***
Чонину неловко, он боится смотреть тебе в глаза, отсаживается подальше на диване, хоть ему и хочется сжать тебя в объятиях и больше никогда не отпускать. Это все какой-то бред. — Что случилось? — в голове нет ни одной идеи, почему Чонин вдруг закрылся от тебя. — Мне не хочется говорить об этом, — вздыхает парень и ты понимающе киваешь. Конечно, ему не хочется. Ян вообще не любит разговаривать о своих чувствах. Он интровертный, скупой на тактильность и словесное выражение внутренних магнитных бурь. Чонин смущается, но все чаще говорит, что любит тебя, но описать свою боль до сих пор представляется ему почти невыполнимой задачей. — Пожалуйста, я хочу знать, что происходит между нами, — ты подсаживаешься ближе и сдерживаешь естественное для тебя желание взять парня за руку. Это ему точно не поможет. Щеки Яна краснеют, он смущенно улыбается, но не от бабочек в животе. — Мне стыдно признаваться, — Чонину физически тяжело выдавить из себя эти слова, он смущается до горящих ушей. — Все будет в порядке, я обещаю. Ян молчит, взвешивая свои риски. Сложно сдавать позиции, раскрываться кому-то, обнажать самые темные и постыдные клочки души, но ради ваших отношений Яну приходится чем-то поступиться. С замиранием сердца он задает мучающий его не один день вопрос: — Почему ты обнималась с Джисоном на прошлой неделе? — Чего? — брови сходятся к переносице, когда пытаешься вспомнить, когда это ты обнималась со своим лучшим другом, да еще и при Яне. Глаза округляются, когда ты понимаешь, о чем говорит Чонин. Он не должен был этого видеть. — Ты изменяешь мне? С ним? — голос Яна звучит почти неслышно, ведь он все совсем неправильно интерпретировал. Ему страшно думать о том, что его любимая девушка выбрала другого, да еще и не кого-нибудь там, а Джисона. — Нет, что ты, конечно же, нет, — твой ответ звучит так недоуменно, что Чонин невольно поднимает взгляд. Ты улыбаешься, ведь слова Яна очень далеки от правды. Но эту правду тебе тоже не хотелось признавать. — Тогда почему ты обнималась с ним? — в воздухе повисло продолжение «а не со мной», но Чонин боится произнести эти слова, а ты и так все понимаешь. Теперь пришла очередь тебе опускать взгляд, сбегать от собственных чувств. — Я клянусь, это не то, о чем ты подумал, хоть это и звучит как стандартное оправдание, — надеешься, что Чонин поверит тебе на слово и не попросит подробностей, но Ян настаивает: — Я должен знать, пожалуйста. Не хочу мучиться мыслями о том, что вы с хёном что-то делаете за моей спиной. — Ничего, чтобы могло тебя волновать. Пообещай отнестись с понимаем к моим словам, хорошо? Чонин берет для себя паузу, чтобы со всей ответственностью кивнуть. Из твоей груди вырывается на удивление тяжелый вздох, от которого Ян вздрагивает. Неловкая улыбка на твоем лице ни капли не скрашивает ситуацию, но ты заставляешь себя говорить. — Я плакала. Мне было очень тяжело в тот день, и мне нужно было утешение. Глаза Чонина выражают немой вопрос «Почему он?», тебе тяжело объяснять своему парню, что в его плечо плакать не хочется. — Почему ты пришла за утешением к хёну? — Джисон — мой лучший друг, — терпеливо объясняешь ты, — мы с ним оба эмоциональны и потому хорошо понимаем друг друга. Когда мне плохо, я лучше пойду к нему. Ты ведь… как бы сказать… ты не часто показываешь свои эмоции, особенно негативные и мне кажется, что мне тоже не стоит вешать на тебя свой груз. Лучше поплакать вместе с Джисоном и вернуться к тебе в уже хорошем настроении. — И долго ты прячешь от меня свои настоящие чувства? — не сразу подает голос Чонин. Сейчас в голове складывается пазл из странных