***
А тем временем Зоя, которая честно смылась с последнего урока, сидела в кабинете сторожа Боткина и поглядывала на камеры, пока он сам честно решал кроссворды. Мало кто знал, но ту самую камеру на заднем дворе на прошлой неделе заменили на новую, и каково было удивление Назяленской, когда она увидела забавно крадущихся у стены преподавателей. Только вот спустя пару секунд до неё дошло, кто это был. Поэтому Зоя быстренько выключила видеосъёмку, пока её тётю и почти что отчима не заметил Боткин. Сводничеством старый сторож не занимался, так что знать ему, в отличие от почти всех учеников, незачем. Надо, пожалуй, рассказать этим незадачливым влюблённым про камеру…Часть 1
18 февраля 2024 г. в 13:58
Примечания:
Мой тг-канал, где есть спойлеры к работам и главам, всякие дополнительные плюшки и немного моей личной жизни: https://t.me/+A_aJz8Wz5ZQwZjky
Лилиана поплотнее закуталась в шаль и покачала головой. Отопление в этом пансионе ни к чëрту. Если в её-то кабинете холодно, то что творится в коридорах? А девочки в сарафанах ещё разгуливают. И не жалуются ведь, привыкли. Она тоже не жалуется. Разве что по вечерам.
Работа здесь ей сразу не понравилась. Закрытый пансион для девочек... Даже звучит ужасно. Чему их тут будут учить, как быть послушной женой и хорошей матерью? Как загубить свои таланты и стать ещё одной безликой домохозяйкой?
На деле почти никто ничего детям не навязывал, зато выяснились прочие неприятные моменты. Например, еда в столовой, от одного запаха которой начинало тошнить. Или всё то же ужасное отопление. Или дети, которые её предметом совсем не интересовались и только ради неё самой и учили.
Преподавателей набрали по совершенно непонятным принципам. Её, журналистку по образованию, пригласили из-за давней статьи с разоблачением бывшего мэра Ос Альты Александра Ланцова, который оказался насильником и в целом той ещё мразью. После этой статьи, правда, пришлось сменить профессию и место жительства, но это того стоило.
Плюсы, разумеется, тоже были. Большая зарплата, частые интервью и статус участницы интересного проекта для неё и племянницы. Зоя, отучившаяся девять классов в обычной школе, сама сказала, что за два года ей там никто ничего не навяжет, а возможность так прославиться на всю страну выпадает раз в жизни. И Лилиана махнула рукой. Всего-то два года, и правда. Правила для работников были не такими уж и сложными — деловой стиль одежды, не разглашать некоторые вещи во время интервью, не вступать в служебные романы…
Только вот кое-что пошло не так. Если конкретно, то последний пункт. Когда она говорила, что с удовольствием пережила бы первую любовь ещё раз, имелась в виду вовсе не необходимость скрывать отношения от всех на свете. В пятнадцать могли отругать, в тридцать пять могут уволить. Это что ещё за безобразие, а?
Рабочий день давно закончился. Стопка непроверенных сочинений — тоже, и женщину теперь ничего не держало в этом холодном кабинете. Теперь можно с чистой совестью закрыть дверь на ключ, оставить надоевшую за целый день шаль и выскользнуть в сторону преподавательского общежития. Там не было такого уж чёткого разделения на мужскую и женскую часть, и это давало некоторую долю свободы. Весьма небольшую, если уж откровенно.
Только вот даже дойти до общежития оказалось проблематично. Как только Лилиана вышла на улицу, знакомые сильные руки тут же схватили её за талию и утянули в тень. В слепую зону камеры.
— С ума, что ли, сошла? — строго выговорил Юрис, снимая с себя пальто и накидывая его женщине на плечи. — В ноябре раздетая по улице расхаживаешь.
— У меня платье закрытое, не замёрзну, — возразила она, впрочем, довольно кутаясь в тёплую вещь. — Порасхаживаешь тут, конечно. Всякие там за углом караулят.
