Сокровенное

Атмосфера кладбища всегда была себе верна. Будь то лето, будь то зима, будь то слепящее солнце, будь то моросящий дождь, будь то пятница, будь то понедельник. Приглушенные звуки, медленно тянущееся время, особый запах, который, казалось, впитывался в кожу — неизменные атрибуты этого места, по мнению Марины. Она медленно шла к могиле отца, стараясь не погружаться глубоко в собственные мысли. С одной стороны, они с отцом отпустили друг друга, пройдя его тяжёлый путь до самого конца. С другой… Оказываясь в этом месте, Марина всегда проваливалась в воспоминания. Несмотря на то, что большинство из них были приятными, обволакивали её душу теплом, было некомфортно возвращаться в реальность. Остановившись около нужного памятника, она аккуратно подошла ближе, посмотрела на фотографию отца, взгляд которого, с лёгкой, так идущей ему, хитринкой, был всё ещё живым, опустила цветы к основанию и выпрямилась, сцепив пальцы в замок. Марина не умела разговаривать с отцом вслух. Несколько раз пыталась, но отчего-то не могла и двух слов связать. Всё казалось каким-то глупым, бессмысленным, искусственным что ли… Словно она должна это делать, потому что так делают все. Поэтому предпочитала лишь делиться с ним своими мыслями. Рассказывать о том, что было хорошего, что было плохого за тот промежуток времени, который её тут не было. Каждый раз, она, всё-таки находя новые и новые якоря в своей жизни, возвращался на кладбище реже и реже. Где-то вдалеке прогремел гром, вытащивший её из мысленного диалога, подул необычайно холодный для лета ветер, тревожно зашевелились кроны деревьев, шелест лепестков будто-то бы что-то шептал. Марина никогда не верила в потусторонние силы, но перспектива дальнейшего нахождения на кладбище перестала её привлекать. Взглянув последний раз на памятник, мысленно попрощалась с отцом, отошла от могилы и направилась по небольшой тропинке в сторону выхода. Трава шелестела под ногами, вокруг с каждым шагом становилось светлее, помимо ворон стали слышаться песни других птиц, характерный запах свежей земли, смешанный с густым ароматом оставленных на гранитных плитах цветов и искусственных венков оставался позади. Марина в какой-то момент даже прикрыла глаза, подавшись на встречу греющим лучам солнца и мгновенно в кого-то уперлась. Сделав шаг назад, поспешила извиниться, но слова так и не сорвались с её губ — меньше всего ожидала увидеть уже знакомые серые глаза Анатолия, которые смотрели на неё с точно таким же удивлением. — Привет, — проговорил он, посчитав, что должен нарушить это молчание, — а ты тут… — Привет, — Марина улыбнулась, обретя наконец способность говорить, — да я к отцу приезжала… — Махнула рукой в сторону темнеющих памятников. — Извини, налетела так не тебя… А ты что тут делаешь? Анатолий покачал головой, затем посмотрел на часы. Результат прошлого свидания с одной стороны его порадовал, с другой же огорчил. Порадовал тем, что они с Мариной достаточно быстро перешли на «ты». Огорчил тем, что это было достигнуто после исключительно словесной договоренности, ни о каком брудершафте и речи не было. Однако как-то давить на понравившуюся женщину в вопросах любых проявлений близости было не в его правилах, особенно когда они установили только минимальный контакт. К его счастью, на просьбу поделиться номером телефона Марина отреагировала положительно, и они вроде как даже договорились увидеться на следующей недели. С одной стороны, Анатолию хотелось ускорить развитие событий, потому что «падающая женщина» крепко засела в его разуме. С другой же, не хотелось, чтобы было как раньше. Да и… После смерти Елены не хотелось более-менее серьёзных отношений. Хотелось как-то забыться, хотелось простой женской ласки, но задумываться о чем-то другом было тяжело… Постепенно становилось легче, но он всё ещё не испытывал потребности в том, чтобы долгое время за кем-то ухаживать и только потом переходить к делу. Однако с Мариной хотелось чего-то другого. Она была ему интересна как личность, оставила отпечаток своего возраста в его мозге, и хотелось её узнать поближе. — Да… У меня тут жена, — проговорил с тяжелым вздохом, когда понял, что пауза после вопроса затянулась, — три года назад её не стало… А я до сих пор хожу. Марина понимающе посмотрела на него — от чего-то её совершенно не волновала причина его одиночества до сегодняшнего момента. Знала, что он свободен, знала, что у него есть достаточно