Береги себя

      Было тихо. Конечно Змиулан в принципе не отличался особым шумом, однако именно в этом месте тишина была особенно заметной. Ни единого звука. Была очень поздняя ночь, замок давно погрузился в дремоту, все его обитатели разошлись по своим комнатам и спали. Природа в этом месте, казалось, тоже была посеревшей, не живой, как будто забившейся от чьего-то невидимого гнева. Замок стоял на высокой скале, которая в действительности являлась турбийоном, и со всех сторон его окружали каменные утёсы. Но смотя вдаль, можно было увидеть уходящий в самый горизонт Драголис. Это был далеко не обычный лес, он служил границей между владениями двух могущественных часодейских родов — Столеттов и Драгоциев. Даже при дневном свете он казался угрюмым: листья деревьев не имели тут своего привычного зелёного цвета, они были куда более тусклыми, жидкими. Неудивительно, что любой кто туда попадал испытывал чувство сильного и острого страха — им было пронизано здесь всё. Что уж говорить, если даже деревья боялись шуметь на ветру, и лишь чуть чуть раскачивались, стараясь издавать как можно меньше звуков.       Мрачности этому виду добавляла луна, огромным диском освещая ночное небо. Время от времени она скрывалась за чёрным и тяжёлым облаком и тогда и тот небольшой исходящий из неё свет терялся. Интересно, окресности Змиулана всегда были такими, или же всё это результат близости к родовой обители Драгоциев? Оба варианта казались правдоподобными, учитывая что именно здесь проживал Великий Дух.       От одной лишь мысли о нём Фэш поёживался. Да, он был очень смелым для своего возраста, но Астрагор... Астрагор внушал страх абсолютно любому. Его боялись и Нортон Огнев, и Елена, и Мандрагор, и Белая королева. Дух Осталы заставлял трястись от страха за собственную жизнь огромное количество людей, даже таких могущественных... Он мог расправиться с ними в почти любой момент, но лишь для одного человека Астрагор уготовил точное время... И этим кем-то был «любимый племянник», Фэш.       Опасность смерти висела над ним ещё с детства, она никогда и никуда не исчезала, лишь подло притаилась, отсчитывая дни до совершеннолетия. Маленьким мальчиком парень этого ничего не понимал... Но когда осознал, стало уже слишком поздно. Весь круг высших учеников рассматривался как потенциальный кандидат на перевоплощение, однако все прекрасно понимали, что реальная угроза была только для кого-то одного. Для кого-то вполне конкретного одного.       Как можно жить, зная, что через несколько лет твоё тело у тебя отберут, а твою душу просто выбросят?.. Выкинут, убьют, избавятся, задушат... Как можно жить, понимая, что конец неизбежен?.. Как можно жить, зная точное время этого самого конца?..       Любой бы на месте Фэша давно сломался. Кто-то смирился бы с неизбежной участью, кто-то бы свихнулся через какое-то время от больного осознания, кто-то попытался бы бунтовать, но потерпел бы поражение...       Фэш был не таким. С самого детства он на себе прочувствовал, что значит терять близких людей... Что значит потерять того, кого так сильно любил... Даже осознание того, что именно он «следующий» не ударило по мальчику с такой же силой, как смерть родителей...       Другим членам Ордена Непростых он всегда казался нелюдимым, холодным, жестоким, бездушным, способным на всё ради победы, а кроме того эгоистичным, грубым, готовым даже подраться и едва вылететь из школы, если дело касается его чести... Но мало кто видел настоящего Фэша. Настоящий Фэш прятался глубоко в Драгоцие, в недоступном для посторонних месте — в его собственной душе. В том далёком тайном уголке парень хранил не только свою собственную истинную натуру и характер, но и, прежде всего тех, кто был ему особенно дорог. Любимая сестра, друзья, Ник, Василиса, Диана... Родители... Ему совершенно не нравилась вся эта история с часовым разрывом и то, во что она превратилась. Грязные политические игры взрослых крепко втянули в себя и их, обычных детей, пусть и «избранных» среди остальных часовщиков.       Никогда Фэш не боялся так сильно за свою судьбу, как он боялся за жизнь своих друзей. Чем дальше заходили дела, чем ближе к разгадке тайн Расколотого Замка приближались часовщики — тем напряжённее и напряжённее становилось абсолютно всё. Обострялись отношения между ключниками, между взрослыми, вражда, переживания, стресс... А ведь они, ключники, возможно, в глубине души предпочли бы самое обычное спокойное детство... Они тоже, может быть, хотели бы насладиться этими безмятежными моментами прежде чем вступить в холодную и жестокую взрослую жизнь. Но жаловаться не приходилось, на кону стояло слишком многое... Да, ключников особо не спрашивали — но их всех устраивала цена, которую приходилось платить за спасение двух миров.       Однако эта цена становилась всё более неподъёмной...       Фэш чувствовал, насколько он на самом деле одинок. Да, у него есть друзья, у него есть любимая сестра которая всегда рядом — однако даже с ними он не мог спокойно заполнить зияющую чёрную дыру в душе... Парень старался держаться от близких к себе людей на каком-то расстоянии, в особенности от Захарры и Василисы. Он давно был уверен, что кто-то однажды может причинить боль им чтобы добиться чего-то от Фэша. И вот сейчас, кажется, его худшие опасения оказывались всё более осязаемой действительностью...

