Слишком далеко

Городок Гравити Фоллз с трудом приводили в порядок после Странногеддона. Работы предстояло много, ибо каждый второй дом, магазин, предприятие общепита или административное здание были разрушены практически до основания. Несмотря на громадные материальные потери, за всё время недолгого Странногеддона не погибло буквально ни одного жителя. Естественно, многие посчитали бы это странным, но на то он и Странногеддон. До конца лета оставалось чуть больше недели, поэтому, помимо общегородских проблем, каждого волновали и его собственные. Подростки думали о поступлении в колледж и изменяющихся под действием гормонов собственных телах, что доставляло им немало неудобств, взрослые спешно пытались хотя-бы минимально воссоздать экономическую экосистему города. Диппер ещё до событий с бунтом Билла Сайфера пытался изучать оную, но после прохождения нескольких кругов бюрократического ада понял, что буквально топчется на месте. Очень много горожан были не просто не заняты какой-либо экономически заметной деятельностью, как тот же Мак`Гакет, но и являлись фактически картонными статистами. Никто, похожий на офисного клерка, не был в силах к концу дня вспомнить содержания хотя-бы одного документа из тех, что видел в рабочее время. Ни один байкер не мог ответить на вопрос, покидал ли он когда-либо бар, платил ли за выпивку и вообще, был ли когда-нибудь трезв. Диппер готов был поклясться, что записывал эти наблюдения на пустые страницы третьего дневника, однако, сколько бы он его не открывал позже, обнаруживал только записи прадядюшки Форда и свои пометки к ним. Гравити Фоллз охотно позволял изучать своих сверхъестественных существ, при этом надёжно охраняя социальные нестыковки, находящиеся гораздо глубже в п пластах мироздания. Как обычно, парня с неизменной ёлкой на кепке разбудили жизнерадостные крики проснувшейся сестры. Мэйбл не просто была в отличном настроении, но и упорно стремилась поделиться им совсем окружающим миром. Иногда казалось, что, если лишить её возможности говорить, она попытается донести свою мысль тактильно, если связать по рукам и ногам, доползёт, как гусеница до ближайшего собеседника, а если запереть за бронированной дверью, что её разорвёт от напора позитива. Отмахнувшись от назойливой мухи, чьи свитера менялись чаще, чем сигнал светофора, Дип спустился на первый этаж и отправился к умывальнику. Дядюшка Стэн, хоть и вспомнил основные моменты своей жизни, либо всё ещё нуждался в интеллектуальных упражнениях, либо, поговорив с поклонником аксолотлей, очень многое переосмыслил. На сегодня в планах у парня была встреча с подростками, куда он уже собирался отправиться, но его окликнул прадядя Форд. Старому, закалённому в космических боях и путешествиях к далёким звёздам учёному требовалась помощь в перетаскивании ящиков. Решив, что подростки никуда не денутся, Диппер прошёл за вендинговый аппарат и спустился за Фордом в лабораторию. Ящики были не столько тяжёлыми, сколько объёмными. Неудивительно, что в одиночку их было бы трудно переместить, при этом для успешного выполнения было достаточно одного ребёнка. С трудом переводя дух, Дип направился к столу, на котором стояло несколько стяжек вполне себе обычной бутилированной воды. Взяв парочку, парень вернулся к деду. Форд выглядел уставшим, что, в целом, не было удивительно. После многих лет космических скитаний, по возвращении домой он был вынужден бороться с катаклизмом, в котором сам был косвенно виноват, а кроме того, был вынужден ради спасения человечества стереть личность собственного брата-близнеца. Сделав большой глоток, учёный достал из внутреннего кармана неизменного пальто какой-то листок. Фотография, изображающая молодых Стэнли и Стэнфорда на фоне их импровизированного корабля. Диппер подошёл поближе, не решаясь заговорить. – Диппер, мальчик мой, – Стэн попытался улыбнуться, – Если тебя что-то тревожит, расскажи старику. – Праддядюшка