взрослый сын, постигающий сейчас азы медицины, но не знала остального. — Удивительно, как совпало, — пробормотала она, — мистика какая-то прямо… Анатолий сделал шаг в сторону, пропуская Марину перед собой. Очередная годовщина ухода Елены выпала не в самый лучший момент — тогда, когда каждый, даже самый отдалённый участок его мозга, занят другой женщиной. Иногда ему казалось, что таким образом он предаёт Елену — одно дело проводить с кем-то дело в постели, с другой же думать каждую свободную минуту, планировать встречи, размышлять о том, что она делает прямо сейчас… Но вместе с этим он понимал простую и избитую истину — надо всё равно двигаться дальше, жить дальше, не хоронить себя раньше времени, не закапываться в воспоминаниях. С каждым шагом призраки прошлого оставались позади, дышать становилось легче, а звуки дороги возвращали в суровую реальность, вновь напоминая, что время никто не останавливал, и жизни положено продолжаться. — Бывает… — Поравнялся с ней. — Лена… У неё диагностировали рассеянный склероз… Три года борьбы, а потом она сама решила, что жить больше не хочет, — покачал головой и на пару мгновений прикрыл глаза — ему было совершенно не с кем обсудить этот момент. Понимал, что нет смысла грузить этим Марину, нет смысла демонстрировать ей то, что ему до сих пор больно, ведь он не нуждался в спасении. Но нуждался в другом — разделить с кем-то эту невыносимую тяжесть на душе. Все немногочисленные друзья, большинство из которых осталось в Швейцарии, были в курсе, но ему было этого мало. Казалось, что как только кто-то узнает о том, что произошло, Анатолий будто то бы отдаст ему частичку своей боли, и ему станет легче. Не с сыном же это обсуждать, ведь он так и не отправился от этого. Чтобы не делать друг другу больно, они и вовсе перестали затрагивать эту тему, не считая годовщин и дней рождений Елены. Марина скользнула взглядом по его лицу, на мгновение усомнившись в правдивости его слов. «Что, узнал уже откуда-то про причину папиной смерти и хочешь сейчас искусственно нас сблизить?! Думала, что в твоём возрасте мужчины этим уже не занимаются…» Однако не увидела в его глазах ничего, что могло бы заставить её усомниться в нём. Даже стало немного неловко. — Ты знаешь, я тебя очень хорошо понимаю… У моего отца было то же самое, — Марина внезапно поняла, что такое откровение со стороны Анатолия просто нельзя пропустить мимо ушей. — Только он сам ушёл… Хотя, если честно, были моменты, когда из-за истерик… — Махнула рукой, не желая вспоминать самые тёмные пятна своего недавнего прошлого. Он сейчас поделился с ней своей болью, своей тайной, своим грузом. Она слишком хорошо понимала — каково это держать всё в себе без единой возможности с кем-то хотя бы обсудить. А даже если такие люди и попадались, среди её любовников, то становилось быстро понятно — их слова поддержки лишь дежурная вежливость, и нет у них за душой ничего. — Я не знал, — проговорил Анатолий, осознавая, что сам того не желая сковырнул затянувшуюся корочку на её ране, — правда не знал… Марина махнула рукой и внимательно посмотрела на него. — Не думай об этом. Мы с папой старались сделать так, чтобы никто ничего не узнал… В этот момент они уже вышли на залитую солнцем площадку перед кладбищем, которая была на половину занята машинами. — Давай я отвезу тебя домой? — Предложил Анатолий, посмотрев на часы. — Не волнуйся, на твоей машине, чтобы ты не дёргалась за неё. Марина осмотрелась, затем поёжилась. Домой не хотелось — её там никто не ждал. Ни человек ни домашние дела. — Домой как-то не хочется… А ещё какие-нибудь варианты будут? — Улыбнулась, посмотрев на него. Анатолий наклонил голову вправо, изучая её взглядом. Несмотря на то, что такая неожиданная и приятная встреча смогла его вытащить из грустных мыслей по супруге, хотелось чего-то ещё. — Есть один вариант… Только не знаю, Марин, понравится тебе или нет. — Так, — протянула она и скрестила руки на груди, — рассказывай, что за вариант? Ресторан с какой-нибудь ну очень экзотической кухней? — Да нет, — он аккуратно взял её за локоть и медленно повёл к машине, — по дороге объясню. Откажешься — сразу готов поменять маршрут туда, куда захочешь. Марина позволила отвести себя до машины, не понимая, почему сейчас позволяет ему так много. Возможно, дело было в том, что Анатолий ухитрился её заинтересовать. А может быть, она просто хотела немного побыть с ним и узнать его поближе.

