть уши, или чтобы хоть кто-то сказал, что с Баки все будет хорошо. — Хэй, Кэп, — окликнул Тони, и Стив понял, что слишком глубоко ушел в свои мысли, — мне нужно твое согласие. Он критически оглядел Стива и потребовал: — Джарвис, повтори на бис. — Анализ завершён. На основании полученных данных сэр может демонтировать остатки протеза левой руки мистера Барнса. Что избавит мистера Барнса от болевых ощущений. — Когда? — голос непривычно хрипел, Стив откашлялся и повторил. — Когда ты сможешь демонтировать? — Как только прибудут анестезиологи. — Спасибо, Тони. — Знал бы кто это сделал, руки бы ему переломал. Пойду, переоденусь. Кажется, Тони тоже было не по себе, и Стив его понимал. После отсоединения остатка протеза Баки уснул. Он перестал бормотать свой номер, лицо разгладилось и выглядело таким уставшим. Его перевели в палату, напоминающую номер-люкс. — Поспи на диване, — посоветовал Тони перед уходом. В палате стоял роскошный диван, но Стив уснул сидя прислонившись плечом к кровати, сжимая пальцы Баки в своих. *** Баки проснулся утром и сначала не понял, где находится. Стив вышел в туалет, а когда вернулся в комнату обнаружил, что Баки уже спустил ноги на пол и собирается встать. Катетер из вены он выдернул. — Баки! Баки смотрел на него, как на привидение, а Стив не мог найти нужных слов. — Тебе не нужно сбегать. Ты в безопасности, — сказал он наконец. — И прости меня за то, что слишком долго тебя искал. — Стив, это правда ты? Баки протянул руку, и Стив тотчас её сжал. — Я. Конечно, я, Баки. — А я думал, что снова бредил, будто я в лагере, и ты пришел за мной. — Я пришёл. Ну не только я, Наташа и Клинт тоже. А сейчас мы у Тони. Он сказал, что скорее устроит государственный переворот, чем выдаст тебя властям. И, кстати, вполне на это способен. — Тони? — Тони Старк, который сын Говарда. Только не напоминай ему об отце, у них как-то не сложилось. — Я всё ещё не уверен, что не сплю. — Ну, ты не спишь. И раз уж выдернул капельницу, придется есть и пить самостоятельно. Плечи Баки расслабились, и Ставку тоже сразу стало легче дышать. — Давно я не слышал такого замечательного предложения, — тень прежней улыбки осветила лицо Баки, и Стив почувствовал, как его поддельный энтузиазм уступает место настоящему. Джарвис принял заказ, и скоро из кафе Башни доставили завтрак. Баки неуклюже орудовал вилкой, смущённо признался: отвык. Потом к ним заглянула врач — молодая тоненькая азиатка и предложила до пересадки кожи покрыть рану на голове Баки специальным составом. Когда сняли повязку, Баки попросил посмотреть на себя в зеркало. Увидев отражение он побледнел, сделал движение рукой, словно хотел потрогать голову, но только погладил воздух над головой. — Я к ним привык, — сказал он удручённо, едва они со Стивом снова остались одни. — Они были тяжёлыми, конечно, но я ими стены сносил. — Я бы тебе свои отдал, если бы прижились, — признался Стив. — Ты бы отдал, — Баки погладил его гладкий рог, — Нет уж, зря я что-ли тебя толчеными рогами и мелом кормил. — Баки… — Стиву очень хотелось сказать «прости меня», но он не был уверен, что такое можно простить, поэтому сказал совсем другое: — Хочешь помыться? — Спрашиваешь! По моему, последний раз я купался в Потомаке. Без руки и рогов Баки казался маленьким, и Стив опасался навредить ему, пока Баки не сказал раздражённо: — Да потри ты нормально между лопатками. Сам же я не дотянусь. Стив набрал ему ванну с пеной, чтобы не пришлось стоять и теперь помогал мыться. Прикасаться к шрамам вокруг протеза было страшно, и Баки ворча отобрал мочалку и тёр их сам. Стив вымыл ему отросшие волосы на затылке и даже предложил их остричь, но Баки отказался. Пошутил невесело, что станет зачесывать их вперёд, чтобы прикрыть «красоту». Стиву по глупому хотелось ответить привычным: «Тебе пойдёт», но настолько идиотом даже он не был. Наверное, Баки всё прочёл по его лицу. Он накрыл его кисть, лежащую на бортике ванной, своей и пообещал. — Всё будет хорошо, Стив. Слова ударили под дых, и Стив уткнулся лицом в ладонь Баки и задышал шумно. Хотелось кричать, хотелось плакать, ударить кого-нибудь. — Это была моя реплика, балда, — сказал он когда немного успокоился. Баки отнял руку, погладил его рог. — Куда уж тебе, сопляк. *** Искусственную кожу с головы решили снять через месяц. И то только потому, что она явно стала доставлять Баки дискомфорт. Его мучил зуд, который отчаянно мешал спать, а у Баки и так со сном были проблемы. Врачи просили подождать, у них там ещё не вполне готова была программа реабилитации, юристы бы оставили вообще до конца обвинительного процесса «Баки Барнс против Соединённых Штатов», но Стив настоял. Баки и так приходилось обходиться пока без руки. «Кожа» снялась как шапочка, стоило только промазать края специальным раствором. — Ну что там? — спросил Баки. Он был уверен, что дело в инфекции или он вообще уже мутирует в Красного Черепа. — Тут волосы, Баки, — потрясённо глядя на розоватую нежную кожу сказал Стив, а Старк восхищённо выругался. — Волосы и всё? — Не поверил Баки. Восстановление кожи явно не казалось ему таким уж чудом, и Баки ожидал подвоха. — Не только, — Стив осторожно потрогал там, где зудело сильнее всего. — Кажется, у тебя рога снова растут. — Да не кажется тебе! — перебил его Старк, — точно рога режутся. Джарвис, подтверди. Слышали? А я такую модель разработал! Винтаж! Как у Кларка Гейбла. Никто бы от настоящих не отличил. — А у Кларка Гейбла один рог был фальшивый, — Стив не знал, почему он несёт сейчас эту ничего не значащую ерунду. Но ему вдруг стало так легко. — Он его в драке сломал, и тот плохо отрос. И на студии ему сделали искусственный. — Как у Лоретты Янг? Лицо Баки уже расплывалось в неудержимой ухмылке. Стив и сам давился смехом. — Точно, фальшивый, как у Лоретты Янг! Тони так и не понял, над чем они так долго хохотали.