The Church and the Devil

      Яркий солнечный свет проникал сквозь цветные витражи и красиво рассеивался, отражаясь от белых стен церкви.       Высокий потолок, расписанный золотистыми узорами, стремился к небу. Стройные колонны подпирали всю эту конструкцию.       Церковь в тёмное время освещался свечами, подсвечники теснились на стенах.       Звонкое пение эхом проносилось, билось об стены. Невидимые волны окружали всех людей внутри церкви.       Пение затихло и все взгляды устремились к алтарю, где стоял человек, собирающийся читать проповедь.       Лавки для прихожан аккуратными рядами располагались перед возвышенностью, на которой стоял человек в белом и читал проповедь.       Цзун Цзю мягко сказал:«Давайте примиримся друг с другом во имя Господа».       Молодой священник имел нежные и красивые черты лица. Солнечный цветной свет отражался в его розовых глазах. Тонкие губы, шевелились, читая молитву. Белые волосы собраны в низкий хвост. Ряса плотно прилегала к телу, подчёркивая тонкую талию Цзун Цзю. Золотой крест на его груди переливался, словно сам был частью великолепного витража церкви.       Люди на лавках тоже что-то шептали. После окончания начался обряд причищения. Желающие выстраивались в очередь, скрестив руки на груди, с трепетом наблюдая за действиями молодого священника.        На самом дальнем ряду блеснула пара золотых глаз, и священник немного отвлёкся, но тут же пришёл в себя, разглядев обычного парнишку. Но ощущение чего-то угрожающего от парня с золотыми, искрящимися светом жизни глазами, не покидали Священника.       Он отодвинул эти мысли в сторону, продолжая обряд. Цзун Цзю закончит и обязательно разберётся с незванным гостем.       Кровавое золото раскрасило небо. Солнце уже постепенно уходило за горизонт. Прихожане покидали церковь. Служители тоже постепенно расходились.       И вот во всей огромной церкви остались только двое. И один из них не был человеком. Свечи перед алтарем рыдали и вздрагивали. Горячий воск медленно стекал, продлевая страдания бедной свечи. Холодный ветер бешено влетел в двери и захлопнул их за собой.       Пламя ещё раз дрогнуло, и одна из свечей потухла, пустив в воздух голубую дымку.       —Зачем на этот раз пришёл? — в холодном голосе не читалось больше той дружеблюности.       — А я уже думал ты и не спросишь, — голос с дальнего ряда был слишком нахальным.       Внезапно чёрная тень начала преобразовываться, окружив себя чёрным туманом, золотые глаза засветились ещё больше, словно в них зажгли факел. Даже огонь церковных свечей уступал пламени в глазах существа на дальнем ряду.        Демон раскрыл свои чёрные крылья, длинные чёрные рога выросли сквозь густые волосы, заплетенные сбоку в тонкую косу и собранные в низкий хвост, оставив только пряди по бокам красивого лица Дьявола. Чёрная рубашка с "еписковскими" рукавами оказалась расстёгнута, обнажая бледную кожу, изрезанную тёмными грубыми шрамами. На груди висела чёрная цепочка с перевернутым крестом.       — Я пришёл искупить все свои грехи! — Бархатный голос влетел в стены. Цзун Цзю на секунду потерял дар речи. — Ты же священник, — Дьявол встал и направился к алтарю, показав двумя руками "скобочки".       Дьявол подошёл ближе к Священнику, и холодное дыхание обожгло нежную кожу Цзун Цзю. Мороз пролетел стаей птиц по телу.       Демон встал в плотную, прижимая священника к себе, не обращая внимания на жжение от креста на груди Цзун Цзю. Дьявол выцепил из хвоста Цзун Цзю выбившуюся прядь и намотал её на палец. Играясь, он словно не замечал горячей ненависти и холодного желания в розовых глазах.       