Ты Моя - А Ты Мой

— Паша, ну прекрати… — прошептала горничная, когда они вошли в номер, и парень сразу начал целовать её лицо: скулы, щёки, лоб, губы. Молодой человек просто шикнул на неё и продолжил целовать, подводя к столу. Девушка внутренне вздохнула, но прекратила свои попытки, так как уже по опыту знала, что не сможет его утихомирить. Дело было в том, что сегодня в отеле была вечеринка. И пара пошла на неё. Павел надел чёрный костюм с белой рубашкой, а Даша чёрное платье до лодыжек, которое обтягивало её стройную фигуру. Её волосы были распущены по плечам, а на лице сияла улыбка. Она выглядела прекрасно, что ей сразу и сказал серб (впрочем, он всегда говорит, что она прекрасна — потому что это факт). Так как Канаева была очень красива и очаровательна, на неё посматривали многие другие парни. Некоторые даже пытались подойти и как-то пообщаться, но рядом быстро появлялся Павел Аркадьевич, который не любил, когда кто-то приставал к его девушке. Он быстро обнимал её за талию и уводил прочь, прожигая незнакомцев взглядом; либо клал ладонь на её ягодицы и целовал в губы, чтобы всем здесь показать, кому она принадлежит. Серб безумно ревновал. Он всегда был собственником, но рядом со своей госпожой горничной данная черта характера увеличивала своё влияние на него в десятки раз. Парень знал, что это не очень хорошо, но ничего не мог с собой поделать. И после каждого приступа, ему было просто необходимо доказать себе, что она принадлежит только ему. Даше не особо нравилось, что её хватают за задницу или целуют на людях, но ничего не говорила, так как знала, что он не послушает и всё равно сделает по-своему. Да и, честно говоря, её немного возбуждало то, как он на виду у всех касался её, словно никого рядом не было. Это, безусловно, было лестно. Заставляло думать, что она — это центр его мира. Она наслаждалась вниманием со стороны своего парня. И прямо сейчас этот самый центр его мира сидела на столе, на котором секунду назад лежали какие-то вещи, которые теперь валялись на полу. Паша раздвинул ноги Даши и занял место между ними, стараясь быть как можно ближе. Он целовал девушку в губы со всей страстью, одновременно приподнимая подол её платья, чтобы наконец-то прикоснуться к нежной коже бёдер, чтобы наконец-то ощутить её мягкость. Канаева никогда не была той, кто ничего не делал, поэтому через некоторое время она тоже начала раздевать молодого человека. Спустя какое-то время пиджак и рубашка парня оказались на полу, а его рука уже обхватила ягодицы девушки, заставив каратистку простонать ему в рот. Павел приподнял Дашу, заставив горничную закинуть ноги на его поясницу и обнять за шею, чтобы не упасть с него. Он перенёс их на кровать, нависнув над девушкой. Он начал снова начал целовать её, запустив руки в волосы брюнетки. Она протянула руки, чтобы начать снимать штаны с парня, однако бросила это дело, нахмурив брови. Серб отстранился, усмехнувшись, после чего начал расстёгивать брюки. Каратистка времени не теряла и сняла своё обтягивающее платье. Когда на них осталось только нижнее бельё, они снова прильнули друг к другу. Ощутив контакт кожи к коже, Павел Аркадьевич зарычал от усилившегося возбуждения. От этого рычания по спине Дарья пробежал приятный холодок. Она забросила ноги на его ягодицы и притянула к себе, отчего они соприкоснулись своими возбуждёнными центрами. Парень уже был в полной боевой готовности, как и девушка. Серб начал медленно спускаться по шее горничной, целуя каждый миллиметр её кожи, который был таким соблазнительным и разгорячённым. Дарья запустила пальчики в короткие волосы молодого человека, сжимая их и притягивая его лицо обратно к себе. Их губы встретились ещё яростнее, так как Паша снова почувствовал, что ему нужно доказать самому себе, что Даша принадлежит только ему. — Моя, — хрипло шептал серб между поцелуями. — Моя. — Твоя, — отвечала горничная. — Твоя. Вскоре последние остатки одежды были отброшены. Девушка простонала, когда парень вошёл в неё. Она уже была достаточно мокрой, поэтому не почувствовала боли или какого-либо дискомфорта. Он проскользнул в неё плавно и полностью. Павел практически сразу начал двигаться, заставляя Дашу стонать и царапать его спину своими ноготками. Он снова захватил её губы в страстный поцелуй. Его язык вошёл в её ротик, начав играться и ласкаться с её собственным. Когда этого стало недостаточно, он схватил и сжал её ягодицы, приподнимая её таз, чтобы входить под другим углом. Она почувствовала смену позы, и то, как он