Коридор

Вы когда-нибудь пили? Нет. Не так. Вы когда-нибудь напивались? До боли в груди, до потери горизонта, когда перед глазами местами меняется небо и земля. До частичной или полной потери памяти. Это, пожалуй, последний из пунктов сильного опьянения, когда на утро ты просыпаешься и помнишь лишь то, как пришёл куда то, что-то отпраздновать, а дальше туман. Знакомо? Узнали? А вот для одного из командиров протокола это чувство ой как знакомо. Вайпер не увлекалась подобными мероприятиями, но все мы знаем, как порой давит атмосфера: постоянные задания, вылазки, риски, ранения и смерти. Она привыкла к этому кровавому месиву, но всё, что было увидено, навсегда оставалось в памяти, откладывалось на подкорках воспоминаний, которые не давали покоя, скребясь по краешкам души, словно кошки, что просятся холодной ночью домой. Как после всех этих страданий, терзаний, всего этого безумия, остаться в здравом уме? Алкоголь. Нет, он не спасал. И Сабина это понимала. Но он помогал на время перестать думать о всех тех ужасах, за пределами стен её лаборатории, отдалял куда то в небытие, позволяя отдохнуть. Вот и сегодня доктору требовался отдых. Привычный металлический скрежет механических дверей, лёгким гулом прошёлся по пустым коридорам. Наружу из своей лаборатории переступая порог, на подкашивающихся ногах, вышла Вайпер, придерживаясь о дверной косяк, чтобы не потерять в какой-то момент равновесие. Белый халат, накинутый на плечи, скрывал наполовину оголённое тело. Черный спортивный топ придерживал грудь, а черные облегающие лосины с упоением облизывали подкаченные бёдра, что сейчас чувствовали себя настолько ватными, что хотелось упасть прямо здесь и больше никогда не двигаться. Соберись. Сжимая руку в кулак, доктор зашагала по стене в сторону жилых комнат. Добраться до кровати, упасть в теплые объятия и уронить голову на мягкую подушку, всё что сейчас хотелось. В голове пусто, но одна мысль всё же вертелась на языке — "Пить больше не буду." Обещание данное ровно до утра, потом это забудется, а после повторится, когда в очередной раз хрупкий разум Вайпер затмит желание уйти в небытие. Приступ тошноты сковал тело, заставив пошатнуться, прижаться плечом к стене, опуская голову на грудь, взглядом ища свои же руки. Вроде полегчало, отпустило. Но лишь до того момента пока Сабина не закрыла глаза. Вертолеты тут же накрыли сознание, расшатывая вестибулярку похлеще, чем у космонавтов. Снова тошнит. Кажется поход до комнаты будет долгий. Шаги. Кажется или же действительно кто-то шел по коридору, тихо гремя ремешками. Но думать и гадать, кем был этот внезапный прохожий, Вайпер хотелось меньше всего, поэтому она лишь поудобнее оперлась о стену, ожидая, что обладатель шагов просто пройдёт мимо, даже не заметив её. Киллджой шла по коридору, достаточно быстрым шагом, уже пару минут. Ремешки ритмично постукивались стальными бляшками о её бёдра, а застёжки курточки звенели с каждым новым шагом. Ход замедлился, перерастая в ленивую походочку, когда в руках техника появился телефон. «Дойдешь до комнаты – напиши!» — гласило сообщение от абонента с ником "Моя любовь". Клара медленно и тяжело вздохнула, останавливаясь и закатывая глаза, покачав головой. Эта гиперопека от Рейз слишком душила свободолюбивую Киллджой. Девушки практически постоянно проводили свободное время вместе, ни на секунду не отходя друг от друга, а если уж и разлучались на какое-то время, то Таян заваливала Клару сообщениями по типу "как дела-что делаешь". Вот и сейчас не обошлось без этого. Буквально две минуты назад они распрощались, пожелав друг другу спокойной ночи, но нет же, подрывник снова пишет. Клара в очередной раз перечитала сообщение и отправила простой смайлик "ОК". Палец сам продавил иконку открывая контакт. Графа имя пользователя. Изменить. "Моя любовь(?)" Сохранить. Тяжело вздохнув, немка сжала телефон обеими руками, прижав его к груди. Глаза зажмурилась до появление белых мушек, а затем резко распахнулись, ловя фокус. Гаджет упал в карман штанов, а сама девушка двинулась дальше по коридору, заворачивая за угол. Резкая остановка и лёгкий шок. Перед техником предстала картина, которую она никак не ожидала увидеть по дороге в свою комнату. Тело, прилипшее к стене, слегка покачивалось, пальцы руки медленно корябали шероховатую поверхность, дыхание глубокое, но еле слышимое. Волосы, что непривычно были растрёпанны, свисали вниз вслед за поникшей головой, закрывая лицо. Но даже без этого было понятно, кто находился перед ошарашеной немкой. — Вайпер...