эпизодов, совпадений, когда он узнавал от других, что у тебя что-то случилось, а ты ходила рядом с ним и ничего не говорила. — Почти с самого начала, — решаешь выложить на стол все карты. — Прости, это не от того, что я тебе не доверяю. — Я понимаю. Если я закрываюсь от всех, то и тебе нужно — такая у тебя логика? — Вроде того… Мы же партнеры, равные друг другу. Я бы не хотела вкладывать эмоционально больше, чем ты. На лице Чонина появляется почти оскорбленная ухмылка. — Звучит так, будто ты думаешь, что я недостаточно вкладываюсь в наши отношения. В ответ — тишина. Пока Чонин не произнес этих слов, ты не отдавала себе отчет в том, что возможно, именно эмоциональной связи тебе не хватало, чтобы полностью довериться парню. Не хочется быть эмоциональной обузой для того, кто ничем с тобой не делится. — Прости меня, — вздыхает Ян. Он готов заплакать от унижения, но каким-то чудом сдерживается, опять наступая на те же грабли. — Мне жаль, что ты не чувствуешь себя в безопасности рядом со мной. Я должен лучше стараться. — Не должен, я уже счастлива с тобой, — ни капли не лукавишь ты. Нельзя допустить, чтобы Чонин винил себя еще и за это. Ян и без того постоянно на грани из-за комментариев о том, что он — слабое звено группы. — Ты более зрелый, а я еще учусь справляться со своими эмоциями. Ты подаешь мне пример. — Не хочу, — мотает головой парень. — Это неправильно. Мы должны быть открыты друг другу, а не плакать в плечо других и делать вид, что все в порядке. — Пока ты не начнешь рассказывать о своих чувствах, я тоже не буду. Я не хочу навязываться. — Но я люблю слушать тебя, я люблю обнимать, утешая. Я люблю учиться у тебя чувствам. Навязывайся мне, а не Джисону, пожалуйста. Я хочу быть твоим единственным вариантом. Ян не дожидается твоего ответа и притягивает тебя к себе, кажется, впервые делая это по собственной инициативе. Ты мимолетно замечаешь слезы на его ресницах и улыбаешься, обволакивая его объятиями. Он всегда будет твоим единственным вариантом.***
Минхо вообще тот тип парней, который верит на слово. Если ты говоришь, что тот стажер с работы просто оказался слишком общительным, он долго смотрит на тебя своим инопланетным взглядом, моргает, а потом кивает, принимая решение доверять тебе, но порой это было сложно даже для такого зрелого мужчины, как Ли. Когда Михо ревнует, ваш личный маленький рай превращается в волчье логово. Твой милый котенок исчезает, оставляя место нарочито равнодушному к тебе Ли. Поскольку эти эпизоды были достаточно редкими, каждый раз боль недоверия ощущалась острее и ты с трудом ее переживала. — Как дела? — дружелюбно спрашиваешь ты за ужином, не догадываясь, почему Минхо вдруг выглядит мрачнее тучи. — Хорошо, — бубнит Ли, а сам даже взгляд на тебя не поднимает и тем самым приводит в очевидное замешательство. — Чем занимался сегодня? — Работал, — еще одна твоя попытка завести разговор встречается со стеной грубости, ты опускаешь взгляд к своей тарелке. Аппетит тут же пропал, Минхо тоже скорее возит ложкой по тарелке с супом, чем ест. — Не вкусно? Ты почти ничего не съел. — Не голоден, — от того, как агрессивно Ли пододвинул стул к столу после того, как встал, ты вздрагиваешь. Молча наблюдаешь за тем, как Минхо убирает за собой, кажется, с трудом сдерживаясь, чтобы не разбить тарелку. Парень уходит, ничего не сказав, вскоре ты слышишь звук воды в душе. Что же, непредвиденное одиночество дает возможность вспомнить прошедшие пару дней и поискать причину того, что же так расстроило Минхо. Казалось бы, что может быть проще, чем просто узнать у своего парня, почему он злится на тебя, но с Минхо эта