***

Темнота подъезда не внушала доверия, скорее наоборот. Где-то слышался скрип лифта, где-то издавали звуки лампочки, но в целом было достаточно тихо. — Ты сейчас серьёзно? — Марина остановилась как вкопанная перед небольшой лестницей, ведущий, судя по всему на крышу. Развернулась и посмотрела на Анатолия, в глазах которого читалась стойкая уверенность в его действиях. Когда он изначально в машине сказал ей про свой план, она не поверила, рассмеялась. Когда же поняла, что он абсолютно серьёзно, то на секунду даже испугалась — не бредит ли он? Кажется, что-то подобное ей предлагали однокурсники много-много лет назад, но она всегда отказывалась. Блуждание по крышам казалось чем-то очень бессмысленным, чтобы тратить на это драгоценное время, предназначенное для подготовки к очередному зачёту. Однако от чего-то согласилась, так и не понимая, почему. Возможно, всё было в банальном любопытстве — вдруг, Анатолий схитрил, и на самом деле повезёт её в какой-то ресторан, который находится на высоте? — Абсолютно. Ну, чего остановилась? — Кивнул в сторону пролёта. Марина недоверчиво покачала головой. — Это опасно. Нам же не пятнадцать лет, чтобы по крышам лазить! — Там всё огорожено, — махнул рукой, — просто постоим, посмотрим на закат. Нет, если ты боишься, то можем никуда не ходить. Она прищурилась, продолжая сверлить его взглядом, но не нашла никаких доказательств тому, что последняя фраза сказана с целью взять на «слабо». Еще раз посмотрела на лестницу, вздохнула. «В конце концов, иногда новые впечатления полезны… Тем более, если ты говоришь, тебе это чем-то помогло… Нет, мне не нужна никакая помощь… Но интересно!» — Ладно, — сказала на выдохе, — только не долго. Анатолий согласно кивнул. Сейчас Марина его удивила — он почему-то был уверен, что она действительно не захочет выходить на крышу, и ближайшие несколько минут они проведут в лифте, который унесет их вниз. Она и сама не понимала, с чего вдруг взялось такое желание. Но, раз уж оно взялось, то надо было его исполнить. Раздумья на тему своего поведения решила отложить на потом — впервые за долгое время её двигали эмоции, а не разум. Сделав глубокий вдох, стала аккуратно карабкаться по лестнице. Оказавшись в самом верху, подтолкнула крышку люка и охнула, почувствовав достаточно прохладный поток воздуха. Анатолий, внимательно наблюдая за её передвижениями, оставался внизу — на случай, если что-то случится, чтобы успеть её поймать. На кладбище ему показалось, что они за пару фраз ухитрились узнать друг о друге что-то… Что-то очень личное, сокровенное, доступное не всем. Да, он часто рассказывал о смерти Елены, но мало как бывало, чтобы собеседник проникался этим. А ещё реже случаи, когда переживал подобное. Поэтому ему хотелось показать Марине своё тайное место, хотелось открыть для неё что-то новое, хотелось рассказать ей, где он освобождает свою голову от тревожных мыслей. Осознав, что путь наверх свободен, тоже принялся подниматься, злясь про себя на то, что поехал на кладбище после работы — костюм пачкать не особо хотелось, но другого выбора не было.

