***
Торфинну тогда было от силы лет семь. Он жался среди бочек с продовольствием в конце судна и кидал злобные взгляды на Аскеладда. Но в остальном — был просто одиноким, замёрзшим и брошенным мальчиком. Он разглядывал недавно приобретённый в бою клинок, видя в нём своё отражение и глаза, полные усталости. Действительно, Торфинн уже пару дней не мог заснуть. Поэтому вёл себя рассеянно и вяло, иногда смаргивая выступившие слёзы от зевоты. И сначала практически не предал значения тому, что люди Аскеладда внезапно начали носиться по всему судну, исполняя приказы командира. — Убрать паруса! Всё золото спрятать! Если хоть одна монета упадёт в воду, ваши головы полетят следом! — орал мужчина, и Торфинн посмотрел в небо, которое затянулось хмурыми тучами. Резкий толчок заставил его подскочить на месте. Море начинало бушевать. Беспощадно швыряя драккар из стороны в сторону, каждая волна норовилась опрокинуть судно вверх дном. Торфинн, не зная, куда бежать и что делать, в страхе забился ещё глубже между бочками. Наблюдая за паникой на корабле из своего, казалось бы, укромного укрытия, он не заметил, как огромная волна приподнялась над судном. Посыпались крики мужиков. — Держись крепче! — Огромная идёт! — Вяжи быстрее! Торфинн и пикнуть не успел, как ледяная солёная вода окунула его с головой. Когда он ударился о борт, сознание начало отключаться. «Холодно» — только и подумал Торфинн прежде, чем закрыть глаза.***
Очнулся он от того, как некто со всей силы влепил ему пощёчину. Торфинн сразу же распахнул глаза, откашливаясь от попавшей внутрь морской воды. — Не спать, гадёныш. На берегу отдохнёшь. — голос мерзкого Аскеладда заставил быстро вернуться в реальность. Мальчик бросил на него один из своих злобных взглядов и вздрогнул от порывистого ветра. Вся одежда на нём была мокрой. Он обнял себя за плечи, когда собирался сказать что-то о мести, но Аскеладд уже даже не смотрел на него. Зато рядом лежало меховое покрывало. Забив на всю свою гордость из соображений выживания, Торфинн накинул его на себя, предварительно скинув мокрую рубаху, и поёжился. Холодно. Просто до безумия. Хоть зубами стучи. — Никогда не сиди на корме во время шторма, тупой засранец. Торфинн оскалился. — Раз я такой тупой, то какого хера я до сих пор сижу здесь? — рявкнул он. И даже не задумался, что в такой формулировке эти слова можно понять немного иначе. — Понятия не имею. Моя заслуга, наверное. — ухмыльнулся Аскеладд и окончательно отвернулся от злобно рычащего мальчика, который явно собирался прожечь в нём пару сквозных дыр одним только взглядом. — Парни, не расслабляться! Переживём шторм, а там уже до дома рукой подать… Потом подошёл Бьёрн. За весь тот год, что Торфинн провёл в команде, Бьёрн единственный, кто нормально с ним разговаривал, помимо Аскеладда. Если разговоры с Аскеладдом в принципе можно было назвать нормальными. — Тебе повезло. Обычно Аскеладд не спасает тех, кто выпадает из корабля во время шторма. Здесь каждый сам за себя, и выживает как может. — он кивнул на несколько воинов, которые привязали самих себя к мачте. Торфинн фыркнул, отвернувшись, и ничего не ответил. Не хотел он думать о поступках этого обмудка. А потом с недоверием уставился на протянутый рог с дурно пахнущей в нём жидкостью. — Выпей. Быстрее согреешься. — терпеливо произнёс мужчина, выдерживая злобный взгляд. — Что? Я не… — Просто выпей, несносный мальчишка. — уже намного грубее сказал Аскеладд, подходя ближе. — Хватит с ним возиться, Бьёрн, нужна твоя