тактика не работает. Он не любит выражать свои эмоции словами, ему сложно показать всю глубину того, что творится в его сердце, с помощью букв, собранных в слоги, слова. За лаконичной фразой, которыми обычно пользовался Минхо, такой как «Я зол» может скрываться целая анфилада чувств, не поддающихся описанию человеческим языком. Даже если бы ты и попыталась что-то спросить у Минхо, это оказалось просто невозможно. У Ли есть удивительная способность избегать тебя, когда ему это нужно. В двухкомнатной квартире за весь вечер в следующий раз вы встретились лишь в кровати. Видимо, Минхо не хотел приходить, пока ты не уснула, поэтому дождался, пока шуршание на кровати прекратилось, он устроился на краю, отвернувшись от тебя. В темноте он и не заметил, что ты не спишь. Все твои мысли крутятся вокруг того, чем ты могла так расстроить своего котика, но в голову все так же ничего не приходило, из-за чего ты можешь лишь вздохнуть. Широкие плечи, обтянутые тканью тонкой футболки, двигаются в такт дыханию все плавнее, сон постепенно одолевает злость почти спящего Минхо. Так, и у тебя есть шанс получить немного тепла от своего любимого человека. Женская рука слегка скользит по спине к талии мужчины, когда ты бессильно вздыхаешь и прижимаешься носом куда-то между лопатками Минхо. — Я не знаю, что сделала не так, но мне жаль. Прости, надеюсь, завтра твой день будет лучше, — шепчешь ты, не зная наверняка, слышит ли тебя Минхо. Вскоре сон отнимает у тебя все тревоги, а парню остается лишь кусать локти от того, что он сделал тебе больно. Он краем глаза сегодня утром заметил, как ты шлешь кому-то сердечки и почувствовал себя преданным и таким несчастным, что разозлился, не разобравшись, что к чему. Может быть, завтра ты проснешься от ароматного запаха чего-то очень вкусного, а потом услышишь от Минхо объяснение и извинения. А может быть, он просто уйдет на тренировку с мемберами с утра пораньше, а днем ты получишь доставку обеда на работу с запиской «Мой день действительно будет лучше, если ты поешь и напишешь, что у тебя все хорошо».***
— Здравствуй, любимая, — теплые объятия Хана встречают тебя после тяжелого рабочего дня. Ты с удовольствием вдыхаешь запах своего любимого мужчины и с наслаждением снимаешь туфли на каблуках. Ваши графики так редко совпадают, что ты снова вынуждена торчать весь день на работе, пока твой парень проводит долгожданный выходной в полном одиночестве. — Как я рада видеть тебя дома, — хнычешь, еще глубже проваливаясь в объятия Джисона. Вы обмениваетесь поцелуями и вот уже через несколько минут сидите на кухне, а перед вами огромная тарелка твоих любимых токпокки. — Приятного аппетита, — вы с удовольствием вгрызаетесь в ужин, щебеча что-то. — Такси быстро приехало? — между делом уточняет Хан, по стеклам окон до сих пор бьет ливень. — Да, меня коллега довез, — жмешь плечами. — Опять? — голос Джисона понижается и по спине проходит знакомый холодок. Началось. — Такси стоило бешеных денег из-за дождя, да и ждать бы пришлось очень долго, — твой лепет лишь раздражает Хана. — Я думал, что зарабатываю достаточно, чтобы ты могла ездить на такси, сколько бы это ни стоило. — Прости, — опускаешь глаза, мечтая спрятаться от уничтожающего взгляда парня. — Может быть, ты специально это делаешь? Хочешь заставить меня ревновать? Хочешь, чтобы я думал о том, что вы там делаете в машине с этим коллегой? Специально мучаешь меня? — Нет, нет, конечно же, нет, — зажмуриваешься, ладони тянутся к ушам, чтобы остановить этот поток обвинений, но когда это помогало. Ты так любишь Джисона, что даже мысль о том, чтобы расстроить его, вызывает