надежда

нас не догонят! нас не догонят! нас не догонят! нас не догонят! после отъезда хëнджина жизнь чонина стала похожа на нечто бесформенное и до невозможности тяготящее. те же серые пусанские трущобы, та же длинная дорога из музыкальной школы домой. родители некоторое время пытались скрывать свою неприязнь к яну, после того как он не смог поступить в университет на медицинский, но длилось это недолго. всё чаще вместо имени стало проскакивать «бесполезный», «никуда не годишься», «бездарь» и прочие колючие высказывания. единственное, что спасало парня от падения в липкую, тëмную бездну — еле уловимый аромат ванили на потрепанном белом шарфе и пожелтевшие рисунки цветов, написанные чужой лëгкой рукой. чонин искренне верил и надеялся, что через год все его мучения наконец закончатся и улицы пусана вот-вот осветятся исходящим от блондинистой макушки тëплым светом. только скажи - дальше нас двое. только огни аэродрома. прошло полтора года. чонин понемногу терял надежду, ведь осознал, что совсем никак не может связаться со своим возлюбленным. они даже не смогли обменяться номерами, ведь в день отъезда хвана отец младшего забрал и без того еле работающий старый мобильник. тогда он решил ездить в аэропорт, как ему когда то посоветовал сам хëнджин. да, глупо,но каждый день, после завершения всех занятий ян завязывал завязывал шнурки на посеревших от грязи кроссовках и спешил на автобус, чтобы занять своё место на лавке ожидающих и бесконечно смотреть на выходы, наблюдать за толпой, надеяться. вдруг ему однажды повезёт и он все-таки сможет увидеть порядком забывшийся, но до боли знакомый силуэт? вдруг он ещё сможет увидеть нежный, лëгкий взгляд прищуренных глаз и почувствовать запах ванили? решит лишь время. мы убежим - нас не догонят. дальше от них, дальше от дома очередной дождливый, слякотный день весны. края потертых джинсов намокают, задевая подтаявшее месиво из снега и грязи. автобусная остановка укрывает от дождя, но от цепкой утренней прохлады - уж точно нет. приходится кутаться в толстовку зелёного цвета и согревающе потирать руки. искренняя улыбка на лице ян чонина стала большой редкостью, серые будни — рутиной. сегодняшний день - выходной, уроки по вокалу начнутся через двое суток. все эти двое суток ян чонин собирается провести возле выходов, откуда обычно выпускают прибывших пассажиров с рейсов отправления "сеул - пусан". кошелек с парой купюр, ветровка, сломанный телефон, протеиновый батончик, белый шарф. мы убежим - нас не догонят. «уважаемые пассажиры, рейс «сеул - пусан» приземляется на посадочную полосу» - декламирует женщина из динамиков. чонин сонно поднимает голову, стараясь изо всех сил сфокусировать взгляд. всматривается в толпу, замечая..красный свитер? такой был у человека, которого он любит до беспамятства, у человека, ради которого он существует по сей день, у человека, который дал ему обещание. потëртый красный свитер крупной вязки был у хван хëнджина. чонин срывается с места, догоняя человека и касаясь кончиками пальцев его плеча. тот оборачивается и мир замирает на долю секунды. ночь-проводник, спрячь наши тени за облака, за облаками - нас не найдут, нас не изменят. им не достать звезды руками! с момента неожиданной но долгожданной встречи двух половинок вновь бьющегося сердца прошло три дня. все эти три дня чонин благополучно провёл в снятой хëнджином комнате на другом конце пусана. им было что обсудить, было что наверстать, поэтому разговоры утихали лишь при тëплых, трепетных поцелуях. хвану хотелось его "карамельку" целоватьцеловатьцеловать бесконечно, и постоянно видеть улыбку с выступавшими ямочками, которая вновь стала частым гостем в мимике его лица. хотелось от всего мира защитить, лишь бы тот больше никогда-никогда не испытывал всего того, через что прошëл за два года его отсутствия. комната пропахла духами с ванилью, а ломающая на части, в осколки бьющая подростковая влюблённость стала чистой и снова родной сердцу любовью. и никакие годы, никакие трудности, никакие страдания не смогли еë осквернить. мы убежим - все будет просто. ночь упадет, небо уронит. — хëн, я не хочу туда возвращаться, не хочу.. - тихо шмыгает носом ян, пока его синяки на спине тщательно мягкими руками блондина обрабатываются, - я так устал.. — давай сбежим? тишина повисает в воздухе как паутина, пока твёрдый и уверенный взгляд старшего не встречается с бегающими лисьими глазами. так и началось продумывание плана их побега. казалось бы - хван недавно вернулся в пусан и тут же собирается отсюда сбегать.. но ему, как и чонину, терять совершенно нечего. родители перестали с ним общаться ещё со времен начала учебы в академии. только вот, кому станут нужны бедный художник и певец с израненной душой? об этом они задумаются позже. чонин смог вернуться домой в четвёртом часу утра и забрать оставшиеся вещи, значит ровно в шесть, с восходом солнца, пора было выходить навстречу новой судьбе. и пустота на перекрестках, и пустота - нас не догонит. утренний пусан тих. лишь с причала еле уловимо доносится возня проснувшихся рыбаков, которые готовились выплывать за свежими морскими деликатесами на продажу. город ещё только начинает пробуждаться, люди стараются вылезти из-под покрывала ночной дремоты, пока бледное неокрепшее солнце поднимается на своё законное место. бодрствует лишь пара подростков в лëгких ветровках с рюкзаками, ведь их сердца наполнены светлой, каплями струящейся по сердцу и такой согревающей надеждой. будущее слишком неопределëнное и шаткое, но одно было ясно точно — когда-нибудь всë будет хорошо, и это самое «когда-нибудь» стало намного ближе, чем кажется. не говори, им непонятно только без них, только не мимо лучше не так, но не обратно только не с ними! только не с ними! только не с ними...