Чай с мёдом

Спокойный вечер в гордом одиночестве, лишь шуршание страниц и цоканье фарфора об фарфор разбавляли тишину гостиной. Ангел сидел в глубоком кресле, погруженный в мир своих мыслей. Его взгляд блуждал по страницам книги, которую он держал в руках, словно они были окном в другой мир, где он мог забыться и уйти от реальности. В комнате царила атмосфера уюта, освещенная мягким светом настольной лампы. Этот момент был для него сродни убежище от мирских забот и тревог, он наслаждался им. Тень Азирафаэля тянулась по полу, создавая игру света и тени, словно метафору его внутреннего раздвоения, между желанием быть в одиночестве и стремлением к близости с другим существом. Но даже в этом моменте покоя и уединения его чистая душа все еще тянулась к чужой грешной, оставляя его в ожидании и надежде на то, что их пути снова пересекутся и они смогут разделить эту тишину вместе. Но это вряд ли, да? Старый стационарный телефон в который раз зазвонил, но Азирафаэль снова проигнорировал его. Он знал, кто это звонит и этому существу нужно было срочно протрезветь. Он чувствовал, что это был Кроули, его давний соратник и иногда противник. Встречи с ним всегда заканчивались очень неожиданно. Азирафаэль знал, что если он ответит на звонок, это приведёт к разговору, который он не был готов вести. Но, если что, Кроули найдет способ связаться с ним, если это будет действительно важно. А пока он предпочел остаться в мире своих мыслей и размышлений, где он мог сохранить контроль над собой и своими эмоциями. Телефон продолжал разрываться от звонков и в конце концов ангелу это надоело. Азирафаэль встал, откладывая книгу на рядом стоящий столик. Подойдя к комоду, он лёгким движением руки вытащил провод из розетки, заставляя гаджет умолкнуть на несколько минут. Только ангел с облегчением выдохнул, как вдруг телефон снова зазвонил. — Да что же это такое… — пробормотал Азирафаэль сквозь зубы. Его очень раздражало, что попытки связаться с ним все еще продолжались, несмотря на его попытки избежать этого. Меньше всего ему хотелось сегодня контактировать с кем-либо, а особенно с Энтони. Вдруг этот телефон замолчал. Ангел довольно улыбнулся, подумал, «Наверное устал, пускай проспится». Но внезапно зазвонил второй телефон, который когда-то подарил ему Энтони. Вместо раздражающего шума из динамиков полилась приятная мелодия. Он снова вернулся к столику, где лежал телефон, и взял трубку в руку с намерением нажать на кнопку отключения. Однако, прежде чем он успел это сделать, его взгляд случайно упал на экран, где мелькнуло знакомое имя. Азирафаэль нахмурил брови, но в то же время почувствовал некоторое любопытство. Почему Кроули настолько настойчиво пытался дозвониться? С нерешительностью в глазах Азирафаэль нажал на кнопку, поднимая телефон к уху. В ту секунду в комнате повисла напряженная тишина, в ожидании того, что принесет этот неожиданный разговор. — Алло? — Алло? Ангел? — ответил явно уставший и уже слегка протрезвевший голос. — Да, дорогой. Ответь мне, ты уже пришёл в себя и больше не планируешь покорять небеса? — Что?.. Ах да-да-да… — на том конце провода что-то упало, с грохотом разбившись, скорее всего, бутылка. — Вот же чёрт! Нет, я абсолютно трезв и я ни в коем случае… — Я понял, — отрезал ангел, недовольно хмурясь. — Ты что-то хотел? — Да… Я хотел… И сейчас хочу, да… — минутное напряжённое молчание и Кроули, будто делая над собой огромное усилие, произнёс: — Я хочу к тебе. Ангел изумлённо приоткрыл рот, ведь раньше ему не доводилось слышать таких откровений от своего приятеля. Его сердце забилось сильнее, словно в ответ на это неожиданную признание. Минутное напряженное молчание заполнило пространство между ними, словно время замирало в ожидании ответа. В голове у Азирафаэля крутились мысли, переплетаясь и смешиваясь, пытаясь понять и осознать значение произнесенных слов. Он открыл рот чтобы ответить, но слова застряли в его горле. Его голос звучал слегка дрожащим, когда он наконец смог произнести: — Приезжай. Я жду тебя, — и резко бросил трубку. Сердце у Азирафаэля билось сильнее, чем когда-либо под влиянием этого неожиданного поворота событий. Смешанные эмоции. Поддавшись импульсу, он произнес приглашение, которому сам удивился, но его голос был решительным и настойчивым. Это «приезжай» прозвучало скорее как приказ, чем как приглашение. Стоя один в своей гостиной, он понимал, что скоро приедет Кроули, который не упустит шанса снова признаться ему в любви. Конечно, это совершенно взаимно, но ужасно неправильно. А как быть иначе, если слова «отношения» вызывают страх и чувство тревоги? Сердце колотиться, словно оно пытается пробить грудную клетку. Подавляющее чувство растущей тревоги и страха захлестнуло его, когда он осознал, что скоро Кроули приедет, готовый выразить свои чувства. Это чувство было как призрак, который он пытался изгнать из своего сознания, но который постоянно возвращался, напоминая о своем