Не избегай меня

      Это случилось в тот дождливый день, в городе клана Воды. Понимал ли он суть случившегося? Разумеется, понимал. Культура королевства Коука помимо мифов и легенд о драконах бережно хранила легенду о родственных душах. Согласно ей, при взгляде глаза в глаза родственные души, слышали в голове таинственный голос, говорящий: «Это она/он». К тому же, они способны узнать или услышать то, что более всего тревожит или причиняет боль родственной душе.       Его глаза, такие красивые, голубовато-зеленого цвета, напоминали ей море, на которое ей так нравилось любоваться. Но море коварно и обманчиво, это знает каждый бывалый моряк. А Лили узнала это из разных историй капитанов кораблей, приходивших на аудиенции к её отцу. На первый взгляд тихие и спокойные пространства воды таят в себе разные опасности. Не сами по себе, разумеется, нужен сильный ветер, чтобы разогнать волны в плотной толще воды. И, если силы ветра оказалось достаточно, чтобы вызвать бурю, к морю лучше не приближаться.       Так было и с Су Воном, он словно морские волны таил в себе неясную опасность, которая может случиться, а может, и нет. Он словно айсберг, у которого на виду блестящая белоснежная верхушка, а в глубинах вод потоплены его подавляемые стремления, страхи, мысли. Воистину «и все твои печали под чёрною водой». И ему это прекрасно удавалось. Удавалось за непроницаемой маской, за тонкой актёрской игрой держать свои самые тёмные мысли. Годами накопленные обиды, злость, неприязнь, недовольство стали неплохим стимулом для постоянного самосовершенствования и становления императором, но они же и подтачивали его изнутри. Потери. Он постоянно терял то, чем дорожил: родные и друзья, все его близкие отношения, так или иначе оказались обреченными.       Су Вон столько сил потратил в погоне за мечтой о власти, что совершенно забыл о повседневных радостях жизни и положительных эмоциях. Он прекрасно понимал чувства других людей, и знал, как это можно использовать себе во благо. Свои же чувства он словно в стальных оковах держал, совершенно ими пренебрегая, ради процветания империи Коука.       Много времени прошло с того дня, когда они впервые встретились под дождём. Поначалу Лили очень страдала, от того, что вопреки её стандартам и желаниям, её родственная душа не была старше тридцати пяти лет, и выглядел он совершенно не так, как в её фантазиях. Она ругала судьбу за столь нелепый выбор, но с течением времени смирилась. В конце концов, связанная незримыми узами, Лили знала, но не чувствовала, про всю ту боль, которую Су Вон испытывает каждый день. Это знание поспособствовало её смягчению. Она попыталась вглядеться в «тёмные воды» Су Вона, но получалось плохо.       Су Вон тоже оказался совершенно сбит с толку таким поворотом событий, когда голос в его голове назвал Ан Лили его родственной душой. Никогда прежде он не был так близок к капитуляции, как в тот момент. Раскрывать заговоры и злоупотребления знати? С удовольствием. Помочь какому-либо из кланов снова стать богатым и процветающим? Запросто! Выиграть войну с очередной враждебной страной? Сложнее, но решаемо. Полюбить свою родственную душу? Нет, вы что-то перепутали. Придержите мой зонтик, а я уйду, не здесь мне место.       Привычка всегда держать лицо не позволила ему сдаться тогда. От первого до последнего момента он был там, с нею рядом. Он помогал и защищал. Её напор, её упрямство, её настойчивость и непоколебимость завораживали. Оказалось, что она не изнеженная генеральская дочка, глупая пассивная. Нет, совсем наоборот. Су Вон оказался впечатлён её стремлением защищать земли своего клана. Лили сообразительна и умна. Она сумела организовать флот и армию для победы над наркоторговцами. Если бы он стал выбирать кандидатку в императрицы, то Лили имела бы преимущество перед другими аристократками.       Кандидатку в императрицы? Нет, исключено. И как он мог дойти до такой мысли? Су Вон встряхнул голову, прогоняя из неё всё лишнее. Не может тот, кто обречён на короткую жизнь, омрачённую постоянными болями «алой болезни» претендовать на чью-либо любовь. Ему осталось слишком мало отмерено времени и растрачивать его на нечто такое нестабильное, эфемерное и непостоянное, как любовь, просто немыслимо. Он всё ещё не завершил ряд важных государственных дел, и вот какая досада, несвоевременно споткнуться о препятствие с названием «любовь».       Лили не сдавалась. В попытке хоть как-то наладить отношения с Воном, она приехала погостить в дворец Хирюу с подарками. Смелая вылазка, учитывая погодные условия. А февраль на этот год выдался достаточно снежным и морозным. Она, как и всегда, выглядела невероятно бодрой и энергичной.       — Жаль, что не успела приехать на день твоего рождения, но без подарка я тебя не оставлю, — сказала она, протягивая красивую деревянную коробочку, на крышке которой был выгравирован тигр в бамбуковом лесу.       Внутри коробки Су Вон увидел письменные принадлежности: тушь, тушечницу, бумагу и кисти, инкрустированные драгоценными камнями. Подарок очень дорогой и красивый. Похоже, Лили хочет, чтобы он и за работой не забывал о ней.       — Спасибо, — сдержанно проговорил он, — буду пользоваться с удовольствием.       Гнать от себя прочь не только мысли, но и саму Лили становилось всё тяжелее и тяжелее. С каждым новым своим действием или словом она завоёвывала всё больше места в его сердце. Он не хотел ей открываться, не хотел рассказывать про «алую болезнь» и чувства, которые гнетут его и по сей день. Раз уж она родственная душа, она и так всё это чувствует. Зато Су Вон не чувствовал никакой боли от Лили. Только один месяц с их знакомства ему ощущались её разочарование и печаль, а потом они развеялись.       Лили постоянно была где-то рядом. Они молчали во время уединённой прогулки по зимнему саду. Оба не представляли, с чего начать разговор с человеком, который понравился в романтическом смысле этого слова.       — Как поживает генерал Джун-Ги? И как в целом идут дела у клана Воды? — пронзил он рабочими вопросами тишину.       — Отец всё так же флегматичен и равнодушен. А клан Воды почти восстановился после той истории с наркотиками.       Лили поглядывала на реакцию Су-Вона, но он, как и всегда, был сдержан и вежлив.       — А как твои дела? — перевела тему она.       — Я заключил договор с… — не успел договорить он.       — Да нет же! — резко оборвала Лили. — Твои личные дела, а не всё то, что ты делаешь в роли императора.       Су Вон замолк. Они продолжили прогулку по заснеженному саду в полной тишине.       — Молчишь? С той самой первой встречи я знаю, что тебя терзают ужасные боли. И я хочу помочь тебе.       Лицо Су Вона исказила странная гримаса, нечто среднее между страхом и гневом, но он быстро взял себя в руки и перестроился на вежливый лад.       — Твоё беспокойство по поводу моего здоровья совершенно беспочвенно. Я прекрасно справляюсь сам.       — Лжец!       — Лили!       — Мне надоело, я ухожу! — от злости топнув ногой, она убежала в сторону дворца.       Вечером Су Вон пришёл к ней ужинать. Оценив обстановку, он пришёл к стратегическому выводу, что на него всё ещё обижаются. Что ж, разговор будет нелёгкий и тяжёлый.       — Лили, я хочу, чтобы ты поняла всего одну мысль: пока я император, никакие слухи о моем здоровье не должны тревожить королевство. Я давно храню это в тайне и от тебя прошу того же.       — Объяснение принимается, ваше величество, — она всегда переходила на холодный и официальный стиль общения, когда обижалась. — Но я же до сих пор никому не разболтала вашу тайну, к чему такая подозрительность?       — Давняя привычка, — как-то неловко ответил он. — Долгое время я не подпускал людей к себе близко, на это тоже есть причина.       Лили приготовилась внимательно слушать. Взгляд её очаровательных синих глаз впился в Су Вона, ожидая ответ. Он отчаянно желал капитулировать и сбежать с поля боя. Любовные баталии — дело слишком неуправляемое, со множеством случайных факторов, действия которых нельзя предугадать. А нежная привязанность постоянно росла.       — Дело не только и не столько в том, что случилось между мной, Йоной и Хаком. Дело в алой болезни. Люди, поражённые ею долго не живут. Тебе совершенно бессмысленно привязываться к тому, кто стоит на пороге смерти. Множество людей выходят замуж и женятся, так и не найдя свою родственную душу. И это вполне обыденное дело.       — Очень мило и очень эгоистично с твоей стороны проявлять заботу ко мне именно таким способом, — упёрлась несгибаемая Лили. — А если я по-настоящему люблю тебя? А если я хочу быть рядом, не смотря на все тяготы алой болезни? Всё равно будешь сторониться и отталкивать меня?       От неожиданного откровения, щёки Су Вона покрылись румянцем. Ах, милая Лили… Зачем? Зачем ты укрепляешь хрупкие надежды на счастье и любовь? Он давно уже сдался. Он посвятил себя пути ненависти и отмщения. Он посвятил себя государственным делам, прочь прогоняя всё постороннее. Зачем ты рушишь всё то, что ещё совсем недавно было чётким и нерушимым.       — Я… — слова, словно тяжёлые камни, тонули в глубине его горла, сопротивляясь быть произнесёнными. Проклятье! Он слишком долго избегал любых близких отношений, и теперь фраза: «я тоже тебя люблю» застыла комом в горле и никак не желала быть озвученной.       Их догонялки длятся уже несколько месяцев. Он убегает и прячется, в душе отрицая всякую привязанность к Лили. Она же всеми силами пытается эту «игру в догонялки» выиграть. Удастся ли сломать этот порочный круг сейчас? Он сделал глубокий вдох.       — Я тоже люблю тебя, — ужасно смущаясь и глядя куда-то в сторону от Лили, произнёс он.       И вот уже щёки Лили воспылали ярким румянцем. Неужели это всё происходит наяву? И смущённый Су Вон уже не кажется таким загадочным и опасным ледяным айсбергом в океане. Он совершенно другой, настоящий. Тот, который всё это время прятался за масками, настоящий Су Вон гораздо более мягкий и ласковый.       — Безусловно, я рада, что мы оба наконец-то произнесли эти слова, — нарушая тишину, заговорила Лили. — Обещай мне впредь быть более откровенным со мной.       — Я не вправе раздавать такие обещания, которые не смогу выполнить. Но я буду стремиться к этому.       — Этого достаточно, — с улыбкой проговорила она.