Недоразделенные

                    Заметив знакомый мужской силуэт в метро, Марина вздрогнула, ее тело онемело, а ноги стали ватными, она так давно не посещала столицу, долгих семь лет, женщина избегала Москву, знала насколько сложно будет оказаться в городе, пропитанном воспоминаниями, разной степени эмоциональности. Поездка была вынужденной, её пригласили на конференцию в Бангкок, в качестве представиля нейрохирургического отделения, а прямых рейсоов из Санкт-Петербурга не было, именно по этой причине она сейчас стояла в Московском метро и наблюдала за ним, тем самым, человеком, который разбил ей сердце, после чего плотно засел в памяти. Мужчина обернулся, сканирую взглядом, толпу людей, вероятно Олег почувствовал на себе пристальный взгляд, но так и не найдя объект наблюдения, отвернулся и сошёл с эскалатора. Марина зажмурилась, прогоняя тревожное чувство, после чего, ускорила шаг и последовала за ним, не хотела пересекаться, но шла, не хотела говорить, но надеялась на диалог, противоречила сама себе, все как обычно.       Проскочив сквозь толпу неизвестных людей Нарочинская вошла в вагон поезда и осмотрелась по сторонам, людей было не меньше, чем снаружи, приглядевшись она заметила лишь одно свободное место, сделав пару шагов она замерла, он, опять он, стоял в метре от неё и держался за поручень. Выдохнув, Марина сделала ещё несколько шагов по направлению к свободному месту, заняв его женщина опустила голову, в надежде что он не заметит её присутствие. Спустя время вагон порядком опустел, людей стало меньше, Марина этого не заметила, потому что задремала, проснутся её заставил пристальный взгляд, открывать глаза женщина не спешила, потому что, с точностью до девяноста-девяти процентов она знала кому принадлежит этот, прожигающий взгляд. Спустя несколько минут, она не выдержала, медленно открыла глаза и встретилась с его, темно кофейными, понять что он испытывает слишком сложно, то ли она разучилась, за долгое время, то ли он, стал искусным актёром, непоказывающим эмоции, даже во взгляде. Мужчина приподнял уголки губ в полуулыбке и тихо, произнёс. — Ну здравствуй, Нарочинская. — И тебе не хворать, Брагин, — усмехнувшись поздоровалась она. — Какими судьбами тут, ты же в Питере сейчас живёшь, — поинтересовался он, в попытке, докопаться до правды. — Я на конференцию, в Москве временно. — Понятно, но ты это, будет время, в Склиф загляни, — произнеся это, Олег поднялся с места, приблизился к её лицу и практически процедил сквозь зубы. — До свидания, Марина Владимировна, — он вноаь улыбнулся, только улыбка была недоброжелательной, скорее напоминала оскал.       Когда автоматические двери вновь закрылись, поезд отправился дальше, оставляя Брагина позади, а внутри Марины, что-то надломилось, в памяти всплыли все годы прожитые с другим, «адекватным, серьёзным, любящим» мужчиной. На ресницах заблестели слёзы, а мысль о том, что тогда, она поступила неправильно, уехав, без всяких объяснений, вновь поселилась в сознании.       Проехав ещё несколько станций Марина покинула вагон, а после и метро, вечерняя Москва не собиралась замедлятся, вечно спешащие люди, сновали, туда-сюда, практически не останавливаясь, это заметное отличие от культурной столице подметила Марина, опознав вдобавок, что слегка отвыкла от Московского скоростного режима.       Ноги сами привели к его дому, пройдясь по двору, женщина шумно выдохнула, сердце стучало медленно, а груз от самого последнего воспоминания, связанного с этим местом вылился в слёзы, стекающие по щекам, непривычно тёплая погода, не сочиталась с её состоянием. Столько лет, она хранила это в себе, в попытке забыть и жить дальше. А сейчас стоя, возле подъездной двери она погрузилась в тот самый день, когда она сбежала от Брагина, после его просьбы остаться. Тогда это казалось правильным, а сейчас, думать о прошлом не имело смысла       Оказавшись у его квартиры, Марина задумалась, не переехал ли Олег, куда нибудь, прислушалась, в квартире работал телевизор, сделав глубокий вдох она постучала и замерла, в ожидании встречи, котороя неизвестно как закончится, да и откроет ли он вообще.       