панический страх, а парень умело это использует. Любовь слепа, она застилает тебе глаза и ты просто не замечаешь изъянов Хана, его грязных манипуляций. — Тогда почему я чувствую себя преданным, любимая? Как мне доверять тебе? Как верить твоим словам, что ты хочешь быть моей женой? Родить мне ребенка? Провести вместе всю жизнь? — Прости меня, я не хотела, — слезы капают в твою тарелку с едой, а ты боишься даже поднять руку, чтобы стереть их. Обращение парня лишь ухудшает твое состояние. Джисон упивается своей властью, он улыбается и подсаживается ближе к тебе. — Ничего, я все понимаю, моя милая, — его голос льет бальзам на больную душу, Хан притягивает тебя в самые ласковые на свете объятия. Ты прячешь лицо в его майке, уже не скрываешь, что плачешь. В руках Джисона не страшно, они — твой дом. — Я не хотела расстроить тебя, прости, я лишь хотела побыстрее увидеть тебя, — сквозь рыдания и ком в горле пытаешься объясниться, а Хан гладит тебя по волосам, слушает как будто бы с пониманием. Легкий поцелуй на твоих волосах помогает успокоиться, Джисон вытирает слезы с щек и чмокает мокрый нос. — Я не обижаюсь, детка, все в порядке, — снисходительная улыбка вновь расцветает на лице парня, когда ты шмыгаешь. Твои глаза смотрят на Джисона как на идола, и Хан поощряет свою девушку долгим поцелуем. — Я люблю тебя. — Я тоже так люблю… Я больше не поеду ни с ним никогда… — Я не сомневаюсь в тебе, Т/И, ты же у меня умница. За это я тебя и люблю, — сердце пропускает удар от счастья, и ты забываешь обо всем, кроме Джисона. Ты никуда не денешься от него. Ты зависима от Джисона, как от кислорода. А Хан только счастлив, ведь твои горькие слезы напоминают ему, что он кому-то нужен.***
— Принцесса, с кем так увлечённо переписываешься? — невзначай спрашивает Хенджин, прижимаясь к твоей спине грудью. — Кто это заслужил столько сердечек от моего золотца? — мурчит он тебе на ухо. — Жизнь моя, неужели ты не хочешь провести время со мной, а не в телефоне? — томно выдыхает парень куда-то в твою шею. Все эти детали проскальзывают невзначай, но ты точно знаешь, что именно они заставляют чувствовать себя плохо. Хёнджин — прекрасный парень: добрый, галантный, чувственный, внимательный, но подозрительный. Он никогда напрямую не скажет, что ему что-то не нравится, но ты точно будешь знать, что Хван не доволен. Ему порой достаточно настойчиво постучать по твоему бедру пальцами, чтобы ты поняла, что делаешь что-то не так, настолько парень тебя выдрессировал. — Хёнджин, мне некомфортно, — признаешься ты и отталкиваешь его голову от своей шеи. Хван хмурится, облизывает пухлые губы и отстраняется. — В чем дело, принцесса? — Ты постоянно в чем-то меня подозреваешь, проверяешь мой телефон так, будто я ничего не вижу, но я все знаю. — А тебе есть что скрывать, раз ты так нервничаешь из-за этого? — хмыкает парень. — Я просто хочу быть уверенным, что у нас все хорошо. — Спроси меня. Прямо поговори со мной, а не смотри в мой телефон. — Я сам решу, что делать, милая. — Тогда без меня, — ты твердо намерена это прекратить. — Я не буду позволять тебе так со мной обращаться. Если ты не доверяешь мне, мы не должны быть вместе. — Правда готова бросить меня? — брови Хвана вздымаются. Хенджин прищуривается, будто он все только что понял. — У тебя уже кто-то есть. — Глухой идиот, — фыркаешь ты, вставая с кровати. — Ты каждый день проверяешь мой телефон, уже бы знал, если бы у меня кто-то был. — Кто знает, какие способы меня обмануть ты найдешь, — раздраженно цокает языком Хенджин, высокомерно высмеивая всем своим телом то, как ты собираешь вещи. — Ну, раз я такая