Пять лет дороги в Рай

Умереть легче всего, просто сбежать от проблем и забыться. Кто может сказать, что в тот момент в человека на уме, когда он решается расстаться с жизнью? Ответа нет. Депрессия идёт рука об руку со смертью, так случилось и с невинным омегой, в которого была целая жизнь, которую он оборвал. Чимин был милым и красивым омегой: белые волосы, пухлые губы, громкий смех, а какая гибкость тела. В нём все было идеально, он был словно ангел, который спустился с небес, и слишком рано туда вернулся. Это было последнее лето Чимина с близкими и друзьями. Вечерами он с Тэхеном смотрел на звездное небо, говоря о поступлении и студентской жизни. Как же Чимин был рад, когда купил милого щенка, которого назвал Бам. Тэхен лишь смеялся и планировал о будущем, куда они поедут и сколько увидят. Не увидят… Чимин возвращался домой с магазина, ему захотелось мороженного, а дома не было. Он пошел в ближайший магазин, где его заметило три альфы, до дома омега не дошел. Родителям позвонили с больницы и сообщили об изнасиловании, омега просто молчал, его отчим подал в суд. Они выиграли суд и тех троих посадили, но омеге легче не становилось. В одну из ночей он набрал полную ванную воды, взял нож и сделал два вертикальных надреза на руках. Его нашел сводный брат, ведь свет в комнате горел, а было очень поздно, именно он достал холодное тело, на лице которого застыла улыбка облегчения. Пять лет душа Чимина находилась между Небом и Землёй. Душа просто существовала, пока к нему не явился ангел с огромными белыми крыльями. — Здравствуй, Чимин. — Здравствуйте, — омега был одет в белые штаны и рубашку, ноги были босыми. Душа так и осталась в облике восемнадцатилетнего парня. — Меня наконец-то куда-то определили? — Да. — улыбнулся ангел, — я был твоим хранителем, пока ты был человеком, но не смог уберечь… Теперь тебя отправят в рай, но прежде дадут шанс повидаться с самыми близкими. — Спасибо, — улыбнулся парень. Через секунду он оказался в большом особняке. Когда-то Юнги обмолвился, что мечтал о таком, так и есть, за пять лет он достиг своей мечты. Чимин разглядывал красивые постеры на стенах, а с гостиной услышал игру на пианино. Это играл Юнги, омега готов был поклясться. — Ты не так играешь, — смеётся Юнги, обнимая со спины незнакомого омегу. — Правда? — омега улыбнулся, — научите меня, господин Мин. — А может испытаем новое пианино? — Юнги наклоняется и целует в губы. — Нет, — флиртует брюнет. — Хосоки… пожалуйста, — альфа стаёт на колени, целуя лодыжку омеги. Чимин не знает почему, но по щекам катятся слезы. Вдруг перед его глазами возникают крылья, которые закрывают вид, но уши слышат смех и стоны. — Он забыл о тебе после того, как тебя похоронили. Он никогда не был на твоей могиле, даже песню не посвятил. — Ангел тяжело вздохнул, — вот таким был твой альфа. — Я любил его… — Или думал, что любил. — О чем ты? — Пойдём, немного успокоишься.

