…он просто не смог

Джеймс Поттер объективно был идеальным человеком. Он слушался родителей, при этом имея собственную точку зрения. Помогал другим, даже будучи в центре внимания — популярность его не портила. Заботился о близких, в то же время не забывая и о своих чувствах. Учился на «отлично», хотя и уделял большинство своего времени на спорт — он был его жизнью, тем, чем он дышал. Но квиддич был не единственным, чем он дышал, не единственным тем, что давало ему такую свободу и ощущение комфорта. А вот субъективно, особенно если смотреть со стороны Алекто Кэрроу, которая попадала под удар, он был тем еще заносчивым засранцем. Один недостаток превосходил все остальные достоинства, из-за чего и произошел раскол в общении между слизеринцами и гриффиндорцами. Ненависть к одному единственному человеку повлияла на отношение обеих сторон друг к другу. Но это была не единственная проблема, которая волновала не только Алекто, но и Джеймса. Главной проблемой в их ненависти было то, что они в то же время и любили друг друга. А может, оба любили потрахаться и не хотели терять это. Но факт оставался фактом, они испытывали одновременно абсолютно противоположные эмоции. Какое-то время и Джеймс, и Алекто пытались перебороть взаимное притяжение, пытались игнорировать существование друг друга, пытались избегать друг друга, не только за пределами школы и занятий, но и во время, но все их попытки были тщетны. Так или иначе они все равно сталкивались в коридорах, в большом зале, в астрономической башне, в аудиториях. Их будто влекло друг к другу, а судьба тем временем пыталась показать, что их попытки ничего не дадут: не им, не окружающим, не кому-либо другому. И в какой-то переломный момент они перестали. Перестали делать вид, что не думают друг о друге. Перестали делать вид, что их взаимно не притягивает. Перестали делать вид, что между ними ничего нет. Перестали отрицать тот факт, что хотя и испытывают взаимную ненависть, но они созависимы друг другом. Да, они были созависимы. И в какой-то степени это было жутко, что они настолько дышат друг другом, буквально живут друг другом. Поначалу, конечно, их обоих обоих это не устраивало, но после они смирились. Потому что не было сил и смысла противостоять тому тяготению, которое связывало их и делало безоружными. И Джеймс бы согласился бы с мыслью о том, что им с Алекто просто-напросто суждено быть вместе. Если бы не одно «но» под именем Лили Эванс. Лили была интересной личностью и девушкой: она любила веселье, но в то же время с любовью посвящала себя и учебе, была в меру громкой, когда дело касалось вечеринок и развлечений, и тихой, когда шла речь об учебе или нарушении правил. А самое важное это то, что она была зависима своим одногруппником. Гриффиндорцем, который носил имя Джеймс Поттер. Это весьма пугало и настораживало не только самого Джеймса, но и всех остальных в округе: и преподавателей, и учеников. Она буквально преследовала его по пятам, старательно пытаясь уследить за всеми его действиями. Каждое утро она смиренно поджидала у входа в мужскую половину общежития в башне Гриффиндора, держа наготове завтрак, чтобы Джеймс смог позавтракать, пока двигался в сторону аудиторий, ведь сам он частенько вставал позже положенного, а потом не оставалось времени на то, чтобы хотя бы на пару минуточек заскочить в большой зал, наскоро съев какую-нибудь еду. Она не на словах, а на действиях сталкерила бедного гриффиндорца, не знающего куда себя деть и как избежать его не только ночной, но и дневной кошмар, которого звали не иначе как Лили Эванс. Джеймс любил внимание, Джеймс любил Лили, но лишь как подругу. И ее маниакальное влечение к нему его вводило в шоковое состояние, даже по истечении 5 курсов — казалось бы, пять лет, огромное количество времени, но похоже, что к такому сталкерству никогда не привыкнешь. Порою он жалел, что когда-то давным-давно, на втором курсе признался ей в симпатии, на которую она ответила взаимностью. Кто же знал, что именно так этим все обернется. И самое главное, что он полностью осознавал, что его влечет к Алекто — это видели, кажется, все, кто мог и не мог, кроме Лили — но в то же время не мог причинить боль Гриффиндорке, отказав ей. Все было настолько сложно, что иногда Джеймсу просто хотелось перевестись в другую школу волшебства, чтобы от него просто все достали. Но «избегать проблем — удел слабых», всегда говорил ему его лучший друг Сириус Блэк. И хотя Джеймс и не решал эти самые проблемы, связанные с Лили, но он хотя бы и не избегал их. вполне возможно, что именно из-за этих слов Сириуса, когда-то сказанных им Джеймсу и послужили тому, что в дальнейшем он просто смирился с мыслью о том, что в итоге Лили придется снять с себя розовые очки и признать то, что они никогда не могут быть вместе. Но сам он сказать ей об этом никогда не сможет: то ли у него чересчур доброе сердце, то ли он просто слабохарактерный дурак, который не может, не хочет, не будет причинять боль другим. Или же это боялся причинить боль себе, видя, как больно другим. Он и сам-то не знал, не могу сказать причины, не могу найти объяснения. Он не знал почти ничего наверняка в своей жизни, кроме одной детали. Алекто Кэрроу — вот его судьба. Алекто Кэрроу — вот та девушка, с которой он будет до конца жизни. Он не имел ни малейшего понятия, откуда у него эта была уверенность, но он твердо это знал, чувствовал всем своим нутром и всем своим сердцем. А может быть, он просто отчаянно хотел в это верить. Правду сказал однажды один французский писатель, Франсуа де Ларошфуко: «Нам легче полюбить тех, кто нас ненавидит, нежели тех, кто любит сильнее, чем нам желательно». Так, к величайшему счастью и радости или к величайшему сожалению и разочарованию, произошло и с Джеймсом. Чрезмерная любовь (или даже скорее зависимость) со стороны Лили не дарила ему никаких позитивных эмоций, а приносила лишь негативные. С Алекто же все было иначе. Несмотря на их взаимную ненависть, именно она была его глотком свежего воздуха, именно она заставляла двигаться его дальше, не застревая в прошлом и не боясь будущего, лишь наслаждаясь настоящим. И почему он осознал это только сейчас… Спрыгнув с подоконника, на котором сидел Джеймс все это время, он подошел к скамейке, на которой сидела Лили. — Лили, мне надо кое о чем сказать тебе, — сразу же начал он. Весь страх моментально куда-то испарился. — Да? — она подняла на него свои выразительные зеленые глаза. В них так и читался испуг, а параллельно и надежда на лучшее. — Я… — он запнулся, сглатывая образовавшийся в горле нервный комок. Ее лицо выражало мольбу о светлом будущем, и… он просто не смог. Не смог открыто признаться себе и всему миру в том, что любит совершенно другую девушку, что будущее видит не с Лили. Он не нашел в себе сил и просто сдался. — хочешь сходить на выходных в Хогсмид? Я покажу тебе одно потрясающее местечко. Лили сразу же оживилась, стала менее скованной. В ответ она лишь легонько кивнула, а ее лицо озарила искренняя улыбка. Поодаль стояла Алекто. На ее лице не отобразились никакие эмоции, она даже не шевелилась, смотря в одну точку, пока не прозвенел звонок, осведомляющий о начале следующего урока. И хоть ее чувств никто не видел, можно было с легкостью догадаться, что ей невыносимо больно.