Форд, – парень начал в нерешительности, – Я много изучал твои дневники и знаю, что ты всю молодость потратил на изучение аномалии Гравити Фоллз. Ты так долго путешествовал по другим измерениям, и теперь снова вернулся домой. Скажи, где было лучше? – Ещё несколько лет назад я бы начал пространное рассуждение на тему того, что для каждого человека всё индивидуально, и влияют приоритеты и интересы. Это всё ещё справедливое высказывание, вот только сейчас, оглядываясь назад, я понимаю одну важную вещь. Всё в мире меняется, и сам мир меняется. Когда я здесь был в последний раз, виниловые проигрыватели и дисковые телефоны являлись чуть ли не последним достижением техники. Сейчас же люди способны переносить на флешке размером с зажигалку объём информации, который в виде книг уместится не во всякую библиотеку. И мы все меняемся. Мой брат из глупого мелкого жулика превратился в настоящего матёрого хитрого лиса. И ты по прошествии лет поменяешься. Не знаю, на сколько сильно, но это неизбежно, – старик снова сделал большой глоток, чтобы успокоить пересохшее после длинного монолога горло. – А насколько сильно можно измениться? – Диппер понял, что ему удаётся раскрутить вечно занятого двоюродного деда на жизненную мудрость, не связанную с обманом или деньгами, как у Стэна, поэтому устроился поудобнее на ближайшем деревянном ящике. – Вот тут как раз всё относительно, мой мальчик. Если ты сидишь на одном месте, находишься в устойчивой компании социума, делаешь примерно сходные действия, то ты, скорее всего, даже не заметишь, что изменилось в тебе, твоих знакомых или мире вокруг. Но стоит просто уехать на неделю, месяц, год или десяток лет, как по возвращении ты всей душой почувствуешь изменения как в себе, так и в окружении. И после такого не факт, что ты всё ещё будешь способен есть то, что ты ел год назад, общаться с людьми или даже находиться в собственном доме. Как видишь, нам со Стэнли удалось найти общий язык только потому, что он все эти годы искал способ вытащить меня оттуда. И точно так же с любыми чувствами. Запомни, если ты не видел человека пару месяцев, то при встрече это уже другой человек, это я тебе, как биолог, говорю. Хотя, конечно, гораздо важнее, что за это время поменялось под черепушкой у тебя и у него. Честно говоря, я сильно завидую детям и подросткам, всё ещё способным создавать крепкую дружбу за короткий срок и на пустом месте. Но, ты уж извини, нагрузил я тебя. Живи и не заморачивайся. Потери – тоже часть нашего жизненного пути, – Форд встал и направился к компьютерам, ясно давая понять, что перекачка мудрости под высоким давлением от одного поколения к другому на сегодня окончена. Диппер же, поправив кепку и пообещав себе сильно не загоняться по этому поводу, попрощался с дедом и выбежал из лаборатории, чуть не сбив по пути Зусса. Чувствуя себя, как загнанная лошадь, Диппер вбежал в кофейню, где лениво дожёвывала кофейный омлет Венди Кордрой. Увидев парня, рыжеволосая немного просияла и приветственно помахала рукой. Подсев к девушке, Дип заказал себе сытные тосты и начал разговор. Остальные подростки опаздывали, так что каждый успел рассказать, что произошло за ту пару дней, что они не виделись. Венди помогала своей семье лесорубов, в которой вследствие своего рода занятий выглядела немного белой вороной, восстанавливать и отлаживать лесопилку. К слову, мифическая лесопилка в голове Диппера тоже находилась в списке аномальных объектов. Все о ней знали, но никто не видел и не интересовался правдивостью её существования, хотя, смотря, на движение веснушек на пока ещё угловатом подростковом девичьем лице и на то, как солнце играет в рыжих волосах, это улетучивалось из головы маленького исследователя. На середине разговора Дип заметил уже знакомую компашку подростков во главе со своим главным конкурентом – Робби. Недолго думая, парень за секунду пересел на диван напротив, заняв место прямо под рукой