***
— Мне кажется, он меня больше не любит, — драматично вздохнув, Чимин сомкнул губы, уголки которых сами собой поползли вниз. Настроение прескверное. — Это звучит как бред, — Тэхён изогнул бровь. Принимать слова друга всерьёз заставляло только то, что сам Пак в это, кажется, верит. — Бред или нет, но мы вместе уже почти три года. Именно столько живёт любовь. Я в книжке прочитал, — Чимин подпёр голову рукой и потупил взгляд на собственный остывший чай. — Время пришло. Понимаешь? Это наука. А с наукой не поспоришь. — По твоей логике получается, что ты тоже его разлюбил? — уточнил Ким, за что получил испепеляющий взгляд. — Разве я могу? — ещё более грустно и уже почти плаксиво. — Так! — Тэхён ударил ладонями по столу, заставив чашки на нём бзынькнуть, а Чимина вздрогнуть от неожиданности. — Хватит сырость разводить на пустом месте! — приказной тон Кима звучал раздражающе бодро. — Есть какие-то адекватные доводы в пользу того, что прошла любовь, завяли помидоры? — Какая ещё польза? — Чимин сонно моргнул. — Никакая. Любовь — это не рыбная консерва, — Тэхён уставился строго, словно в душу пытался заглянуть через глаза. — Ты любишь Чонгука? — Люблю. — И у тебя нет планов перестать это делать в ближайший месяц или через год? — Нет, конечно, — не беря паузу на раздумья. — Он как-то заставил тебя усомниться в своих чувствах? — продолжал расспрос Ким. И вот тут Чимин задумался. Он уже знал ответ. Зерно сомнения произрастает в нём уже давно. Но достаточный ли это повод? Чимин даже сам себе ответить не мог, не то что Тэхёну. Еле шевеля губами, Пак почти шепотом озвучил свои пугающие выводы: — Да, — и, сделав небольшую паузу, добавил: — Он меня совсем не ревнует. Значит, не считает меня больше привлекательным. Значит, больше не любит. Я ему надоел. Примелькался. Тэхёну стоило титанических усилий не выдать свою реакцию. Не засмеяться, не закатить глаза. Не сказать лишнего. Обижать друга не хотелось, но и поддерживать его бредни уже не было сил. — Как у вас с сексом? — Киму вообще неинтересно, как у них с сексом, потому что Чимин по собственной воле порой вываливает на Тэхёна некоторые подробности своей интимной жизни. Хвастается в основном. — Всё хорошо, — Пак улыбнулся. Если бы Тэхён не знал его так хорошо, то решил бы, что это смущенная улыбка. Но Ким отлично известно, что эта улыбка означает нежность. Потому что какую ахинею бы не нёс Чимин, они с Чонгуком просто идеально дополняют друг друга. — Регулярно. — Спасибо за уточнение, — всё-таки закатил глаза Ким. И почему он — одинокий, а вернее, свободный, должен сейчас утешать Пака от выдуманных проблем. Но выдуманные они для Тэхёна. Сам же Чимин в них свято верит. — Просто… — продолжил Пак, пока Тэхён пытался подобрать слова, чтобы как-то подбодрить и развеять сомнения. — Просто он меня совсем не ревнует. Железное самообладание Кима дало трещину, и тот со звонким шлепком припечатал руку ко лбу. — А что? Есть повод? — Нет. Он без повода не ревнует. Тэхён бы припечатал руку ещё раз, но она все ещё закрывала его глаза. — Я не буду говорить, что возможно… ВОЗМОЖНО… он тебе доверяет. Тебе такие аргументы не подойдут, — Ким издал нервный смешок. И на что он только тратит свой вечер? — Ну не знаю, — Тэхён сощурил один глаз. — Попробуй заставить его ревновать. — Он даже к тебе не ревнует. Вот мы сидим тут наедине. Мало ли чем занимаемся? А Чонгук только один раз написал, чтобы спросить, как я доехал, — с каждым словом речь Чимина становилась всё более эмоциональной. Под конец он даже начал немного жестикулировать руками и ёрзать в кресле, потому что на месте не сиделось. — Нормально доехал! С тобой! На твоей машине. А ему хоть бы что. — Наверное, мне не стоит говорить, что он не ревнует тебя ко мне, потому что меня не привлекают мужчины, да? — незаметно для Пака закатил глаза, но тот по тону голоса обо всём догадался. — Упс. Сказал. — Это не имеет значения. — Просто дай ему реальный повод для ревности и посмотри, что будет, — отмахнулся Тэхён. Скоро должна была начаться его любимая дорама. А там драма похлеще Чиминовых страданий. Вот если бы к Паку пришла мама Чонгука и предложила ему миллион долларов, чтобы тот оставил её золотого сыночка, тогда бы Тэхёну было гораздо интереснее. — А может, ты и прав, — позевывая, согласился Чимин. Но Тэхён не спешил радоваться, пока не услышит, с чем там именно согласился друг. — Я всегда прав. Оставив брошенную Кимом фразу без ответа, Пак пошёл привязывать ботинки к ногам. На дворе не поздний вечер, отличная сухая погода и почти нет ветра. Начало весны радовало. Поэтому хотелось прогуляться. Людей на