помощь. Аскеладд кивнул куда-то в сторону, и тёмноволосый мужчина молча двинулся в указанном направлении, предварительно пихнув рог в руки мальчика. Торфинн нахмурился, приняв жидкость. Запах всё ещё абсолютно не вызывал доверия. — Вино. Разгоняет кровь, так что Бьёрн не соврал. — мужчина косится на него и вздыхает. — Надо было бросить тебя за борт ещё в самом начале. Торфинн до боли сжимает рог в руке и назло Аскеладду выпивает всё залпом. Тот лишь усмехается: — Постарайся не подохнуть. Я не для этого тебя спасал. И вновь уходит. Вскоре шторм прекращается, и Торфинн, пригревшись под куском кожи, сморённый алкоголем, наконец засыпает.***
Торфинн по какой-то причине думает не о бескрайних полях и зелёных лугах Винланда, а о том, что так и не почтил память Аскеладда. А ведь он, по сути… Спас Торфинна от главной ошибки. Мести, которую он так, к счастью, и не осуществил. И там, в Вальхалле, именно Аскеладд подтолкнул его наверх, помог выбраться из этого ада. Торфинн понимает, что каким-то неведомым образом всё, что у него сейчас есть, благодаря Аскеладду. Аскеладду, за которым он гонялся десяток лет ради призрачной мести. Да какая там могла быть месть? Торфинн уже в свои шестнадцать это понял. Мужчина, несмотря на все свои подначки и явные замашки манипулятора, не скинул его за борт при первой же возможности и даже научил чему-то, прикрываясь обидными фразами, своеобразно заботился. Аскеладд и заботился в одном предложении — действительно, просто смешно, но как ещё это назвать? Пользовался? Да, однозначно, это же Аскеладд. Но было нечто в его действиях, что Торфинн никогда не смог бы назвать корыстью. Даже в этом беспощадном викинге было нечто человеческое. Всё, что Торфинн знал тогда, он знал от Аскеладда. Может, это были и не совсем правильные вещи, однако, стоило отдать мужчине должное, Торфинн выжил только благодаря ему. И парень ловит себя на ещё более неожиданной мысли, чем все предыдущие. А гордился бы им Аскеладд, узнав всё то, чего Торфинн уже достиг и куда стремится? Впечатлило бы это его? Торфинн подумал о его широкой ладони на своей макушке и паре ласковых вроде: «а ты хорош, пацан», и это вызвало на лице улыбку. Говорил ли ему что-то подобное Аскеладд на самом деле? Едва ли. Скорее пара мерзотных ухмылок и снисходительное «хорошая работа», но, как бы Торфинн не ёжился и не фыркал, даже такая своеобразная похвала в какой-то степени отдавала в глубине души теплом. Кроме Аскеладда на протяжении десяти лет его никто и не хвалил. Даже так. Могло ли быть лучше, если бы они с Аскеладдом никогда не встретились? Возможно, Торфинн был бы счастлив изначально. Но он почему-то подумал о том, что без всей той боли, без огромного пути в пятую долю всей его возможной жизни, без Аскеладда… Он бы не знал и не понимал и половины того, что доступно ему сейчас. Аскеладд не просто научил его выживать. Он пытался показать ему, как нужно жить. И если бы… — О чём задумался, Торфинн? — просто спрашивает Лейф, становясь немного поодаль и прерывая все мысли. Парень косится на него и честно отвечает. — По правде говоря, об Аскеладде. Дядя не скрывает своего удивления, но всё же уточняет. — И что думаешь? Торфинн проворачивается к нему, улыбаясь. — Что он аморальный ублюдок, который заслужил своей смерти. — и когда он дожидается ещё более поражённого взгляда Лейфа, то всё же позволяет себе тихий смех. — Нет, ну ты бы видел своё лицо. Уголок губ старика приподнимается, и вырывается усмешка. — Кем бы ни был этот человек, он несмотря