Портрет

      Хлоя не была в Париже, наверное, уже лет пять. Как уехала ещё в пятнадцать с матерью в Нью-Йорк, так и не возвращалась. И ровно до того момента, пока не оказалась в аэропорту родного города, даже не подозревала о том, как сильно скучала. Всё-таки у шумного американского мегаполиса не было ничего общего с её любимым, неспешным Парижем, прекрасным в своём размеренном темпе жизни. Родные узкие улочки, пекарни, из которых доносился умопомрачительный запах свежей выпечки — всё, что нужно для счастья.       Если бы погода ей больше благоволила, Хлоя бы обязательно устроилась где-нибудь в парке, наблюдая за играющими в догонялки детьми, прохожими, выгуливающими своих собак, парочками, держащимися за руки и воркующими друг с другом. Но сегодня, как назло, зарядил дождь, так что пришлось устроиться в первом попавшемся приличном кафе.       Краем глаза Хлоя заметила, что какой-то парень, почему-то сидевший в помещении в капюшоне, увидел её и замер, наверное, даже не дыша. Но в этом ничего удивительного не было: в Париже дочь бывшего мэра в своё время знали все. Да и, чего греха таить, в своей красоте она никогда не сомневалась.        Заказав вместо уже глубоко ненавистного кофе горячий шоколад, Хлоя посмотрела в окно. Даже в такую пасмурную погоду город был прекрасен. Все эти старые дома не выше пяти этажей, Эйфелева башня, которую отлично видно отовсюду, парки и скверы — каждая деталь делала столицу Франции родным, дорогим её сердцу местом.       В Нью-Йорке Хлоя никогда не чувствовала себя своей. Да, там ей дали достойное актерское образование, но даже за пять лет девушка не смогла привыкнуть к его суете, к американскому менталитету… Нет, это точно был не тот город, в котором она хотела остаться, несмотря на лёгкие сомнения в день перед отъездом.       В Париже она была дома. Она здесь родилась, здесь выросла. Тут жил её лучший друг детства… единственный друг. О, и её первая любовь. Хлоя усмехнулась краешком губ, вспомнив парня, который неизменно притягивал её взгляд своей рыжей шевелюрой.       Натаниэль был тихим, спокойным и незаметным. Ровно до того момента, пока его не разозлишь. В такие моменты в глубине красивых глаз редкого бирюзового оттенка появлялось что-то такое… Какой-то азарт, что-то невероятно привлекательное. Поэтому Хлоя просто не могла перестать задирать его, с предвкушением ожидая ответных колких реплик, которые непременно за этим следовали.       Да, столько времени прошло с тех пор, как они в последний раз виделись. Подумаешь, поцеловались разок на выпускном. Это ведь ничего не значило. Хлоя задумчиво провела пальцем по краю кружки, продолжая смотреть на тучи за окном. Натаниэль, наверное, и думать забыл о постоянно задевавшей его однокласснице. Может быть, уже давно женился, растит ребёнка или даже двух. Хлою невольно передёрнуло от этой мысли, и она поспешила отпить немного горячего шоколада из кружки. И когда только принесли?       Нет, несмотря на то, что прошло уже столько лет, Хлоя всё равно его не разлюбила. Он всё ещё иногда ей снился, а их единственный поцелуй она просто не могла выкинуть из памяти. Он тогда впервые подошёл к ней сам, неуверенно улыбнулся, и сказал, что ему даже жаль, что их пути расходятся: все уже знали, что Хлоя улетает в Нью-Йорк.       — Неужели так нравилось препираться со мной? — фыркнула Хлоя.       — Ну, это было даже весело, — Натаниэль неловко потёр шею, отводя взгляд.       — Ты знаешь, что всепрощение — это несусветная глупость? Вот ты сейчас ко мне добр, а я начну тебя шпынять с удвоенной силой, — Хлоя насмешливо посмотрела ему в глаза.       — Если это плата за то, чтобы ты осталась в Париже, то это ерунда, — он смущённо улыбнулся. — Правда, оставайся, пожалуйста.       — Не могу. Но предлагаю тебе прощальный подарок, — лукаво протянула Хлоя.       — Какой? — Натаниэль недоумённо нахмурился.       А Хлоя взяла и его поцеловала, даже не надеясь на ответ. Просто прижалась к его губам своими. Нат вдруг неуверенно обнял её за талию, робко ответил на неумелый поцелуй. Когда воздух закончился, Хлоя отстранилась, чувствуя, как щёки пылают от смущения.       — Вот. Хороший подарок? — немного взволнованно поинтересовалась она.       — Ч-чудесный, — красный, как помидор, пробормотал Натаниэль.       — Я рада. Только у тебя теперь все губы в блеске, — прыснула Хлоя, и сбежала, так больше с ним и не увидевшись.       Интересно, за эти годы вспоминал ли он её хоть иногда? Может, она ему тоже снилась? Хлоя улыбнулась этой мысли и потянулась к кружке, чтобы отпить немного горячего шоколада, но досадливо поморщилась поняв, что та уже опустела.       Как раз в эту секунду к ней подошёл официант и поставил на стол стакан томатного сока. Хлоя недоумённо выгнула бровь, и хотела было сказать, что этого не заказывала, но парень положил перед ней записку, сделанную на салфетке, и сообщил, что это попросили передать от соседнего столика.       Хлоя повернулась в указанную сторону и увидела того самого парня, который замер, увидев её, когда она только вошла. А незнакомец вдруг стянул капюшон, под которым, оказывается, скрывались так любимые ею рыжие пряди. При виде повзрослевшего Натаниэля, сердце забилось пойманной птичкой. Парень кивнул ей на записку, и Хлоя, наконец, пробежалась взглядом по строчкам.       «Посиди, пожалуйста, ещё немного, я тебя дорисую. Можно?»       Она подняла на Натаниэля взгляд и с улыбкой кивнула, потом посмотрела на томатный сок, и прыснула, вспомнив, как дразнила Ната помидоркой. Отсалютовав парню стаканом с напитком, Хлоя снова повернулась к окну, но спокойно сидеть теперь, когда рядом, оказывается, устроился тот, о ком она так старательно думала, оказалось гораздо труднее.       «Вот ведь как бывает иногда, — подумалось вдруг ей, когда она пыталась заставить себя смотреть в окно, а не на того, в кого была влюблена до безумия. — Только вернулась в Париж, и уже столкнулась с ним. Это судьба, не иначе».       Наконец, Натаниэль, кажется, закончил её портрет, потому что, захлопнув скетчбук, поднялся со своего места, и пересел за столик Хлои. Девушка мысленно похлопала себя по щекам, призывая собраться, снова напустить на себя чуть высокомерный, но при этом кокетливый вид.       — Привет, — выдохнул Нат восхищённо, кажется, даже не пытаясь скрывать своих чувств. — Я… я очень рад тебя видеть.       — И я, — неожиданно для себя вдруг призналась Хлоя, а потом чуть пристальнее вгляделась в собеседника. — А ты изменился. Новая причёска?       — А, это? — Натаниэль точно так же, как несколько лет назад, смущённо потёр шею. — Да, волосы немного отрасли. Я похож на девчонку, да?       Хлоя усмехнулась и отрицательно покачала головой, разглядывая огненно-рыжие волосы, собранные в низкий хвост. Она ни капли не лукавила: Натаниэля, который теперь был, наверное, на голову выше неё и за эти пять лет неплохо так раздался в плечах, было трудно спутать с девчонкой.       — Покажешь хоть, как портрет получился? — напомнила Хлоя.       — Ой, точно, — опомнился Натаниэль и открыл скетчбук на нужной странице.       Такой красивой, как на этом рисунке, Хлоя себя ещё никогда не видела. Она не сдержала восхищённого вздоха, кончиками пальцев коснувшись страницы.       — Это прекрасно, Натаниэль, — Хлоя подняла на него восторженный взгляд.       — Я рад, что тебе понравилось, — Натаниэль осторожно дотронулся до её руки, ласково погладил тыльную сторону её ладони. — И… я ещё тогда, пять лет назад, подошёл сказать, что люблю тебя, но ты ошарашила меня и сбежала. Вот…       — Знаешь, мне теперь хочется сделать так же, как тогда, — хихикнула Хлоя.       — В смысле поцеловать или сбежать? — усмехнулся Натаниэль.       Хлоя рассмеялась и, перегнувшись через стол, поцеловала его в губы. Снова.

