Проклятый

Когда юный изобретатель только прибыл в долину трюфельных пальм, когда срубил первое дерево, появился дух, защитник лесов - Лоракс. И он предупредил, что если парень продолжит свои тёмные дела и не прекратит вырубку, его ждёт страшное проклятье. Находкинс не воспринял эти слова всерьёз. Как и явившегося к нему тогда Хранителя лесов. Нет, ну правда! Маленькое, несуразрое, с во-от такими усищами и похожее на мохнатую фрикадельку существо говорило о "проклятии", предпринимая тщетные попытки нащупать ручку входной двери! Ну как такое воспринимать серьёзно?!Юношу заставила образумиться только угроза захлебнуться, когда звери пустили его кровать по реке. Тогда парень поклялся Лораксу: больше ни одного срубленного дерева. На самом деле, Находкинс неплохо поладил с Лораксом. Пусть зверь был ворчливым и, временами, доставучим, он был приятным собеседником и мудрым советчиком. Так бы, наверное, и жил Находкинс. Кормил лесных обитателей блинами, играл с Лораксом в карты, играл на гитаре и пел, заезжал в город неподалёку за продуктами... А потом всё случилось так быстро. Внезапный успех всемнужки. Приехавшие родственники. Мысли о будущем успехе. Заставили забыть о клятве. Успех, слава, принятие, уважение, любовь... Это всё, о чём мог мечтать Наодкинс! Одно дерево, два, три, десять, пятьдесят, сто... Да кто будет считать! Сотня из тысяч - это ведь совсем небольшая плата за всё это, так? Месяц пролетел незаметно. Но, кажется, этого времени хватило, чтобы что-то переменилось в сердце юноши. — Каланча, ты должен остановиться! - Заявил Лоракс, заявившись однажды к товарищу. — Это ещё почему? - Усмехнулся брюнет, красуясь перед зеркалом. Новый зелёный костюм, высокий цилиндр, длинные зелёные перчатки - всё это было ему так к лицу! Мама сказала, что так он выглядит очень успешным бизнесменом. Находкинс был согласен с этим. — Ты не понимаешь, - вздохнул Хранитель, потирая лапкой переносицу. - Послушай! Из-за тебя страдает наша долина! Зверям приходится ужиматься всё сильнее, им негде жить и нечего есть! — Ой, да ладно! - Находкинс закатил глаза, поправляя высокий ворот белой рубашки, выглядывающий из под пиджака. - В тесноте, да не в обиде! И вообще... Парень наконец соизволил обернуться. Он недовольно поджал губы и окинул рыжего зверя недовольным взглядом. — Я занят! Если хочешь поговорить, записывайся на приём у секретаря. — Ты не понимаешь... - Расстроенно повторил Лоракс. - Ты же клялся. — Всё! Разговор окончен! На самом деле Находкинс чувствовал вину за нарушенное слово. Но если он не хочет потерять свой успех, если хочет продолжать расти и укрупнять производство, то придётся обращать меньше внимания на это чудное надоедливое существо. И на глупые мысли о вине тоже. Правильно. Просто не думать о проблеме! И её как будто и нет. Ну ведь сам он терпел неудобства и неудачи? Пусть и другие потерпят. Это время его́ триумфа! Со временем Находкинс стал замечать, что состояние его здоровья стало ухудшаться. Постоянно першило в горле, лёгкие сжимало спазмами, не унимался кашель. Возможно, стоит всё же сократить количество выбросов в воздух, поставить фильтры на заводах... Мама сказала, что на это уйдёт много времени и денег, а Находик просто простудился. Может, она и права... Он просто себя накручивает. Со временем хуже стало становиться и всей семье предпринимателя. Но для них дальше кашля дело не шло. Дерево за деревом, сотня за сотней, тысяча за тысячей... Люди с остервенелостью раскупают всемнужки (хочется сравнить их с безмозглыми зомби из дешёвых ужастиков), Находкинс постоянно появляется на экранах телевизоров и на страницах газет и журналов с интервью, доходы растут, о чём ещё мечтать? — Ещё вопрос, мистер Находкинс, - обратилась журналистка во время очередной встречи. — Кха! - Как на зло, в груди всё сжало именно сейчас, и из горла брюнета вырвался кашель. Находкинс зажал рот рукой и сжался пополам, хватаясь второй рукой за