Цзун Цзю сжал челюсть. Раздражение выглядывало из-за спины. Молодой священник уже готов разорвать демона на части. Отец Цзю поднял ногу и замахнулся, стараясь ударить по колену.       Демон хищно улыбнулся. Он прижал Цзун Цзю к себе ещё крепче, не давая места для замаха и продолжил играться с волосами, медленно переходя на шею. Длинные ногти оставляли красные полоски на бледной шее Священника. Кадык нервно дёргался. И позорная реакция тела выдавало их обоих с головой, преподнося на блюдечке.       "Я выпендриваюсь, потому что Дьявол мой враг. И не пристало Священнику с демонами возиться."       Но демон и не против такого расклада, словно читая мысли Цзун Цзю. Они оба понимали, чего хотят.       Когтистая рука резко задрала голову Цзун Цзю вверх, игнорируя раздражение Отца Цзю из-за разницы в росте, и впился в его губы. Они грубо, неумело целовались, пытались запихнуть свой язык поглубже в чужой рот. Сбившееся дыхание прервало жаркий поцелуй. И Цзун Цзю с раздражением оттолкнул Дьявола от себя и отошёл подальше.       Не сказать, что Цзун Цзю был склонен к резким перепадам настроения, но эмоции, которые у него вызывал этот демон, боролись друг с другом. И Священник не знал как реагировать.       Дьявол пошатнулся. Тёмная злоба в глазах снова начала нарастать. Чёрный дым устремился к высокому потолку, подпираемого белыми колоннами.       Цзун Цзю холодно уставился на демона перед собой, который снова лениво шагал к нему. Священник начал читать молитву, и Дьявол присел на пол, зажимая уши руками.       Дьявол тёмными от злости глазами уставился на священника, продолжая сидеть на полу:       — Ну куда ты торопишься? Мой маленький ангел, если я пришёл искупить вину, то необязательно пытаться убить меня молитвами.       — А по-моему это самый действенный способ для тебя, чтобы искупить вину. Если такая мразь, как ты, умрёт, то искупишь все свои грехи на сотни лет вперёд. Возможно даже не попадёшь на девятый круг ада.       — Какие плохие слова знает мой ангелок. Неужели ты так сильно меня ненавидишь? — Цзун Цзю ничего не ответил.        И Дьявол, склонив голову как маленький ребёнок, приторно сладко произнёс:       — Или ты наоборот жить без меня не можешь, раз решил убить меня, а потом молиться за упокой моей души, а затем умереть самому, чтобы быть со мной даже после смерти? — Дьявол понизил голос и скрестил руки, прижимая их к своему лицу.       Закатное солнце уходило все дальше, оставив на небе озеро крови. Золотые лучи рассекали небо и белые кучерявые облака.       И никто не мог догадаться, что сейчас будет происходить за дверями церкви, что скребла небеса, стараясь быть ещё ближе к Господу.       Цзун Цзю ухмыльнулся и направился к сидящему на полу демону, который жаждал внимания молодого священника, желал поглотить этот холодный святой свет.       Цзун Цзю поднял ногу и хорошенько замахнулся, но демон отразил его атаку. Розовые глаза недобро блеснули.       — Раз тебе больно от молитв, то я могу предложить другой способ искупить твои грехи, — священник стянул с себя мантию и бросил на ближайшую лавку, а затем опустился на одно колено перед Дьяволом.       Наполненные злобой глаза нежно смотрели на служителя перед собой. Он такой святой, непорочный и невинный. Но такой жестокий в глубине своей души.       Цзун Цзю точно ангел? Он точно Святой Отец?       Дьяволу хотелось разодрать это тело, сожрать его, утопить в своих объятиях, любви и нежности.       Он хотел... Нет. Он желал, чтобы этот невинный человек был только его. Читал молитвы только ему, даже если бы это сжигало тело демона заживо, пуская кровь из старых шрамов.       Цзун Цзю подцепил пальцами подбородок Дьявола и поцеловал, толкаясь всё глубже языком, ощущая металлический привкус крови, слыша её запах. Священник приоткрыл свои прекрасные розовые глаза, придумав способ отомстить.       