с тобой всё хорошо? — агент сделала пару медленных шагов к командиру, чуть приподнимая руки, стараясь показать этим жестом своё желание помочь. В ответ Клара получила невнятное мычание, что было и неудивительно, что-то подобное девушка и ожидала, учитывая то, как разило от командира спиртным. Чтоб Вайпер напилась, да ещё и до такого состояния, уму непостижимо, вероятно случилось что-то очень плохое, раз док пошла на такие крайние меры. — Давай я тебе помогу, — ещё один уверенный шаг и руки техника легли на предплечье Сабины, поддерживая ту и стараясь отлепить её от стены, — ну же, док, можешь опереться на меня. В нос ударил сладкий запах карамели, перебивая внезапную тошноту, что так навязчиво подкатывала к горлу химика. Голова, что обессиленно валялась на груди, слегка приподнялась, но не достаточно, чтобы увидеть подошедшую. Глаза поднялись вслед за движением головы, улавливая лишь серую майку и края жёлтой куртки. Узнаваемый образ, а теперь он ещё подкреплён запахом карамели и.. кофе? Нет, что-то более сладкое и шоколадное. Какао. Лёгкие прикосновения техника, будто прибавляют сил, заставляя Сабину всё же поднять голову. Взволнованные глаза встречают опьяненный взгляд доктора, что не может различить ничего вокруг. Ничего кроме той, что с такой осторожностью отводит её от стены. В голове всё так же пусто как и раньше, за это "спасибо" алкоголю, что заполнил собой всё пространство, ведь если бы не он, то сейчас бы здравый смысл всё ещё присутствовал в разуме Сабины и она бы не стала творить то, что взбредёт ей в голову. Пока Киллджой была занята тем, чтобы отлепить Вайпер от стены, она не заметила, как руки химика ответно вцепились в её предплечья. Да, быть может это было сделано на автомате, чтобы сохранять равновесие, но прижать Клару к стене было уже явным признаком того, что Сабина сама управляет собственным телом и наверняка не для того, чтобы остаться твердо стоять на ногах. Полуприкрытые глаза Гадюки всё так же пытались поймать фокус на лице стража, что находилось так близко к ней, что можно было слышать, как та задержала дыхание от неожиданного действия доктора. — В-Вайпер... — тихо выдавила из себя техник, когда лёгкий удар о стену заставил её оказаться в плену, между холодным бетоном и горячим телом её командира, — я хочу помочь, позволь мне... Кларе не суждено было договорить. Вайпер наконец поймала фокус, но не на том, что было её изначальной целью. Кисловато-сладкий вкус клубники, это первое, что ощутила Сабина на своих губах, когда она без спроса вторглась в личное пространство немки, сминая её губы своим требовательным поцелуем. Руки стража упёрлись в грудь химика, пытаясь оттолкнуть, но, чувствуя сопротивление, доктор навалилась на неё всем весом, сильнее впечатывая в стену. Киллджой зажмурилась, ощущая как сильно забилось сердце, уходя куда то в желудок, опускаясь вслед за нарастающим чувством страха и непонимания. Вайпер же продолжала настойчиво целовать намертво сомкнутые губы девушки, но не получая никаких ответов, химик недовольно фыркнула, опуская одну руку со стены до бедра немки, пальцами проводя по её рваным штанам ниже, немного наклоняя корпус, а затем схватила её ногу и резко подняла до своей талии, обхватывая ладонью внутреннюю сторону бедра. От такого неожиданное действия, Клара испуганно ойкнула, что оказалось большой её ошибкой. В момент слабости, губы неприступной немки слегка приоткрылись, но этого было достаточно, чтобы ловкий язык доктора прорвал блокаду и вторгся в чужой рот, наконец-то углубляя несанкционированный поцелуй. По телу Бёрингер тут же прошлась волна дрожи вслед за волной мурашек и тихим возмущенный стоном. Сопротивляться становилось всё сложнее, напор со стороны Вайпер усиливался с каждой пропущенной секундой, заставляя Киллджой терять самообладание. Пусть этого поцелуя никогда и не было в планах стража, но то как умело обходилась с ней в этой ситуации