ни на что был рядом всё это время, верно? — Он убил моего отца. Но он наёмник, который выполнял работу за деньги. Я больше не ненавижу его. — Торфинн вздыхает. — И, помимо прочего, он очень много сделал для меня. Эрикссон молчит, а парень продолжает. — Как считаешь, должен ли я… — Должен ли, не должен — какая разница? — дядя смотрит прямо в глаза. — Важно лишь то, чего ты хочешь. Торфинн замирает, а потом понимающе кивает. …если бы они встретились при других обстоятельствах, Торфинн, возможно, отдал бы этому человеку всю свою жизнь. Просто провести её бок о бок с Аскеладдом — не так уж и плохо, подумалось парню. И этой ночью ему снится Аскеладд.***
Мужчина сидит спиной на небольшом холме и смотрит вдаль. А вдали — величественные горы Уэльса, покрытые туманом. Торфинн на мгновение замирает, думая о том, что Аскеладд идеально вписывается в это место. — Зачем ты здесь, несносный мальчишка? — негромко произносит он, даже не оборачиваясь. — Это сон. — сразу же объявляет Торфинн, присаживаясь рядом. — Как же я постарел. И давно ты такой умный? — Аскеладд усмехается с явным сарказмом. — Ты мёртв и не можешь стареть. — тупо отвечает парень, и мужчина давится смехом. — Беру свои слова назад. Такой же пустоголовый. Торфинн даже улыбается, но потом вновь становится серьёзным. — Я вспоминал о тебе. И я хотел… — Хватит киснуть, пацан. — прерывает его Аскеладд, впервые повернувшись лицом. Оно выглядит как никогда родным и знакомым. А Торфинн думал, что практически забыл это лицо. — Я уже давно мёртв, у тебя наверняка интересная жизнь, и ты хочешь мне сказать, что решил поскорбеть? Забудь об этом, иначе я лично затащу тебя обратно в ту помойную яму со всем тамошним сбродом. — отмахнулся мужчина. Настала очередь Торфинна смеяться. О да, нечто подобное Аскеладд и должен был сказать. — Ты не представляешь, как мне этого не хватало. Аскеладд нахмурился. — Ты совсем идиот? Я уже сказал тебе прекратить нести всю эту сопливую ересь. Если ты забыл, я всё ещё убийца твоего отца, придурочный. И когда Торфинн просто продолжает с пониманием смотреть во всё такие же ясные голубые глаза, то Аскеладд цыкает и скрещивает руки на груди. — Ладно, что ты хочешь услышать? Ты же не отвянешь от меня, надоедливый крикливый ребёнок. — Почему ты не выбросил меня за борт, когда я впервые пробрался к тебе на корабль? — парень склонил голову набок. — Надо было всё-таки выбросить. — закатывает глаза Аскеладд. — Серьёзно, после всего это — всё, что тебя волнует? — Больше всего. — кивает Торфинн, не сводя глаз. Аскеладд мысленно удивляется взрослости его взгляда и со вздохом произносит: — Будь я жив, я бы никогда тебе такого не сказал, но, — он с усмешкой разводит руками. — Мы в твоём сне, поэтому я просто почувствовал нечто вроде ответственности за тебя. И интерес. Торфинн сразу же заходится хохотом. Ответственность и Аскеладд? Между новым приступом смеха и грозным взглядом мужчины он успевает вставить: — Ты такой душка, Аскеладд. — Вот поэтому я бы не сказал. Уймись уже, дрянной мальчишка. — Ни за что. — прыснул Торфинн. — Один всевышний, за что мне это всё? — вздыхает Аскеладд. — Даже после моей смерти этот бесёнок всё никак не уймётся. Парень замолкает и смотрит вперёд, на робкий, только начавшийся рассвет, боязливо выглядывающий из-за гор. И наконец произносит вслух то, в чём никогда до этого не признавался. — Только не перебивай меня сейчас. — предупреждает он. Аскеладд возвращает на него свой проницательный взгляд, от которого Торфинну всё так