Потому что этот рогатый подонок уже не первый раз так бесцеремонно вламывается в Церковь. Но обычно он либо уходит, не дожидаясь конца служения, либо хватает в объятия своего Священника, вдыхая морозный аромат от его кожи и проводя рукой по красивой линии челюсти.       Длинные когти Дьявола впивались в плоть священника, наваливая его на себя, раздирая одежду.       Тонкая струйка крови стекала по губам Цзун Цзю, пачкая изодранную одежду.       Мужчина не хотя прервался от влажного поцелуя. Цзун Цзю переводил дыхание, смотря в глаза напротив. Священник облизнул красные и опухшие от поцелуев губы демона.       Тело Дьявола жгло, он уже извивался под Цзун Цзю. Он желал искупления. Он надеялся на это.       Цзун Цзю взмахнул рукой, приказывая Дьяволу подняться и лечь на лавку на живот. Демон был слишком послушным. Священник внутренне рассмеялся, но сохранял серьёзное выражение лица.       Жаркий шёпот раздался над ухом Дьявола:        — Не знал, что демонята бывают такими послушными, — Цзун Цзю одним движением ловко сдернул брюки с Дьявола и отшвырнул в сторону.       Никого из них явно не волновало, что в церковь в любую минуту мог кто-нибудь придти, да и тем более "Бог всё видит". Если что, то Цзун Цзю проводит обряд изгнания.       Но кто ж знал, что всеми любимый, добрый Отец Цзю такой садист?       Цзун Цзю облизнул пальцы и провел по анальному отверстию демона, проталкивая внутрь палец. Там сухо, горячо. Демон под ним тихо вздохнул. По нему не было видно, но всё тело Дьявола напряглось, сжимая внутри себя один единственный палец.       — Так не годится, — Цзун Цзю нахмурился. — Расслабься. Иначе никогда не искупишься.       Дьявол фыркнул, но попытался расслабиться, давая проникнуть в себя и второму пальцу.       Стон застыл в горле, темно-золотые глаза слезились.       Цзун Цзю успокаивающе провел по длинным рогам демона, пытаясь помочь расслабиться. Свои чёрные крылья Дьявол уже давно спрятал, лишь единожды ими похваставшись.       Дьявол был довольно жесток, любил издеваться над людьми и сам не желал, чтобы к нему проявляли жалость. И уж тем более он никогда не надеялся на заботу.       — Но можно хоть чем-нибудь смазать? Слишком больно, — Дьявол зажмурил один глаз, смотря другим на Цзун Цзю. Тот, казалось, его понял и остановился.       — Тогда подожди чуть-чуть.       Дьявол не видел, куда отошел Священник, но пришёл он довольно быстро. И в руках он держал бутылочку с маслом и зажженную свечу.       — Что насчёт экспериментов? — Взгляд Цзун Цзю оживился, а демон повернул голову насколько смог.       Цзун Цзю поставил на соседнюю лавку бутылочку с маслом и одной рукой стащил с Дьявола остатки одежды. Белая кожа демона, изрезанная чёрными шрамами, слишком нравилась Цзун Цзю. Он провел нежными пальцами по грубым шрамам, а затем капнул на них горячий воск с плачущей свечи. Тело на лавке дрогнуло, демон зашипел.       — Ещё, — хрипло прошептал Дьявол. Цзун Цзю не нужно повторять дважды.       Закатное солнце лизало белые стены. Горячий воздух на улице стал прохладнее.       Но атмосфера между демоном и священником накалилась до предела. Тонкая полоска горячего воска прочертило линию от начала шеи до ягодиц, моментально застывая. Приятное покалывание и жжение на коже удовлетворяло. И член уже ныл, что про него забыли и не дали возможности разрядки. Но хоть какое-то трение об холодную лавку удовлетворяло демона хоть как-то.       Наигравшись с воском уже почти растаявшей свечи, Цзун Цзю заметил ерзанье Дьявола и прикусил губу.       — Перевернись, — голос Цзун Цзю стал слишком мягким, что привело к ещё большей эрекции.       