***

      Если Великий Дух вызывал кого-то к себе, это никогда не означало ничего хорошего, Фэш прекрасно об этом знал. Дорога в Главную башню, казалось, растянулась в бескрайнюю вечность... Мальчик шёл по коридорам, а в голове его клубились самые пессимистичные варианты возможных событий. Проходя мимо Главной залы, он услышал бой главных часов замка. Их равномерный звон не выходил из головы вплоть до самых дверей, за которыми уже поджидал дядя.       Войдя внутрь, Драгоций помрачнел ещё сильнее — в комнате кроме Великого Духа был ещё и Ляхтич. Если этот тут — значит, беды не миновать.       Астрагор сидел к ним спиной, разглядывая огонь в камине. Тишина, повисшая в воздухе, заставляла Фэша ещё сильнее напрячься.       — Я пригласил вас не просто так... Я хочу поручить вам двоим одно довольно деликатное дело... — неспешно произнёс Астрагор. — В иной ситуации я бы обратился с подобными просьбами к более опытным часовщикам, однако сейчас лучше всего подойдёте вы...       Марк слушал очень внимательно, его лицо приняло задумчивое выражение. Фэш же даже не пошевелился, лишь слушая что же Астрагор собирается сказать им дальше.       — Речь идёт об одной маленькой неприятности, детальке, которая всё портит... Я говорю о Василисе Огневе, нашей загадочной черноключнице, дочери Нортона Огнева... Она всего лишь маленькая глупая девчонка, но уже успела испортить столько всего... Я хочу избавиться от неё, — резко сверкнул глазами Великий Дух, оборачиваясь к парням. — Причём быстро и тихо.       Ни одна мышца не дрогнула на лице Драгоция, однако внутри него всё как будто оборвалось... Астрагор хочет убить Василису... Он всё таки добрался до людей, которые так дороги Фэшу...       — Как только она откроет Чёрную Комнату, я её зачасую, — продолжил Дух. — А может быть и нет... Кто знает, кто знает... В любом случае мне нужен козырь. Мне нужно, чтобы в любой необходимый момент я мог прочертить огненный крест перед её лицом. Мне нужно её числовое имя.       Фэш бросил мельком взгляд на Ляхтича: тот, казалось, тоже очень сильно удивился такому развитию событий. Конечно Василиса очень много кому мешала, но чтобы вот так...       — Один из вас добудет мне его. Разумеется, что вы будете вознаграждены... Я исполню любое желание того, кто первый назовёт мне числовое имя Василисы Огневой. Абсолютно любое, — сказал Дух и посмотрел прямо на Фэша.