***

      — Мама, там жёлтая машинка! — Элен повернулась к матери, восторженно глядя на неё, и указывая пальчиком на автомобиль за окном. — Жёлтая в чёрную полоску! На пчёлку похожа.       — Да, вижу, малыш, — Хлоя с нежностью погладила дочь по рыжим волосам.       — Девочки, сидите смирно. Я вас ещё не дорисовал, — попросил Натаниэль, на мгновение отрываясь от рисунка.       — Как ты хочешь заставить такую кроху сидеть неподвижно? — фыркнула Хлоя, тем не менее, возвращаясь в прежнее положение, а потом обратилась к дочери. — Золотце, твой папа трудоголик. Иногда мне кажется, что работу он любит больше, чем меня.       Элен захихикала, обнимая маму обеими руками, а Хлоя снова нежным движением провела ладонью по её волосам, перебирая пряди.       — Сказала актриса по полгода пропадающая на съемках, — не остался в долгу Натаниэль.       — Ну, я хотя бы за столом ем, а не работаю, — фыркнула Хлоя, поправляя причёску.       — Так и я тоже не работаю, сладкая, — Нат оставил на внутренней стороне запястья жены короткий нежный поцелуй. — Мне за ваши портреты никто не платил.       — Ладно уж, — тут же остыла Хлоя. — Вот ведь… художник.       — И я тебя люблю, — не отвлекаясь от рисунка ответил Натаниэль.