лживая тварь и изменщица, то тебе действительно стоит найти кого-то получше. — Но ведь я люблю тебя, а не кого-то другого, — совершенно искренне выдыхает Хенджин. Сумка с вещами падает из твоих рук. Комок обиды царапает горло, слезы собираются в уголках глаз. — Тогда зачем ты так мучаешь меня? — твои слова прерываются всхлипами, мужские руки обвивают твою талию со спины. Хенджин заключает тебя в плен своих рук и устраивает подбородок на макушке. — Прости. Я не хочу изводить тебя, принцесса, — шепот парня кажется самой сладкой песней, он обманчив, твое тело расслабляется в руках Хвана. — Я просто боюсь потерять тебя. Мне жаль, я ничего не могу с собой поделать. Хёнджин уверен, что еще пару минут, и ты сдашься, повернешься к нему и обнимешь, но этого не происходит. Тишина позволяет тебе собраться с мыслями. Важное решение крутится на губах, как застывшее слово и ты решаешь произнести его: — Я ухожу. Отпусти меня. От неожиданности Хван действительно отпускает тебя из своих объятий, даря свободу, которой ты спешишь воспользоваться, чтобы сбежать. А Хенджин остается в неверии, что все это реально. Он действительно остался совсем один. Его главный страх сбылся — Хенджин потерял тебя, и кажется, навсегда.***
— Перестань провоцировать меня! — Перестань вести себя как неуверенная в себе тряпка! Эти ссоры в последнее время очень утомляют Чанбина. Ты каждый раз хлопаешь ресницами и делаешь вид, что не флиртуешь со своим менеджером или коллегой. Твой подозрительно громкий смех в ответ на совершенно несмешные шутки, то, как меняется язык тела — все это выбешивает Чанбина. Когда вы наедине друг с другом, все идеально. Ты без сомнений любишь своего парня, а Со буквально носит тебя на руках и прыгает вокруг как зайчик, потому что в нем просто не помещаются все его чувства к тебе. Но стоит потенциальному конкуренту появиться в зоне видимости, как ты превращаешься в самую «настоящую вертихвостку» по мнению мамы Бина, а у него самого и без того горячая кровь закипает на выходе их сердца. — Как ты меня назвала? — ох, как же Чанбин разозлился. Его взгляд темнеет, и ты вынуждена вжаться в стену, потому что Со в гневе пугает по настоящему. — Прости, — тут же раскаиваешься ты. Конечно, Чанбин не тряпка. Со настолько уверен в себе, что даже жутко порой. Он мудр, чуток, слушает тебя внимательно и с настоящим интересом, но когда его львиная натура берет верх, у тебя сносит планку. Ты не следишь за языком, хочешь уколоть больнее, просто чтобы доказать, что ты с Со наравне, что ты тоже имеешь, что сказать. — Повтори эти слова ещё раз, вдумчиво, глядя мне прямо в глаза, — рычит парень. Его массивные тело нависает над тобой, Со отрезает пути отступления руками около твоей головы. — Я не это имела ввиду, Бинни, прости, — пытаешься оттолкнуть парня от себя, но какие у тебя вообще шансы против Чабина? — А что ты имела ввиду? Тебе не хватает моей уверенности в себе? Расскажи мне больше, детка, я весь во внимании. — Чанбин, пожалуйста, давай не будем. У меня просто вырвалось. Попытка обвить его шею руками оказывается до смешного бестолковой, когда Бин лишь сильнее сжимает челюсти и одной рукой будто гвоздями прибывает твои запястья к стене над вашими головами. — Я сказал трогать меня или отвечать на вопрос?! — все громче возмущается парень. — Прости, — хоть ты и абсолютно уверена, что вреда тебе Чанбин причинить просто не способен, твой мужчина в ярости был действительно пугающим. Видишь, как Со уже готов взорваться новой волной, но вдруг его телефон звонит. Ты уверена, что он не возьмёт, но закатив глаза, Чанбин грязно ругается и отвечает на