Венди, которая до этого лежала на спинке дивана. Девушка не отстранилась, а даже опустила руку, чуть приобняв, парня, вызвав у того мурашки по всему телу. Только Дипперу принесли тосты, звякнул колокольчик над входом, и в кафе ввалилась компашка не самых тихих подростков Гравити Фоллз. Уверенный в себе Робби думал без труда сдуть мелюзгу от самой популярной девушки их компании, но, наткнувшись на злобный упрямый взгляд рыжеволосой, всё ещё помнящей, как брюнет пытался подчинить её своей воле, быстро сдулся. Поглощая тост с максимально меланхоличным видом, Диппер втайне ликовал. Первый моральный поединок остался за ним. Встреча шла своим чередом. Рассказывали жизненные истории, кто-то кого-то обидно подкалывал, играли с едой. Потеряв нить очередной бредовой истории, Диппер невольно отвлёкся на громкую кукушку в настенных часах, возвещающую полдень. Прямо под часами на бревенчатой стене висел календарь. Девятнадцатое августа. Через шесть дней они с сестрой должны сесть на междугородний автобус, который доставит их домой. В голове невольно всплыли слова прадядюшки Форда о том, что стоит покинуть какое-то место на длительный срок, как ты уже не сможешь вернуться прямо туда. Воспоминания заставили посмотреть на ребят по-другому. Каждый из них – это отдельная история жизни. И он для них, как и они для него – лишь небольшой эпизод. Пройдёт шесть дней, и когда он сможет в следующий раз их увидеть? Следующим летом? Да не факт. Ещё не так давно Диппер планировал отправиться в странствия, полные научных изысканий, с Фордом, а уже сейчас размышляет о том, как тяжело дастся ему эта разлука. Остаток дня парень провёл в тяжёлых раздумьях, на автомате односложно отвечая на вопросы подростков и даже не сильно реагируя на выпады Робби. Даже если сейчас он окончательно и безоговорочно победит брюнета в борьбе за сердце Венди, вынудив того оставить бесплодные попытки, то что будет дальше? Если его наполеоновские планы по завоеванию расположения Кордрой сбудутся, он вскоре уедет домой, оставив свою любимую фактически в одиночестве и с огромной дырой в сердце. Кто-то мог бы сказать, что можно писать письма, приезжать на каникулы, отправлять открытки, вот только это не заменит присутствие рядом любимого человека. История нового «Человека-загадки» была для Дипа самым ярким примером подобной психологической травмы, когда ты годами ждёшь, что твой близкий человек появится на пороге, а из присланных открыток уже можно сложить самого этого человека в полный рост ради того, чтобы плюнуть в лицо. За все годы, потраченные на того, кто поставил тебя на второе место, а то и вовсе оттеснил на задворки своей жизни. Груз настоящей ответственности серьёзных отношений давил на плечи Диппера сильнее, чем небо на атланта. Когда совместная прогулка с подростками стала подходить к концу, парень уже не пытался всячески выставиться перед Венди, словно павлин, распушающий хвост. Попрощались сухо, даже как-то холодно. Оставшиеся шесть дней Диппер буквально считал. Тайны Гравити Фоллз уже не манили юный разум, а все люди вокруг как-то посерели, будто воспоминания о них уже начали медленно осыпаться пеплом прожитых лет. Парень на автомате помогал Стэнли и Форду, точно так же без особого энтузиазма общался с знакомыми, которых заносило в хижину. В назначенный день Дип проснулся даже раньше, чем Мэйбл завела свою вечную пластинку. В противовес вещам сестры, до сих пор валявшимся то тут, то там, его рюкзак был собран ещё с вечера. По сему, обведя в последний раз взглядом комнату под крышей, которую от делил с сестрой последние три месяца, Диппер бросил на кровать кепку, предопределившую его судьбу в противостоянии с Биллом, и отправился вниз по лестнице, на ходу доставая из рюкзака тёмно-зелёную, точно такую же, как та, в которой он приехал. Вот и всё. Ёлка не была способна выполнить свою задачу, пусть и отыграла свою роль в зодиаке Гравити Фоллз. Ёлки больше нет.