Ежедневник

Сколько себя помнила, Дана Скалли всегда вела ежедневник и дотошно планировала каждый час своего времени. В школьные и студенческие годы в ежедневнике кроме списка дел были ещё и рисунки — быстрые наброски, которыми она без слов описывала своё отношение к делу или пункту плана, своё впечатление от произошедшего, свою реакцию на случившееся. Страницы пестрели звёздочками, лампочками, молниями, цветочками, сердечками (разбитыми и целыми), знаками восклицания и знаками вопроса: то разлинованными, то в крапинку, то плотно закрашенными чёрным. Иногда Дана рисовала окружавших её людей, выделяя основное: у этого нос, а у той глаза, а вот бюст, которому можно позавидовать. Ежедневник был не только инструментом для организации времени, но и дневником. Когда она перестала рисовать — Скалли точно не помнила. Где-то на полпути от Даны к спецагенту Скалли. Тогда её ежедневник стал наполняться исключительно строчками дел, мелким аккуратным почерком вписанными в квадраты дней. Список на день, на неделю, на месяц. С обязательными галочками около выполненного дела. В последние годы планировать работу стало невозможно. Малдер мог в пять минут сорваться куда-нибудь на Аляску, не дав шанса подготовиться заранее. Поэтому небольшая сумка с самым необходимым давно поселилась в багажнике машины Скалли. Смена белья, кроссовки, спортивные штаны и пара футболок, тёплые носки и свитер, зубная щётка, аптечка, бутылка воды… И ежедневник. Ещё один. Потому что ей было необходимо держать свою жизнь под контролем, даже учитывая наличие в ней такого фактора внезапности, как Малдер. Всё чаще и чаще Скалли ловила себя на мысли, что ей хочется запланировать и этот фактор. Просто написать в планах на день всего одно слово «Малдер» — и потом поставить галочку. В тот момент, когда рядом с этой воображаемой галочкой само собой рисовалось сердечко, Скалли обычно трясла головой. Так пытаются избавиться от набежавшей дремоты, отогнать морок. Иногда Скалли казалось, что и Малдера посещают подобные мысли. Он подолгу смотрел на неё, когда думал, что она не видит. Стал чаще касаться её не так, как раньше: убрать пылинку с лацкана её пиджака; придержать за локоть, прежде чем открыть перед ней дверь и пропустить вперёд; принести кофе из автомата в коридоре и передать стаканчик, задержав чуть дольше, чем обычно, пальцы на её руке. Она раз за разом ставила мысленные галочки, отстранённо, аккуратным почерком, без заметок «Подумать об этом завтра», без примечаний «Важное» или «Не забыть!», без иллюстраций… Что-то поменялось, она это понимала. Но в остальном Малдер вёл себя, как обычно, не делал ничего такого, что бы её смутило, или заставило бы сделать первый шаг самой. А теперь этот поцелуй в фойе госпиталя в канун Миллениума... Поставлена жирная галочка около очередного пункта «Спасти Малдера». И ещё одна галочка около пункта «Выжить», в её случае — дважды. Скалли казалось, что и поцелуй случился именно поэтому — они снова вляпались и снова умудрились не погибнуть. А ещё, возможно, спасли мир. Или не поэтому? Отвезя Малдера домой, Скалли долго кружила по тёмным улицам города. Ночью внезапно пошёл снег, мягкие мокрые хлопья влетали в открытое окно машины и тут же таяли на разгорячённом лице Скалли. Она крепко держалась за руль и строчку за строчкой мысленно заполняла пункты своего ежедневника. Вот Малдер стоит у машины, здоровой рукой вцепившись в дверцу: «Чем займёшься в выходные, Скалли?» И смотрит на её губы, смотрит, смотрит… Ведь ответ появится оттуда. «Он не хотел идти домой» — галочка. «Поеду к маме, я обещала быть на семейном ужине. Приедет Билл. И Тара. И Мэтью». Кажется, он не такого ответа ждал. «Что ты хочешь услышать, Малдер?» — она что, сказала это вслух? Теперь он смотрит прямо в глаза. Пожимает плечами, словно всё ерунда, словно он пошутил, а она посмеялась над шуткой, словно всё так и должно быть. «Он не хотел идти домой ОДИН» — галочка. «Хороших выходных, Скалли». «И тебе». Вот он уже у двери дома, ищет ключ в кармане пиджака, который как-то умудрился повесить на перевязь больной руки. Находит. Неуклюже открывает дверь и, обернувшись напоследок, скрывается внутри парадной. «Он не хотел идти домой БЕЗ ТЕБЯ» — галочка. Взвизгнув тормозами, машина недовольно зарычала, ругнулась шинами и встала на обочине. Ужасно зудели раны на шее, Скалли уронила голову на руль и шумно выдохнула. Она тоже не хотела ехать домой одна. Скалли всегда казалось, что когда она соберётся сделать этот шаг, то всё распланирует по минутам, до мелочей. Поэтому она обернулась, взяла с заднего сидения сумку и достала из неё ежедневник. А потом написала всего одно слово — «Малдер». И поставила галочку. Подумав мгновение, пририсовала рядом сердечко и засмеялась. В следующую минуту она развернула машину и поехала обратно. К нему домой.