Все точки над i.

      Красная обвитая арка гласила о том, что это место и вправду очень привилегированное.       Азов-сити, казино на стыке Краснодарского края и Ростовской области. Это была первая игорная зона на федеральном уровне. Алексей Донской же находился около второй игорной зоны «Шамбала», первая называлась «Оракул».       Народу здесь было не мало, вся эта кучка людских жизней хотела подзаработать азартными играми, ставя на кон своё, возможно, большое или немощное состояние. Алексей проходил мимо сияющих неоновых игровых автоматов, смотря мельком своим чутким зелёным глазом на то, как какой-то мужчина тянул за рычаг и крутил барабан с огромной суммой на табле. Он усмехнулся, увидев, что никакая комбинация не сложилась. Он прошёл дальше, где были игральные столы с различными карточными играми и настольными. За обвитыми бархатом стульях за столом сидели большие богатые дяди, выкладывая карты на стол, раскуривая сигары, даже не кашляя с едкого запаха в воздухе.       Вдруг за один из мест он замечает подозрительно знакомую фигуру. Ростов точно не ожидал увидеть её ЗДЕСЬ.       Он вальяжно подходит к столику, хватая невыского мужчину за плечо.       — мужчина, вы играть будете? — недовольно выдаёт Донской, давля своей железной хваткой, — тогда дайте мне.       — я уже ухожу, — слегка испуганным голосом выдаёт сиплый, вставая из-за стола, похоже, проиграв абсолютно всё.       Лёша просто не дал ему шанса на реванш, сам сел на его место, скрестив пальцы перед собой, тот наклоняет голову.       — какая встреча, Алёша, ты что-ли, жаным? — низковатый голос женщины разносится из её рта, потягивая сигарету.       — да, я, — улыбается мужчина, — Камалия, ты чего здесь делаешь? У себя в Поволжье не нашлось забегаловки?       Казань была поистине прекрасна и не только как город. В девяностые, почти двадцать лет тому назад, те делали друг другу некие намеки, но все же более симпатии у них не заходило. Девушка была привлекательная, но тогда и сейчас косой леденящий взгляд ее мужа Донского, конечно, отталкивал. Нижний Новгород был воплощением термина «пассивная агрессия». Иногда его спокойность вызывала тревогу, хоть тот особо и не беспокоился о том, что его жена способна на измену и когда-то его покинет. Но Камалия давала надежды, причем сильные. Например, когда Донской и Зилант остались наедине в ее кабинете, то женщина своими шальными пальцами поглаживала воротник рубашки мужчины, почти тяня на себя для поцелуя, но нет, не так все просто. Казань и ее такие кошачье подобные игры сводили с ума. Но тогда под конец у Леши тоже начала формироваться личная жизнь. Одесса столько времени спустя признается в своих чувствах. Он сводил с ума не хуже той, поэтому горячая татарка сместилась и на ее месте был не менее жаркий одессит. К тому же прозвища, которые их давненько преследовали, оправдались: Ростов-папа, Одесса-мама.       Итак вышло, что возможные бывшие симпатизирующие встретились на территории Ростова-папы и в очень интересном месте, где ожидать встречи было глупостью.       — грубо, матурым, — Казань тушит сигарету об пепельницу, снова переводя кареглазый взгляд на сидящего напротив, — играть будем? Тогда всё обсудим.       — техасский покер. — выдаёт Алексей, — какая ставка?       — ты проиграешь, — самоуверенно выдала Зилант, поэтому подзывает к себе дилера, чтобы тот начал подготовку к игре, — давай двести баксов.       — тысяча.       — ярый, будь по-твоему.       Интерес у Камалии возрос снова, ее кошачья улыбка снова наползла на очаровательное восточное лицо. Ее волосы цвета шоколада слегка сдвинулись в сторону и показались ее драгоценные украшения на мочках ушей и колье на шее. Казань также оставалась в достатке.             Игра шла быстро, карта за картой, взгляд за взглядом, но обещанный разговор так и не состоялся. Алексей выложил фул хаус, а у Камалии — тройка.       — игрок номер два выигрывает две тысячи баксов, — озвучивая результат, выдает мужчина.       — что ж, деньги твои, — сладко проговорила Зилант, протягивая оставшиеся свои фишки, — спасибо, игра окончена, — сказала татарка дилеру, тот собрал свое место и ушел к другим игрокам, — разговор, я помню, кадерлем, буду ждать тебя у входа.       Леша проводил взглядом женщину, при этом предварительно кивнул. Он пару секунд сидит молча, уперевшись в подлокотники руками, но все же встает, забирая прописанный чек на круглую сумму, чтобы обменять.       На улице повеяло свежим воздухом. Летела и пыль с побережья и иногда листва. Женщина одиноко стояла там, где находился стенд казино, который светился ярким светом. Мужчина подходит ближе и смотрит на Зилант, думая, что нужно что-то сказать.       — угостишь сигаретой? — выдал он, подходя ближе.       Она молча улыбнулась и протянула пачку Camel. Донской вытянул одну, тут же Камалия преподнесла свою к концу концом, тем самым поджигая пеплом. Все же разговор не клеился, но Алексей все же нашел, что спросить.       — ты мне симпатична… До сих пор, — смотря зелеными глазами, проговаривает сначала казак, — но не могу понять еще с тех времен твое отношение ко мне. Итак?       — я ждала, что ты будешь действовать, но мне самой смелости не хватало, — призналась Казань, вздыхая задумчиво, — расставим все точки над i.       Ростов все понял. Он тут же оказался напротив татарки, приобнимая ее за талию, казак устремился губами вниз. Зилант улыбалась через прикосновение губ. Неудивительно, совсем неудивительно. Руки блуждали по талии, а женские — по широкой мужским шее и щекам, а языки соединялись в один клубок застоялых чувств и эмоций. Все доходило до потери рассудка так со стороны Леши, так и Камалии. Женщина перекладывала руки ниже к себе на бедра, но вдруг первая отстранилась, не размыкая своих горячих страстных объятий.       — что же нам делать? Мужа я бросать не хочу, — снова словно мурчание кошки послышался ее голос, — но от тебя отказаться у меня не хватает выдержки, свел с ума замужнюю женщину. — в шутку ругает Зилант, — Сөекле, что предложишь?       — встречаемся тайно, — он не мог ничего сказать более, ведь эти глаза цвета темного шоколада топили его сердце как в первый раз.       Камалия рассмеялась, переводя все снова в страстный поцелуй, который так желали оба еще давно.