Сосед на полставки

      Адриан Агрест был достаточно богатым человеком, чтобы позволить себе особняк в центре Парижа и две квартиры. Вы можете назвать его транжирой, но каждый дом имел особенное значение, и отказаться хотя бы от чего-то одного он не мог.       Начнём с того, что с юридической точки зрения хозяином особняка он не был, хотя отец, всячески заманивая сына обратно в отчий дом, обещал ему гору золоту, машину и, собственно, сам особняк. Но Адриан, почувствовавший вкус свободы, оставался непреклонен, поэтому Габриэль был вынужден довольствоваться воскресными завтраками и ужинами по средам. Несмотря на то, что старший Агрест сполна ощутил, что такое одиночество, и робко протягивал руку для примирения, сам Адриан, хоть и сделал шаг навстречу, давно понял: жизнь в особняке осталась в прошлом. Ему было уже двадцать четыре, и родительский дом, оставивший в его сердце глубокую рану, лишь воскрешал в его памяти те далёкие дни, когда он был заперт в своей комнате. Адриан всё ещё любил отца, но предпочитал поддерживать семейные связи удалённо, без постоянного контроля его диеты, его расписания, его друзей и жизни в целом.       Квартира, в которую он переехал, была, разумеется, в разы меньше, чем особняк. И хотя она правда нравилась Адриану, он всё равно не мог отделаться от этого чувства тоски и одиночества, с особенной силой одолевавшего его по вечерам. Именно поэтому у него и была ещё одна квартира, которую Адриан очень и очень любил. Хотя, строго говоря, это была не его квартира, но это было именно то место, которое он ощущал как «дом»: его сердце трепетало каждый раз, когда он оказывался внутри. И он понимал, что дело вовсе не в самой квартире, а в девушке, улыбка которой сводила его с ума и заставляла говорить глупости.       Да, Адриан Агрест был достаточно богатым, но он не был достаточно смелым, чтобы пригласить девушку на свидание.       И это была проблема.       Однажды вечером Кот Нуар вошёл в квартиру Дюпэн-Чэнов через парадную дверь. Том пригласил его на ужин и поиграть в настольную игру (в последнее время он проявлял к ним особый интерес), поэтому не было необходимости красться через балкон — хотя Кот был уверен, что родители Маринетт всё равно знали о каждом его «тайном» визите. Не то чтобы они занимались чем-то… непристойным, просто Кот даже после стольких лет оставался безнадёжным романтиком и пробираться в комнату девушки казалось чем-то захватывающим.       — Добрый вечер, — Кот зашёл на кухню.       — О, добрый вечер, сынок. Ты как раз вовремя, — Том доставал из духовки что-то восхитительно пахнущее, и Кот улыбнулся. Ему всегда нравилась эта уютная атмосфера ужинов в доме Маринетт, а её родители относились к нему как к собственному сыну (или зятю) и, в отличие от его собственного отца, всегда интересовались, как у него идут дела.       — Нужна помощь? — Кот достал из пакета бутылку красного вина и поставил её на стол. Когда Сабин впервые пригласила его на ужин, он был очень растерян и напуган. Он понятия не имел, как не ударить в грязь лицом перед, как он представлял в своих самых смелых мечтах, тестем и тёщей. Приходить с пустыми руками было невежливо, но что можно принести на ужин владельцам лучшей пекарни? Любая выпечка отпадала автоматически, поэтому Кот Нуар сделал ставку на вино. И не прогадал.       