Бракованный омега

      Джисон с самого начала знал, что он бракованный. Но первая влюбленность совершенно ослепила его, и он поддался чувствам, позволил Минхо влезть глубоко под кожу, и занять местечко где-то под сердцем. Они никогда не говорили о детях, так как с самого начала было понятно, что в первую очередь оба будут заниматься карьерой. И Минхо позволял своему возлюбленному куда больше, нежели простому омеге. Не говорил, что «часики тикают», и никогда не ставил в упрек какие-то бытовые дела. Они всё делили напополам. Вот только Джисон, увлекшись, так и не смог признаться, что никогда не сможет родить Минхо ребенка. Это ощущалось, точно предательство. Потому что у многих друзей уже появились дети, и Джисон видел, как Минхо смотрит на маленькие брыкающиеся комочки, как ласково держит на руках. В такие моменты Хан отворачивался, почти до крови закусывая губу. Он никогда не сможет сделать любимого человека полностью счастливым. Не увидит, как Минхо будет сюсюкаться с их общим ребенком. Альфа заслуживал большего, а не такого никчемного омегу.       В последний раз, когда им оставили ребенка на попечение, пока кому-то из друзей было необходимо отлучиться, Джисон решил окончательно, что не должен портить Минхо жизнь. Они оба многого добились за это время. Старший открыл собственную танцевальную студию, Хан занимался продюсированием музыкальных групп. И казалось, что вопрос о детях скоро всплывет сам собой, поэтому Джисон решил, что стоит покончить со всем как можно скорее. В конце концов, они даже до сих пор не обменялись метками, хоть и за километр было понятно, что они принадлежат друг другу, и не только по специфическому запаху. И прозвище «сиамские близнецы» в кругу их общения приклеилось к ним намертво.       Джисон подошёл к вопросу со всей своей скрупулезностью, приготовив романтический ужин и украсив кровать лепестками цветов. Ему хотелось, чтобы последний раз был незабываемым. Чтобы в памяти Минхо осталось именно это, а не те горькие слова, которые Джисон собирается произнести завтра. «Нам нужно расстаться». Это будет означать конец всему. Конечно, хен попытается узнать, что случилось, и Хан поначалу готов был солгать про то, что изменил, но это бы разбило Минхо окончательно. Так что оставалось надеяться на то, что старший поверит песенке про контракт в Америке. Оба никогда не верили в отношения на расстоянии, а Минхо не станет уезжать из Кореи, привязанный к семье и друзьям. Джисон, который оставил родных в другой стране, чтобы построить карьеру, был гораздо более свободным. Минхо, с порога заметив красиво украшенный стол, немного испугался.       — Хани, только не говори, что я забыл про какую-то годовщину, — хен выглядел немного потерянным и готовым бежать куда угодно, лишь бы загладить свою вину.       Джисон заверил, что просто решил немного скрасить их вечер, так как они давно не проводили время подобным образом, занятые работой. Минхо будто бы поверил, либо сделал вид, но всё же было заметно, что он несколько насторожился. Хан же, словно под энергетиками, радовался совместно проведенному вечеру, как в последний раз. Иронично, что он и был последним. Сыпал комплиментами, улыбался и смеялся над забавными историями, которые припоминал Минхо.       Когда оба, слегка опьянев от выпитого вина, переместились в постель, хен остановился буквально в самый горячий момент, проницательно глядя в глаза.       — Хани, пожалуйста, скажи, что случилось, — распаленный Джисон, которого мучительно прервали на самом интересном, только нервно улыбнулся, пытаясь уверить, что все замечательно. Он выдержал пристальный взгляд, уверенно кивая, а затем, не растрачиваясь на слова, прильнул к манящим губам поцелуем, пытаясь отвлечь. Минхо в очередной раз поддался, позволяя вести. Они наслаждались друг другом, даря нежные ласки. Оставляя на горящей коже свои отметины, будто бы говоря о принадлежности.       Любили, словно в последний раз. Видимо, Минхо чувствовал что-то своей глубинной сущностью, так что искупал в своей нежности сполна.       Джисон не спал до глубокой ночи, ощущая горячую руку, что лежала на его талии, и легкое дыхание, от которого едва заметно шевелились волосы на затылке. Минхо провалился в дрему, не зная, какие мысли мучают его любовь. Хан представлял, как завтра скажет фразу, режущую язык, а потом увидит разочарование в глазах напротив.       Они расстанутся… Джисон бросил взгляд на электронные часы возле кровати: уже через несколько часов. И выходной, в который они договорились выбраться в новый ресторанчик неподалеку, превратится в полное разочарование.       Он представлял, как через несколько лет вновь встретит Минхо, у того на руках, конечно же, будет малыш, буквально копия старшего. А рядом пара, которая осчастливила Ли собственным ребенком. Возможно, они даже смогут поговорить о чем-нибудь, и Джисон найдет в себе силы поздравить хена с пополнением.       