Сабина, безусловно восхищало и постепенно сводило с ума. Соберись, Клара! Понимая, насколько ситуация уходит куда-то не в ту степь, техник всё же попыталась остановить неугомонную и пьяную в дребезги Вайпер. Поворачивая голову слегка влево, заставляя Сабину немного сместить центр тяжести в ту же сторону, Киллджой проехалась спиной по стене в правую сторону, пытаясь выскользнуть из-под тела химика, придерживаясь за её халат руками. В голове гениально стража это выглядело весьма хорошим вариантом побега, однако, как и любому гению, ей были свойственны ошибки. В данном случае, ошибкой было то, что Клара забыла, что для осуществления своего плана понадобятся обе ноги. Когда девушка начала высвобождаться, выскальзывая на правую сторону, сработал рефлекс сохранения равновесия, но нога, что была крепко прижата к талии доктора, не смогла обеспечить безопасный выход из захвата. Как только Киллджой осознала ситуацию, было уже поздно, курточка продолжала с лёгким скрипом скользить по стене, утягивая Клару, а значит и Сабину, вниз, на пол. Рухнув на холодные плиты, коими был устлан коридор, у немки наконец появился шанс выбраться. Доктор, что потеряла равновесие вместе с той, без какого-либо сопротивление поддалась гравитации падая вслед за техником. Отползая назад, спешно перебирая ногами, шаркая подошвой об пол, Киллджой приложила тыльную сторону ладони к губам, тяжело глотая воздух, в коем нуждалась сейчас больше чего-либо. Пара секунд на обработку информации. Влажный след от губ доктора, прохладой отдавался на щеке, заставив стража спешно провести по этому месту рукой. На перчатке остался след. Помада. Её же помада, что теперь яркой полосой приходилась по щеке, наверняка стёртая с её губ и размазанная во время падения, когда Вайпер её только начала отпускать. Ладонью второй руки Клара панически часто начала тереть щёку и места вокруг губ, стирая все что там было. Шумно выдыхая через нос, плотно смыкая губы и бегло оглядывая свои перчатки, что сейчас были измазаны в помаде, девушка подняла взгляд на химика, что стояла перед ней на четвереньках, опустив голову. Смольные волосы свисали вниз, кончики, казалось, были чем-то пропитаны, выглядели так будто их забыли высушить после душа. Руки державшие тело слегка подрагивали, а пальцы беспрестанно изгибались, то плотно прилегая к ровной поверхности, то снова вздымаясь над ней горой. Грудь ходила вниз-вверх от тяжёлого, но всё такого же медленного дыхания. — Какого чёрта ты творишь, Вайпер? — дрогнувшим в моменте голосом, прошипела Киллджой, дернувшись немного вперёд, сжав руки в кулаки, от чего перчатки скрипнули. Брови сдвинулись ближе друг к другу, а взгляд принял более суровый вид, пусть и не понимающей, напуганной девушки. Каллас, что до этого пыталась понять, что происходит вокруг, почему вдруг стена с полом поменялись местами, начала медленно поднимать голову. Ядовитые, зелёные, но тусклые глаза уставились на Бёрингер, с лица который тут же ушла вся её серьезность, возвращая более удивленный и непонимающим взгляд. С лёгким шорохом, колени начали переставляться с места на место. Руки, повторяя движения ног, так же заскользили по полу, плавно раскачивая плечи, синхронно с бёдрами, словно хищник, подползая ближе к своей жертве. Сдавленно и резко выдохнув, Киллджой снова засеменила ногами по полу, помогая себе руками, пытаясь отползти подальше, но рука Сабины успела ухватиться за голень, останавливая её попытки сбежать. — Вайпер, пожалуйста, остановись, — растерянно пропищала немка, наблюдая как руки командира уже ползут по её ногам, а та и не думает останавливаться, — я всего лишь хотела помочь, Вайпер, прошу тебя... Но Сабина не слушала, не хотела слушать, сейчас все звуки смешивались в один превращая их в белый шум, бессмысленный и такой же пустой. Левой рукой химик упёрлась в пол, обеспечивая себе опору, голова приподнялась ещё выше, вытягивая шею, приближаясь к лицу агента, но та успела отвернуться от грядущего поцелуя. Губы Гадюки ухватились за шею, которую ей так любезно подставила Клара. Мокрой дорожкой проходясь по нежной коже, доктор оставила пару лёгких укусов, вызвав у второй тихий скулёж, заглушаемый рукой, что техник успела приставить к губам. Правая рука, что