***

      Было понятно, что всё это исключительно для Драгоция. Марка Астрагор позвал только для того, чтобы точно добиться результата: однако Дух ожидал что имя ему назовёт племянник. Неужели он правда думал что Фэш, даже ради собственного спасения, сможет вот так просто обречь подругу на верную гибель? Неужели он правда думал что Драгоций настолько эгоистичный?       Первой мыслью после того, как парень покинул башню было рассказать обо всём Захарре. Кто кто, а сестра точно могла бы поддержать брата. Но в этой ситуации... В этой ситуации Фэшу не поможет никто...       Он направился на крышу. Вызвав крылья, мальчик взлетел прямо с открытой галереи, со свистом рассекая холодный ночной воздух. Перед тем как сесть, он, неожиданно даже для себя самого, в порыве злости сложил свои крылья вместе и как клинком рубанул ими по черепице, оставляя белёсый след. Вспышка гнева помогла выплеснуть эмоции, но осознание того, что проблема никуда не уходит продолжало душить. Парень свесил ноги и стал рассматривать полумёртвый пейзаж окрестностей этого проклятого замка. Даже звери боялись здесь жить, почти ни разу за все эти годы Фэш не видел тут какого-то лесного обитателя — все прятались как можно глубже в Драголисе. Животные тоже могли ощутить гнетущую атмосферу, плотной завесой укутавшую Змиулан...       Но тут в метре от Драгоция на крышу сел взъерошенный филин. Нахохлившись, он посмотрел на парня. В его глазах было заметно страх перед челоеком и недоверие, однако птица всё равно осмелилась как минимум сесть с ним на одну крышу. Фэш любил животных. По крайней мере, звери никогда не ранят так же больно, как это делают люди... Почему бы и не любить их? Он с предельной осторожностью протянул руку к филину, хоть и знал, что это дикое животное которое не стоит тревожить. Птица скорее всего восприняла это как агрессивный жест, однако по прежнему осталась на месте. Через непродолжительное время филин подошёл чуть ближе к ладони Драгоция и даже позволил коснуться своих перьев на груди.       Мальчик легонько потрепал его, а затем жестом предложил птице сесть ближе. На удивление филин согласился и послушно передвинулся к Фэшу.       — Хорошая птичка... — филин ухнул в ответ, а Драгоций негромко, чтобы не спугнуть птицу, рассмеялся.       Они сидели и смотрели на луну... Одинокий мальчик и случайная птица...       Фэш хорошо знал, что если больно — можно выговориться кому-то и камень с души уже частично упадёт. Проблема в том, что очень редко когда есть кто-то подходящий на роль слушателя. А этот нахохлившийся филин подошёл бы на эту роль лучше всех — молчит, не перебивает, иногда лишь ухает между репликами.       Жёлтые глаза птицы в этот момент не сводили своего взгляда с мальчика. Драгоций тоже это заметил и стал рассматривать своего немого собеседника. Красивые птицы эти филины...       Фэш аккуратно протянул руку и птица, расправив крылья, чуть чуть взлетела, примостившись на его руке, прямо как охотничий сокол. Драгоций осторожно поднёс эту руку к своей груди, а другой стал медленно гладить филина по перьям спины. Тот тихонько заурчал и, как показалось мальчику, ткнулся ему в щёку, как будто пытаясь приободрить. Фэш улыбнулся, а затем чмокнул филина прямо в его совиную макушку...       — Ладно, Марк, посмеялись и хватит. Я знаю что это ты, первращайся.       Филин захлопал крыльями, оторвался от руки Драгоция, отлетел на полметра и тут же обернулся пепельноволсым мальчиком. Марк, уже в своём настоящем обличии сел рядом с Фэшем. Они оба не отваживались прервать повисшую тишину, каждый думая о чём-то своём... Драгоций думал о Василисе... И, конечно, о том, что же снова задумал Астрагор...       — Фэш? — негромко позвал Ляхтич.       Парень промолчал. Он знал, о чём хочет спросить Марк, но нужных слов не находилось.       — Он хочет убить её... Ещё и настолько подло, выведав её числовое имя... «Я исполню любое желание того, кто мне его добудет», нет, ну ты слышал? Он явно проверяет меня, пытается подкупить спасением собственной жизни...       Марк грустно хмыкнул. Астрагор совершенно не знал Драгоция, если действительно думал что тот пожертвует жизнью кого-то из друзей ради спасения собственной шкуры. Да Фэш никогда в жизни, ни разу не ставил свою жизнь превыше жизни близкого! Ни-ког-да...       — Можешь мне верить... Я никогда, даже для твоего спасения не трону ни одного из твоих друзей... — тихо сказал Ляхтич.       — В тебе-то, Марк, я не сомневаюсь... Я тоже, сам понимаешь, ничего ему не скажу... Но меня пугает другое... Если он уже зашёл настолько далеко, даже если мы «завалим» его задание, не попробует ли он прибегнуть к помощи кого-то его? Серьёзный часовщик мог бы... — Фэш аж вздрогнул. — Не хочу даже думать об этом.       Он опустил глаза вниз и снова замолчал. Пепельно-волосый мудро молчал, стараясь не беспокоить своего «особенного друга»...       — Я надеюсь, что пока Чёрная Комната не будет открыта — Василисе ничего не грозит. Во-первых она интересна как ключница, во-вторых она всё таки дочка Огнева... Его нельзя абсолютно списывать со счетов, да, он не ровня Астрагору, но тоже может наделать ему неприятностей...       — Он очень хитрый. Я до сих пор не могу чётко определиться за кого он, — согласился Марк.       — Мне кажется что сам за себя. Да, он очень скользкий тип, я ему не доверяю. Хотя, кажется, Василиса стала к нему относиться куда лучше...       Снова вспомнив девочку, Фэш негромко шмыгнул. Астрагор взялся за его друзей, в жизнь воплощался самый страшный страх мальчика...       — Марк... — очень тихо позвал Драгоций. — А что если... Что если он сделает что-то с тобой?..       Фэш повернулся к Ляхтичу лицом и тот в свете луны увидел как заблестели голубые глаза парня... Драгоций никогда не плакал, по крайней мере когда кто-то смотрел, и от этого печального зрелища сердце Марка невероятно сжалось.       Он осторожно подался вперёд и крепко прижал к себе Фэша.       — Я надеюсь, что он по прежнему думает, что мы заклятые враги и не переносим друг друга... Не волнуйся... Я постараюсь защитить себя...       «Но я готов умереть, только лишь бы спасти тебя, Фэш» — про себя подумал Марк, но вслух, само собой, не сказал.       Драгоций крепко обнял сероволосого. Как бы он хотел искренне верить в слова Ляхтича, но не мог, тревога не покидала его... Фэшу было бы невероятно больно потерять кого угодно из близких ему людей, но Марк... Марк занимал в его душе совершенно особое место. Всегда...       — Змееносец... — прошептал Фэш на ухо Ляхтичу.       — Что? — не понял тот.       — Змееносец... Моё числовое имя...       Внутри Марка что-то оборвалось. Фэш сказал ему своё числовое имя... Зачем? Неужели он боится что...       — Ву- — не успел Марк раскрыть рот, как Драгоций тут же зажал его ладонью.       — Нет, и не думай мне выдавать своего. Я сказал тебе своё имя чтобы... Чтобы... — он оборвался, не закончив фразу.       Внутри Ляхтича всё нарастала и нарастала тревога... Такими вещами не делятся просто так, вот так легко и без причины. Тем более такие скрытные люди как Драгоций...       — Марк, пожалуйста... Если он в меня вселится... Пожалуйста, защити моих друзей... Защити Ника, Василису, Захарру... Я хочу, чтобы ты мог бы спасти их в случае чего...       Фэш старался говорить спокойно, однако Ляхтич, крепко обнимая парня, чувствовал с какой бешенной скоростью билось в этот момент его сердце... И небольшая дрожь, промелькнувшая в уже давно любимом голосе, выдавала истинную тревогу Драгоция.       Марку было нечего ответить. Он только крепче прижал к себе мальчика, не выпуская его из объятий.       — Всё будет хорошо... Всё будет хорошо... — сказал сероволосый, но и его голос предательски едва не сорвался на всхлип.       Он не мог видеть Фэша таким страдающим... Кто же знал, что этот гадкий, наглый, заносчивый мальчишка окажется настолько близким по духу к Ляхтичу? Кто же знал, что именно он сможет растопить многолетний лёд, сковывавший сердце Марка... Этого не знал никто. Но теперь им обоим было уже плевать. Они любили друг друга и были вместе, хоть и держали это в глубочайшей тайне от окружающего их мира, продолжая строить из себя врагов. В этой любви не было места другим, это был их общий маленький, но такой чистый секрет.       — Марк... Я редко тебе это говорил, но... Я люблю тебя... — произнёс вдруг Фэш, взглянув на своего любимого, взглянув в его красивые чёрные глаза. Все видели в них спесь, лицемерие, чувство полного превосходства — одним словом всё что угодно, но только не то, что скрывалось на дне этого бездонного омута. Только Драгоцию были доступны тайны, лежащие под толстым слоем маскировки... Только для него эти чёрные глаза могли светиться любовью...       — Я тебя тоже очень люблю... Пожалуйста, береги себя...       Марк грустно взглянул на Фэша и, подхватив его за плечи, мягко подтянул к своему лицу, нежно целуя самые лучшие губы на свете...