От такой перспективы в носу у Хана засвербело, а к уголку глаза скатилась жгучая слеза, которую тот попытался утереть как можно более незаметно. Ни к чему, чтобы Минхо знал о его тревогах. Пытаясь не шмыгать носом, Джисон задышал через рот, борясь с тем, чтобы не разрыдаться окончательно. Почему?! Почему он не родился обычным омегой?! Все было бы куда проще.       Видимо, почувствовав изменившуюся в комнате атмосферу, Минхо глубоко вдохнул носом, тут же распахивая глаза. Тело в его руках ощущалось холодным, даже накрытое теплым одеялом. Джисон дрожал, сжавшись в комок, глуша рыдания.       — Хани, — Минхо обеспокоенно поднял голову с подушки, пытаясь заглянуть в лицо, но младший отвернулся, пытаясь спрятаться. — Малыш, что случилось? — У них уже бывали моменты панических атак по ночам, когда Джисон слишком перегружался на работе. Но в последнее время такого не случалось.       Не добившись ничего уговорами, Минхо все-таки выпустил из желез феромон, чтобы хоть немного успокоить взбудораженного омегу. Он осторожно выбрался из кровати, по пути включив маленький ночник, и присел на корточки рядом с Джисоном, так как тот попросту отказался поворачиваться.       — Хани… Пожалуйста, я волнуюсь за тебя, — Минхо невесомо погладил взлохмаченную темную макушку. — Расскажи, что случилось.       Джисон только громче всхлипнул, вновь погружаясь в рыдания. Ну зачем хен такой заботливый? Как он может бросить его? И как сам сможет обходиться без такого количества нежности?       — Я люблю тебя, — сиплым голосом глухо произнес Джисон, посмотрев сквозь щелочки пальцев. Ему не хотелось, чтобы Минхо видел его таким разбитым сейчас. Хотя в каком только состоянии старший о нем ни заботился. Бывало всякое.       — Я тоже люблю тебя, малыш… — с нежностью произнес Минхо, дотянувшись и оставив поцелуй на тыльной стороне ладони.       — Но нам нужно расстаться… — снова всхлипнув, произнес коробившую его фразу Джисон.       — Почему? — мягко спросил Минхо, сохраняя спокойствие. Нужно было разобраться, что взбрело в эту буйную голову посреди ночи.       — Я не смогу родить тебе ребенка, — едва слышным шепотом признался Джисон. Теперь ничто не сможет спасти его от одиночества. — Потому что я никчемный и бракованный.       Минхо грустно улыбнулся, все еще с нежностью глядя на этого невозможного человека. Джисон повернул голову от подушки с решительностью смотря на старшего. Его глаза слезились, но, похоже, он готов был идти до конца.       — Я знаю, Хани… — глаза Джисона испуганно расширились, когда он осознал, что произнес его любимый. Он безмолвно открывал и закрывал рот, не зная, что хочет произнести. — Твоя матушка рассказала мне, когда мы как-то были в гостях у тебя дома.       Джисон нахмурился, резко выдыхая через нос. Это ощущалось неправильно, что госпожа Хан вмешалась в их отношения, видимо, в попытках защитить сердце своего сына в будущем, если Минхо вдруг захочет детей. Но все же не она должна была говорить о подобных вещах.       — Мне жаль, что у тебя есть какие-то проблемы со здоровьем, но это никак не меняет мои чувства к тебе. И не смей называть себя никчемным.       — Почему ты не сказал?       — Не хотел давить на больное лишний раз, да и дети — не главное в жизни. Если захотим, то сможем усыновить ребенка, или найдем суррогатную мать. Мне важно, чтобы ты был здоров и счастлив, и если ты позволишь быть всё это время с тобой, то я буду благодарен.       — Я не хочу с тобой расставаться, — шепотом произнес Джисон. — Просто думал, что так ты сможешь создать полную семью.       — Ты — моя семья, Хани, — мягко произнес Минхо, усаживаясь на кровать. Он легко потянул любимого за руку, утягивая в свои объятья. И в этот раз Джисон поддался, обнимая в ответ и пряча лицо в изгибе чужой шеи. Кажется, гроза миновала.       — А замуж позовешь? — глухо прозвучало снизу, заставив Минхо усмехнуться.       — Позову.       — А?..       — И метку поставлю, — пообещал Минхо, опередив вопрос. — Как только ты захочешь, малыш.       Джисон притих, вдыхая успокаивающие феромоны. Стресс окончательно разморил его, и Минхо, заметив это, осторожно уложил их обоих на кровать, укрывшись одеялом.       Возможно, стоило поднять эту тему раньше, но Ли так боялся задеть чужие чувства, что едва не потерял свою любовь. Джисон был куда более раним, чем хотел показаться, но отлично это скрывал. Они были вместе со старшей школы, и Минхо узнал о проблеме Хана еще тогда. Но принял это, потому что Джисона он любил больше, чем каких-то гипотетических будущих детей. И даже если их никогда не будет, Минхо примет это с достоинством. Потому что прожить с таким человеком, как Джисон, всю свою жизнь, стоило того.       И давно припрятанное до лучшего момента кольцо, наконец, должно было обрести хозяина. Пора бы уже заявить о своих серьезных намерениях, чтобы не возникало никаких сомнений.