звонок. Стоит тебе предпринять попытку освободить запястья, как Со больше наваливается на тебя своим телом. Его глаза ни на мгновение не оторвались от твоих, в них застыл безмолвный вопрос «Далеко собралась?». Сердце так бешено стучит, что ты не понимаешь ни слова из телефонного разговора, хоть и слышишь голос Чана. — Тебе повезло, — хмыкает Бин, закончив вызов. Через мгновение плен его тела пропадает, и парень принимается за сборы. Видимо, ему нужно уехать в компанию. — Бин… — Помолчи, пожалуйста, — перебивает он тебя, не желая слушать нытье или извинения. — Это был последний раз, когда я позволил тебе так со мной разговаривать. В следующий раз я соберу вещи и уйду, а ты сможешь проводить время с менеджерами, коллегами и друзьями детства. Ты услышала меня? — Да, услышала. Со кивает. Его устраивает твой ответ, ведь ты знаешь, что если Чанбин что-то пообещал, он это выполнит. Таковы его принципы. — Я вернусь вечером, — голос Со вдруг смягчается. Он ненавидит собственную грубость в отношении тебя, ненавидит, что каждый раз не может сдержаться. Ты молча киваешь, наблюдая за резкими движениями парня, не двигаясь с места. Ты действительно не хотела обижать Чанбина, эти жестокие слова просто вырвались в ответ на естественную для него агрессию, и сейчас тебе стыдно до красных яблочек щек. — Малышка, ты чего там стоишь? — совсем растаял Со, замечая, как тебе некомфортно. — Я перешел черту? — Нет. Это я перешла черту. Прости меня, пожалуйста. Вместо ответа на жалобный твой скулеж Чанбин нежно-нежно прижимает твое тело к своему так, чтобы между вами не было свободного пространства. Его губы оставляют рассыпь поцелуев на твоем лице, все еще немного жестких и резких, но зато теперь ты точно знаешь, что все в порядке. У твоего мужчины очень доброе сердце.***
Вы с Феликсом были в тех самых странных отношениях «недопарень-передруг», и стоило сделать всего лишь один маленький шажочек, чтобы это изменить, но ты так и не дождалась его от Ли. Феликс же ждал его от тебя, но вместо этого вдруг понял, что ты бессовестно флиртуешь с Чонином прямо на его глазах. А Ян только рад, он флиртует со всеми вокруг после недавнего расставания с девушкой. Ему нужно найти себя, так сказать, а значит обделять тебя вниманием тоже нет смысла. — Т\И, хочу поговорить, — в какой-то момент Феликс просто оттаскивает тебя за локоть от младшего. Ты дуешь губы, возмущаешься, но Ли все равно. Он не останавливается, пока вы не остаетесь одни в какой-то подсобке. — Чего ты делаешь-то?! Я же разговаривала, — закатываешь глаза, еще больше раздражая парня. — Я не хочу, чтобы ты так общалась с Чонином, — чеканит каждое слово парень. — Рада за тебя. А я хочу общаться с Чонином. — Т\И, пожалуйста, послушайся меня. — Yes, daddy~ — передразниваешь парня его же словами из очередного эпизода SKZ CODE, но улыбка быстро спадает с твоего личика, когда челюсти Феликса сжимаются. Он злится, а ты бесишься еще сильнее, потому что Ли очевидно ревнует и никак не хочет это признать. — Stop fucking up with me*. — Извини, моя твоя не понимать, — буквально показываешь язык, дразнишь Феликса, который знает, насколько хорошо ты понимаешь его английский. — Ты не имеешь права указывать мне с кем и как общаться. Чонин классный. Он умный и веселый, спокойный. И хорошо ко мне относится. Ты бы могла продолжить расписывать идеального Яна, но вдруг Феликс отворачивается от тебя, отказываясь слушать. Ты не сразу понимаешь, что Ли заплакал: его плечи вдруг осунулись, и лишь слабые всхлипы доносятся со стороны парня. Порой ты забываешь, насколько он чувствителен, твои слова могут оказаться слишком