Теперь, каждый раз, когда он был официально приглашён на семейный ужин, Кот с особенной тщательностью подбирал вино. Сегодня выбор пал на любимое вино Маринетт — он знал, что у Маринетт была тяжёлая неделя, поэтому ему всячески хотелось её подбодрить.       — Кот Нуар?       — Да? — он обернулся. Сабин стояла в дверном проёме, держа в руках, судя по аромату, свежеиспечённый хлеб. — Добрый вечер, Сабин.       — Рада видеть тебя, — женщина тепло улыбнулась. — Не мог бы ты достать салфетки?       — Конечно.       — Ты знаешь, сегодня особенный вечер, — шепнул Том, когда Сабин поставила хлеб и ушла на второй этаж, чтобы позвать Маринетт.       — Особенный вечер? — Кот нахмурился. Это точно был не ужин по случаю дня рождения, и он был уверен, что день свадьбы у Дюпэн-Чэнов летом. — Случилось что-то особенное?       Том вздохнул, и Кот никак не мог разгадать эмоции, промелькнувшие на его лице: была ли это гордость или печаль? Что-то среднее?       — Конечно, я знал, что этот день рано или поздно настанет. В конце концов, все отцы сталкиваются с таким, когда их дети взрослеют. Но я не уверен, что готов к этому.       Сердце Кота пропустило удар. Это не мог быть тот самый разговор. И, эй, разве Том не был самым большим поклонником их пары? Кот Нуар сел на стул, почувствовав, как земля уходит из-под ног, когда его самый жуткий кошмар превратился в реальность.       — Она же… — во рту пересохло. Ему пришлось приложить немало усилий, чтобы продолжить. — Она же не… выходит замуж?       Том замер. Буквально. В одну секунду он, приложив руку к сердцу и смахивая другой воображаемые слёзы, читал монолог о взрослении детей, а в следующую — он уже стоял неподвижно, даже не убрав руку от лица. Том выглядел комично, и Кот бы непременно рассмеялся, если бы ситуация не напоминала скорее отрывок из фильма ужасов.       — Замуж? — наконец пробормотал Том. Он опустил руки и медленно повернулся к смертельно бледному Коту. Но даже его цвет лица и выражение не ужаса, а катастрофы и безнадёжности в его глазах, не спасло кухню от сокрушительного смеха Тома. — ЗАМУЖ? Я обожаю тебя, Кот Нуар! Только ты мог такое придумать.       Именно в этот момент на лестнице появились Маринетт и Сабин. Даже будучи потрясённым последними минутами, Кот всё равно не мог не отметить, как уютно, по-домашнему смотрелась Маринетт в этой кофте с котятами и розовых спортивных штанах.       — Что здесь происходит? — Маринетт переводила недоумённый взгляд с отца на Кота Нуара и обратно. Первый выглядел так, словно только что услышал самую смешную шутку в мире, второй — будто перед ним разворачивалась величайшая трагедия в мире. — Кот? Что случилось? Почему ты такой бледный?       — Она… Она…. — Том всё ещё задыхался от смеха. — Она переезжает!       Кот Нуар взглянул на Маринетт, ища подтверждения: та кивнула, робко улыбнувшись.       Он взял графин с соком, налил полный стакан и жадно выпил.       Ладно. Он не умирал.       Но это всё ещё не означает, что он был в порядке.

