Сожрём их вместе

Аластор был знаком с Рози сколько себя помнил – всю свою загробную жизнь, и точно мог назвать её другом, причём хорошим, достаточно хорошим для того, чтобы доверить ей прикрыть спину в бою. И это при том, что Аластор всегда дрался один. Даже против десятерых, против ангелов, демонов, и шайки “Ви”, просто потому, что доверие в его понимании – штука хрупкая и весьма шаткая, словно хрустальный поднос, балансирующий на одной лишь тонкой зубочистке: любое неправильное действие, неаккуратное движение, даже случайное, необдуманно брошенное слово – и оно упадёт наземь, разбившись на тысячи миллионов кусочков, собрать которые не дано даже всевышнему. Но Рози Аластор готов был доверить эту хрупкую грань, потому что знал – она удержит, не подведёт. Аластор ненавидел людей – ныне демонов – и никто и ничего не могло убедить его в обратном. В своём упрямом скептицизме он был непреклонен и совершенно безжалостен, что, в общем-то, в жёстких реалиях ада, вовсе не казалось чем-то необычным. Но было всё таки кое-что очень интересное, совершенно странное и самим Аластором отрицаемое: напыщенность, нахальство и несоразмерное лицемерие. Со снисходительным: “так уж и быть”, так и сквозящим презрением и нарциссизмом, он “помогал” Пентаграмм сити, избавляясь от тех, кто, по его скромному мнению, вовсе не был достоин жизни, даже здесь – в аду. Сам он называл себя альтруистом, самодовольно задирая при этом нос и победно ухмыляясь на каждого встречного-поперечного, что бросался наутек, едва завидев его. Рози была другой. Совершенно. Своего эгоизма она не скрывала, и не пыталась делать вид, что в этом прогнившем насквозь месте ещё можно что-то исправить, а она – этому посодействовать. Нет, Рози по крайней мере была честна сама с собой. Она не строила из себя святошу и не пыталась быть лучше, чем была на самом деле. Рози – самый опасный и могущественный оверлорд на землях городка каннибалов, и всех близлежащих – тоже. Резкая, опасная, и, временами, совершенно беспощадная. И как так получилось, что Рози с Аластором стали друзьями из разряда: “за тобой в огонь и воду” не могли объяснить даже они сами. Их просто что-то… Тянуло друг у другу. Что-то такое тёмное, липкое, скребущее на задворках их мрачных душ – гордость, самовлюбленность, и маниакальная жажда власти. Это связывало их вместе, скрепляло плотными щупальцами души. К тому же, их мнения и взгляды на жизнь сошлись быстро и очень чётко: они не любили новизну, хлынувшую в адский мир где-то в середине семидесятых, терпеть не могли мелких выскочек и зазнаек, лебезящих перед ними в поисках лёгкой наживы, и самое главное – они оба знали, что такое предательство и на дух его не переносили. Каждый мог за километр учуять признаки выступающего в других демонах коварства, что, собственно, и помогло им забраться так высоко в демонической иерархии: они просто отсеивали из своего общества тех, кто по природе своей был ненадежен и не умел держать язык за зубами. И, как ни странно, они совершенно точно не чувствовали зачатков такого ненавистного предательства друг от друга. В Аласторе было чуть больше хитрицы и скрытности, в Рози – твёрдости и решимости, но ни подлости, ни жажды наживы они друг в друге так и не разглядели. На этом, собственно, и сошлись. И сошлись очень, очень быстро. Несмотря на все свои различия Аластор с Рози были одного поля ягоды и всего за несколько лет стали самым смертоносным во всём Пентаграмм сити дуэтом, хотя это было совершенно не сложно, учитывая, что Аластор заранее расчистил им поле, избавившись от всех оверлордов. Всех, кроме, собственно, Рози. Она, как шутили оба, выиграла в лотерею, решив сдружиться с Аластором прямо перед его “чисткой”. Рози смеялась, хоть и знала: радио демону она не ровня. Затем, уже порядком изжившее себя, радио, являвшееся в аду главным источником связи добрых полвека, медленно начало стареть. Старело оно, а вместе с ним терял свою известность и великий радио демон. Аластору публичная власть была без надобности, но он терпеть не мог, когда люди не обращали на него внимания. Ему нужен был страх и отчаяние в глазах случайных прохожих, но ничего даже отдалённо на это похожего он часто углядеть не мог. Хотя оно и понятно: всего