надорванный от кашля живот. Журналистка даже вздрогнула - уже не задохнётся он прямо в студии? - Кхах!.. П-простите... Кхм! Да, конечно, задавайте! Предприниматель выпрямился и, как ни в чём не бывало, продолжил с интересом смотреть на журналистку. Та вздохнула и отвела взгляд. — Именно об этом многие хотят узнать. Что с вашим здоровьем? Вы выглядите болезненно бледным, а этот ужасный кашель! Как прокомментируете ситуацию? — Ох, ха-ха! - Находкинс театрально смахнул слезу. - Ладно вам, переживать ни к чему! Со всеми случается заболеть, незачем раздувать из мухи слона. Ещё сотня, ещё тысяча. Мало, мало, нужно больше... Кажется, внутри проснулся зверь. Страшный и беспощадный. Ненасытный. Мало, недостаточно, не хватает. У Находкинса стали болеть зубы. Все разом. Он сразу обратился к стоматологу, но врач ничего не нашёл. Боль не унималась несколько дней. Пока в один вечер резь в дёснах стала настолько невыносимой, что захотелось кричать. Брюнет был в своей комнате, но всё равно боялся, что услышат. В конце концов, он уважаемый человек! Парень схватил со стола розовый платочек из листвы трюфельной пальмы и запихал в рот. Боль стихла через невыносимые пятнадцать минут. Выплёвывая ткань, бизнесмен нащупал языком нечто странное. Зубы заострились и стали напоминать акульи клыки. В этот момент Находкинс от ужаса закричал уже вслух. Он долго стоял перед зеркалом и хлестал себя по щекам, надеясь, что просто спит. Или хотя бы сошёл с ума. Находкинс теперь закрывает рот зелёной тканевой маской. Теперь он говорит всем про болезнь - так легче объяснить внезапный аксессуар. Теперь он запирает дверь в свою комнату перед сном: чтобы никто не вошёл и не увидел. Мало денег, мало всемнужек, мало деревьев. Брюнет больше совсем не снимает перчатки, ещё и подкладывает в пальцы перчаток вату - скрывает небольшие, но острые коготки, появившиеся так же болезненно и неожиданно, как клыки. Появляются мысли о том, что всё это как-то связано с вырубкой леса и Лораксом. Не хочется об этом думать, слишком много дел. А ещё много денег, много внимания, много любви, много признания... Нет. Мало. Всё ещё мало!! Находкинс стал терять вес. Аппетит исчез, даже кусочек в рот не хотел лезть. А даже если бы влез, попросился бы обратно. Кожа побледнела, стала тонкой, будто прозрачной - просвечивала синие вены. Вскоре стали сильно выпирать рёбра, ключица, позвонки, таз... Всё можно скрыть за хорошим слоём одежды, верно? Не страшно, всё образуется. Как-нибудь... Наверно... Может, это происки тогда надоедливого рыжего усатого зверька?.. Он, как на зло, больше не приходит. Стало сложно ходить. Без трости уже не устоять на ногах. Постоянное недомогание заставляло спать по двенадцать, а то и пятнадцать часов. Находкинс всегда соблюдал режим сна. Так что эта резкая перемена не только мешала делам, но и сильно злила. Родственники какое-то время интересовались здоровьем парня, хотя бы приличия ради. А после перестали. Только мама иногда корила: — У тебя столько дел, Находик, времени на болезнь нет! Однажды, после очередного такого выговора мать в ужасе убежала. Когда Находкинс в очередной раз закашлял, его вырвало кровью. Тут уж предприниматель сломя голову побежал к докторам. Плевать, что они смотрели на него, как на невиданное чудовище, плевать, что придётся доплачивать за замалчивание некоторых деталей. Только бестолку. Все разводили руками, никто не мог выявить недуг. Парень плакал по ночам. Запирался в комнате, срывал с себя зелёный костюм и, рыдая, смотрел на себя в зеркало. Плакал от физической боли и осознания своей никчёмности. Бледное, худощавое, высокое, ссутулиное, с выпирающими костями нечто. Пухлые мягкие щёки впали, обтягивая заостривлиеся скулы. В смолисто-чёрных волосах стали виднеться седые пряди. Под глазами круглосуточно темнеют синяки. Это не мешает производству. Не мешает славе, фото и интервью. Лицо можно замазать тональником, если просят улыбнуться для