***

      Ужин и правда получился особенным: впервые за всё время совместных ужинов Кот Нуар едва ли мог наслаждаться едой и компанией. Он медленно жевал мясо, не обращая внимания, каким вкусным и пряным оно было, и вслушивался в разговор, изредка кивая или бросая несколько фраз, когда к нему обращались. Он не мог вспомнить, когда в последний раз за ужином с Дюпэн-Чэнами он был таким тихим и отстранённым.       Нужно достать с чердака коробки, чтобы всё упаковать, купить посуду, новое постельное бельё, отсортировать вещи, заказать доставку. У Кота кружилась голова, когда он это слушал. Хотя отчасти дело было в трёх бокалах вина, которые он выпил, пытаясь свыкнуться с новой реальностью.       Было бы несправедливо сказать, что он расстроен: в конце концов, Маринетт не единожды говорила ему о своих планах переехать, и он всегда поддерживал её в этом (он вообще ВСЕГДА поддерживал её в любых вопросах и оказывал поддержку). Но ему казалось, что этот момент наступит «когда-то», а не «прямо сейчас», что он сможет подготовиться к тому моменту, когда его устоявшийся мир начнёт меняться.       Но он не был к этому готов.       Поему Маринетт не сказала ему заранее? Почему она не сказала, что начала искать квартиру?       Кот Нуар смог задать ей эти вопросы после ужина, когда они поднялись в её комнату.       В её старую комнату, — вдруг с ужасом осознал он и сел на кушетку.       — Я не была уверена, что смогу найти подходящий вариант, — поджав ногу, Маринетт села в рабочее кресло. — Квартиры в Париже дорогие. И найти что-то ближе к центру не за баснословную сумму требовало больших усилий. Я не сказала раньше, потому что боялась облажаться. Представь, если бы я рассказала тебе, а в конечном счёте поняла, что моих денег недостаточно, чтобы начать самостоятельную жизнь. Я просто не хотела выглядеть неудачницей в твоих глазах.       — Я бы никогда не подумал о тебе так.       — Да, знаю, — улыбнулась Маринетт. — Но я ощущала бы себя именно так.       Кот понимал её, но всё равно чувствовал себя обделённым. Как долго она держала его в неведении? Месяц? Два? Полгода?       — И что? Даже сейчас ты не покажешь мне, как выглядит квартира?       Маринетт схватила телефон, и они залезли на кровать, прижавшись друг к другу.       — Она маленькая и интерьер не совсем такой, какой мне хотелось бы, — пробормотала Маринетт. — Но я думаю, что это неплохой вариант.       Кот думал, что это плохой вариант.       Просматривая фотографии, он пытался понять, что именно привлекло Маринетт в этой абсолютно невзрачной, крошечной квартире. Маленькая кухня, на которой едва ли смогут поместиться два человека (прощай, совместная готовка), не шла ни в какое сравнение с теми фотографиями из Pinterest, которые Маринетт рассматривала часами. Он знал, что ей нужна просторная кухня с качественной плитой, чтобы готовить все те вкусности, к которым она привыкла дома. Знал, что должна быть посудомоечная машина, потому что Маринетт ненавидела мыть посуду. И он прекрасно понимал, что эти старые шкафчики расположены слишком низко и неудобно, поэтому она непременно будет ударяться головой.       Дела со спальней обстояли ещё хуже. Кровать была слишком большой для такого маленького пространства. Но даже не это казалось Коту самым ужасным. Самое ужасное заключалось в таком же крошечном окне и плохом освещении. Маринетт, будучи дизайнером, проводила часы за рисованием и швейной машинкой, и если она будет делать это здесь, в этой комнате, то уже через год Коту точно придётся искать хорошего окулиста.       — Хм… Ты уверена, что хочешь туда переехать? — спросил он после долго молчания. — Кухня очень маленькая, а комната…       — Это только на первое время, — Маринетт убрала телефон в сторону. — Я начинаю самостоятельную жизнь, поэтому не могу тратить много денег на квартиру. Но со временем, может быть, я смогу найти вариант получше.       Может быть. Кот нахмурился.       — Перестань, — закатила глаза Маринетт. — Лучше просто порадуйся за меня.       — Я рад. Просто беспокоюсь, вот и всё.       — Не стоит, я со всем справлюсь.       Кот улыбнулся.       — Как будто бы мне позволено в этом сомневаться, — он раскрыл руки для объятий, и Маринетт сразу же прильнула к нему. — Так, значит, у тебя начинается новая жизнь? Надеюсь, ты не собираешься от меня избавиться, как от старой мебели?       — Нет, конечно, — фыркнула Маринетт. — Кто тогда будет помогать таскать коробки?       — Так и знал, что ты дружишь со мной только из-за моей суперсилы.       — Ты дружишь со мной только из-за бесплатной выпечки.       — Хм… Но если ты больше не будешь жить рядом с пекарней своих родителей, может, мне пора поискать себе другого лучшего друга? Думаю, у нас с твоим отцом много общего, не находишь?       Маринетт подняла голову, хотя далось ей это с трудом: размеренное дыхание Кота успокаивало, и сон постепенно завладевал её сознанием.       — Общего? Что общего? Ваша любовь к еде и компьютерным играм?       Кот Нуар знал, что смотреть на неё в эту самую секунду было ошибкой, но он не сдержался: Маринетт выглядела восхитительно. Вообще-то она всегда выглядела восхитительно, но сейчас, отчаянно борясь со сном и продолжая шутливый спор, она выглядела особенно прекрасно. Он попытался запомнить, отпечатать в сознании её образ, потрясающе неидеальный, абсолютно домашний и уютный. Он пытался запомнить, чтобы потом, оказавшись дома и предаваясь мечтам о совместном будущем, Адриан смог представить, как они вместе ложатся спать, и она засыпает на его плече, касаясь его кожи, а не супергеройского костюма.       Но Кот Нуар не был уверен, что этот момент когда-нибудь наступит, и его сердце сжалось от этой мысли.       — Ага, любовь к еде, компьютерным играм, — он заправил за ухо прядь тёмных волос. — И не только.       Маринетт покачала головой.       — Ты ведёшь себя глупо, — она снова легла. — Вы разнесёте весь город, если станете лучшими друзьями. Кто за вами будет убирать?       — Ледибаг?       — Это не входит в её обязанности, — Маринетт зевнула. — Если ты продолжишь бубнить, я скину тебя с кровати.       — Как скажешь.       Кот выключил ночник и осторожно накрыл их одеялом, потому что Маринетт часто мёрзнет во сне.       Как бы ему ни хотелось, он не мог остаться с ней на всю ночь. Но он мог украсть ещё хотя бы несколько минут.       Хотя бы одно мгновение.