входил в неё глубже, затрагивая и стимулируя её самое чувствительное место. Она стонала и ахала, а глаза то и дело закатывались от получаемого удовольствия. Через некоторое время Даша задрожала, а её стенки сжались вокруг возбуждённого члена Павла, что позволило и ему самому испытать освобождение почти сразу за ней. Они простонали имена друг друга, когда достигли пика, а в их глазах словно взорвались фейерверки. Серб вышел из неё, после чего лёг рядом, глубоко вдыхая. Девушка сразу же перевернулась, перекинув свою ногу через него и расположив голову у его шеи. Павел наклонился и поцеловал Дашу в лоб, обняв её за талию, после чего зарылся в её волосы. — Ну, доказал себе, что я только твоя? — усмехнувшись, поинтересовалась Канаева. — Что? — удивился серб. — С чего ты взяла? — Ну, я давно это заметила, — пояснила она. — После каждой вечеринки, которую мы посещаем, у нас в обязательном порядке идёт секс. А ещё во время секса ты постоянно говоришь «Моя». Иногда я отвечаю, как сегодня, но чаще всего просто целую тебя. Итак, повторяю вопрос: доказал себе, что я твоя? — Да, — сказал серб, а затем задал вопрос. — Тебя не раздражает, что я ревную? Раньше тебя это порой сильно бесило, из-за чего мы могли ссориться. — Уже не раздражает, — согласилась она. — Наоборот, мне льстит, что ты настолько меня оберегаешь… К тому же, благодаря твоей ревности и собственничеству, у нас такой шикарный секс… — То есть без этого наш секс так себе? — наиграно обиделся Паша. — Ну, не обижайся, — улыбнулась Даша, приподнимаясь на локтях. — Хочешь в кое-чём признаюсь? — Если ты про то, что вы с Юлей съели часть торта, который был для этого вечера, то я знаю. Рыжая сама мне призналась… — Юля? Вот… — Канаева вдруг встрепенулась. — Паша! Мы ведь должны были идти к Юле этим вечером! Мы договорились, что придём! — Сейчас восемь часов вечера, — заметил серб, глянув на часы. — Да и вообще, я не хочу тебя никуда отпускать! Не хватало мне ревновать тебя ещё и к ней! Нет уж, лежи спокойно! — словно в подкрепление своих слов, молодой человек крепко обнял девушку, прижимая к себе. — Паша! — засмеялась Даша, пытаясь выбраться из объятий. — Отпусти! — Нет! — прорычал он ей на ушко, слегка прикусив мочку. — Ты только Моя. — А я ведь хотела тебе кое-что рассказать! — напомнила Канаева, надеясь, что парень «клюнет на наживку». — Но для этого тебе нужно отпустить меня. — Ааа… — слегка разочарованно простонал серб, но всё-таки отпустил девушку. — Рассказывай. — Ну… честно говоря, я тоже тебя иногда ревную… — призналась Дарья, одевая трусики. — Ты? Ревнуешь? — усмехнулся парень, заложив руки за голову и наблюдая за девушкой. — Не могу в это поверить. К кому ты можешь меня ревновать? Единственная девушка, с которой я общаюсь — это ты. Ладно, иногда бывают тётя Эля и рыжая, но они не в счёт. Итак, объяснись. — Ну, взять, например, сегодняшнюю вечеринку, — пояснила она, доставая из шкафа свою блузку. — Ты может этого и не заметил, но на тебя тоже поглядывали разные девушки. — Это поэтому ты поцеловала меня прямо в губы, когда я был в мужской компании? — поинтересовался молодой человек. — Ага, — ни секунды не стесняясь, кивнула Канаева. — Некоторые девушки на тебя засмотрелись, и я решила заявить на тебя свои права. — Ах, вот ты какая, — игриво проговорил серб, поднявшись с постели, чтобы одеться. — Так тут не только я, оказывается, жуткий собственник и ревнивец, — он обнял её за талию, подойдя со спины. — Ах! — ахнула она, когда неожиданно почувствовала руки парня на себе. — Да, у меня тоже бывают моменты ревности. Просто не так часто, как у тебя. — Ну, здесь важен сам факт того, что ты ревнуешь, — проговорил Павел, целуя её в ушко, заставив кожу каратистки покрыться мурашками. — Паша, — предупреждающе произнесла Даша. — Не сейчас. — С тобой скучно, — надулся он, а затем добавил: — но потом мы обязательно продолжим! — Да, конечно, — кивнула горничная. — Но: если ты будешь шутить про мою ревность, то ничего не будет! — Да, да, я понял, госпожа горничная, — хмыкнул серб, зарываясь в её волосы. — Но и ты про мою не упоминай, иначе мы никогда не выберемся из кровати! — Как будто ты будешь этому не рад! — усмехнулась девушка, разворачиваясь лицом к молодому человеку. — Ну… — задумался парень. — Да, я буду рад, — Паша мягко поцеловал Дашу, положив руку на её шею. — Нам нужно идти, — напомнила девушка. — А потом… — А потом… — он игриво прорычал, осторожно прикусив нижнюю губу горничной. — Ты Моя. Люблю тебя. — А ты Мой. И я тоже тебя люблю.