Покажи мне, Гекльберри

      — Гек!       Обернувшись на громкий зов, юноша встряхнул чуть влажными волосами и, тепло улыбнувшись, поднял ладонь в знак приветствия — к нему по берегу бежал Том Сойер собственной персоной.       — Я знал, что ты тут — слишком хороша погода, чтобы ты оставался в городе, — приблизившись достаточно, чтобы не пришлось повышать голос при разговоре, молодой человек с облегчением упал коленями в песок, отбрасывая надоедливую сумку с книгами в сторону, пытаясь отдышаться. Задумчивый Гекльберри отвернулся от друга, чтобы снова смотреть на прозрачную воду, едва шедшую скромными волнами от тёплого ветра.       Сегодня день был спокойным, а вечер — нежным. Да, именно так назвал его про себя Гек, проведя почти все время у реки в отдалении от шумного и горячего города, стены и дороги которого в такие дни душили своей пылью и серостью. Вырваться из этого стесняющего окружения и убежать за город к освежающей реке и к уютным купаниям, оставаясь наедине с природой, приятным ветром, переливающейся в солнечных лучах водой и, в конце концов, с собой — ожидаемый выбор для не обремененного обязанностями юноши.       О чем, конечно, прекрасно знал Том.       — Я рад, что нашёл тебя, потому что мне не терпится кое-что рассказать, — быстро снимая жилетку и расстегивая верхние пуговки рубашки, Сойер отвёл взволнованный взгляд в сторону, уже предвидя возможные вопросы, и, проведя тыльной стороной ладони по испарине лба, юноша с благодарностью принял во внимание тактичное молчание Финна, который продолжал смотреть куда-то на другой берег. — Я пригласил Бекки на свидание.       От восхищения раскрыв рот, Гекльберри вернул свой взгляд Тому, чувствуя, как на языке вертятся только бессвязные звуки и восторги, а уголки рта плавно и радостно ползут вверх из-за решительности друга.       — Да, ты сейчас скажешь, что я должен был сделать это раньше, что такому авантюристу, как я, несвойственно стеснение, — словно защищаясь, выставив ладони вперёд, Том с лёгким раздражением смотрел на каждый утвердительный кивок друга. — И ждать столько лет, чтобы только в шестнадцать решиться это сделать… Да, да! Успокойся уже, а то голова отвалится, — юноша толкнул кулаком друга в плечо с силой, достаточной, чтобы парень, не удержав равновесия, упал на песок с задорным смехом.       — Я бы хотел это видеть, — быстро представив эту неловкую картину, Гек продолжил смеяться и начал внимательно рассматривать смутившуюся фигуру сбоку от себя. — И как, она согласилась?       — Ещё бы! — самодовольно произнес юноша в своей привычной манере, задрав нос повыше. — Чтобы кто-то да отказал самому Тому Сойеру!       — Боже, Том, — нехотя оторвав спину от мягкого песка, Гекльберри, улыбаясь, облокотился на согнутые колени: его кожа высохла с прошлого погружения в воду, оттого теплый ветер легко сметал часть маленьких песчинок с загоревших ног, рук и спины в сторону друга, чье дыхание после пробежки наконец-то выравнилось и не намекало на недавнюю активность.       Том знал, куда бежать в такую погоду, если ему нужен был Гекльберри — в большинстве случаев друг уходил в это миром забытое место, куда не ступают другие люди, и уединенно проводил время за купаниями голышом, не боясь быть раскрытым и обнаруженным посторонними людьми; Сойера же он не стеснялся — они с детства привыкли проводить время вместе и среди стен душного города, и за их пределами на природе, задорно играя с водой и бегая друг за другом босиком по теплому берегу. Том не был тем человеком, от которого Гекльберри хотел бы уединяться — от этого парня ярко исходила живая энергия, которая могла бы легко дополнить собственную, при этом не загружая и не утомляя. Финн всегда был рад видеть Сойера, даже если его целью был побег от людей и уединение на забытом всеми берегу спокойной реки.       — Пошли, — быстро поднимаясь, Гек уверенно дернул задумавшегося Тома за рубашку. — Ты столько пробежал — тебе стоит освежиться, — целеустремленно направившись к воде, юноша обернулся на друга, который, наконец очнувшись, охотно начал стягивать с себя одежду, и, зайдя в переливающуюся в солнечных лучах воду, с удовлетворенным видом с головой погрузился в неё, ожидая, когда друг к нему присоединится.       Том не заставил себя долго ждать, влетев в воду, как всегда, шумно и бурно, с громкими звуками и активным плесканием, сразу направившись к Финну с любимыми попытками потопить его. Привыкнув к такому странному желанию друга, Гек, заранее высчитывая его дальнейшие действия, всегда знал, куда и как надо плыть, чтобы обыграть Сойера в его же игре.       — Гек? — вынырнув из воды и отплевываясь, юноша начал крутить головой в поисках друга. — Черт, ты опять где-то внизу? — уже готовясь погрузиться ко дну, парень успел лишь вскрикнуть, когда его ловко перевернули кругом через плечо и снова сбросили в воду. — ГЕКЛЬБЕРРИ ФИНН! — выпрыгивая из маленьких волн с визгами и воплями, Сойер сквозь воду в ушах слышал задорный смех друга. — ВОТ Я ТЕБЕ…       — Вот что ты мне? — ловко обнимая волны, которые создал его возмущающийся друг, Гек широко улыбался в ожидании возвращения того в реальность; гордый Том ни за что бы не признал, что друг плавает лучше него хотя бы за счёт свободного времени и опыта, а потому может его и топить, и окатывать волнами воды, и потешаться над ним, пока тот приходит в себя: сегодня возмущенному Сойеру на это потребовалось несколько секунд, и, сморгнув воду, юноша со звериным рыком бросился в сторону Финна, который резво поплыл от друга.       Поборовшись со смехом и криками ещё какое-то время, молодые люди наконец почувствовали приятную усталость и спокойно под взаимное молчание направились в сторону берега, разрезая руками воду, лишь щурясь от бликов, отбрасываемых лучами солнца. Выбравшись из воды, утомлённый Гекльберри упал спиной на песок, улыбаясь и приятно потягиваясь, однако замечая, что Сойер не разделяет его лёгкой беззаботности: напряжённый друг лег рядом, вытянувшись во весь рост вдоль тела Гека, подперев рукой голову, и влажным пальцем принялся рыть ямку в песке рядом с плечом молодого человека.       — Ты ведь бежал столько не ради того, чтобы просто поделиться новостью? — разглядывая лицо Тома, после нескольких минут обоюдного молчания и своих раздумий озвучил необходимый вопрос Гек, получая в ответ лёгкое отрицательное покачивание головой. — Тогда зачем?       — Я… — от волнения зарываясь в песок уже несколькими пальцами, Том пытался подобрать правильные слова, но, не достигнув успеха, бросил это дело и решил сказать, как получится. — Мы так давно знакомы с Бекки… Нет смысла тянуть несколько свиданий — возможно, мы поцелуемся уже в этот раз, — от накрывшей его неловкости юноша поднял меланхоличный взгляд на друга, который все это время внимательно смотрел на него. — А я…       — А ты ни разу не целовался, — завершая за Тома смущавшую того речь, Гек закивал, будучи абсолютно уверенным, что правильно истолковал произнесенные слова: сколько бы ни важничал перед другими этот парень, на самом деле, он такой же человек со своими волнениями и переживаниями. — А я тут причём?       — Ты ведь раньше целовался, — Сойер начал краснеть от стыда, уже предвещая новые вопросы. — Расскажи, как это правильно делать — я не хочу опозориться перед ней.       Брови Гекльберри взлетели вверх, но, скорее, не от неожиданности произнесенного, а от смелости, какая нашлась в друге в такой деликатный момент, чтобы он озвучил свою просьбу быстро, а не тянул до отказа от идеи, вырывая в песке огромную яму. Откровенные друг с другом юноши касались таких тем время от времени, но никогда не углублялись достаточно серьёзно: Том знал, что его друг, ведя более свободный образ жизни, к своему возрасту уже имеет некоторый опыт в общении с девушками, как и Гек был в курсе невинности Сойера.       