Вопреки всему

      Мне было неловко присутствовать при разговоре наделённых властью людей и слушать их обвинения друг против друга: взвешенные колкие выпады, с явным подтекстом.       Первые десять минут все слушали потерпевшую сторону, то есть меня и Бесстрашных, в лице Эрика и Макса. Диверсия под маской Отречения унесла жизнь одного бойца — он скончался в Лазарете полчаса назад, и приковала к постели на несколько недель второго бойца. Ещё пятеро человек, включая меня и Эрика, получили лёгкие ранения. Пакеты, под видом собачьего корма, были начинены железным мусором, который, разлетаясь при взрыве, ранил осколками и вполне мог ослепить глаза, не заслони я их рукой. Степень тяжести ранений у нас с Эриком была разная, потому что я не отвернулась при взрыве, а реакция Лидера была молниеносной. Но что было бы, если бы этот пакет взорвался у меня в руках?       Макс озвучил и этот вопрос. Он негодовал, что Отречение всё чаще попадало в сводки розыскных мероприятий, порой заставляя Бесстрашие действовать быстро и где-то грубой силой наводить порядок. Прибавилось больше головной боли, увеличились смены у патрульных отрядов, бойцы вымотаны бесконечными рейдами. Если Отречение не может сдерживать своих граждан, то этим вопросом займутся Бесстрашные.       Два человека из Отречения, представители городского Совета Правления, слушали нас молча, иногда переглядываясь. Я впервые видела отца Трис. Обязательно при встрече расскажу ей об этом. Вторым альтруистом был Маркус Итон. Он поджимал губы, и в глазах его было столько льда, что можно было выморозить всю комнату. Потом он взял слово и поднялся.       — Ваши обвинения беспочвенны, — сказал он, глядя на Макса. Того аж передёрнуло, но вряд ли от взгляда главы Фракции, а скорее, от слов, заявляющих обратное. — Ориентировки, сброшенные нам в качестве доказательств причастности Фракции Отречения к преступлениям, совершённым против граждан Чикаго, не имеют к нам никакого отношения. Этих людей никогда не было в наших рядах. Вы прекрасно понимаете, что, если я надену вашу куртку, я не стану Бесстрашным. Так же и те, кто очерняет нас в глазах общественности, не являются альтруистами.       — Не лукавьте, Маркус, — усмехнулся Макс, — Олди Емец, участвовавший в террористическом акте, направленном против главы Эрудитов, как раз таки был сыном Брайна Емеца, допрошенного нами и сознавшегося в причастности сына к преступной организации. Значит, в вашем обществе люди раздроблены и не подчиняются правилам Фракции, поступая так, как им хочется. Значит, вы не имеете власти над ними?       — Именно не желание властвовать над человеком делает меня идеальным управленцем, — открыто фыркнул Маркус. — Мы не действуем грубой силой, как Бесстрашные.       — Мы охраняем этот город от всякого сброда, пытающегося нарушить мирный уклад его граждан, — усмехнулся Макс. — А в ваших рядах уже появились зачинщики беспорядков, что развязывает мне руки согласно директиве о вмешательстве в жизнь другой Фракции для устранения угрозы.       — Вы угрожаете мне? — посуровел Маркус.       — Предупреждаю, — ответил Лидер.       — Мы собрались здесь, чтобы прояснить все спорные моменты, касающиеся сегодняшнего инцидента, — поднялся Джек Кан. — Давайте будем придерживаться этого направления. Подводя итог сказанному, я делаю вывод, что афракционерам кто-то помог со стороны, и не исключаю, что наша Фракция тоже понесёт наказание из-за утечки информации, так как сервер, который взломали, находится в этом здании. Кроме того, злоумышленники воспользовались данными, чтобы подставить Фракцию Отречения и ударили по Фракции Бесстрашия самым гнусным образом. И если бы не Ваша реакция на угрозу, — он посмотрел на Эрика, — то трагедия была бы ещё больших масштабов. Эрик ему кивнул.       — Я хотел бы услышать Вас, Джанин Меттьюс. Что вам удалось прояснить в данном деле? — мировой судья предоставил слово Главе Эрудитов, которая всё это время молча созерцала перепалку между Маркусом и Максом не вмешиваясь.       — Благодарю, — женщина улыбнулась, задержав на мне свой взгляд, и поднялась. — Наши люди частично восстановили данные и вот что прояснилось. Взлом системы — фикция, проведённая уже после изъятия данных. Пароль в систему был введён единожды, а значит, тем, кто был непосредственным служащим Фракции Искренних, у кого был доступ к системе и файлам. Сервер находится в этом здании, значит, ищите крысу среди ваших служащих.       Джанин улыбнулась.       — Но это не всё. Была попытка взломать наш сервер удалённо, но более грубо, уже после того, как ваши данные были скачены. И я предположу, что злоумышленников спугнули. Сервер Фракции Искренних будет восстановлен ближе к вечеру и тогда мы полностью продиагностируем систему и сможем восстановить картину пошагово от и до.       На принимающее устройство главы Искренних поступил сигнал. Он извинился и отжал кнопку. Включилась громкая связь.       — Глава, прошу прощения, это начальник службы охраны комплекса.       — Я вас слушаю.       — Найден Ли Чен мёртвым на углу пятой и седьмой. При нём обнаружен пропуск к серверной. Убит выстрелом в затылок.       — Понял вас. Нашли уже Лемица?       — Ещё ищем. С нами разведгруппа Фракции Бесстрашных.       — Хорошо. Держите меня в курсе дела.       Джек Кан выключил связь и посмотрел на Макса.       Теперь и наш Лидер получил сообщение на своё устройство.       — Да?... Хорошо… Понял. Конец связи.       Макс глянул на нас с Эриком.       — Спецотряд «Пять» взяли след нашего предполагаемого хакера. Нам нужно ехать. Здесь мы уже всё прояснили, — сказал Макс.       — Заседание объявляю закрытым. Розыскные работы по обнаружению виновных в инциденте вверяю Фракции Бесстрашных. Главам Фракций всячески помогать информацией, держать в курсе, быть честными и открытыми друг с другом, — сказал Джек Кан, напутствуя присутствующих словом.       Все поднялись со своих мест.       — Кристина! — уже в дверях меня окликнула Джанин.       Я остановилась и обернулась.       — Да, мэм?       Она подошла ко мне, улыбнувшись.       — Не было времени сказать тебе спасибо, — она протянула руку и коснулась моего плеча, — за моё спасение.       — Это моя работа, мэм, — смутилась я.       — Да. Конечно. Ты молодец. Ступай.       В бронированном джипе я ехала на заднем сиденье рядом с Эриком. Он взял меня за руку, сплетая наши пальцы. Макс сидел впереди, рядом с водителем.       — Ну какой наглец, а? — фыркнул Лидер. — Он мне заливал про свою непричастность!       — Ничего. Скоро всё изменится, — ответил Эрик и взглянул на меня. — Введём военное положение и вычистим город от нечисти.       Я улыбнулась.       Что я могла ответить на это? В разговор двух Лидеров лучше не вмешиваться. Военное положение — это плохо. Начнутся чистки среди населения — это ещё хуже. Но Эрик сказал это на полуулыбке и как бы несерьёзно.       И вообще, не хотелось во всё это влезать. Сейчас.       Я сразу переключилась на Боя и решила, что ребёнку нужен ещё один кормящий смотритель, а то с этими разъездами малыш будет всегда голодным.       — О чём думаешь? — спросил меня Эрик, сжав руку.       Я неопределённо пожала плечами.       — Поесть бы…       — А, это можно.       Макс радостно подпрыгнул на переднем сиденье, отвечая на звонок.       — Отлично! Тащите его на допрос!       И обернулся, глянув на Эрика.       — Поймали, засранца. Он весь твой.       — Чудно, — улыбается Эрик, но улыбка его не сулила ничего хорошего.