фотографии - улыбнуться, не размыкая губ... Способов скрыть уродства целая уйма! Тысяча пальм, две тысячи, три... Почти не осталось пальм. Находкинс сидел у себя в кабинете и перелистывал бумаги. Руки парня мелко подрагивали, от чего ставить подписи было сложновато. Рядом со столом стояло ведро. Если вдруг внезапно затошнит. О стул опиралась трость. — Ну что, доволен, Каланча? Знакомый голос заставил обернуться. — Ты?! - С удивлением и злостью выпалит брюнет. Кровь вскипела от злости. А вот и его дорогой друг! Который мало того, что бросил его в такой сложной ситуации, так ещё и сделай с ним это! Находкинс хотел броситься к Лораксу и схватить, но тут же задрожали ноги. Живот свело, во рту появился металлический привкус. Находкинс упал на колени и, подтянув к себе ведро, обнял его. Чёрт, с каждым разом всё больнее... Глотку разрывало от боли. Между рвотными позывами парень жалобно скулил, пытаясь вытерпеть мучение. Когда желудок вытолкнул из себя всю кровавую кашу, брюнет облегчённо вздохнул и вытер лицо рукой, испачкав перчатку в кровь. На зелёной ткани расползлось красновато-коричневое пятно. — Если тебе не жалко чужие жизни, может свою пожалеешь? - В словах Лоракса звучали сожаление и неизмеримая душевная боль. — Я так... и знал! - Злобно прорычал парень. - Это всё ты! — Нет, - спокойно и грустно отвечал Хранитель. - Это всё ты́. Посмотри, что ты наделал. Барбалуты, птички, рыбки... Все они ушли. Они не могут больше здесь жить, им нечего есть. А ты и не заметил, да? — К чёрту! - Прошипел Находкинс, поднимаясь с пола. Ему пришлось опереться о стол. - Причём тут всё, что происходит со мной?! — Я ведь предупреждал тебя. Не я тебя проклял. Вся боль, что ты причинил каждому живому существу здесь возвращается к тебе. А монстром тебя делают твои поступки, твоя жадность. Ты можешь прекратить всё. Исправить! — Вылечи меня!! - Взревел бизнесмен, бросаясь к бывшему другу. Лоракс не ожидал такого. Находкинс навалился на него и схватил за горло. Зверь ударил ногами парня в грудь, от чего тот отпустил Хранителя, обхватив себя руками. Лоракс бросился бежать. — Стой!! - Голос Находкинса был хриплым, низким, будто и не его вовсе. "Что же ты наделал..." - Только и думал усатый зверь, убегая в сторону выхода. Когда Находкинс всё же догнал Хранителя, уже совсем выбился из сил. Да и без трости двигаться сложно. Парень мог только опереться о колени и пытаться выровнять дыхание. — Находкинс, я не хочу ни смерти долины, ни твоей. Всё в твоих руках и только... — Почему?.. - Тихонько прошептал брюнет. Его глаза задрожали и заблестели от наворачивающихся слёз. - Почему я? Я что, за жизнь мало натерпелся?! Голос Находкинса сорвался на истеричный крик. Сдерживать слёзы уже не получалось. Парень упал на четвереньки и зарыдал. Он столько погубил. Вырубил почти всю долину трюфельныж пальм, лишил жизни животных, обрёк живущих здесь людей до конца дней (несомненно, теперь недолгих) задыхаться в дыму. Чёрт... Но ведь делал это ради блага! Всемнужки всем нужны, да? Он всем нужен, так ведь?!. ... Да кому он нужен. Чудовище, которое едва стоит на ногах. Он столько погубил. Даже себя. Зачем? Ради чего? Ради одобрения семьи? Им так то плевать на самого Находкинса. Им важны деньги. Ради славы? Людям нужны всемнужки и образ успешного бизнесмена. Находкинс на самом деле не такой. Чтобы доказать, что он на что-то способен? Кому доказать? Сам он в это так и не поверил. Оно того стоило? Находкинс продолжал содрогаться от рыданий, роняя на землю солёные капли слёз. Высохшая, потрескавшаяся почва жадно впитывала влагу. — Ну тише, тише... - Лоракс подошёл к другу и стал гладить по спине. - Тише... Пойдём. Ещё есть пальмы, и я собрал немного семян. Мы всё исправим вместе, да? Брюнет поднял виноватый взгляд на духа и несмело кивнул. Не смотря на впалые щёки, потускневшие глаза и седину, придающие парню возраста, сейчас он напоминал маленького запутавшегося ребёнка — Вот и