К чести мужчины, стоит отметить, что караулил её не только он. Чаще всего в роли преследователя выступала весьма прожорливая племянница с подругами. Конфет им подавай да доставку пиццы раз в два дня.
— Не делай вид, что не скучала, — с его губ сорвался едва слышный смешок. — Я за тобой полдня наблюдал, как ты по кабинету расхаживаешь.
— Отвечала на вопросы девочек во время сочинения, — хорошо, что спрашивают. Значит, думают, значит, не совсем им на её литературу всё равно. — А ты бы свои уроки вёл.
— У нас была лабораторная работа. Кто сделает бумажный кораблик с учётом всех законов физики и у кого он поплывёт, тому пять, — достойная работа для учеников одиннадцатого класса. — В итоге я пока на тебя смотрел, Ланцов сделал всем кораблики и у всех пять. Вот и что ты со мной делаешь, а?
— И это я ещё и виновата, — Лилиана не отказала себе в удовольствии легонько пихнуть мужчину локтем в бок. А затем приподнялась на носочках и оставила на его щеке едва ощутимый поцелуй. — Всё, пойдём, замёрзнешь же.
На заднем дворе камера была одна и та давно сломалась, зато туда выходила половина окон и с мужского, и с женского студенческого корпуса. Если кто увидит и не промолчит — уволят обоих, и будут их дети доучиваться сами, без привилегий в виде лёгких работ по физике для мальчиков и пиццы четыре раза в неделю для тех девочек, которые дружат с Зоей. Этим несчастным полгода осталось доучиться, а потом кто куда — университеты, различные курсы, у кого-то армия… Но это для детей, а Лилиана планировала обойти с десяток ток-шоу и вернуться на любимую работу заместителем директора в любимую компанию. Будет пить чай с коллегами и отчёты печатать. И никто ей не запретит встречаться с её мужчиной только лишь из-за того, что служебный кодекс никаких романов не предусматривает. Мало ли, что он там ещё не предусматривает. Этот кодекс, в общем-то, никто не спрашивал.
В общежитии тишина. Все попрятались по своим апартаментам или ещё не вернулись с работы. Ещё одним плюсом можно выделить весьма близкое расположение корпусов. Две минуты, и ты на рабочем месте.
— Давай быстрее, — шепнул Юрис, приоткрывая перед женщиной дверь в свою квартиру. — Заходи и отогревайся.
Лилиана собиралась возразить и сказать, что совсем не замёрзла, но вместо этого молча скользнула в ставшую почти родной квартиру. Сколько раз ей приходилось тут ночевать? Сколько вечеров прошли за увлекательной игрой в монополию или совместной проверкой самостоятельных? Будет даже немного жаль уезжать.
— Что у нас на ужин? — полюбопытствовала она, аккуратно вешая пальто на крючок и скидывая надоевшие сапожки на каблуках. — Я голодная.
— Опять не поела в столовой? — вопрос риторический, потому что есть в столовой невозможно. — Сейчас кофе тебе сделаю. Могу блины пожарить, если хочешь.
— Я когда-то отказывалась от твоих блинов? — это можно было приравнять к преступлению. Особенно, если блины с вареньем. — Спасибо. Я прилягу ненадолго и тебе с чем-нибудь помогу.
Устраиваясь на диване, Лилиана услышала негромкий смешок и лишь фыркнула про себя. Посмеивается там. Знает же, что она сейчас ляжет и не проснётся как минимум ещё час. Работа преподавателем, оказывается, так энергию вытягивает, что сил и желания ещё что-то делать нет совсем.
— Отдыхай, душа моя, — Юрис склонился над полусонной возлюбленной и уже привычным движением накрыл её одеялом, а затем едва ощутимо поцеловал в макушку. — Спи спокойно.
Им, в общем-то, осталось продержаться всего полгода. В конце мая выпустят детей, получат зарплату и уволятся. А потом поженятся в июле или начале августа. Надо будет только придумать, как рассказать об этом Зое.