Разве одного меня мало?

      Курильница – весьма забавная вещица. Сны, навеянные ею, в полной мере удовлетворяли фантазии Лань Ванцзи и Вэй Усяня. Они научились управлять сновидениями, вызывая желаемые образы. В этот раз Ванцзи попросил Усяня обернуться пятнадцатилетним собой.       Но что-то пошло не так.       Вэй Усянь остался в теле Мо Сюаньюя, в то время как на постели сидел перепуганный пятнадцатилетний Вэй Ин. Юноша переводил взгляд с одного взрослого на другого и в кои-то веки не нес первую пришедшую в голову чушь.       Но молчание длилось недолго. Вэй Усянь растянул губы в улыбке и склонился над Вэй Ином.       – Лань Чжань, теперь я понимаю, почему я тебе понравился еще в ученичестве, – он внезапно сел рядом с Вэй Ином и ухватил его за плечи. – Смотри на эти щеки! А глаза! А губы! А фигура!       Юноша в его руках вздрогнул, но Усянь крепко держал его. Лань Ванцзи бросил укоризненный взгляд на супруга.       – Вэй Ин.       – А что? – засмеялся Усянь и поднялся. Он подошел к мужу и лукаво огладил его плечи. – Лань Чжань, скажи, это было твоим истинным намерением? Ты хотел развлечься с нами двумя?       Лань Ванцзи стиснул зубы:       – Нет.       – Нет? – Усянь наигранно удивился. – Лань Чжань, в Облачных Глубинах ложь запрещена.       Внезапно Ванцзи ощутил хлопок по спине, тело разом ослабло, но Вэй Усянь сразу подхватил его. Ханьгуан-цзюнь осуждающе покосился на супруга – использовать талисманы обездвиживания подло.       – Айя, Лань Чжань, – цокнул языком Усянь, – за нарушение правил полагается наказания. А ну-ка, Сянь-Сянь, – он обратился к младшей версии себя, – за ширмой есть стул западного стиля, дай его сюда.       Но Вэй Ин вдруг подскочил и рванулся к двери. В его спину тут же попал талисман, и юноша рухнул на пол.       – Что ты делаешь?! Пусти меня!       Вэй Усянь снова цокнул языком:       – Какой нетерпеливый.       – Вэй Ин, – таким же строгим тоном позвал Ванцзи.       – Ах, – сокрушенно выдохнул Усянь.       Он усадил супруга на постель, метнулся за ширму, вынес стул с высокими ножками, а после перетащил на него Лань Ванцзи. Зная силу Ханьгуан-цзюня, Вэй Ин прикрепил к груди супруга еще один талисман, а потом снял налобную ленту и завязал руки за высокой спинкой. Проверив узел, Вэй Усянь ухмыльнулся: так просто Ханьгуан-цзюнь не выберется.       – А теперь ты, – он подошел к барахтающейся на полу младшей версии себя.       Не без усилий Вэй Усянь поднял Сянь-Сяня и плюхнул того на кровать. От резких движений талисман слетел, и младший Сянь снова вскочил, но Вэй Усянь ловко надавил на точку на пояснице, и юноша снова замер.       – Этому трюку я обучился у Ханьгуан-цзюня, – самодовольно сказал Вэй Ин, глядя на раскинувшегося под собой Сянь-Сяня. – Смотри Лань Чжань, правда красавец?       – Что ты собрался делать? – спросил Лань Ванцзи.       – Как что? – Вэй Усянь наклонился к младшему себе и хищно улыбнулся: – Насиловать.       – Не трогай меня! – вскинулся Сянь-Сянь, отчаянно пытаясь пошевелить хотя бы головой. – Лань Чжань! Ты Ведь Лань Чжань?! Помоги!       – Тссс, – Вэй Ин приложил палец к губам, останавливая крики, – между прочим, ты появился здесь по его желанию. А ты знаешь, – Усянь начал медленно развязывать пояс на одежде юноши, – в одной фантазии его пятнадцатилетний «я» насиловал тебя в библиотеке? Ты так мило умолял, – он распахнул полы и провел пальцами по нежной юношеской груди. – Во всех случаях твой «первый раз» всегда доставался Лань Чжаню. Но сегодня, – две пары серых глаз встретились на опасной близости, – я сам сорву твой цветок.       Сянь-Сянь тихо вскрикнул, когда Вэй Усянь безжалостно смял его губы в поцелуе. Он с силой пропихнул язык в рот юноши и принялся выписывать небывалые узоры. К своему стыду, скоро Сянь-Сянь поддался напору и последовал за движениями старшего «я». Тело дрожало там, где его касались чужие руки, воздух щекотал кожу там, где съехала одежда. Внезапная боль в губе заставила тихо охнуть и крупно вздрогнуть.       Вэй Усянь довольно облизнул губы, оглядывая младшего себя. На висках взмокли волосы, взгляд растерянный и блуждающий, губы покраснели и опухли.       – Понравилось? – спросил он, оглаживая разрумянившуюся щеку.       – Я… – замялся Сянь-Сянь.       Из груди старшего Вэя вырвался тихий смешок. Он повернул голову Сянь-Сяня так, чтобы тот не мог отвести взгляд:       – Конечно понравилось. Точно так меня поцеловал Ханьгуан-цзюнь на горе Байфэн, когда у меня были завязаны глаза. Смотри, – он кивнул в сторону Лань Ванцзи, – этот человек выглядит праведником, но на деле внутри скрывается настоящий страстный зверь.       – Вэй Ин, – снова с упреком позвал Ванцзи, – прекрати.       – Что прекратить? – с ухмылкой спросил Вэй Усянь. – Я только начал.       Рывком он поднял Сянь-Сяня, заставив сесть на постели. Распахнутые до этого одежды соскользнули с плеч и обнажили юношескую спину.       – Что ты делаешь? – пыхтел младший Вэй Ин, пока Усянь передвигал их. – Прекрати немедленно! Ай! – он вскрикнул, когда его схватили за задницу и отвели назад. Теперь Сянь-Сянь уткнулся носом в грудь старшего себя, а его спина сильно прогибалась. – Прекрати, ублюдок!       – Лань Чжань, – сокрушенно вздохнул Вэй Усянь, – почему тебя он просит о помощи, а меня называет ублюдком? Хотя, – он снова коварно улыбнулся, – сквернословить ведь тоже запрещено?       Усянь рванул штаны, вмиг оголяя задницу юноши. Сянь-Сянь вскрикнул и крупно вздрогнул. Теперь Лань Ванцзи открывался вид на две поджарые половинки, что моментально покрылись мурашками. И тут же на задницу с громким шлепком опустилась рука Усяня. Младший Вэй взвыл, силясь уйти от щиплющей боли. Но старший сжал половинки в руках, сминая их и разводя в стороны.       – Перестань, – голос Сянь-Сяня стал слабее и едва заметно дрогнул.       – Определенно, мое изначальное тело было лучше, – задумчиво сказал Усянь, – выше, сильнее, стройнее. Да, Лань Чжань? По крайней мере, в одном сейчас точно есть преимущество.       – А! – Сянь-Сянь вскинулся и заголосил: – Ты что туда засунул?! Вынь его, немедленно!       Вэй Усянь ухмыльнулся, глубже пропихивая палец в колечко мышц. Младший Вэй Ин дрожал, не в силах вытолкнуть его из себя, и только сильнее заголосил, когда без предупреждения добавился второй палец.       – Здесь ужасно тесно, – сквозь стиснутые зубы выговорил Вэй Усянь. Он посмотрел на супруга, недовольно сверкнув глазами: – Поэтому ты так часто представляешь меня в этом теле? Гонишься за неопытностью?       Лань Ванцзи поджал губы. Он не мог отвести взгляда от двух пальцев, раз за разом проникающих в стремительно краснеющую дырочку.       – Нет.       Почему-то этот ответ не устроил Вэй Усяня. Одним движением он поднял юношу и бросил его на кровать.       – Раз нет, тогда я научу его всему.       Глаза Вэй Ина влажно заблестели, когда старший раздвинул его ноги.       – Лань Чжань… А! – он громко вскрикнул от сильной боли, что пронзила его вход. – Не надо! Больно! Лань Чжань!       Почему-то Вэй Усяня злило, когда младший называл имя Лань Чжаня. Он неумолимо давил, дойдя до упора. Сухо. Тесно. Жарко.       Как-то безусловно получилось, что в постели Лань Ванцзи всегда был сверху. Не то, чтобы Вэй Усянь об этом переживал. Наоборот, в фантазиях он всегда подначивал Лань Ванцзи брать его с особой силой, о чем потом наигранно сожалел. Но сейчас о таких чувствах не шло и речи. Под ним распластался мальчуган, что как не в себя звал его супруга.       Первый толчок вырвал крик у младшего Вэй Ина. От второго на ресницах выступила влага. После третьего Вэй Усянь уже не останавливался, не обращая внимания ни на мольбы, ни на всхлипы. Когда дрожащие руки попытались его оттолкнуть, мужчина грубо схватил их и прижал к постели.       – Лань Чжа!..       Стоило юноше снова упомянуть имя супруга, как Усянь с новым жаром затыкал его поцелуем, снова и снова кусал, оставляя красные следы. Его бедра двигались все резче и быстрее, а крики под ним становилась все громче.       – …Ин! Вэй Ин!       Внезапно сильные руки оторвали Вэй Усяня от юноши, а губы накрыли другие, мягкие и прохладные. Вэй Ин глубоко вдохнул запах сандала, и будто спала пелена. Лань Ванцзи прижимал его к себе, глубоко и настойчиво целуя. В светлых глазах плескалось беспокойство.       Понемногу напряжение стало спадать с тела Вэй Усяня, и он позволил себе расслабиться…       Пробуждение было подобно возвращению на поверхность после длительного ныряния. Вэй Усянь глубоко вздохнул и заворочался в объятиях Лань Ванцзи.       – Вэй Ин.       Усянь поднял взгляд и снова заглянул в глаза супруга, теперь уже настоящие. И внезапная вина затопила его.       – Лань Чжань, я…       – Тшш, – Ванцзи огладил щеку супруга, – не нужно извиняться.       Вэй Ин глубже зарылся в объятия, прячась от чужого взгляда.       – Я все испортил. Приревновал к самому себе.       – Ты не виноват, – Лань Ванцзи заправил прядку в волосах Усяня. – Для меня Вэй Ин остается Вэй Ином, в любом теле.       Усянь снова закопошился.       – Только Ханьгуан-цзюнь может быть таким великодушным, – он немного помолчал, а потом тихо сказал: – Давай уберем курильницу. Пока что.       Ванцзи крепче обнял супруга.       – Хорошо.       Любовь – сложная вещь. В ней есть и светлые грани, и темные. Главное, не отпускать руку дорогого человека.