за пару лет весь ад заполонили эти новомодные телевизоры, и крутили на них отнюдь не Аластора – почти безостановочно, сутки на пролёт там мелькала рожа этого… Вокса. Совершенно неизвестного, и непонятно откуда взявшегося демона, захватившего внимание большинства демонов преисподней. Однако было всё же в аду место, где радио демона не забывали и забывать не собирались. В городе каннибалов, где телевизоров и всей этой современщины, в угоду правительницы городка, не было вовсе. Там радио продолжало работать круглые сутки, а эфир Аластора слушали в каждом доме. Для каннибалов он был кем-то вроде кумира, живой легенды – самым известным и ужасным за всю историю из их народа, пусть он и не был каннибалом полностью, как Рози. Частью наказания Аластора как грешника был голод. Абсолютный, неутолимый, и очень-очень опасный (для других, разумеется). Поэтому в городке каннибалов он был частым гостем. Ведь демоническое мясо – единственный неисчерпаемый в аду продукт, да и вкус у большинства его разновидностей весьма, весьма недурный. В городе его всегда встречали очень радушно, едва не аплодируя, когда он шёл по улицам. И Аластору это нравилось. До одури, до дрожи. Его раскормленное лицемерие радостно рычало где-то в подсознании, призывая сделать что-нибудь ещё, что-нибудь такое, отчего люди будут восхвалять его еще больше. Аластора здесь любили, и любили слишком сильно – каждый раз, стоило только ему выйти на улицу, на него регулярно бросалось несколько весьма бесстыдных леди. Он их не трогал – не хотел. Джентльмен всё-таки, и без весомых причин Аластор девушек бить не привык. Рози это странное явление удивляло каждый раз. Подумать только: несмотря на весь нарциссизм и колоссальный уровень опасности общество Аластора просто кишело девушками лёгкого поведения. По началу она не обращала на этих девиц внимания – не серьёзно и совершенно глупо с её стороны было ревновать Аластора ко всяким прошмандовкам. Но от её бездействия они становились наглей, напористей, и, к величайшему разочарованию Рози, в их число затесалась даже её бизнес-партнерша – Франклин. Тогда Рози не выдержала. Все теряли голову от этого, по уши влюблённого в собственный голос, демона? Который, что более важно, уже был занят. Ох нет… Нет-нет-нет. Только Рози имела право любить этого эгоистичного, чертовски обаятельного садиста. Она решила взять дело в свои руки, и благодаря Рози, количество таких вот суицидниц вскоре сократилось, не до нуля, конечно, но потери были очень заметны. Рози любила свой народ, но такой наглости вынести не смогла. Аластор, со своей этой очаровательной ненавистью ко всему живому и крайне специфичными вкусами был её по определению, и всех, кто смел подходить слишком близко, вскоре постигла та же участь, что и бедную, несчастную Жаклин, которую растерзали горожане, еще до того, как успел остыть её труп. Аластор, тем временем, от Рози не отставал, и всех ее кавалеров распугивал с тройным энтузиазмом. Правитель города каннибалов была дамой завидной, и пусть она особой терпимостью не славилась и имела привычку кавалеров своих съедать, всё равно находились смертники, готовые рискнуть. Дуэт Аластора и Рози до сих пор числился в аду самым опасным, и даже Ви, при всей их любви лезть на рожон и нарываться на неприятности, к ним приставать не рисковали. Мало ли: каннибалы ведь, ещё и на голову отбитые, такие сожрут и не заметят. Не лезли Ви – не рисковали и остальные, шайки не такие большие и наглые, сидели тихо в самых удалённых уголках преисподней, лишь изредка совершая пробные вылазки. В город каннибалов соваться не решались даже ангелы-истребители, потому что по собственному опыту знали, что там их могут сожрать заживо, буквально. Демоны в той части города – крайне вежливые и воспитанные, но, по какой-то необъяснимой причине, ещё и самые отбитые и бесстрашные из всех, не брезгующие в порыве голода на части разорвать даже собственных соседей. И Аластор с Рози были для этого народа предводителями, лидерами, ведущими их вперёд, и готовыми сожрать любого, кто покусится на их земли, будь то грешник, ангел, или другой оверлорд. Они были совершенно непрошибаемо упрямыми эгоистами, и за своё готовы были бороться насмерть. Друг за друга – особенно.