Ярость мира или просто Сет

      – Тесть? Что ты здесь делаешь… – мягкий, звенящий точно весенние ручьи голос, замедлился, а затем и вовсе затих. – Т-ты…       – Просто избавился от мусора. Ты и сам знаешь, что он бы не прожил долго…       – Да как ты смеешь! – теперь голос не звенел, а скорее уже грохотал… Впервые он звучал столь… величественно…       – Мальчишка… – почти прошипел раздражённо его собеседник. – Есть ли разница: избавиться от него сейчас или похоронить через пару лет?       – Он не умер бы!       – Боги песка бесполезны и слабы! Им нет места в нашем пантеоне…       – Ты и правда считаешь, что я позволил бы моему сыну погибнуть из-за подобной мелочи?!       – А что бы ты сделал? Ну же, Миролюб, что такой как ты смог бы сделать? Что любой бы из нас смог бы для него сделать?! …Ничего… – во втором голосе, чуть хрипловатом и очень низком пускай и едва ощутимо, но угадывалась горечь.       – Не знаю как кто-либо другой мог бы помочь, но я, если ты ещё не забыл на старости лет, – бог войны, крови и семьи… И мои способности позволяют мне уберечь собственное дитя от подобной участи… – звон вновь смягчился, печальными трелями разливаясь по покоям. – Я был богом войны, крови и семьи… Теперь же только крови и лишь частично семьи…       – Что… ты сделал… – едва слышно прошептал второй.       – Я отдал своё божественное предназначение своему ребёнку. И если бы ты не лишил меня его, то Яромир стал бы новым богом войны и семьи… Теперь же он никогда не сможет стать на своё законное место… – последние слова прервались горьким всхлипом… За ним последовал ещё один… И ещё…       Тонкая изящная фигура с пламенными точно закатные небеса волосами в богатых тёплых мехах опустилась на колени, сотрясаясь в рыданиях.       Ещё одна фигура куда более крупная, в латах и мехах с мягкими пшеничными кудрями и бородой хмуро взглянула из-за спины своего спутника. Рука в тяжёлой латной перчатке осторожно и даже в некотором роде трепетно опустилась на сотрясающуюся в рыданиях спину первого.       – Я разочарован в тебе, отец, – веско обронил третий, низкий, но всё ещё достаточно мягкий голос.       На некоторое время воцарилось гнетущее молчание, прерываемое только тихими всхлипами и дыханием. И всё же мужчина сжалился над своей невесткой:       – Я не убил его, хотя и думал об этом… Если твой сын достаточно удачлив, то он попадёт туда, где ему удастся выжить и стать полноценным богом. Я просто отправил его подальше от наших земель… Я быть может и бог тьмы, но сердце у меня есть… И он всё ещё остаётся моим внуком…       ***       – Наконец-то… – губы Сета расплылись в нервной нерешительной улыбке, а затем он и вовсе расхохотался. – Теперь он не сможет более выйти из царства мёртвых. Не сможет навредить моему ребёнку… – бог осторожно вернул душу сына в тело. – Даже если ты и не мой сын, я всё равно никогда не оставлю тебя, – с грустной улыбкой он склонился к ребёнку, осторожно касаясь губами его лба. – Ты в безопасности…       Однако, как бы Сет не пытался сдерживать себя, произошедшее оставило на нём неизгладимый след. Он возненавидел своего брата. И свою ненависть в итоге перенёс на его жену. Он конечно всегда недолюбливал Исиду, но ради Нефтиды старался с ней не ссориться. Теперь же…       Египет затопило кровью.       Сету никак не удавалось насытиться.       Его любимая жена предала его, заперла сама себя и отказывалась хотя бы просто оставаться рядом с ним. Анубис стал его бояться.       В душе царила пустота и разруха…       ***       Однажды его отчаяние достигло пика. Он не понимал, что с ним творится. И это пугало его едва ли не до трясучки. А когда он чего-то боялся, он начинал злиться…       То были самые кровавые годы его правления. Он часто напивался и нередко искал успокоения в объятиях женщин. А когда тем не удавалось его успокоить, он злился ещё больше и жестоко убивал несчастных.       Лишь четверо женщин за всё время смогли подарить ему то, чего он желал. Рядом с ними ему было спокойно, но человеческие тела оказались слишком хрупки, чтобы выдержать даже малейшее недовольство бога. Все они в итоге погибли. Трое неосторожно попались под горячую руку. И лишь одна смогла прожить достаточно долго, чтобы успеть привести в мир двух маленьких полубогов. И именно она в итоге умерла родами.       И это на самом деле стало для Сета едва ли не лучшим лекарством. Анубис боялся и избегал «отца», а потому эти двое стали настоящий отдушиной для несчастного бога. Их воспитание стало для него самым важным занятием, отвлекая гневливое божество от измученного народа. Черноволосые малыши с чуть смуглой кожей и светлыми золотисто-карими глазами.       А после, спустя ещё пару лет, произошло наконец самое странное событие в его жизни…       Помимо близняшек полубогов у него появились ещё три крохотных комочка счастья, что считали его своим единственным и неповторимым идеалом.       Их рождение вызвало у него панику. Он боялся всей этой ситуации в целом. Боялся, что они окажутся такими же как и Осирис. Однако он ещё и безумно боялся, что сможет им как-то навредить. Он осознавал, что плохо себя контролирует и что его действия выходят за рамки допустимого даже для бога. Но остановиться не получалось.       