Дверь отоварилась с характерным скрипом, а на неё уставился Брагин, мужчина сканировал её непонимающим взглядом, он даже зажмурился, возможно подумал, что показалось, Марине же безмолвно наблюдала за его действиями, постояв с минуту и отойдя от оцепенения, мужчина сделал шаг назад, давая Нарочинской возможность пройти в квартиру. — Зачем ты пришла? — захлопнув дверь, спросил он, слегка повысив голос. Марина лишь пожала плечами, а затем перевела взгляд вглубь квартиры, вновь, спрашивая разрешения, пройти.       А в его квартира ничего не изменилось, все тоже, на тех же местах, за исключением рамки появившейся на стене с её и их, фотографиеями, три снимка, один сделанный в отделение, возле стойки регистрации, тогда приехали какие-то репортёры, после очередного чп в городе. Вторая сделанная у неё дома, тогда они впервые не ссорились, а просто проводили время, Марина была одета в домашний костюм, волосы были распущенны, а от железной леди не осталось следа. На третей фотографии Марина спала, завернувшись в брагинскую кофту, лежа на диванчике в его квартире. Осознав и проанализировав наличие этих фотографий, она обернулась и вопросительно взглянула на Олега. — Что так смотришь? Как будто я что-то незаконное сделал? — он отпрашивался в зону кухни, чтобы сварить кофе. — Нет, просто удивительно. — Удивительно. Это видеть тебя за сегодня дважды! Спустя столько лет, ты приходишь, но зачем? Зачем это все Нарочинская? – он интенсивно всплеснул руками и пронзил её взглядом. — Брагин, я сейчас уйду. — Ээ, нет, Марина, теперь ты не уйдёшь пока мы не поговорим, — мужчина разлил чёрный кофе по чашкам и передал одну Марине, пригласил присесть.       Метания взглядами длились долго, что показалось обоим пыткой, раньше, этого не было, раньше им в даже в тишине было хорошо. — Ну, может расскажешь как жизнь твоя? — сделав глоток напитка и слегка успокоившись поинтересовался он. — Что ты хочешь услышать? — Правду, — сказал, как отрезал. — Ну тогда это было правильно, а сейчас, сейчас я работаю в Питере, зав нейрохирургии, оперирую. — А муж? Ты же не одна? — продолжил докапываться до правды Олег. — Не одна Брагин, а что ты хотел? Чтобы я тебя ждала? — горько усмехнулась она. — Я не хотел, чтобы все вышло так, – он выташил из кармана пачку сигарет и закурил. — А ты, Олег? — вдруг поинтересовалась она. — А я? Один как перст. Дом, работа, работа, дом. — А наши как? — так непривычно но так легко, она назвала бывших коллег, нашими. — Лазарев женился, на Саше Покровской, Нина сына родила, Пастуховы переехали в Сочи, все по-старому Марин, все по старому, только вот скажи, почему? Почему все так? — Не знаю Брагин, – она слегка пожала плечами. — Нарочинская, или уже нет, — он слегка стушевался, — впрочем не важно, скажи, ты хоть счастлива? — Счастлива, — закусив нижнюю губу, произнесла она. — Ну и чудно, — он слегка улыбнулся и отвел взгляд, не хотел видеть в её глазах боль, мужчина прекрасно все понимал, и то что счастлива она не на сто процентов, и то что не имеет теперь права, на что либо, и то что тогда, восприняа её слова так буквально он начал спать с Михалевой. Мужчина до сих пор не мог простить себя за случившееся, тогда он растоптал её чувства, и предал, в первую очередь себя, а теперь пожинает плоды, живя и мучаясь от одиночества.       Он одним глотком опустошил кружку и отошел к окну. Вглядываясь куда-то в даль, — Уходи, — почти неслышным голосом произнёс он От его металлического и холодного тона, она вздрогнула, взглянула на него и сделала пару шагов по направлению к выходу, после чего, замерла и вернулась в комнату, осторожно коснулась ладонью его плеча, немного поколебалась, но попросила. — Можно я заберу эту фотографию — указав на снимок, по центру, на тот, на котором они вместе, попросила она.       