до этого лежала на бедре немки, поползла выше, без труда забираясь под серую майку, холодными пальцами проходясь по напряжённому животику, что подрагивал всякий раз, когда пальцы слегка царапали кожу. Язык в очередной раз прошёлся по шее, подмечая излюбленное место доктора, самое слабое место пожалуй любого человека. Обхватывая губами зону сонной артерии, Сабина, слегка причмокивая, начала засасывать кожу, намереваясь выдавить из девушки больше сопротивления или же наконец заставить её поддаться ей, отдать победу и заслуженную награду в виде тела самой немки. Рука, что так нагло заползла под одежду, всё так же ползла выше, уже добравшись до груди, что была скрыта под топом с широкой резинкой. Пальцы проехались по ткани, задевая еле выпирающий сосок, что буквально за секунду стал более ощутим, а оттого желание потрогать его стало в разы сильнее. Поддев резинку, пальцы оттянули её на себя, готовясь вот-вот жадно впиться в нежную кожу груди, но... — Сабина... Рука Киллджой, что так же оказалась под собственной одеждой, осторожно легла на запястье руки Вайпер, останавливая ту. Химик замерла. Даже перестала мучать шею агента, лишь горячо выдохнула на влажный след, пуская мурашки по коже техника. Несколько долгих секунд обе не двигались, казалось даже перестали дышать. Первой начала Киллджой. Она медленно вытянула руку доктора из под своей майки, всё так же держа её за запястье. Пальцы медленно разомкнулись, но тут же плавно проехались по ладони доктора, а после осторожно сплелись с её пальцами заключая в крепкий замок. Вайпер, вслед за рукой, отклонилась назад, садясь перед девушкой на колени и опуская глаза на их сплетённые вместе руки. Снова время перестало работать, запечатывая девушек на какое то время в одной позе. — Повтори... Клара повернула, отведённую до этого момента в сторону, голову на Вайпер, что как завороженная смотрела на их руки и немного качнула головой. — Что? — Повтори.. — Что повторить? Каллас медленно повернула голову к девушке, устремляя свои пустые, грустные, полные печали и ненависти к себе, глаза на неё. — Моё имя...— дрожащим голосом прошептала Вайпер, прежде чем с её глаз, по раскрасневшимся щекам потекли слёзы. Страж ожидала чего угодно в этот момент, но не слёз. Видеть, как плачет Вайпер по тяжести сопоставимо лишь с уничтожением их родной планеты. Клара потянула командира за руку, другой рукой хватаясь за её халат и так же притягивая к себе. Сабина не сопротивлялась. Она послушно рухнула в объятия техника, что с особой теплотой накрыла доктора своими руками, прижимая к груди. Разум так же был окутан пеленой, о трезвости и речи быть не могло, но сейчас химик начинала осознавать, что сейчас пыталась сделать и то, как после всех тех действий Киллджой обошлась с ней. Просто молча прижала к себе. С глаз с новой силой хлынули слёзы, размазывая остатки туши по щекам и пачкая каплями майку стража, что снова оказалась в плену рук доктора, дрожащими пальцами, сжимающими ткань. Сколько они так просидели, точно сказать невозможно, но ровно до тех пор пока Сабина не успокоилась, лишь изредка вздрагивая от нехватки воздуха. — Сабина..— Киллджой аккуратно погладила командира по голове, бережно убирая с лица той, упавшие локоны, — Давай я отведу тебя в твою комнату, помогу умыться и ты ляжешь поспишь. Думаю тебе сейчас необходимо отдохнуть. — Нет... — тихо, но категорично ответила Каллас, всё так же держа в руках края одежды стража. — Почему? — Там стены... давят...— последнее слово химик дрожащим голосом прошептала, будто снова намереваясь заплакать, но она лишь прикусила губу, натягивая на руки чужую майку. Киллджой медленно вздохнула. Сидеть здесь и дальше нет никакого смысла, тем более становилось уже дискомфортно находится на холодном полу посреди коридора базы. — Давай тогда ко мне. Я побуду рядом, пока тебе не станет лучше. Идёт? Клара протянула Сабине руку с отогнутым мизинцем, поглаживая плечо той второй рукой. Вайпер измученно, но всё же выдавила слабую улыбку, разжимая пальцы, выпустив наконец несчастную потрёпанную майку и мизинцем зацепилась за палец немки, что так же в ответ ухватился за её, позволяя Гадюке, впервые за столько лет, наконец-то не чувствовать себя одинокой. — Идёт.