хорошо. Исправиться каждый может. Если сам того захочет. На лице Находкинса дрогнула улыбка. Да. Исправить. Всё исправить. Послать мамашу и семью куда подальше. Хоть немного они его поддержали? Искренне, без цели заработать на нём? Хоть немного беспокоились из-за его состояния? Всё вдруг стало ясно, как те дни, когда небо не было затянуто дымом. Больно от осознания ошибок. Наконец эти страшные мысли догнали парня, оседая тяжёлым грузом на сердце. Но в то же время исчезла другая тяжесть: наконец всё встало на свои места. Наконец этот клубок распутался и удалось ухватить ниточку, ведущую выше, к свету, прочь из этой кроваво-красной с примесью чёрного трясины. Лоракс подошёл к парню и снял с него маску. Дух вытер ею же слёзы с лица брюнета. — Ну всё, хватит плакать. Да? Предприниматель глупо улыбнулся, обнажая заострённые зубы. На секунду показалось, что сейчас Хранитель от испуга отшатнётся, в ужасе выпучит глаза. Но Лоракс только ласково погладил юношу по голове, как неразумное дитя. Находкинс, кряхтя, поднялся с земли. Он вдруг почувствовал, что онемела челюсть. Провёл языком по зубам и понял: ровные, самые обычные человеческие зубы. И когти, кажется, уже не норовят прорвать перчатки. Брюнет несмело снимает перчатку и видит ничем не примечательные ногти. — Видимо, ты и правда намерен всё исправить, - Лоракс довольно усмехнулся. Находкинс всё ещё чувствовал себя ужасно. Боль в груди, ноющие кости и суставы, страшная слабость... Но на душе вдруг стало так светло и хорошо... Находкинс, дрожа, потопал к входу на фабрику. Нужно добраться до офиса, предупредить о прекращении вырубки деревьев, перевести дух перед скандалом. Мама точно закатит истерику. Но больше он не поведётся! Теперь будет делать то, что правильно! Нужно всё исправить. Резкая боль в груди. Будто в тело парня впилось что-то продолговатое и острое. Похожее на... "Лезвие топора..." - Отчаянно подумал Находкинс. Внешне не было похоже, что что-то случилось. Но предприниматель чувствовал страшнейшую боль. Снова будто удар, уже сбоку в плечо. Перед глазами стоит образ: его лесорубка, где-то далеко, на другом конце долины, срубает дерево. Два удара разом: где-то в спине и низу живота. Другая срубила два других. Режущая боль невыносима. Находкинс пытается кричать, но будто онемел. Сердце затрепетало в предвкушении страшного. Финала. Конца. Находкинс обернулся, хотя, кажется, шея сама повернула голову. Он совсем не чувствовал, что собственное тело принадлежит ему. Невдалеке стояло дерево. Последнее. Топор машины замахнулся. — Н-нет... - Прохрипел брюнет, протягивая руку в сторону происходящего. - С-стоп!! Стоп, прошу..! Лезвие одним махом перерубает ствол пальмы. Глаза Находкинса расширились, выдавая адскую боль, хлынувшую на него. Губы разомкнулись, чтобы парень мог закричать, но из горла вырвались только хрип и струя крови. Алая жидкость стекает по подбородку, капает на пиджак, падает на землю. — Находкинс? - Лоракс стоит позади друга. Он не видит ужаса, происходящего с бизнесменом. Ноги дрожат, не могут удержать обессилевшее тело. Находкинс возводит взгляд вверх. Последнее, что он видит, - затянутое смогом небо. Пытается набрать воздух в лёгкие. Последнее, что он чует, - запах дыма и смерти. Пытается отвлечься от боли. Последний вкус, что он чувствует - вкус собственной крови. Находкинс падает на землю животом вниз. Последнее, что чувствует, - иссохшая трава, которая неприятно колит щёку и руку без перчатки. — Хей! - Хранитель бежит к парню и трясёт за плечо. - А ну вставай! Собрашвись с силами, зверёк переворачивает друга на бок. На глаза Лоракса навернулись слёзы. — Как же так то... - Только шепчет Хранитель, хватаясь за пышные усы. На земле лежит бездыханное тело. Кожа парня стала совсем серой, везде видно вспухшие вены. Впалые скулы и седина делают его старше и строже. А в глазах застыл ужас. В похожих на стекло глазах отражаются тысячи и тысячи безжизненных пней.