Красная набухшая головка члена уже сочилась предъэякулятом.       Дьявол что-то прохрипел, сдерживая стон, громко дыша.       Цзун Цзю пригнулся и коснулся языком головки, тело прошибло зарядом. Неопытный демон, предавшийся разврату, уже не знал, куда себя девать от непривычных, но приятных ощущений.       Дьявол дрожащей рукой оттолкнул от себя Цзун Цзю. Пытаясь выровнять дыхание, он сказал:       — Теперь я, моя очередь, — но договорить ему не дали.       Цзун Цзю вжал Дьявола в твёрдую лавку, прислонив палец к губам демона, опираясь одной рукой на спинку:       — Неужели ты такой нетерпеливый?       И оба как с цепи сорвались.       Дьявол окончательно разорвал одежду на Цзун Цзю и усадил к себе на колени.       Демон действовал, как художник, взявшийся за новую картину.       Сначала он медленно проводил языком по бледной гладкой коже, лёгкими мазками. Но за легким эскизом уже следовали уверенные линии. Дьявол всасывал кожу Цзун Цзю, и красные отметины бутонами расцветали на нежной коже альбиноса. Священник подрагивал и резко выгнулся в спине стоило Дьяволу коснуться чувствительного соска и оттянуть его зубами.       Цзун Цзю расстрепал волосы демона, оттягивая его за них назад и жадно целуя. Руки в темных шрамах обвивали тонкую талию.        Священник поднялся, взял что-то с соседней лавки и грубо поднял длинные ноги Дьявола, опперев их себе на плечо.       Вечно холодное лицо Цзун Цзю оттаяло, и румянец покрыл его щеки, затрагивая уши.       Отец Цзю капнул масло на что-то, и это скользкое "нечто" легко вошло в задницу Дьявола.       Дьявол даже сначала поперхнулся. В него вошёл явно не член Священника. Это "что-то" было холодное и гладкое, оно жгло. Но тогда что это? Демон выглянул, и земля выскользнула у него из-под ног.       В него засунули церковную, мать его, свечу.       Темно-золотые глаза уставились на Священника, но тот даже глаз не поднял, ускоряя темп. Прерывистый стон вылетел из губ Дьявола.       Он извивался, не зная, куда себя деть.       Дьявол хотел искупиться, но он явно хотел, чтобы в него вошла другая святая свеча.       Цзун Цзю же не останавливался. Ему нравилось смотреть на своего врага-возлюбленного в таком положении. Густое белое семя прыснуло на живот демона. Он с облегчением выдохнул.       Но затем стал хватать ртом воздух, когда из него вытащили свечу и швврнули в сторону, а потом вновь вошло что-то тёплое. Дьявол ощущал разбухшую головку Священника внутри себя, чувствовал как двигается его ствол.       Цзун Цзю лёг всем телом на демона между его ног, продолжая вбиваться в него, уткнувшись носом в сгиб шеи Дьявола.       Казалось, что красно-синие лучи закатного солнца захватили их, а белый туман вокруг них наоборот отгородил от внешнего мира.       Цзун Цзю шумно дышал, он не чувствовал, что что-то неправильно. Этот демоненок и впрямь был для него ближе, чем кто-либо ещё. Можно сказать, что он даже по-своему любил Дьявола, как и он его. По-садистки, с кровью и исцарапаной плотью. Он любил его с сердцем наружу и глубокими чувствами внутри.       Глаза демона слезились от переизбытка ощущений, он поджимал пальцы на ногах и царпал спину и плечи человека, который с наслаждением трахал его.       Отец Цзю сумел схватить когтистые руки демона и зажал их над его головой.       — Я достаточно делаю?       Цзун Цзю не договорил, потому что был втянут в поцелуй.       Он выбил из них обоих последние силы и кончил внутрь.       Но вытаскивать ещё не обмякший член он не спешил, наслаждаясь прохладой от демона.       От его Демона.       После этого Цзун Цзю проводил подобные обряды специально для Дьявола, куда чаще, растворяясь в этом приятном чувстве.