Мужчина пожал плечами и вытащил фото, после чего протянул его, но в последний момент передумал, одёрнул руку, поставил фотографию на место и подошёл к шкафу, вытащил оттуда коробку, а из неё почти такой же снимок, перевернул фото, откуда-то взял карандаш, что-то написал и передал ей, после чего отвернулся, давая понять, что все кончено.       Она выскочила из его квартиры, проигнорировала лифт, решила спускаться по ступенькам, лестничные пролеты мелькали один за другим, в руках она сжимала фотографию, в этот момент ей показалось, что если вдруг этот снимок упадёт, упадёт и она, упадёт и умрёт, как физически, так и морально.       Истерика накрыла её, а слёзы застилали глаза настолько сильно, что дальше вытянутой руки, она не видела, ничего. Выйдя из подъезда она достала телефон и вызвала такси, после чего, открвла присланную ей фотографию, от няни, её сын гулял с каким-то мальчишкой, на площадке, к фото была подпись. “мама, я люблю тебя и уже скучаю”       Она слегка улыбнулась сквозь слёзы, и подумала о том, что сын, и отец, не узнают друг о друге, по крайней мере в ближайшем будущем. Однако сегодня, ещё пару часов назад, она хотела рассказать Олегу о существовании сына, но теперь, когда она призналась, ему в том, что счастлива без него, это не имело смыла.       Ответив на сообщение, она убрала мобильный и наконец взглянула на фото, то самое, последнее их совместное фото, которое у неё теперь есть. Они, некогда пылкие любовники, некогда и возможно до сих пор любимые люди, с горящими глазами.       Перевернув фотографии она всмотрелась в текст. “Прощай Нарочинская, я больше не буду ждать” эти слова как стрела в сердце, старое ранение неприятно заныло, а в сердце образовалась новая рана.       Сложив фото она убрала его в карман, вытерла оставшееся слёзы, и выудила откуда-то из глубины сумки, завалявшуюся там, пачку сигарет, она не курила уже долго, но сигареты оставались в сумке, однако и тут её ждала неудача, зажигалки не оказалось. Выругавшись на сложившуюся ситуацию она села в только что подъехавшие такси, назвала нужный адрес, после чего вновь достала телефон, открыла список контактов, нашла нужный и удалила, за семь лет она поменяла не один телефон, но в каждом был его номер, на всякий случай, был.       Удаляя его номер, она не забудет одиннадцать цифр, связывающее его и ее, в самых разных ситуациях. Марина вряд ли забудет и то время, когда они были вместе, когда были счастливы. Но, удалив его номер и окончательно покинув его квартал, она поняла, что жить без любви и любимого человека можно, нужно лишь предложить усилия.

Чёрный кофе, покрепче Сигареты с ментолом Говорят, время лечит Не верю, болит уже долго Холодно в комнате, Так же внутри. Сердце стучит Только раны не меньше. В легкие запушу никотин. Нет, вы не правы, время не лечит Кусочек бумаги, с неровным краем И он, улыбается, только глазами Как получается, что люди влюбляются В тех, кто не их, и не будет таким. Запах парфюма его вспоминается Кофе, коньяк, сигареты, Отель Вечернее лето. В привычку вошло рано вставать, Ночью бывает и вовсе не спать. Всем улыбаться, Шутить и смеяться. Не плакать от боли, Людей не бояться. Так получается, люди влюбляются, В тех, в ком, после долго нуждаются. Любят и верят, Что встретятся вдруг И обретут спокойствия круг Слышен стук сердца, Времени звук Воспоминания, Замкнутый круг Время пройдёт, забудется он, Останется в памяти одеколон. Так получается, люди влюбляются В тех, кто со временем испаряется. Нет, я не верю, время, не лечит Оно сильнее, только колечет Время не лечит, но боль притупляется. И люди вновь, встречаются и влюбляются. Верят в то, Что теперь навечно Надеятся, Ведь одному нельзя быть вечно