Повисшее в воздухе молчание между юношами не тяготило, но накаляло атмосферу вокруг них, потому что, пристально всматриваясь друг другу в глаза, оба понимали — Гекльберри расскажет Тому все, что тот попросит, и все, что знает, и, кивнув, скорее, самому себе, Гек действительно согласился.       — Для начала прими удобную позу, — наконец собравшись, как бы в подтверждение своих слов молодой человек поменял положение своего тела и уверенно вытянулся, почти отзеркаливая друга. Весь вид Сойера говорил, что сейчас в этот мире не существует ничего, кроме урока от Финна. — Я не знаю, будете вы лежать, сидеть или стоять, но ваши лица должны быть примерно на одном уровне.       — Так, — робко кивая и внимая каждому слову юноши, переживающий Том мысленно записывал их все.       — На одном уровне, но не зеркально друг другу — иначе вам будут мешать носы, — улыбаясь на эту фразу, Гек невольно подбодрил друга, который уже начинал покрываться новой волной сильного румянца смущения. — Всё начинается с касания, — Том задержал дыхание. — Ваше, скорее всего, будет скромным и неловким, поэтому о напористых поцелуях вы узнаете уже друг с другом, — не выдержав собственной иронии, Гекльберри рассмеялся, устремив взгляд в песок, не замечая весь уровень волнения и трепета, через которые сейчас проходил его друг.       — Понял, — хриплым голосом оставив новую отметку в голове, Сойер быстро кивнул, чем вернул взгляд друга к себе: подняв глаза, Финн посмотрел на происходящее со всегда смелым и отважным Томом и испугался, что, если продолжит дальше, то тот просто потеряет сознание.       — Не трясись ты так, а при Бекки — тем более, — Гекльберри уверенно сжал плечо Тома в знак поддержки, на что тот растерянно кивнул. — Эм, я предложу начать с верхней губы. Инициативу сразу возьмёшь ты. После лёгкого прикосновения губ друг к другу — можно несколько секунд — аккуратно и нежно втяни её верхнюю губу своими, а потом медленно отпусти, давая ей право на ответ и согласие, — увлеченный Гекльберри сопровождал свой урок таким же предыханием и невольной демонстрацией действий, не отрывая взгляд от загипнотизированного Тома, надеясь, что тот хоть что-то понимает и сейчас не рухнет от волнения.       — Угу, — не в силах выжать из себя большее, Сойер сдержанно кивнул, отмечая вселенскую жалость в глазах друга. — Не смотри на меня так, — дополнив свою невнятную реплику, юноша наконец-то подал признаки жизни.       — Если она ответит, то, вероятнее всего, аналогично — так же за верхнюю губу, — с радостью приняв слова ожившего друга, Гек продолжил более воодушевленно. — Но очень может быть, что сделает то же с нижней. В любом случае — при вашей-то стеснительности — первые шаги будут именно такими: губа, всасывание, губа, всасывание, и спустя некоторое количество раз поцелуй лучше углубить, — Том нервно сглотнул и замер, замолчав и взмахивая своими пушистыми ресницами. Гек обреченно вздохнул. — Ты понимаешь примерно, что я говорю? Как это будет на практике.       — Она мне нужна, — резко выпалил юноша, заставив брови Финна сойтись вместе в немом недоумении. — Практика. Покажи мне. В смысле… — всегда шустрый язык сейчас начал предавать Тома, заплетаясь и комкая слова. Гек озадаченно поерзал. — Покажи мне на примере, чтобы я не выглядел в её глазах неуверенным мальчишкой.       — Что ты имеешь ввиду? — заволновавшийся Финн неверяще уставился на Сойера, прикидывая масштаб сумасшествия, творившегося в его голове, боясь признать свои догадки. — Я не целовался с помидорами, — юноша выбрал путь тонкого сопротивления надвигающейся буре, потому что всегда проще прикинуться наивным дурачком.       — Господи, Гек, — ни на секунду ему не поверив, Том робко опустил взгляд на песок и осторожно подвинулся к другу, от неловкости густо краснея, как те самые помидоры. — Как ты говорил? На одном уровне, но не зеркально? — Сойер, аккуратно пристроившись напротив, наклонил голову противоположно наклону головы Гека и нерешительно замер. — Всё начинается с касания?..       — Да, с касания… — растерянно моргая, Финн кивнул словам друга, прикидывая свои дальнейшие шаги, чтобы развеять неловкую ситуацию без сомнительных последствий для их дружбы: юноша хотел бы верить, что Том неудачно шутит или просто потешается над ним, но непривычный уровень серьезности в его глазах говорил об обратном.       — Гек, — молодой человек умоляюще посмотрел на друга, зная, что тот не сможет противиться этому взгляду. — Друзья должны помогать друг другу, а мне нужна твоя помощь, — эти слова поистине важны, будучи произнесенными Томом Сойером: этот парень всегда считал, что попросить помощи все равно, что проявить слабость, а быть слабаком ему никогда не прельщало. Поэтому всё еще не принявший идею Гекльберри оценивал адекватность друга бегающим взглядом, понимая, что тот настроен и собран куда больше, чем несколько минут назад: наклонив голову, Том замер в ожидании реакции Финна, словно уже перешагнул первый этап, перейдя к согласию и ответу партнёра. В каком-то смысле так оно и было.       — Хорошо, — не веря до конца в происходящее, Гекльберри громко выдохнул и наконец сдался, пошевелившись на песке в поисках более удобной позы. — Всё начинается с касания, да. Ты правильно замер. Теперь следующий шаг, и помни — перехвати инициативу.       — Почему именно так? — потянувшись вперёд, волнующийся Том опалил своим дыханием губы напротив, невольно опуская на них взгляд.       — Так будет мужественней, — внутренне истерично рассмеявшись иронии этих слов в настоящей ситуации, Гекльберри почувствовал робкое прикосновение в своим губам: все, как он и говорил — скромно и сдержанно, без напора и больного вожделения. Придвинувшись ещё ближе, не разрывая скромный контакт, Том рвано выдохнул прямо в губы Гекльберри, плавно переходя на верхнюю губу; Финну стоило бы одобрительно кивнуть и похвалить друга за удачные первые шаги, но ему не оставили такой возможности, проглотив слова в упрямом всасывании — юноша даже был озадачен неожиданной уверенностью послушного ученика, который, видимо, умышленно медлительно проделав нехитрые действия, немного отстранился в ожидании решения партнёра.       — Гек? — в потемневшие глаза Тома начало закрадываться волнение о том, что он делает что-то не так, когда от Гека не поступило моментального одобрительного внимания.       — Все хорошо, все правильно, ты молодец, — очнувшись от неожиданного наваждения, покрасневший от собственных мыслей Финн потянулся за поцелуем, повторяя движения друга, как бы напоминая свои слова: «Вот, как я и говорил — дальше последуют одобрение и аналогичные действия». Позволив себе на несколько секунд потеряться в новых ощущениях, Том продолжил осваивать материал урока, меняя напор и угол наклона головы, с каждым разом все больше вовлекая в поцелуй друга; его дыхание сбивалось, становясь глубже при каждом новом касании, а руки начали дрожать в неосознаваемой попытке углубить поцелуй. Но сигнала от учителя ещё не было, а значит, стоит попробовать перехватить инициативу самому.       — Гек, — оторвавшись от распухших губ друга, Том еле удержался, чтобы не заскулить от такого растрепанного вида юноши рядом с собой. — Ты говорил, — прочистив предающее его горло, тихо произнес Сойер. — Надо углублять поцелуй. Как? — Том взволнованно смотрел, как его друг плывет в собственных ощущениях и пытается вспомнить, что происходит, что несомненно приободряло — раз ему удалось сотворить такое с опытным Геком, то и других он сможет обезоружить.       — Языком, — наваждение постепенно начало спадать с Гекльберри, и он отстранился, сдерживая от осознания ситуации резкий рывок назад. — Ты должен задействовать язык, — дыхание было так предательски глубоко и нестабильно, что говорить, не сдав себя, было сложно. — Пока губы будут достаточно раскрыты, заберись языком в рот, для начала пройдя по кромке зубов — так ты уже дашь понять, что хочешь двигаться дальше, — Финну хотелось завыть от отчаяния, когда он увидел в глазах Сойера не страх, а азарт — это никогда не предвещало ничего хорошего.       — Мне нужно так же дождаться ответа? — в отличие от сдержанного Гекльберри, Том не пытался скрыть свое глубокое неровное дыхание, поэтому слова срывались с его губ, скорее, горячим воздухом, чем громким звуком.       — Примерно, — наконец вернув себе относительно равнодушный вид, Гек, осторожно пошевелившись на песке, приготовился к длинной просветительской речи. — Здесь согласие идёт как бы по умолчанию — если вы целуетесь, то все уже согласны, а углубление поцелуя — это новый этап согласия, — юноша приободрился, почувствовав больше уверенности из-за внимательного взгляда друга. — Когда ваши рты достаточно раскрыты, скользни своим языком внутрь, не позволяя сомкнуть губы, и найди ее язык, чтобы его коснуться.       — Ей будет приятно? — не сводя затуманенного взгляда с губ вещающего друга, Том нетерпеливо поерзал рядом с ним, рукой случайно задевая его бедро.       — Это будет приятно вам обоим, — Гекльберри улыбнулся той самой поддерживающей улыбкой, какую всегда дарил Тому в волнительные для него моменты; занервничавший Сойер периодически встречался со взглядом друга, но в остальное время рассматривал его губы, как единственно доступный сейчас пример. Напрягшийся от столь большого внимания Гекльберри убеждал себя, что это всего лишь интерес ученика к главной теме урока. — Когда ваши языки соприкоснутся, ты волен творить любую импровизацию — трогать, вылизывать, покусывать, но без бешеного напора и очень осторожно — не пугай её.       — Покажи мне, Гекльберри, — в этих словах не было робкой просьбы — в них слышалось настоящее требование, почти приказ. Сойер сверлил лежащего рядом юношу своими шальными глазами и уже начинал тянуться вперёд.       — Том?.. — брови сдвигающегося в сторону Финна поползли вверх: молодой человек не верил в решительный настрой слов Сойера, будучи уверенным, что тот просто перегибает палку от излишнего волнения, а не собирается и дальше использовать рот друга для совсем недружеской практики.       — Гек, покажи мне! — положив свою руку на затылок, Том фактически силой притянул опешившего Гекльберри к себе и вновь прикоснулся к его губам, теперь уже не стесняясь и не сдерживаясь в своих действиях: его губы в знакомом жесте раскрывали мягкие губы напротив, сминая поочерёдно верхнюю и нижнюю, пока два дыхания сталкивались, обжигая юные лица. Взявший ситуацию в свои руки Том, как и учили, ловко поймал момент, когда рот Гека оказался открыт достаточно широко, чтобы можно было скользнуть туда языком, отчего дыхание друга резко сбилось — сколько бы Финн ни пытался это скрыть, ощущение на коже было вполне очевидно.       — Том… — плавящийся в своих чувствах Гекльберри до последнего противился напору юного соблазнителя в попытках не сдаваться своим ощущениям до потери реальности. Но пока одна рука друга настойчиво зарывалась в его жесткие волосы, не позволяя отстраниться, вторая с сильным нажимом давила на плечо в желании уложить друга на песок, и Гек ясно чувствовал — скоро он сдастся.       Это уже не было похоже на уроки соблазнения и поцелуев от Гекльберри Финна — Тома по-настоящему вело, он терял себя в этой ситуации, и не факт, что сам это осознавал; Бекки осталась где-то на фоне, пока им овладевали новые чувства и желания, когда он касался мягкого тела рядом с собой. Он дышал загнанно и громко, впиваясь ногтями в затылок и плечо друга, вжимаясь своим телом в его, чувствуя напряжённым пахом, что его желание разделяют, и к своему облегчению, наконец-то получая долгожданную взаимность: Гек перестал сдерживаться и отпустил себя, кладя свои грубые ладони на нежную кожу Сойера, позволяя себе смешать имя его друга с первым стоном, потираясь плотью о плоть.       — Ох, Гек, — разгорячившийся Том оторвался от опухших в агрессивных поцелуях губ и прижался своим лбом ко лбу Финна, не прекращая плавные движения бёдрами: со всей своей неопытностью молодой человек понимал, как мужчины получают удовольствие, и пытался доставить наслаждение задыхающемуся Гекльберри, что только крепче прижимал юное тело к себе, подаваясь бёдрами навстречу.       — Том, — громко выдыхая это в маленькое пространство между ними, Гек, не прерывая трения, обхватил руками узкие бедра друга и направил их к себе настолько тесно, что от новых ощущений из глаз Сойера посыпались звёздочки: это было почти больно, но так правильно и приятно, что Том через поток тихих стонов был готов простить другу все его грубые отклонения от собственных уроков. — Том, ты хороший ученик.       — Боже, Гек, ты можешь… — не сдержавшись, Сойер заскулил и ускорил трение, дрожа и задыхаясь в умелых руках друга, чувствуя приближающуюся разрядку. Стыдливо краснея и пытаясь спрятать лицо, юноша что-то бормотал, с каждым движением набираясь уверенности, чтобы озвучить свои желания. — Гек, боже… Гек, я хочу испачкать тебя.       — Ты и так это сделаешь, Том, — немного удивившись неожиданному признанию, растянуто прошептал Гекльберри, наращивая темп. Тело в его руках дрожало все сильнее, вынуждая держать его крепче и позволяя вести ситуацию.       — И чтобы ты испачкал меня, Гек, — двинувшись резко и размашисто несколько раз, Том протяжно заныл в шею друга, выплескивая на его живот и грудь все свое удовлетворение, продолжая трение в новой влаге, чувствуя, что друг начинает по-иному подрагивать: «Он сейчас кончит». Отыскав в себе последние силы, Том быстро оторвался от напряженной шеи юноши, ощущая ускорение действий Финна, и, глядя своим туманным взором в помутненные глаза напротив, понял, что его сжимают в объятиях почти до боли, и наконец почувствовал облегчение и новую порцию выстреливающей влаги между их телами. «Он кончил, глядя мне в глаза». — Боже, Гек, — растроганный такой искренностью Сойер прижался к обмягкающему Гекльберри, растирая их удовлетворения по животам и груди: юноша видел необходимость поделиться своими эмоциями, но его друг настолько разомлел, что был готов лишь лежать на песке, обняв доверившегося ему Тома. Гек тяжело дышал в плечо друга, проводя широкой ладонью по увлажненной испариной и покрытой новой порцией песка спине, ощущая всем своим телом оказанное ему доверие: восстанавливая дыхание, Сойер продолжал крепко держать друга, словно и нет между ними высыхающего семени, которое, откровенно говоря, он сейчас хотел бы потопить в реке, но желание не отпускать Финна было выше желания помыться. Юноши продолжили лежать на песке в немых объятиях, лишь изредка обмениваясь глубокими поцелуями, которые Том прекрасно усвоил.       — С Бекки так сделать не получится, — после длительного уютного молчания Гек нехотя оторвался от сонного друга, все же чувствуя необходимость окунуться. Он ловко поднялся с песка, рассматривая со скромной ухмылкой свой живот, размышляя, как они к этому пришли. — Ты хочешь искупаться? — недолго думая, юноша обернулся на друга, чей вид был не лучше, и нежно улыбнулся в ответ на поднятые уголки распухших в поцелуях губ Тома, протягивая руку. — Пошли.       — С Бекки и не нужно, — принимая помощь в виде большой ладони с длинными загорелыми пальцами (черт, Том, не туда думаешь), довольный Сойер лениво поднялся с песка и, обхватив руку друга покрепче, пошёл за ним к реке.       — А как же свидание? — быстро погружаясь в теплую реку по шею, на ходу смахивая водой следы со своего живота, Гекльберри плотно прижал Тома спиной к себе и начал тщательно стирать с него итоги их уроков, с каждым вздохом друга опуская руки все ниже.       — Свидание, эм… — быстро теряя нить разговора от неспешных умелых ласк, Том в попытках вжаться подался назад, понимая, что снова теряет голову, завлекая за собой друга. — Я скажу ей, что все — это первое… боже, Гек, убери… нет, не убирай… и последнее свидание.       — Целоваться будете? — очень тихо над самым ухом прошептал Гекльберри, смывая с тел последствия успешных уроков.       — Не будем, не будем, Гек! Только не убирай, пожалуйста.