***

Казалось, будто в Москве так и не наступила ночь — яркую подсветку было прекрасно видно с высоты двадцати двухэтажного дома. Марина, аккуратно уложив ладони на достаточно высокое бетонное ограждение, посмотрела наверх. Небо заволокло серыми, тяжелыми тучами, постепенно опускались сумерки. Дул ветер — не такой сильный, как показалось в момент, когда крышка люка открылась, но всё-таки ощутимый. Сердце захватывало от осознания высоты, на которой находится, но страха почему-то не было. — Жаль, что с погодой нам не повезло, — тихо проговорил Анатолий, подойдя ближе. — Надеялся показать тебе звезды. Она улыбнулась уголком губ и перевела на него взгляд. Несколько секунд молчала, пытаясь переварить происходящее — совсем иначе представляла себе очередное свидание… А можно ли вообще сегодняшнюю встречу так квалифицировать? Да и почему вообще согласилась пойти на крышу? Никогда бы не подумала, что решится на такое, будь это хоть трижды безопасно. Наверное, ей сейчас нужен был такие новые эмоции. — Как ты нашел это место? — Тихо спросила, вновь переведя взгляд на стоящие вокруг дома. — Я думала, такое только подросткам интересно… Или любителям острых ощущений. Анатолий покачал головой, встал поближе и тоже оперся о заграждение так, что их с Мариной локти соприкоснулись. — А я не похож на любителя острых ощущений? — Честно? — Она улыбнулась. — Нет. И на подростка тоже нет. — Надеюсь, это не намёк на мой возраст… — Он улыбнулся уголком губ, сощурился, наблюдая за огнями вечеряющей Москвы. — На самом деле, мне это место чем-то помогает… Стоишь и размышляешь о том, как устроена жизнь… И всё становится каким-то другим… И понимаешь, что в общем и целом выход есть. Это моё сокровенное место… Здесь можно, — подвинулся к ней, коснувшись своим локтем её, — подумать обо всём… Ощущается какая-то умиротворённость. Марина бросила на него короткий взгляд, затем отвела за ухо выбившуюся из прически светлую прядку. Подумала о том, что сами того не желая, они сегодня открыли друг-другу что-то очень личное. А для неё это было совершенно несвойственно — после многих неудач в личной жизни, заперла своё доверие на семь звонков, чтобы оно не вырвалось к тому, кто его не заслуживает. — Ты не мерзнешь? — Через какое-то время поинтересовался Анатолий, развернувшись к ней. — А то я не подумал о том, что тут может быть холодно… — Есть такое… Но совсем чуть-чуть, — улыбнулась. Он придвинулся к ней ближе, заглянул в её глаза. С самого первого свидания понимал, что в них есть какая-то загадка, которую ему ещё предстояло разгадать. Она же, не ожидав столь пристального внимания, замерла, едва дыша. Анатолий легонько, осторожно, будто бы спрашивая разрешения коснулся подушечками пальцев её локтя и медленно повёл ладонью выше. Марина, скосив взгляд, наблюдала за его движением, но не шевелилось. Что-то ей подсказывало, что сейчас они проживают очень важный момент. Прикусила нижнюю губу, делая глубокий вдох. «Совсем уже разучился ходить на свидания… Потому что в моем возрасте уже поздно это все делать!» — думал, смотря в её глаза. Приобняв ее за талию, наклонился и коснулся ее губ весьма целомудренным поцелуем. Она сразу же ответила, захватив в своеобразный плен верхнюю. Привыкала к ощущениям от нового человека. Только сейчас поняла, что ждала, когда это произойдёт. Он же отпустил все мысли, предпочитая наслаждаться её такими желанными, мягкими губами. Прикрыл глаза, желая запомнить этот момент, краем уха слыша шум ветра. «Господи, да что я, школьница что ли?» — подумала, продолжая захватывать его верхнюю губу. Анатолий отвечал, постепенно углубляя поцелуй, непреднамеренно прижимая её к высокому бетонному ограждению крыши. Ему сейчас ужасно хотелось переключиться на её шею с пульсирующей веной, перейти к щекам, прижать её к себе сильнее, но сдерживался, забирая в плен её нижнюю губу, скользя по ней кончиком языка, чувствуя, как сбивается дыхание. Марина же не собиралась отдавать ему первенство, поэтому, подавшись ближе, обняла за шею, скользнув кончиками пальцев в его волосы, отстранилась на несколько миллиметров и уже сама поцеловала его, ощущая лёгкое головокружение. Через какое-то время они всё-таки разорвали поцелуй и отстранились друг от друга, начиная приходить в себя после такого внезапного всплеска долго сдерживаемых желаний. — Не замёрзла? — Прошептал Анатолий, неуверенно, словно проверяя, можно ли, коснулся подушечками пальцев нежной ткани жакета в области талии. Марина посмотрела в его глаза, улыбнулась, перевела дыхание. — Ты уже спрашивал… Нет, я не мёрзну… К вечеру стало потеплее, — улыбнулась, вновь бросив взгляд на его сухие губы, провела кончиком языка по своим. Он усмехнулся, осознал, что никто не собирается его останавливать и обнял её нормально за талию, соорудив своеобразное кольцо из своих рук, устроил подбородок на её плече, улавливая запах духов. Слегка прижал к себе, чтобы точно огородить её от холода. Она улыбнулась и не стала этому сопротивляться, медленно облизала свои губы, до сих пор чувствуя на них его.

