***
Саша никогда не отличалась доверчивостью и открытостью, предпочитая лишний раз не показывать другим своих истинных чувств. Однако Анна так легко преодолела этот барьер, что даже сама Трусова не поняла, как постепенно стала делиться с девушкой своими мыслями, страхами и мечтами. С ней Саша не боялась быть уязвимой, чувствуя себя в безопасности. Постепенно дружба между ними крепчала, и Александра начала замечать, что все чаще улыбается при виде Ани. Все ее мысли перед сном тоже были заняты именно Щербаковой, а если кто-то из их знакомых парней смотрел на девушку отнюдь не дружеским взглядом, рыжеволосая была готова впечатать его в стену. Поначалу Трусова не понимала ни себя, ни своих чувств. Уверена она была лишь в одном: ей ни за что нельзя потерять Аннушку, потому что она — единственный человек, ради которого Саша способна совершать безумные и порой необдуманные поступки. Время шло, и постепенно девушка осознала, что все ее терзания и переживания объяснялись до банального просто: она влюбилась в Анну Щербакову. Когда эта мысль впервые проскользнула в голове рыжеволосой, ее внутренний мир перевернулся с ног на голову, до того неожиданным для стало это открытие. Но еще более неожиданным для нее стало признание самой Ани, которая, как оказалось, несколько месяцев думала о Трусовой совершенно не в дружеском ключе. Ошарашенная этой новостью Саша тут же предложила ей встречаться, на что Щербакова, разумеется, сразу же согласилась. Оставалась лишь одна проблема — они живут в стране, которая совершенно не принимает такую любовь.***
С того дня прошло чуть больше полугода, но девушки все еще никому не сказали о своем статусе, предпочитая держать свои отношения в тайне. Не показывать свои чувства на публике оказалось намного сложнее, чем они думали, слишком уж хотелось не переживать о том, что подумают окружающие. Они, конечно, хотели когда-нибудь рассказать той же Косторной или Валиевой о своих взаимоотношениях, но пока что было слишком страшно. Поэтому двум влюбленным девушкам оставалось лишь целоваться в пустой раздевалке, лежать в обнимку дома у одной из них и держаться за руки, когда никто не смотрит. До тренировки было полно времени, но раздевалка Хрустального уже не пустовала, чему рыжеволосая абсолютно не обрадовалась, надеясь побыть наедине со своей девушкой хоть немного. Алёна увлеченно рассказывала Даше, Соне и Камиле очередную нелепую историю из своей жизни, Майя, пытаясь найти резинку в огромной сумке, периодически ругалась, а Женя, что-то печатая в телефоне, параллельно подстебывала Алину, которая каждый раз показывала той средний палец, тихо возмущаясь. Саша и Аня были не единственной парой в команде Тутберидзе: несколько лет назад Медведева и Загитова открыто сообщили о своих отношениях, решив не скрывать любовь друг к другу. Трусова по-доброму завидовала девушкам, которым хватило смелости заявить о себе, не боясь осуждения со стороны общественности. Сама же она была абсолютно не готова бросить вызов обществу, да и Аннушка придерживалась такого же мнения, считая, что счастье любит тишину. Присев на скамью, Александра залезла в телефон, листая ленту соцсети, но через несколько минут хлопнула дверь раздевалки, заставляя ее оторвать взгляд от экрана. Уведенное заставило ее на несколько секунд замереть, ведь внутрь грациозно вошла Щербакова, словно сошедшая с небес на землю. Красиво струящиеся по плечам волосы обрамляли аккуратную тонкую шею, на которой красовался нежный кулон. Любимые карие глаза искрились теплотой и любовью, вызывая неконтролируемую улыбку. Однако сильнее всего взгляд Трусовой приковало невероятное черное платье девушки, которое оставляло слишком мало места для воображения. Вскочив со скамейки, Саша под непонимающие взгляды младших фигуристок и под ухмылки Жени, Алины и Алёны взяла Аню за руку и пулей вылетела из раздевалки. — Интересно, когда они уже перестанут скрываться и расскажут? — усмехнулась Медведева, переплетая пальцы со своей девушкой. — А то бегают по туалетам и подсобкам, лишь бы никто их не увидел. И ведь явно уверены, что никто даже не догадывается. — Думаю, не раньше, чем в следующей жизни, — пожала плечами Косторная, вызывая этим смех Жени и Алины.***