резкими. — Ликси, солнце, ты чего? — голос моментально смягчается. Ладони находят себе место на плечах Ли, ты гладишь его, шепча какие-то пустые слова утешения. Обычно этого было достаточно, чтобы Феликс вновь открылся тебе, был готов рассказать, что творится у него на душе, но Ли все еще не поворачивается к тебе. Феликс упирается ладонями в грубую стену, переносит весь свой вес на запястья, надеясь, что физическая боль вернет ему сознание, но ничего не получается. Как же обидно, что ты вот так хладнокровно отмахиваешься от его привязанности, от вашей истории и бессовестно соблазняешь Чонина, который даже по-настоящему тобой не интересуется. Тебе сложно видеть, как мучается Феликс. Он естественный, ему органично проговаривать все, что с ним происходит, делить грусть и счастье с ближним, и ты не можешь допустить, чтобы Ли закрылся от тебя из-за твоей грубости. Пользуешься небольшим пространством между телом Феликса и стеной и просачиваешься. Парень открывает глаза, чувствуя, что твои ладони пропали с плеч и вздрагивает. Твои губы прямо напротив его, так близко, что Феликс с трудом заставляет себя не отпрянуть от них. — Солнце, в чем дело? Почему не разговариваешь со мной? — твой взгляд такой нежный, у парня щемит сердце, и глаза снова слезятся. Ты лишь еще больше хмуришься, и взяв щечки, покрытые веснушками, в ладони, стираешь слезы большими пальцами. — Прости, — сухими губами шепчет Ли. Он должен разорвать зрительный контакт, но не хочет. Слишком сильно ему нравится быть отражением в твоих глазах. — Ты расстроился из-за Чонина? Из-за моего грубого ответа? В чем дело? — Не делай этого со мной, — почти не слышишь Феликса, когда он вопреки словам прислоняется лбом к твоему. — О чем ты? — Ты всегда это делаешь, играешь со мной, как со щенком. То почти целуешь меня, то чуть ли не сидишь на коленях у другого парня. То смотришь на меня как на Вселенную, то днями не отвечаешь на сообщения. You’ve ghosted me like you wanted me gone*. Я устал понимать твои чувства. Останови эту боль, прошу, я так больше не могу. Его мольба утопает в твоих губах. Твои пальцы зарываются в его волосы, чтобы притянуть Феликса еще ближе, затянуть его глубже в ваш первый поцелуй. Ли больше не нужно поддерживать себя, его ладони находят твои щеки. Вы дышите друг другом, теряя счет времени. Феликс путает твои волосы, вновь и вновь притягивая твое лицо к своим губам. Ваш поцелуй с привкусом его слез, он стирает всю боль, оглушает. В вашем дыхании друг другом пропадает возбужденный голос Чонина далеко в коридоре, возглашающий свою победу в споре с Чаном. Все-таки Феликс решился, а Ян в честь этого закажет себе новенькие кроссовочки. * Перестань издеваться надо мной. * Ты игнорируешь меня, словно хочешь, чтобы я ушел. (цитата из Deep end)***
Когда Сынмин злится, он превращается в сексуальную бомбу замедленного действия. А когда Ким ревнует, у тебя вообще нет шансов против его нахального прищура и сжатых челюстей. — Минни, в чем дело? — ты почти залезла на парня, который уперся невидящим взглядом в экран телевизора. Ты уже на его коленях, закрываешь собой какую-то батальную сцену, а Ким просто отодвигает твою голову, как надоедливого щенка. — Ким Сынмин, хотя бы объясни, что я сделала! — фыркаешь и кусаешь парня за запястье, привлекая внимание. Сынмин смиряет тебя злым взглядом и кусает твое запястье в ответ, а потом, как ни в чем не бывало, продолжает смотреть сериал. — Сексуальность тоже передается через укус? — задумчиво протягиваешь, чувствуя, как сползаешь в бок на кровать с колен парня. — Ага, тебе ее же так не хватает, — хмыкает Сынмин, не меняясь