***

      — Я буду скучать по этому месту, — по правде говоря, Кот Нуар выглядел слишком расстроенно для кого-то, кому даже не принадлежала эта квартира. — И я буду скучать по этому постоянному аромату сладостей, — он повёл носом, и его глаза закатились. — Чистое блаженство.       Маринетт вручила ему в руки гортензию и фыркнула:       — Ты же знаешь, что твой новый лучший друг никогда не откажет тебе в еде.       — Да, ты можешь заходить сюда в любое время, Кот Нуар, — Том закинул ему руку на плечо и подставил кулак для фирменного удара. — И я в любой момент надеру тебе задницу в «Дженга».       — Это просто смешно, — пробурчала Маринетт и, взяв в руки второй горшок с гортензией, вышла из опустевшей комнаты. В эту секунду она очень походила на Хлою, но Кот не решался ей об этом сказать. В конце концов, в её руках был довольно тяжёлый горшок, а не пакет с мягкими игрушками.       — Твоя ревность просто восхитительна! – крикнул он вслед и вздохнул: они вынесли практически все вещи, и уютная комната превратилась в пустое холодное помещение. Ничто уже не говорило, что это комната Маринетт: казалось, с каждой вынесенной коробкой след её многолетнего проживания исчезал.       — Я действительно буду скучать по этому месту, — выдохнул Кот.       Том улыбнулся. От понимания и сочувствия в его взгляде почему-то захотелось выброситься в окно. Кот отвернулся, но в ту же секунду почувствовал тепло от прижатой к спине руки.       — Иногда нам кажется, что с переездом исчезают и наши воспоминания: трескается в дороге любимая кружка с въевшимися следами от чая, теряется какая-нибудь коробка с мелочами из детства, а пятно на обоях становится просто пятном, а не напоминанием о несчастном случае с краской. Конечно, с этой комнатой связано много воспоминаний, но почему бы тебе не относиться к её переезду, как к возможности создать другие совместные воспоминания в новом месте? Это же новый этап жизни. Кто знает, что именно может произойти?       Кот сглотнул. Да, кто знает...

***

      — Перестань на меня так смотреть.       Как будто бы он мог остановиться. Странно, что она никогда не ловила его раньше, и это навело на мысль, что она нарочно не обращала внимания, позволяя пялиться на неё, а не в экран ноутбука. Интересно. Но Кот Нуар не мог думать об этом сейчас, когда любовь всей его жизни, очевидно, переживала какую-то драму.       — Как «так»?       Маринетт обернулась, одарив его «ты-сам-понимаешь-о-чём-я» взглядом, и закинула в рот попкорн.       — Я бы волновался меньше, если бы ты сказала мне, в чём дело.       — Я бы непременно сказала тебе, если бы было что говорить. Я просто…       — Устала, ага, — Кот закатил глаза. — Сдаётся мне, ты знаешь меня недостаточно хорошо, если действительно думаешь, что я поверю и просто отпущу это и вернусь к просмотру сериала, пока ты каждые пять минут бросаешь взгляд на дверь, опасаясь, что сюда войдёт сам Волан-де-Морт!       — Ну, по крайней мере, его появление избавило бы меня от твоего допроса.       — Маринетт…       — Что? Мы собирались провести этот вечер вместе, так почему ты не можешь просто обнять меня и посмотреть со мной этот дурацкий сериал! — она вздохнула. — Я правда очень устала, Кот. И больше всего на свете я хочу расслабиться и обо всём забыть, хорошо?       Она отказывалась на него смотреть, но Кот Нуар и без этого почувствовал себя отвратительно, когда её голос задрожал от подступивших слёз. Чёрт. Меньше всего на свете он хотел довести её до срыва, даже если это означало, что правда выйдет наружу.       Кот Нуар осторожно притянул её к своей груди, позволяя спрятаться в своих объятьях.       — Извини, я не хотел давить. Я переживал, потому что после переезда ты стала сама не своя. Но я обещаю, что больше не буду поднимать эту тему, идёт? — он дождался слабого кивка и включил первую серию. — Отлично, тогда смотрим?       Он не смотрел.       Лица мелькали на экране, но Кот прокручивал в воспоминаниях моменты, когда он только начал догадываться, что что-то не так.       Поначалу Маринетт просто стала чуть более рассеянной и невнимательной, бывали мгновения, когда он пытался поймать её взгляд, но она замирала на месте, глядя в пустоту, и её лицо, при этом не выражало никаких эмоций, точно сознание отключалось. Потом она вздрагивала и виновато улыбалась, извинялась, что не расслышала последнюю фразу.       Это происходило даже тогда, когда Кот Нуар ничего не говорил.       Привычка кусать губы снова вернулась, и Маринетт всё чаще сутулилась и опускала взгляд вниз, вздрагивая от неожиданного шума. Она явно была чем-то напугана, но ему, герою Парижу, даже не дали возможности это исправить: упрямое молчание Маринетт сводило его с ума.       В какой-то момент Кот Нуар даже подумал, что Лила вновь вернулась в Париж, но, судя по социальным сетям, она прекрасно коротала дни в Италии со своими очередным богатым парнем. Тогда в чём дело? Что могло её так сильно напугать?       Он терялся в догадках.       Но в этот вечер, когда Маринетт неожиданно расплакалась во время просмотра «Незнакомцев из ада», Кот Нуар решил, что пришло Адриану Агресту испытать удачу.       Он не сдастся, пока не увидит прежнюю Маринетт.