Буквально втолкнув Щербакову в небольшую подсобку, Александра повернула защелку, включая свет, и прижала Аню к стене. Она увидела удивленный взгляд Анны, которая явно не понимала, что нашло на Трусову, но та была слишком поражена одеянием своей девушки, чтобы мыслить адекватно. — Ты бы еще голой пришла, — шепнула на ухо рыжеволосая, вызывая волну мурашек у Аннушки, прикрывшей глаза от наслаждения. — И как мне теперь спокойно тренироваться? Все мои мысли будут заняты лишь тобой и этим платьем, которое я слишком хочу снять, — добавила она, приобнимая девушку за талию. — Так сними, — ухмыльнулась Щербакова, прожигая Сашу хищным взглядом и обвивая ее шею руками. — Пусть мной будут заняты не только твои мысли, — шепнула она, подражая тону Трусовой. Дважды Ане повторять не пришлось, и в следующую секунду ее губы оказались во власти рыжеволосой, которая слишком долго мечтала о поцелуе. Когда она ехала в автобусе, то даже представить себе не могла, насколько сильно соскучилась по Щербаковой. Она целовала ее губы жадно, словно они могли заменить ей кислород. Рука Александры медленно сползла на бедро девушки, и она провела длинными ногтями по нежной коже, вызывая тихий стон у Анны. — Будь потише, а то весь Хрустальный узнает о том, как тебе хорошо со мной, — отстранившись на несколько секунд, произнесла ухмыляющаяся Трусова, за что тут же получила довольно сильный удар по ягодице от Ани, возмущенной самодовольным выражением лица рыжеволосой. Однако взбунтовать она не успела: Аннушка решила поиграть с огнем и еле слышно простонала на ухо девушке, которая тут же потеряла голову. Довольно быстро справившись с боковой застежкой платья, Саша стянула мешающую любоваться идеальным телом ткань и припала губами к шее, заставляя Анну откинуть голову от удовольствия. Длинные пальцы скользили по разгоряченной коже, которая горела огнем от желанных поцелуев и прикосновений. Сотни мурашек пробегали по телу, которое буквально плавилось от прикосновений. Напряжение внутри Щербаковой нарастало, и с каждой минутой сдерживать желание и разыгравшееся с бешеной силой возбуждение ей было все сложнее: тело требовало разрядки. Ноги сводило от ноющей сладкой боли, и Аня тихо захныкала, подавшись бедрами навстречу любимым рукам, которые тут же коснулись ее в самом чувствительном месте. Ей пришлось почти до крови закусить губу, лишь бы не издать лишних звуков, которые было практически невозможно удержать. Голова закружилась, и Аннушка была вынуждена обвить плечи Трусовой, когда ее пальцы оказались внутри, даря долгожданное удовлетворение. Двигаясь им навстречу, девушка уже не понимала, где находится, ей хотелось лишь полностью раствориться в Александре, которая творила с ее телом что-то невероятное. Ощущая приближающуюся разрядку, она задержала дыхание и впилась пальцами в плечи Саши, лишь бы с губ не сорвался такой желанный стон. Спустя несколько секунд, когда тело охватила приятная дрожь, Аня была готова упасть — ноги совершенно не держали. Однако сильные руки подхватили ее, удерживая и спасая от падения, и Трусова вновь поцеловала родные губы, ощущая, что кроме Анны ей больше никто не нужен для счастья.***
Зайдя в раздевалку, в которой все еще было многолюдно, девушки старались вести себя максимально непринужденно. Саша боялась, что все поняли, куда и зачем она утащила Щербакову, которая вернулась уж слишком довольной. Но постепенно подошло время тренировки, на которой каждая фигуристка снова выкладывалась по максимуму, оставляя на льду все силы. Поначалу обеим было слишком сложно собраться, потому что их мысли были совершенно далеки от физической нагрузки. Однако, получив несколько нагоняев от Тутберидзе, им пришлось через силу взять себя в руки и отбросить воспоминания о случившемся на задний план. Когда тренировка подошла к концу и все девушки отправились переодеваться, Трусова выдохнула, решив, что никто ничего не заподозрил, иначе на них с Аней давно бы посыпались сотни вопросов. Успокоившись, она приняла душ, а затем стала скидывать вещи в сумку, собираясь затем прогуляться с Щербаковой. Первой домой ушла Камила, за ней — Акатьева с Хромых, а следом — Усачева. Когда в раздевалке осталось лишь пятеро, прозвучала фраза, которая мгновенно разрушила всю уверенность рыжеволосой в успешном сокрытии содеянного. — В следующий раз берите с собой тоналку, — подмигнула Косторная, указывая на яркий след, красовавшийся на шее Аннушки, вызывая тем самым громкий смех Медведевой и Загитовой и заставляя Аню с Сашей неистово покраснеть. Видимо, Трусова действительно слишком сильно скучала.