в лице и даже не отводя глаз от экрана. — Это типа комплимент? — Это типа ответ на твой вопрос. — А можно теперь то же самое, но с учетом того, что я не умею разгадывать твои ребусы. Ким раздраженно трясет головой, убирая отросшую челку с глаз. — Ну, конечно, мозг включить это тебе не глазки строить парню в кофейне. — Чувствую себя реальной тупой, — дуешь губы и кладешь голову на плечо Сынмина, тоже теперь смотря в телевизор. — О чем ты вообще говоришь? — «Вам как обычно? Карамельный фрапуччино для красивой девушки?». «Если только его сделает симпатичный бариста». — Ты ревнуешь что ли? — не веришь своим ушам. — Да ты сам то же самое делаешь! Куда ни пойдем, тебя все официантки знают. Я уже сомневаюсь, что встречаюсь с айдолом. — Еще чего, — Сынмин слишком горд, чтобы признать, что он не просто ревнует, он умирает от желания написать тебе перманентным маркером на лбу «занято». — Мой Минни ревнует, — парня легко раскусить по тому, как он начинает ерзать на месте и уже в пятый раз за минуту поправляет челку. — Не ревную я. Было бы кого ревновать, — ты пропускаешь оскорбление мимо ушей, продолжая дразнить парня. — Ревнуешь. — Ну и что? Как будто ты перестанешь это все делать, — а вот теперь в голосе Кима не так уж и много бахвальства. От тревоги его щеки слегка краснеют, парень ненавидит это унижение. — Перестану, если попросишь, — предлагаешь сделку, удобную вам обоим. Тебе совершенно несложно выполнить просьбу парня, но как же приятно наблюдать за треском гордости Кима. — Делать мне больше нечего, — фыркает Сынмин. — Окей, — тогда ты ложишься, отворачиваешься от парня и демонстративно прибавляешь звук на телефоне. Ты листаешь эдиты с очень симпатичными мальчиками, прекрасно зная, что Сынмин в курсе, какие видео сделаны с этим звуком. — Ну уж нет, — Ким оказывается за твоей спиной, наваливается на тебя всем телом и отнимает телефон. Бороться против хватки только с виду не слишком сильного парня, смысла не было, ты сдаешься. Сынмин возвращается на кровать и благополучно удаляет приложение, отмахиваясь от твоих возмущений как от назойливой мухи. — Ну и что ты наделал? — возмущаешься, получив телефон обратно. — Книжку лучше почитай, а то совсем отупеешь. — Посмотри-ка на меня, умник, — Сынмин выглядит очень уж заносчиво, когда переводит на тебя взгляд. Ты поднимаешь руку к его глазам и перебираешь пальчиками в качестве демонстрации. — Видишь колечко на пальце? Вот и я нет. Так что не указывай, что мне делать. Хочу — смотрю тикток с полуголыми парнями, хочу — флиртую с бариста, хочу — не разговариваю с тобой!!! — Ты замуж что ли хочешь? — рассмеялся Ким, а ты еще больше надуваешься от возмущения. — А вот хочу! А то взял моду… — О, господи, — Сынмин кряхтит как старый дед, когда поднимается с кровати и босыми ногами шлепает в другую комнату. Его нет несколько мучительных секунд, поэтому ты ждешь какого-нибудь подвоха по типу атаки щекотки или подушки в лицо, когда Ким садится на кровать рядом с тобой. — Т\И, ты будешь моей женой? На постели оказывается открытая коробочка с кольцом. Почти равнодушному Сынмину кажется узор на покрывале намного интереснее ответа и на твоем лице появляется счастливая улыбка. Он готовился. — Не мог ты по-человечески это все сделать, — надеваешь сама кольцо на палец, сверкая от удовольствия. — Знала бы — давно бы начала флиртовать с тем парнем. — Надеюсь, теперь-то ты не будешь меня доводить? — хмыкает Ким. — Не буду, — показываешь язык Сынмину. — Люблю тебя. — Ох, и за что мне это, — тяжко вздыхает парень и притягивает тебя для поцелуя, лишь бы ты уже замолчала. Как говорится, любовь зла.