***

Уже стало совсем темно, когда они вышли на улицу. В воздухе явственно чувствовался сильный запах цветов, но, на удивление, он не был таким тяжёлым, как на кладбище. — Сегодня ты разрешишь подвезти тебя? — Поинтересовался Анатолий, едва они оказались на улице с Мариной. Та повернулась к нему, затем бросила взгляд на свою машину, позже посмотрела на часы. — Ты поздно вернёшься домой, — проговорила, смотря в его глаза. Несмотря на то, что на ее губах до сих пор летало ощущение его, не была готова так быстро повысить градус их отношений. Анатолий лишь покачал головой — разумеется, понял намёк. Да даже если бы Марина промолчала, он не стал бы искать предлог для того, чтобы провести грядущую ночь у неё. И сам не мог понять причину, но от чего-то не хотелось торопить события, хотелось сближаться постепенно — аккуратно, ненавязчиво, шаг за шагом получать ключи к многочисленным тайнам, которые таила её душа. «Надеюсь, я не влюбился всерьёз, этого мне ещё не хватало…» — Так это не проблема, — пожал плечами и полез в карман за ключами от блестящей в свете фонаря легковой машины, — я же уже не ребенок, да и спокойной ночи малыши, боюсь, уже закончились. Марина тихо засмеялась, прикрыла глаза и мотнула головой. Она не могла не признать тот факт, что неожиданная встреча с Анатолием скрасила этот день, начавшийся весьма сумбурно и предвещающий лишь рутину, смешанную со щепоткой тоски по отцу, которая периодически напоминала о себе. Запрокинув голову назад, посмотрела наверх, в сторону крыши. В который раз изумилась своему поступку — если бы ещё утром кто-то ей сказал, где она проведёт вечер, Марина позволила бы себе покрутить у виска. Анатолий, тем временем, открыл машину, устроился на водительском сидении и завёл мотор. Марина несколько секунд смотрела на машину, потом махнула рукой, улыбнулась каким-то своим выводам и открыла дверь. — Ты знаешь, а я удивлена, — проговорила она, вновь устроившись на пассажирском сидении, — ты второй раз за сегодня подрабатываешь водителем. Анатолий улыбнулся уголком губ, завёл мотор и, попеременно смотря в зеркало, начал выезжать со двора. — Ты только никому об этом не рассказывай. Можешь считать, что это твоя привилегия, как заведующей. Марина бросила на него быстрый взгляд и прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Затем сощурилась и совершенно серьёзно сказала: — Я подумаю. — Ну, я надеюсь, что наше свидание через несколько дней не отменяется? — Хитро сощурившись, поинтересовался он, бросил на неё быстрый взгляд и слегка увеличил скорость. Она вновь хмыкнула и покачала головой. — Посмотрим. Анатолий улыбнулся уголком губ — кажется, он уже начал считывать её эмоции, с которыми она говорила те или иные слова, поэтому прекрасно понял, что очень скоро они увидятся снова. В его голове всё ещё крутился их поцелуй, но он предпочитал сильно не отвлекаться, потому что сейчас был ответственен не только за свою жизнь. Марина же, удобно устроившись в кресле, прикрыла глаза, желая немного подремать и справиться со своими чувствами — не могла понять, как день, который с утра не обещал ничего хорошего из-за висящей в воздухе хандры, оказался с таким счастливым концом? Чёрная машина быстро скользила по свободным, вечерним дорогам, постепенно приближаясь к конечной точке маршрута.