***

Белый заборчик, милый домик у моря в Пусане и двое мальчиков четырёх лет бегают вокруг. От этого дома веет теплом и уютом, Чимин подходит ближе и замечает, как высокий альфа подвешивает новую качелю. Двое альфочек хлопают в ладоши, вешаются на спину отцу. — Ну хватит, — высокий брюнет подходит к ним. — Милый, — улыбается альфа и оставляет поцелуй на губах. — Убери их, а то криво получилось. — Но, папочка, мы хотим играть, — хлопает ресницами брюнет, он вылитый омега. — Нет, Тэмин, что сказал отец? — альфа виновато опускает голову. — Но, папа! — возмущается блондин и стаёт перед братом, они близнецы, но блондин старше. — Чимин! — возмущается старший альфа, альфочка обижено берёт брата за руку и ведёт в дом. — Пойдём, Намджун, нам еще нужно их уложить спать. — Джин, они же обижены, — пара засмеялась, — ты видишь его в нём? — Намджун горько улыбнулся. — Маленький Чимин, так похож на моего Чимина. — Он проживёт долгую жизнь, не волнуйся, наш Чимини где-то на небесах охраняет покой нашей семьи. — Я тоже так думаю, завтра пять лет, как его нет… — Родителям звонил? — Намджун обнял за талию мужа. — Я не говорю с папой больше, его для меня нет. Он скрыл о том, что случилось с Чимином, мне же Тэхен сообщил спустя три дня. — Я помню… — Папа, отец! — Тэмин стоял на крыльце, — пойдёмте ужинать! — Идём! — крикнул Джин с улыбкой на лице. — Они назвали сына в честь меня… — теперь Чимин плакал от счастья. Он так заверял Намджуна, что с ним все в порядке и, что он отослал документы в университет мечты. Старший так крепко его обнимал и просил прощение, что уехал в Пусан жить. Но они с Джином три года не могли завести ребёнка, а у моря был лучший климат, да и хорошая работа альфы. Омега тогда похлопал по плечу старшего и сказал, что скоро Джин забеременеет, так и случилось. На похоронах Джин был уже, как месяц беременный. — Они сразу, как узнали, что будет альфа решили назвать его Чимин. — Мне стыдно перед ними… они так любили меня, а я… — Тебе было больно… — Я мог жить дальше… — Мог, но не захотел…

***

Ангел кладёт руку на плечо и вот они в психиатрической больнице, на улице ранее утро. — Сегодня ровно пять лет, как тебя нет, Мини, — омега оборачивается на знакомый голос. Его лучший друг смотрит на фотографию в рамке. Там они в выпускной форме и огромными букетами широко улыбаются. — Прости, что тогда я не смог тебе помочь. — Тэхен достаёт пачку сигарет со вкусом клубники. — Я теперь курю сигареты с твоим запахом. Чимин, представляешь сегодня я спас жизнь парнишке… Он порезал руки, как и ты, его привёз лучший друг, моля о помощи. Они живут в квартале от больницы. Я убедил его жить, а тебя не смог… Надеюсь, ты сможешь меня простить, ведь я не могу простить себя. — омега широко затягивается сигаретой, по щекам катятся слезы. — Я спасу каждого, кто страдает от депрессии, Мини. — Доктор Ким, — в кабинет входит бета, — нужна Ваша помощь. — Иду, — Тэхен сбрасывает пепел в пепельницу и гасит сигарету. Он надевает белый халат и бейджик с надписью: «Доктор Ким. Психиатрическое отделение». — Почему он винит себя? — Чимин смотрит на ангела. — Почему? — Ты заверил его, что с тобой все хорошо, на протяжении месяца улыбался и жил, как прежде, а потом, даже не попрощавшись, расстался с жизнью. — Он когда-то поймёт, что не виноват? — омега поставил фотографию, которая лежала на столе. — Конечно, — улыбнулся ангел. Тэхен вернулся в кабинет расстроенным, но когда увидел стоящую рамку, то на душе стало так тепло. Он был уверен, что друг пришел проститься и повидаться, отпуская омегу и его грех. — Увидимся в раю, Мини… — Тэхен взял блокнот и с улыбкой на лице пошел к пациенту.