Однако малыши оказались не слишком похожи на его брата. У них, как и у Сета, была светлая кожа. На головах оказался и вовсе светлый песочного цвета пушок, забавно завивающийся в небольшие кудряшки. И лишь глаза оказались чёрными как и у их отца.       И все пятеро детей просто обожали его. Близняшки были игривы и преданы. Двое из тройняшек смотрели лишь фанатично преданными горящими взглядами, в то время как третий был спокоен и лишь ненавязчиво старался делать всё, чтобы Сет мог почувствовать себя счастливым.       Варуна, Варлей, Ми, Ло и Рад. Почему Сет назвал их именно так, он и сам не понимал. Это просто пришло к нему из неоткуда. Хотя, надо признать, когда внезапно оказалось, что тройняшки способны сливаться в одно единое существо, их объединённое имя, Милорад, вызывало у Сета ощущение лёгкой тоски и чего-то по настоящему родного. Также как и Варуна с Варлеем.       Ах, как же он хотел подарить этим малышам самую лучшую жизнь!       Он безумно боялся их потерять. Ему было достаточно и того, что он лишился Анубиса. Эти пятеро были слишком ему дороги…       Однако жизнь продолжалась.       Боги долгое время закрывали глаза на его выходки. Им было по сути плевать на народ. А напрямую он им дорогу старался не переходить.       И всё же Сет ощущал, что это лишь затишье перед бурей…       ***       – Нефтида, бегите, прошу, – юноша, почти что мальчик, стоял перед толстыми прутьями. Короткие чёрные волосы и тёмные глаза… Бледная кожа и бедные простые одежды… – Бегите к морю или в пустыню, Геб и Нут позаботятся о вас…       – Я не уйду, – упрямо повторила светловолосая женщина, скрывающаяся в тени. – Это моя кара. Я должна остаться на стороне Сета…       – Я обо всём позабочусь…       – Что ты такое говоришь?! Не говори то, о чём потом можешь пожалеть! Ты ведь знаешь, что это лишь из-за проклятия Сета! – женщина протянула руки к своему ребёнку, путаясь его успокоить, но юноша отстранился:       – И лишь поэтому вы на сотни лет заперли себя здесь?! Только лишь из-за проклятия, да? – он тяжело вздохнул, прикрывая ненадолго глаза: – Хватит. Прекратите. Идите за мной…       – Анубис, прошу… – женщина вновь протянула руки, прижимая ладонь сына ко лбу. – Доверься ему. Скоро всё закончится… Потерпи ещё немного… Отец всё ещё…       – Мама, прошу, довольно! Он мне больше не отец! – юноша вновь вырвал руку и опустился на колени перед решёткой, с трудом сдерживая слёзы. Ещё несколько мгновений и он убежал прочь, коря себя за то, что ему вновь не удалось освободить свою мать.       – Нет, Анубис… Всё совсем не так… – тихо прошептала ему вслед богиня, добровольно заточившая себя уже на несколько веков.       ***       В очередной раз на арену вышел воин. Этот человек пришёл сам. Сам решил выступить ради развлечения бога войны.       – Я не стану драться с женщинами, – сказал воин, когда на арену вышли дрожащие от ужаса девушки с оружием в руках.       – Почему? – спросил Сет, давая знак юноше рядом с собой, чтобы тот перестал обмахивать его веером.       – Потому что они мне не соперницы, – спокойно ответил он.       – И всё? – небрежно усмехнулся жестокий бог. – Я жажду зрелищ, и ты сам пришёл сюда… Если уж ты так желаешь смерти, то давай. Убей себя сам, раз уж явился.       Воин не сдвинулся с места. Он просто молчал. Мощная фигура со смуглой кожей. Лицо скрыто за маской сокола, а одежды столь богаты, чтобы можно было бы посчитать его царём.       – И где ответ? – раздражённо спросил бог, но вновь получил лишь молчание. – Хм… Ты, кажется, туповат. Не так ли? Не понимаешь людскую речь? – ему надоело говорить со стенкой, а потому он вновь небрежно махнул юноше рядом с собой: – Вперёд, избавься от него поскорее.       Юноша послушно взял в руки копьё и спустился на арену. По сравнению с воином он был слишком мал и слаб. Будто тростинка рядом с бревном. Однако на этот раз воин промолчал и всё же начал бой.       Юноша был достаточно быстр, заставляя его некоторое время уворачиваться, однако воин всё ещё был сильнее… Своим мечом он легко отрубил наконечник копья, отрезав, едва успевшему увернуться юноше часть уха. Обезоруженный тот упал на песок, признавая поражение.       Бог войны был недоволен, однако он уже знал, что это произойдёт.       – А голубь не так-то и плох, – насмешливо протянул он.       – Сокол, – твёрдо возразил воин, а затем насмешливо добавил, бросая на поверженного противника косой взгляд: – Не ожидал, что будет так легко…       – О-о-о… – насмешливо протянул бог пустынь, прикрывая за маской глаза.       К его горлу был приставлен костяной кинжал, однако он так и не сменил своей позы, продолжая насмешливо взирать на воина перед собой.       – Давно не виделись, Сет, – произнёс высокомерный женский голос, который он на дух никогда не переносил. – Поздоровайся с дядюшкой Сетом, Гор, – полным превосходства тоном произнесла она, обращаясь к воину-соколу.       Тот вначале немного помолчал, а затем всё же будто нехотя произнёс:       – Рад нашему знакомству, дядя.       – … Дядя… – задумчиво протянул Сет, а после зашёлся звонким смехом. – Ну и новости, Исида! Неужели кое-кто вдруг нагулял ребёнка. Он ведь достаточно молод?       – Следи за словами, – злобно прошипела женщина, – если бы не сын, я уже давно вскрыла бы тебе глотку…       – Оу? – притворно растерянно протянул Сет, а после его губы вновь изогнулись в жестокой усмешке: – И когда мне будет даровано высочайшее позволение засмеяться? Или ты и правда думаешь, что сможешь убить меня, просто перерезав горло?       Сет с насмешкой надавил на кинжал, заставляя тот коснуться бледной шеи. Однако кожа просто разошлась песком, не позволяя навредить богу. Исида зло вскинулась, однако уже в следующую секунду закричала от боли, когда сотни острых песчинок, впились в нежную кожу, удерживая ту в безжалостном песчаном вихре.       – Мама! – обеспокоенно воскликнул Гор, пытаясь запрыгнуть на смотровую террасу. Однако споткнулся и упал, также угодив в объятия песка, не позволившего ему выполнить задуманное.       – Тише, – издевательски пропел Сет. – Взрослые разговаривают… – холодно закончил тот, а затем жёстко позвал: – Анубис.       Поражённый ранее юноша уже успел принести новое копьё, вновь наставив то, на сдерживаемого песком противника.       – Ах, сколько же времени прошло, – Сет жестоко ухватил скованную женщину за подбородок. – Как же я устал за тобой бегать… Удивишься ли, узнав сколько похожих на тебя женщин пало от моих рук? И кто же знал, что богиня вроде тебя способна столь хорошо прятаться… – пока Сет говорил на арене вновь началось сражение. – И где же ты была? Нет, мне просто действительно интересно… Я так ждал этой встречи. Хотя ты всё же приготовила для истосковавшегося меня достойный подарок, верно? Надо признать, я поражён… Ребёнка родить успела… Похоже тебе всё же удалось удивить даже меня, – внезапно губы Сета растянулись в тонкой издевательской улыбке: – И кто же этот счастливчик? С кем ты была?       – Тебе известно, что ему единственному я бы отдалась, – с противным шипением отозвалась женщина.       Едва ли это удалось ей заметить, но всегда жестокий и непоколебимый бог песка дрогнул.       – О чём же ты Исида? – насмешливо склонил голову на бок Сет. Он всё ещё держал свою маску высокомерного безжалостного божества и никто из присутствующих не мог сказать, что творится у него в душе на самом деле…       – Кажется тебе всё ещё неизвестно… – усмехнулась женщина. – Я собрала тело Осириса, и воды Нила наполнили его жизнью, – ярко-голубые глаза богини были наполнены торжеством.       Однако Сету лишь вспомнился шёпот одной из его тётушек: «Раздели его тело и разбросай по Нилу. Тогда Исида сразу заметит…»       – Ты, младшенький, и правда так глуп?! – тем временем насмешливо продолжила богиня, однако уже через мгновение вновь зашлась криком.       Пески сдавили её тело, заставляя кости хрустеть. Лишь чудом ни одна всё же не оказалась сломана.       – Тётушка Сехмет… – едва слышно пробормотал Сет, однако сам себя прервал: – Позабочусь о ней позже, – далее он уже продолжил уже громче: – Всё же прекрасная была приманка… Хотя… Как же хорошо, что после всего этого ты всё же не умерла, – бог песков едва не смеялся, пока женщина от боли и удушья уже не могла сказать и слова. – Ведь лучше всего то, что я всё ещё могу тебя помучить… А ведь я даже собирался сначала позволить тебе говорить… Но про воскрешение Осириса я слушать не желаю! Посметь сказать такое прямо мне в лицо, – Сет с жестокой усмешкой схватил женщину за горло. – У тебя и правда нет мозгов. А ведь во всём этом лишь ты виновата. Ты и твоя дурная голова.       – Тебе… Тебе не сбежать, – едва слышно прохрипела женщина, в то время как тело бога пронзил меч.       Сет обернулся. За его спиной стоял Гор, пронзивший его. А на арене, бросив копьё и виновато опустив голову стоял Анубис.       «Всё же предал…» – мысленно усмехнулся Сет. Он знал, что это однажды произойдёт. И честно говоря был даже почти не разочарован… Просто последние крохи привязанности к этому юноше, болезненно ноющие осколки, наконец покинули его сердце.       Пески отпустили женщину, однако Сет был абсолютно спокоен.       – Хах… Тебе не кажется, что это несколько грубо, – спросил бог, касаясь лезвия, вышедшего у него из груди.       Гор лишь молча рванул меч в сторону рассекая, рассыпающееся песком тело. Рука упала и рассыпалась сразу же, а вот остальное тело медленно стало терять форму, полностью обращаясь в песок. И, надо сказать, что потрясённое выражение лица Исиды стоило раскрытия его маленького секрета.       Однако их «триумф» не продлился долго. Пески вокруг ожили и обратились огромной ладонью, попытавшись накрыть под своей массой юного воина.       – Гор! – обеспокоенно воскликнула женщина, пытаясь предупредить сына об опасности, но он и сам успел её заметить, ловко отпрыгивая в сторону.       – Я ведь сказал, – прогрохотал голос Сета в то время как вслед за рукой из песка восстала огромная копия бога, – убить меня вам не по силам.       Огромные ладони двигались на удивление быстро, загнав воина в ловушку и почти схватив, однако тот сумел увернуться используя потоки ветра.       – Оу? И как же дитя, ещё не ставшее божеством, может управлять ветром? Ах, да… Ему кто-то помогает, верно? Богиня неба, Нут.       Исполинская песчаная фигура обернулась, встречаясь взглядом с ещё более огромной фигурой, состоящей из облаков. В это же время арену окружили ещё несколько песчаных гигантов, созданных уже не богом песков.       – Давно не виделись, матушка… отец… – Сет усмехнулся. Он этого ожидал, правда всё же надеялся, что всё это начнётся чуть позже. – Решили вмешаться? Не поздновато ли?       – Позвольте сказать, – внезапно обратился к богу войны Гор. – Мы пришли не убивать вас, а лишь вернуть то, что принадлежит нам по праву…       – Вот как… – Сет чуть склонил голову. – Что же ты задумал, Анубис? – бог не стал как-либо отвечать племяннику, обратившись к сыну, за спиной которого встали другие боги.       Прекрасная черноглазая богиня истины и справедливости Маат. Среброволосый, светлый бог мудрости Тот… И ещё великое множество мелких божков…       – Бог пустыни и войны, Сет! – громогласно объявила Маат, держа в руках свиток с обвинениями. – Убив брата, вы захватили власть и правили целый век. Баланс Эннеады был потревожен, а порядок смерти нарушен…       «Ах, ка-ак они заговорили… При том, что все эти годы просто трусливо молчали точно не боги, а хрупкие смертные,» – Сет жестоко усмехнулся, но не стал перебивать.       – В этом свитке, – женщина позволила папирусу упасть, раскрывая огромный список прегрешений бывшего бога-защитника, – описаны все ваши злодеяния. Бог пустыни и войны, Сет, – вновь повторила женщина, придавая своим словам ещё больший вес. – Этим мы уведомляем вас о суде Эннеады.       Сет же лишь расхохотался. Ему определённо нравился этот спектакль… Вот только он всё ещё оставался охотником, в то время как мыши успели возомнить себя чем-то большим, чем простая добыча.       ***       – Ты и правда хочешь быть таким же как и я? – однажды, ещё до всего этого кошмара, спросил Сет у «своего» сына.       – Конечно, ты же такой сильный. Мама сказала, что ты защищаешь нашу страну от захватчиков и оберегаешь нас от боли, – радостно ответил мальчик, стараясь заглянуть в глаза отца, скрытые под маской.       – Но меня многие ненавидят, – возразил Сет. – Никто не любит войны и не желает терять свою жизнь за других.       – Но ведь ты стараешься ради нас…       – И всё же… Знаешь, почему моё оружие столь тяжело? Когда души спускаются в царство мёртвых, некоторые из них оказываются слишком запятнаны, так что даже воды Нила не способны их очистить. И тогда такие души забираю я… Они становятся частью моего оружия. Именно поэтому оно столь тяжёлое…       «Поэтому, пожалуйста… Будь как твоя мама, когда вырастешь…»       ***       – Папочка… Мы хотим быт рядом с тобой! – в очередной раз канючили Ми и Ло, забавно надув от обиды пухлые щёчки.       В отличие от Варуна и Варлея, что росли как обычные люди и перестали стареть, лишь став полноценными божествами, Ми, Ло и Рад навечно оставались в маленьких детских телах. Лишь собираясь воедино Милорад становился взрослым юношей. Такова была их суть.       – Согласен. Согласен, – эхом друг за другом отозвались близнецы, перекидывая друг другу яркий алый точно кровь мячик. – Мы тоже хотим быть рядом с вами, – продолжили они уже хором.       – Я бы тоже хотел быть рядом с папой, – негромко отозвался Рад, ненадолго отрывая взгляд от свитка в руках. – Мы все хотим, чтобы папа был счастлив…       – А я хочу, чтобы вы были в безопасности, – непримиримо помотал головой алоглазый бог.       – Но! – возмущённо начали четыре его сына, однако быстро оказались прерваны спокойным голосом самого младшего:       – Если вы того желаете, отец… – послушно отозвался тот, кидая в сторону братьев намекающий взгляд.       Дети тут же заткнулись. Рад был прав. Им нет необходимости показываться перед остальными. Они могут оберегать своего любимого папочку и из теней… И никто об этом не узнает… Даже он сам…       ***       Соревнования – это просто развлечение Сета. Он смеётся в лица богов, зная, что сильнее большинства из них. Знает, что поэтому они и собрались вместе, что боятся его и его силы…       Однако мрачная тень накрывает лицо бога, когда ядовитая вина впивается в сознание. Он не хотел проклинать Анубиса или Гора. Не хотел причинять вред детям. Они ведь были безвинны…       Поэтому он и сам не понимает, как оказывается в цепях, сдаваясь на милость суда… Да, он много натворил, это правда… Ему действительно стоило бы ответить за свои проступки…       Слушать приговор Маат даже скучно. Работы ему предстоит много, он это знает. Противно, что придётся довольствоваться телом, подобным человеческому. Таким же хрупким. Однако разве он может что-то сделать?       …       Сейчас он очнётся в мире людей…       Однако глаза открываются в прекрасном саду…       – Рады вас видеть, отец, – довольно улыбается Ми, пока Ло бежит издалека, явно дуясь от того, что не был рядом в момент пробуждения Сета.       – Что? Почему я здесь? – растерянно моргает бог песков, прекрасно ощущая слабость и уязвимость своего тела, но при этом зная, что рядом со своими детьми он в полной безопасности.       – Мы забрали вас, отец. Варуна и Варлей сейчас занимают поисками душ. Составляют списки и отмечают места. А потом Милорад пойдёт их ловить и очищать, отправляя в Дуат.       – Это… Это ведь моё наказание… – устало бормочет Сет, пытаясь встать, однако Ми держит крепко.       – И мы не отрицаем. Однако в этот раз, позвольте наконец нам позаботиться о вас. Мы не хотим видеть вашу боль. Мы не желаем сидеть сложа руки, когда вы вынуждены страдать! – горячо произносит Ло, даже отказываясь от своей обиды.       – Уже найдено достаточно. Варуна и Варлей скоро вернутся с первым списком. Они останутся с отцом, пока мы пойдём очищать души, – спокойно произносит Рад, подходя к братьям и отцу с письмом в руках.       – Суть наказания в том, что души должны простить меня, разве нет?       – Если не уйдут мы их уничтожим. Это не является проблемой, – всё также равнодушно уточняет младший из трёх. Слишком холодный… По крайней мере, если смотреть лишь на эмоции, не обращая внимания на поступки…       – Дети… – устало и при этом счастливо выдыхает Сет. Он безумно устал. В человеческом теле он ощущал себя и слабее, и в какой-то мере свободнее. Было так заманчиво просто довериться им и отдохнуть…       – Спите, – спокойно произносит Рад, опускаясь рядом с отцом и поглаживая того по прекрасным алым волосам… Ах, как же иногда тройняшки завидовали этой прекрасной краске, мечтая быть такими же яркими, как их драгоценный родитель… Однако они всего лишь бледные отражения. Сет – центр их мира. Сет – их драгоценный родитель. Единственный, кто ценен. Единственный, кто имеет для них значение…       ***       Милорад легко расправляется с грязными душами, проводя тех через очищение, выжигая всю грязь или сжигая полностью, если те не желали отпускать свою ненависть.       Они счастливы наблюдать за отцом, что без устали цапается с приезжим греком. Задорный характер мужчины приятно отдаётся в их сути, хотя они и готовы придушить того за едкие выпады в сторону их драгоценного родителя. Однако и Сет не так прост, с наслаждением проезжается по гордости грека, откровенно издеваясь над его характером и действиями…       Ах, как мило они выглядят рядом! Милорад готов утонуть в умилении, наблюдая за их перепалками и даже почти драками, ведь их отец весьма вспыльчив, в то время как грек обожает бесить бога песков…       Так забавно, что в один момент они готовы глотку друг другу перегрызть, а в другой уже достаточно мирно болтают обо всём и ни о чём, в затишье перед очередным конфликтом. Их взгляды на мир отличаются слишком сильно…       – Вы слышали про «потерянную драгоценность севера»? – однажды интригующе тянет Грек, что так и не сказал имени предпочитая называться именно так.       – Сокровище, которое ищут боги одной из северных стран, верно? – удивлённо уточняет Сет. О поисках божеств северного пантеона знали все в Эннеаде. Поверхностно, но знали. Все религии, все пантеоны были в какой-то мере связаны, однако обычно почти не контактировали друг с другом. И поэтому два бога, что периодически бродили по чужим землям в поисках кого-то или чего-то, привлекали не мало внимания. Хотя сведения всё равно были достаточно размытыми. Из Эннеады информация должны была быть у Ра, однако среди остальных богов не распространялась. У них было достаточно внутренних распрей, чтобы ещё обращать внимание на что-то извне…       – Верно. Они пару десятков лет назад были в Греции, а теперь прибыли в Египет. Проехали через наши земли совсем недавно, но сейчас уже должны быть здесь. Даже интересно, найдут ли они своего ребёнка, спустя столько-то лет.       – Ребёнка? Разве они не ищут какую-то вещь? – изумлённо моргает Сет, пока все его пятеро детей сидят рядом, занимаясь своими делами или просто ласкаясь к родным рукам. Грек считал их сторонниками Сета. Весьма странными непубличными богами, что сейчас должны были быть отрезаны от веры, из-за «падения» своего покровителя. Отцом при чужаке они его не называли. Хотя Варуна и Варлей и так называли его исключительно «господин» или «господин Сет». Просто слышать такое обращение ещё и от тройняшек было странно… Да ещё и с такой одержимостью в голосах Ми и Ло… Даже радовало, что Рад произносил обращение совершенно безэмоционально…       – Хм-м? В Эннеаде не распространяли подробностей? На Олимпе об этом раструбили в мгновение ока ещё несколько сотен лет назад. Мы даже ждали их визита, сами проведя кое-какие поиски.       – Всё настолько серьёзно?       – Судя по нашим записям, их сын – должен быть богом нескольких направлений. Скорее всего слабым, ведь у него была суть чего-то крайне слабого в пантеоне Севера. Такой бог бы просто не выжил там, но по слухам господин Миролюб отдал часть своей божественной сути своему ребёнку. Он был весьма сильным богом сразу трёх направлений, хоть и непубличным. Однако теперь известен лишь как бог крови, покровительствующий также семьям и в частности матерям. Мы не уверены в точности, но скорее всего их сын должен был получить суть бога войны и, возможно, семьи. Единственная зацепка для поисков по сути, то, что мальчик должен быть похож на родителей. Либо аловолосый, как Миролюб, либо песчаный, как Ярослав.       – Интересно… – задумчиво тянет Сет, пытаясь понять отчего так приятно отдаются в его душе эти имена. Нет, он сразу понял, что назвал своих детей подобными, будто следуя культуре севера, которого совсем не знал… Знал, что его до одури тянет к северной культуре… Он никогда не упускал возможности скрыться среди смертных, проходя по торговым рядам лишь для того, чтобы увидеть северные диковинки… Почему-то скрытно, будто подобное было ему не дозволено… Ему, самому богу войны, на тот момент правителю Египта!       – Ну, они не плохие. Я как-то разговорился с ними и оказалось, что они очень приятные собеседники. Ярослав немногословен и суров, однако очень заботлив по отношению к своему супругу. А Миролюб наоборот ярок и непоседлив, хотя и умеет сдерживаться от излишней инфантильности.       – Забавная парочка… – мягко хмыкает Сет, продолжая мягко улыбаться. Со стороны могло показаться, что он не слушает и просто наслаждается касаниями к мягким волосам Ло, однако все пятеро чувствовали интерес и странную тягу своего отца к этим двоим…       Рад внимательно всматривается в отвлёкшихся от заточки оружия близнецов, что какое-то время всматриваются в тёмные глаза, кивая и готовясь выполнить неосознанное желание отца…       ***       – Кто вы? – растерянно спрашивают два путника, натыкаясь на высокого стройного юношу со светлыми точно пшеница в солнечный летний день волосами, что прямо на их глазах почти сжёг мрачную душу, больше похожую на тень. Хотя в итоге та очистилась, уже светлым бликом уходя на покой…       – Мы – Милорад, – спокойно и как-то безразлично кивает юноша, всматриваясь в невольных свидетелей своих действий. Обычно, если кто-то их видел, они просто исчезали, прославляя Сета. Нарабатывать репутацию у смертных было своеобразной идеей, однако кто-то всё же проникался…       – Ох, приятно познакомиться, а я – Миролюб. Это мой муж – Ярослав. В случайно не знаете человека с алыми волосами?       – Алые волосы – знак Сета, бога песков и войны, – произносит нейтрально Милорад, радуясь своей удаче. Варуна и Варлей пытались найти этих двоих, однако не преуспели. И встретить их вот так просто явно было удачей…       – Мы это уже слышали, но в Эннеаде его нет… – печально опускает плечи аловолосый бог, пока Ярослав продолжает всматриваться во внезапного знакомого. Уж больно родные у него черты лица, да и светлые волосы в Египте – крайняя редкость, свойственная, наверное, только богам… Да и имя…       – Верно. Его осудили за долгие годы тирании… – Милорад отводит взгляд, в котором явно проскальзывает недовольство. Причём скорее приговором, чем деяниями бога песков…       – Вы не из славянских земель? – внезапно спрашивает Ярослав. Достаточно резко. Однако Миролюб явно никак не мог просто взять и задать мучавший их обоих вопрос.       – Нет. Мы рождены в Египте. Наш отец всю жизнь прожил здесь. Мы не знаем почему он выбрал нам такое имя, но оно нам нравится. Оно родное.       Ярослав молча кивает, что-то обдумывая. Милорад же наблюдает, ожидая подходящего момента. Список душ ещё не закончился, однако они вполне могут отвлечься ненадолго… Желания отца явно дороже…       – Позвольте пригласить вас в забытый храм. Поскольку вы путники из дальних земель, мы рады будем вас принять в своей обители.       – Вы ведь тоже бог? – мягко чуть нерешительно уточняет Миролюб, вглядываясь в тёмные бездонные глаза. Они даже чем-то напоминают глаза Чернобога, отца его мужа…       Внезапно фигура юноши начинает светиться, теряя очертания, а уже в следующий миг перед изумлёнными северными богами предстают трое детей:       – Я – Ми, бог Крови, – задорно ярко улыбается один, делая шаг вперёд.       – Я – Ло, бог Солнца, – не менее ярко улыбается второй, вставая ярдом с близнецом.       – Моё имя Рад, бог Семьи, рады знакомству, – ещё более безэмоционально, чем ранее Милорад, произносит третий, выходя из-за спин братьев и кланяясь в приветствии. – Прошу, позвольте вас переместить, – спокойно произносит третий, протягивая руки новым знакомым, пока братья опускают ладони на его плечи.       – Ох, а, да, благодарю, – растерянно моргает Миролюб, отмирая и протягивая руку к маленькой загорелой ладошке… Ярослав только кивает, чуть хмурясь в недоверии, но также протягивает руку, касаясь пальцев Рада.       Миг и они совершено в ином месте.       Слуха касаются крики, доносящиеся из глубины огромного сада… Закрытого от внешнего мира сада, свет в который попадает лишь через небольшое отверстие сверху, но многократно отражается от стёкол с серебристым покрытием, хитроумно расположенных на стенах…       – Опять Грек вывел его из себя. Что за надоедливый мужчина, – недовольно фыркает Ми, как-то хищно глядя вдаль.       – Вы уже вернулись? – устало моргающее личико высовывается из-за колонны, вглядываясь в братьев и гостей… – … Простите, но я спать. Варуна, иди к чёрту, – невыспавшийся Варлей крайне раздражителей и груб. Только рядом с отцом он может себя сдержать.       – Сам иди, вредина, – почти задорно слышится в ответ. Варуна был той ещё язвой, унаследовав высокомерие и ехидность Сета в полной мере, а то и переплюнув его… – Привет и пока, – довольно высовывается из-за колонны вихрастая тёмная макушка, подмигивая гостям и вновь исчезая.       – Ублюдок! – гремит под сводами звонкий голос Сета и прямо на прибывших выбегает хохочущий Грек, за которым с копьём бежал Сет, ловко метнув то в свою жертву. Не попал увы, однако как следует пришпилил капюшон плаща иностранного бога к стене.       – Мы вернулись, господин! – ярко улыбается Ми, обрывая потенциальное убийство. Глаза Сета сразу теплеют, а руки сами собой путаются в мягких бледных локонах.       – Вы быстро? – почти умиротворённо произносит аловолосый, краем глаза всматриваясь во внезапных гостей.       – Яромир… – едва слышный шёпот Миролюба отчего-то проникает в самое сердце, заставляя Сета растерянно нахмуриться. Попытаться впитать ауру этих двух богов, ведь после недавнего разговора не узнать их было бы сложно.       – Вы… – растерянно бормочет бог песков, ощущая почти такие же нити, что связывали его с его детьми…       – Ох, батюшка Свят, Яромир! – закрывает рот руками Миролюб, пока на глазах собираются слёзы, а двинуться с места просто страшно.       – Но я ведь – один из Эннеады… Этого просто не может быть… – растерянно бормочет Сет, впитывая родную ауру всей своей сутью. Никогда он не ощущал подробного родства ни с кем из Эннеады, кроме, разве что, Ра. Но та – отдельный разговор. Её энергия – своеобразное посвящение в боги Египта…       – Поверить не могу. Батюшка Чернобог всё же не погубил тебя своей порывистостью… Какое счастье… Мой ребёнок… Яромир…       – Так странно, – растерянно бормочет Сет, оглядываясь на своих детей. Сонные двойняшки выглядывают из-за колонны, не удержав своего любопытства. Ми и Ло широко улыбаются, а Рад читает списки душ, стараясь не нарушать идиллии, хотя иногда кротко подглядывает за воссоединением семьи…       Тёплые объятия кажутся неловкими лишь первые пару минут, после чего слёзы счастья ручьём текут из глаз Миролюба, что прижимает к себе наконец обретённого сына. Ярослав же просто кладёт свои большие тяжёлые ладони им на спины, поддерживая и даря свою долю тепла…       Правда, момент единения не длится так уж долго. Два северных бога только и могут, что растерянно хлопать глазами, когда сына от них отрывают, окружая со всех сторон и хмуро глядя на них.       – Отец только наш! – враждебно скалится Ми, растеряв всё своё добродушие и походя на маленького злого духа, а не на милого ребёнка, которым выглядел при знакомстве.       – Отцу нужны только мы! – в тон брату шипит Ло, цепляясь за второй локоть бога песков.       – Отец… – нерешительно пытается привлечь внимание Рад, что чуть хмурится внезапно теряя свою абсолютную безэмоциональность.       – Мы тоже не отдадим отца! – хором произносят Варуна и Варлей, быстро оказываясь за спиной Сета и выглядывая из-за его плеч.       – Успокойтесь, – негромко просит Рад, хотя и ему хочется коснуться отца. Где-то в глубине души вспыхивает почти панический страх потерять своего драгоценного родителя, и это выбивает какие-никакие эмоции…       – Варуна, Варлей, всё в порядке, я никуда не денусь. Ми и Ло – держите себя в руках. Сколько раз вам говорить, что подобное поведение не приемлемо. Рад, не нужно переживать. Иди сюда, не стой в стороне, – одной рукой Сет приглашает младшего из тройняшек, что тут же прижимается к животу бога, между своими братьями.       – Ох, Свят милостивый. Уже внуки, – всплеснув руками охает Миролюб, растерянно хлопая ресницами. Однако это длится недолго и лицо аловолосого божества освещает чистый восторг: – У нас есть внуки, Слав!       Однако Ярослав слабо хмурится, ощущая связи родства куда тоньше своего супруга. Да, тот был богом семьи, однако уже давно неполноценным. А вот богам-спутникам богов войны в их землях, на удивление, было важно знать родство всех, с кем они встречаются. Нужно было предупреждать своих коллег, что весь свой талант отдавали сражениям, не оставляя места столь важным умениям… А что если кто-то из потомков или дальних родственников решится мстить за свою кровь? Тут нужно точно знать кто и откуда. И полностью вырезать, если уж нужно, либо заранее клятвы невмешательства получать, чтобы никто ответить не мог, не нарушив правил…       И ему прекрасно видно, что для двух черноволосых мальчиков, что выглядят как подростки лет шестнадцати, их сын является отцом. А вот для тройняшек, что на самом деле давно вышли из детского возраста, он – мать. И это вызывает вопросы. Особенно если вспомнить все слухи, что ходили о Сете по Египту и не только…       – Так ты у нас, многодетная мать? – ядовито уточняет Грек, прерывая семейный момент и заставляя Сета мгновенно недовольно скривиться, бросив в сторону нарушителя покоя яростный взгляд…       – Представь себе, – не менее ехидно отвечает бог песка. – Сначала приёмыш, потом смертная и тройняшки.       – Скажи, ты выбрал этот путь по своей воле? – слишком проницательно спрашивает Ярослав, мрачно, но с поддержкой и обещанием защиты вглядываясь в сына…       – … Нет. Анубис был мне дорог. Я считал его родным. Ради его жизни я был готов на многое… Вот и получилось, что получилось. Я не собираюсь жалеть и вам не советую. Я не слаб. Просто был слишком доверчив. Теперь этот изъян не станет проблемой. И о Милораде я сожалеть не собираюсь.       – Правильный настрой, – спокойно кивает Ярослав. – Своих нужно защищать. Быть осторожным с допуском в свои. Не жалеть, если провинился.       Фразы короткие и отрывистые, однако и их хватает. Видно, что светловолосый бог не из тех, кто много говорит. Скорее из тех, кто молчит почти всегда. Однако он вполне способен говорить нужные слова в нужное время…       – Верно. Я тоже так считаю, – довольно кивает Сет.       Миролюб же смотрит на них со стороны, едва сдерживая умилённый писк. Какие его муж и сын милые! А внуки? Просто прелесть!       ***       – Иди к чёрту.       – Сам иди.       – Достал.       – Капризный божок!       – Безголовый придурок!       – Обиженный на весь свет ребёнок!       – Инфантильный слабак!       Милорад выглядит так, будто в своём познании мира он уже полностью преисполнился мудрости, наслаждаясь медленным течением облаков. Варуна пакостливо хихикает, пока Варлей, сверлит своего двойняшку недовольным взглядом. Именно старший в этот раз был виноват в очередном споре Сета и Грека. Непонятно, что именно он ляпнул, однако их отец в итоге завёлся не на шутку, а Грек как всегда подхватил…       – Да ты! – наконец не выдерживает, создавая в руках свой излюбленный серп, Сет, однако орудие рассыпается в песок в мгновенье ока. Грек резко дёрнулся вперёд вместо того, чтобы как всегда поскорее отскочить, и впился в губы ошеломлённого бога войны поцелуем…       – Его ж мать, – ошеломлённо тянет Варуна, теряя контроль над ситуацией. Не будь Варлей также ошеломлён произошедшим уже давно бы отвесил близнецу не слабый подзатыльник, выбивая все пакостливые мысли из буйной головы.       – … КАК ОН СМ?! – вспыхивает через пару мгновений Милорад, готовый кинуться на нарушителя спокойствия отца, однако его быстро ловят близнецы, уводя подальше и старательно затыкая рот сладким яблоком, которыми не так давно их угостили дедушки… – Я всё равно его прикончу, – зло бормочет слияние тройняшек, старательно не смотря в сторону, где находились два недавних спорщика.       – Отцу тоже нужно немного постороннего тепла, – спокойно вздыхает Варлей почти мечтательно вглядываясь в верхушку пальмы. Сейчас они ненадолго выбрались из тайного храма и отдыхали около Нила.       – Неужели нас недостаточно? – возмущённо-обиженно вспыхивает Милорад, продолжая яростно грызть яблоко.       – Тепло бывает разное. Мы даём тепло семейное, как его дети. Дедушки тоже семейное, но как родители. А Грек… Разве не видите, как светятся от удовольствия глаза отца, каждый раз как они начинают спор?       – Тогда почему ты меня каждый раз бьёшь? – тут же возмущается Варуна, вынужденный увернуться от резкого выпада брата, что и теперь хотел поколотить своего близнеца.       – Потому, что всё должно идти своим чередом. Когда их споры начинаются из-за нас, отец куда напряжённее и злее. Это делает только хуже. Ему тяжело получить удовольствие от спора, когда он слишком сильно любит нас, чтобы не защитить, даже на словах.       – Ладно… Понял… Больше не буду…       – Мне он всё равно не нравится, – недовольно бурчат на два голоса Ми и Ло, пока Рад отводит от братьев взгляд.       – Рад? Ты согласен со мной? – легко читает младшего Варлей, с которым они проводили больше всего времени, когда старший не должен был следить за Варуном.       – Я чувствую, что они очень друг другу подходят. И Грек и правда очень любит отца. Он очень отходчивый, это так, но при этом весьма раним. Ему тяжело осознавать эти споры после. Я вижу. Но он продолжает, потому что отцу это нравится. И потому, что это помогает ему быть чуть спокойнее. Он много готов отдать ради отца…       – …       – Спасибо, Рад…       – Это просто то, что я вижу, – мотает головой младший, отказываясь от похвалы. Это ведь правда. Он просто произнёс её вслух. Ничего такого.       – Ты – молодец, Рад. Ты очень наблюдательный. И ты очень милосердный и заботливый, – Варлей не стесняясь обнимает младшего, ласково поглаживая мальчика по спине.       – Прости, Рад, мы не подумали, – стыдливо тянут Ми и Ло, которые очень не любили огорчать своего младшего. Сливаясь в Милорада, они делили мысли, однако две сущности старших легко подавляли робкий голос подсознания, коим являлся младший. Они были слишком сильны вместе и потому мнение Рада оставалось чаще всего неозвученным, несмотря на их удивительную связь. И старших это огорчало. Младшего они любили, даже если он отличался от них. Даже если у него были другие взгляды на мир, что они не всегда могли разделить… Разве не здорово, что среди них троих есть такой замечательный, внимательный и спокойный Рад?       Ми одержим отцом, поскольку является богом крови, маниакально помешанным на родословной. Ло – бог солнца, однако своим светом избрал Сета, черпая силы не от небесного светила, а от своей любви к отцу. Раду же повезло чуть больше. Будучи богом семьи он не был одержим кем-либо. Просто очень сильно любил своих родных, молчаливо почти незримо заботясь о каждом…       На самом деле их отец был таким же. Сет не часто показывал свою заботу напрямую. Чаще всего это было опосредованно. Раньше, не редко он мог проявлять своё беспокойство через грубость и почти жестокость, однако тройняшкам было наплевать, а с Варуном и Варлейем Сету приходилось сдерживаться, ведь они изначально были полубогами и вполне могли умереть от его несдержанности…       ***       – Ненавижу тебя… – ворчит Сет, хотя его ладони надёжно лежат на плечах мужчины, отказываясь их покидать и слабо поглаживая.       – А вот я тебя люблю, – широко улыбается Грек, что был счастлив получить взаимность. А то, что его не убили на месте, явно было взаимностью. – Не перестаю тобой восхищаться, несмотря на твой сложный характер и раздражающее желание спорить по любому поводу.       – В следующий раз я тебя обязательно убью. Бесит твоя вечная улыбочка.       – Тогда мне стоит готовить гроб?       – Придурок…       – Твой придурок.       …       – Да, мой…