существовании. Идея близости и привязанности вызывала у него неописуемый страх и беспокойство. Его единственным желанием было сохранить свою независимость и неприкосновенность. Боязнь привязанности заставляла его отчаянно сопротивляться и отталкиваться от любого признака близости, даже если это было взаимно и искренне. Он боролся со своими собственными чувствами, не зная, как преодолеть этот внутренний конфликт и найти баланс между желанием близости и страхом потерять себя в ней. Но несмотря на его внутренний конфликт и страх перед привязанностью, Азирафаэль не мог отрицать, что в глубине души он чувствовал какое-то странное влечение к этой связи, к этой возможности быть близким с Кроули. В его сердце таилась неизъяснимая тоска и одновременно желание раскрыться, но страх перед потерей контроля над ситуацией все еще был слишком силен. Он осознавал, что нужно найти способ смириться с этими чувствами, с этой борьбой внутри себя. Возможно, пришло время принять их, принять свою уязвимость, и попытаться найти баланс между своей независимостью и желанием близости. В душе появилась надежда, что он сможет преодолеть этот страх и найти истинное счастье в общении с Кроули, не теряя при этом самого себя. И да, его надежда, конечно же, оправдается. Он окинул взглядом комнату, тяжело вздыхая. Взгляд его остановился на полу пустой фарфоровой чашке, чай давно остыл и, к сожалению, уже был невкусным. Азирафаэль вышел из гостиной и направился на кухню. Его шаги были медленными, он был погружен в свои мысли. Зайдя на просторную и светлую кухню, он сразу достал свой любимый чай и мед из шкафчика, затем рука потянулась к чашке. Всего пара минут и чай уже был готов. Тонкий аромат цейлонского чая заполнял пространство кухни. Поразмышляв пару секунд, он добавил к чаю ложечку меда, медленными движениями перемешивая. С горячей чашкой в руке Азирафаэль вернулся в гостиную и сел обратно на кресло. Его движения были медленными и обдуманными, словно каждый шаг был преднамеренным и взвешенным. Он устроился поудобней, чувствуя приятное тепло кресла, и нежно обнял чашку, словно это было единственное, что давало ему уверенность и утешение в этот момент. Затем он набрал глубокий вдох, пытаясь отпустить напряжение, которое скапливалось в его теле. С чаем в руке и мыслями о Кроули, он ощущал смешанные чувства тревоги и надежды, и не знал, что делать и как быть с этим всем. Раздался звонок в дверь, ангел вздохнул и громко крикнул: — Открыто! Падший ангел, с характерной для себя пьяной походкой, вошёл в комнату, словно он был центром вселенной, и все вокруг должны были это осознать. Он остановился перед Азирафаэлем, будто не вполне уверенный в своем действии, и стал топтаться на месте, словно ребенок, который только что попал в неловкую ситуацию. Взгляды обоих ангелов встретились, и в этом мгновении между ними возникла какая-то невидимая связь, которая заставила сердце Азирафаэля биться еще сильнее. Он старался сохранить бесстрастное выражение лица, но внутри его душа волновалась от желания обнять этого человека и никогда не отпускать. Но вместо того чтобы проявить свои чувства, Азирафаэль остался неподвижным, привычно скрывая свои эмоции за маской равнодушия. Он знал, что не может позволить себе проявлять свою слабость перед этим существом. — Ангел… — Да? — Я так устал… — неожиданно для них обоих он буквально упал на колени прямо перед Азирафаэлем — Знаешь… — Кроули… — Азирафаэль смотрел на своего друга с изумлением в глазах. Его сердце сжалось от неожиданного проявления уязвимости у Кроули, который обычно проявлял такую силу и независимость. — Поднимайся, друг мой, — сказал Азирафаэль, протягивая руку, чтобы помочь Кроули встать. Он медленно покачал головой, мол, не встану. А после поднял взгляд, наполненный смешанными эмоциями — усталостью, разочарованием и, возможно, надеждой на помощь и поддержку. — Что случилось? — спросил Азирафаэль, глядя на Кроули с любящим вниманием, готовый выслушать любые его беды. Энтони, от которого ужасно разило перегаром, наклонился к его коленям и уложил на них голову, устало вздыхая и закрывая глаза. — Я просто очень хотел увидеть тебя. Я тебя люблю просто сильно, а ты всё нет и нет…— Ангел улыбнулся уголками губ и аккуратно погладил ярко рыжие локоны, которые обычно были аккуратно уложены, но сейчас были наоборот хаотично взъерошенные. Всего пара минут и со стороны падшего послышался всхлип. И сколько же он выпил, чтобы вот так бесцеремонно ввалиться в чужой дом, признаться в любви и уснуть прямо на чужих коленях? Наверное, неприлично много. — Нет и нет… Нет и нет… — бормотал Кроули, хмурясь. — Прости меня за это, дорогой… — начал Азирафаэль. — Мне очень жаль, но ты же знаешь, как тяжело принять всё это и… Ты знаешь, я не переживу если с тобой что-то случится! Я не могу быть с тобой, пойми же это… — Азира… Зирафа… Рафза… — Энтони неловко прокашлялся. — Ангел, ты идиот. — Да, дорогой, я полный идиот…