***

Чимин смотрел на бушующий город. Люди куда-то спешили, опаздывали, смеялись, ели и просто жили. Омега не понимал до сих пор, что потерял, с чем расстался. Ему стало слишком грустно, но он будет ждать каждого у входа в рай. — Я увидел всех, кто был мне дорог, — Чимин посмотрел на ангела. — Можно увидеть свою могилу? — Да, — казалось, что ангел только этого и ждал. Они перенеслись на кладбище на окраине Сеула. Он видел надгробную могилу и памятник с его фотографией, где Чимин широко улыбался. В глаза бросились вазы с цветами, при жизни Юнги никогда не дарил ему цветов, а омега жаловался Тэхену на своего альфу. — Я любил цветы, жаль при жизни мне их не дарили. — А папу увидеть не хочешь? — Нет… все еще помню, как он в больнице сказал, что я сам спровоцировал альф… — омега грустно улыбнулся. — Можем уходить? — Ещё нет. — Ангел посмотрел на солнце, можно было понять, что сейчас двенадцать дня. — Бам, стой! — послышался голос. Пес подбежал к Чимину и завилял хвостом. — Ну, ты чего, малыш? — улыбнулся черноволосый альфа. — Бам видит меня? — омега посмотрел на ангела. — Собаки и кошки хранители жизней, как и ангелы. Да, он рад тебя видеть. — Он так вырос, но почему он с Чонгуком? При жизни мы враждовали… — недоумевал Чимин. — А враждовали ли? Может ты любовь перепутал с враждой? Только с Чонгуком ты мог открыто говорить, смеяться, папе давать отпор. Намджун старше на десять лет, он любил тебя, но в восемнадцать переехал, а в тринадцать пришел Чонгук. Вы так часто ссорились, что для вас это стало нормой. Именно он уговорил отца подать в суд, он запретил твоему папе подходить к тебе после услышанного в больнице, и именно он каждую ночь приходил проверить, не покончил ли ты с жизнью. Чимин, это Чонгук обнаружил тебя… он еще пять минут до приезда врачей делал тебе массаж сердца. — А вот и я, — Чонгук ставит в вазу восемнадцать тюльпанов. — Мой восемнадцатилетней омега, я скучаю. — Альфа сел на лавочку. — Мне так нравилось спориться с тобой, защищать… Почему я тогда на твой шестнадцатый день рождения не предложил встречаться и не признался в чувствах? А потом появился этот Мин Юнги, который совсем тебя не любил и не был достоин… Он сейчас со своим Хосоком покоряет мир, а для меня мир — это ты. — Чонгук вытер ладонью слезы. — Я уже говорил, но я купил дом в деревне и живу там. Знаю, ты мечтал об том. Прости, я часто подслушивал тебя и Тэхена. Ты никогда не говорил обо мне плохо, только в глаза. Это была любовь, которой мы так и не поделились, не признались… — Чонгук горько заплакал, а Бам лизнул руки, которыми он закрылся. — Он каждую неделю приносит цветы, и говорит с тобой. — Он… полюбит кого-то? — Чимин почему-то боялся, что Чонгук закончит, как и он. — Нет. Он учитель в деревне, у него пес и каждое воскресенье он навещает своего омегу, ему большего не нужно. — Мне жаль. Мы так и не признались… — начал осознавать свои чувства омега. Чимин приседает у пса и гладит его. Оставляя поцелуй на голове. — Береги его, Бам, я буду Вас там ждать, только не спешите. — Пес несколько раз гавкнул в сторону, от чего Чонгук сразу поднимается и подходит впритык в Чимину, который резко отошел. Альфа водит рукой, но никого не может нащупать. — Это он? Чимин, ты здесь? — Чонгук посмотрел на Бама. — Я люблю тебя, слышишь? Моя любовь будет жить и после смерти, до встречи на том краю. — До встречи, Гуки, — омега подходит и оставляет поцелуй на губах альфы, на миг они почувствовали друг друга. Чимин почувствовал, как что-то невесомые потянуло его вверх, отдаляя от Чонгука, отпуская прежнюю жизнь. Каждому из них уготован рай, только Чимин попал туда раньше, Чонгук же будет жить на земле, даруя радость чужим детям, зная, что там его ждёт любимый. Ну, а сейчас альфа падает на колени, крепко обнимая Бама и громко рыдая, наконец-то отпустивши душу Чимина.