же не по себе, как будто ему снова шестнадцать. Но сейчас нет смысла отступать. Всё уже кончилось. — Когда ты умер, я почувствовал, словно… У меня оторвали часть души. И я уже тогда понимал, что не смог бы убить тебя, когда настал бы момент. Сейчас я плыву в Винланд, чтобы исполнить свою мечту. — Торфинн наконец решается посмотреть в ответ. Мужчина не отрывал от него своего внимательного взгляда всё это время. — И я никогда не забуду тебя. Ты помог мне стать тем, кем я являюсь сейчас. Аскеладд помолчал с минуту, а потом просто обнял парня, прижимая его к себе. — Малыш, ты не можешь говорить мне этого сейчас. Почему ты не сказал мне раньше? — мужчина почувствовал, как чужие руки обвили его спину в ответ. — Я был идиотом. И ты это знаешь. Но сейчас, — Торфинн помедлил. — Я понял, насколько месть бессмысленна. Так что я надеюсь, что ты простишь меня. — Это я должен был просить прощения сейчас. — Аскеладд почти отстраняется, но чувствует крепкую хватку на своей рубашке. — Ну же, малыш. — вздыхает он. — Пожалей старика. Чёрт, я стал слишком сентиментальным. Торфинн тихо смеётся, утыкаясь носом в грудь мужчины. — Аскеладд. — Ну что ещё, кусок ты идиота? — Малыш мне нравилось больше. — наигранно надулся Торфинн. Аскеладд прыснул. — Ладно, что такое, малыш? — даже без усмешки — просто, словно так и называл его всегда, — спрашивает мужчина. — Я впервые не хочу просыпаться. Прохладный ветер пробирает до костей, и Торфинн жмётся ближе к теплу чужого тела. И только ли поэтому? Тяжёлый вздох совсем рядом с ухом, и Аскеладд резко отстраняет Торфинна от себя. — Торфинн, я уже сказал тебе, что это того не стоит. Я не могу… Ты не можешь. — твёрже добавил он. — Ты не можешь говорить мне всё это, когда я уже мёртв. Ничего не вернуть, разве ты этого не понимаешь? И если ты не уйдёшь сейчас… Но Торфинн просто целует его. Коротко и как-то совсем уж странно, но Аскеладда это поражает до глубины души. Однако он не выглядит разозлённым или расстроенным. — Просто заткнись. Дай мне хотя бы сейчас признаться в том, что скучаю по тебе. — говорит он со всей серьёзностью, и чувствует падение на мягкую траву, а после — нежный поцелуй. Торфинна никогда так не целовали. Его в принципе никогда не целовали. Но с этим мужчиной он был абсолютно не против. — Малыш, ты невыносимый. — выдыхает Аскеладд ему в губы и отстраняется. — Но я горжусь тобой. Ты же это хотел услышать? — с лёгкой усмешкой добавляет он и, ловя смущенный взгляд Торфинна, в тысячный раз жалеет, что позволил себе так просто умереть и бросить этого мальчишку. — Просто пообещай, что проживёшь счастливую жизнь с какой-нибудь миленькой бабой, вырастишь пару наследников и исполнишь свою мечту. — он поднимается на ноги. — Не забудь о том, что я тебе всегда говорил. Смотри на мир шире. И этот мир, — мужчина хватает Торфинна за руку и помогает подняться с земли. — Не остановился на смерти какого-то дряхлого старика. Так и ты не останавливайся на мне. Ведь я… — Да-да, ты того не стоишь, я уже понял. — фыркнул Торфинн. — Но ни за что и никогда тебя не забуду, даже не проси. — Ты невыносимый. — Повторяешься. Придумай что-то новое. — Несносный. — Продолжай, и я снова тебя поцелую. — Просто невероятный пацан. И я не верю, что ты запал на такого, как я. — усмехается Аскеладд и снова чувствует поцелуй на своих губах.***
Торфинн просыпается со слезами на глазах. Он смаргивает воду, надеясь, что она не польётся по щекам, но это бесполезно. Ведь Аскеладда больше нет.У побережья Винланда, 1020