улице ещё было полно, да и Чимин не планировал гулять по подворотням. Хотел лишь немного пройтись по хорошо освещаемой аллее. Попрощавшись с Тэхёном, Пак прогулочным шагом двигался в сторону дома, предварительно написав Чонгуку, чтобы тот встретил его на половине пути. Тишина вечерней улицы заставила задуматься обо всём сразу и глубоко уйти в себя. Чимин загнался, накрутил себя, как спагетти на вилку, и не заметил, как оказался на велосипедной дорожке. Карма сработала мгновенно. Пак чуть трагически не погиб под колесами проезжающего мимо велосипеда, но в последний момент почувствовал крепкую хватку на своих плечах, а потом его, оторвав от земли, легко переставили на тротуар. — С-спасибо, — растерянно поблагодарил Чимин, глядя снизу вверх. Незнакомец был выше него больше, чем на голову. — Пожалуйста, — высокий парень очаровательно улыбнулся, являя миру прекрасные ямочки на щеках. Его глаза практически исчезли во время улыбки, и Чимин узнал в этом себя. — Вы в порядке? — оглядывая с ног до головы с искренним беспокойством. — Всё хорошо. Благодаря вам, — кривовато улыбнулся Пак, почему-то чувствуя за собой вину. — Ещё раз спасибо. И… Хорошего вечера. — Мне кажется, нам в одну сторону, — застенчиво улыбаясь. — Может, пройдёмся вместе? Обещаю, что я не маньяк. — Ну нет, — ответил на флирт Чимин. И незнакомец напрягся. — Два маньяка на одной улице — это слишком много. Парень выдохнул с облегчением. Идти им и правда было в одну сторону, и стало бы неловко идти по отдельности, потому что Чимин поймал на себе заинтересованный в том самом смысле взгляд. Что не такое уж частое явление. Не потому что Чимин недостаточно привлекателен. Нет. Потому что в Корее примерно одинаковые шансы встретить на одной улице двух маньяков или двух открытых геев. Почему открытых? Потому что только открытый гей может так явно флиртовать с незнакомцем. В итоге они просто прошлись вдвоём и мило поболтали. Ким Намджун — так зовут незнакомца-спасителя, оказался отличным собеседником и очень милым парнем. Он бы даже мог понравиться Чимину, не будь Чонгука. Пак благодарен Намджуну за то, что тот не дал возможности продолжать себя накручивать, отвлекая своими рассказами. Когда Ким узнал, что обменяться номерами с Чимином ему не светит, то не смог сдержать разочарования, но всё равно не сбежал. Так они вдвоём за веселой пустой болтовней и дошли до парковки, где уже ждал Чонгук. Сев на переднее пассажирское, Пак дежурно пристегнулся, поправил волосы и быстро чмокнул недоумевающего Чона в губы. — Это кто? — Чонгук поднял брови, морща лоб. — О, это такая забавная история, — добродушно улыбнулся Чимин, вспоминая совсем недавнее приключение. — Обхохочешься, — Чон завёл авто и до треска кожи вцепился в руль. Его чёрная одежда как никогда подходила, потому что сам Чонгук был чернее тучи. — Может, расскажешь? Если это так забавно, вместе посмеёмся. — Ты ревнуешь, что ли? — не поверил своему счастью Пак. И засветился, как лампочка в холодильнике в 2 часа ночи. — С чего бы мне ревновать, — стушевался Чонгук, смотря на дорогу. — Просто интересно, — боковым зрением наблюдая за своим парнем. Чимин снисходительно вздохнул. Не с упрямством Чонгука признаваться в таком. — На меня чуть не наехал велосипед, а Намджун меня спас от аварии, ну мы и разговорились ни о чем, — капитулируя, обрисовал ситуацию Пак. Чон сначала беззвучно повторил за Чимином часть фразы, кривя губы. Если бы сделал это вслух, явно прозвучало бы раздраженной пародией. А потом как по щелчку резко повернулся к Паку. Хорошо, что в этот момент они стояли на светофоре и горел красный. — Ты в порядке? Надо в больницу? — Чонгук немного подался вперёд, перепугано бегая глазами по Чимину в поисках видимых повреждений. И на душе стало теплеть. — Всё обошлось. Говорю же, — улыбнулся одними губами Пак. Но Чон не выглядел убеждённым. И даже успел мягко ощупать затылок Чимина. А Пак вдруг почувствовал, как разливающееся по телу тепло стало его переполнять. Потому что нельзя так смотреть на того, кого не любишь и кем не дорожишь. К чувству щемящей нежности подмешивалось чувство собственного идиотизма. Стало смешно от того, как он буквально только что плакался другу об отсутствии ревности. Видя резкую смену настроений на чужом родном лице, Чонгук, кажется, испугался ещё сильнее и уже мысленно прокладывал путь до больницы. А Чимин подался вперёд и, прижимаясь губами к губам Чона, увлёк в нежный, но настойчивый поцелуй, постепенно растворяясь в нём без остатка и полностью игнорируя зеленый сигнал светофора и недовольные сигналы машин. Торопиться некуда, когда любовь.***