Шашлындос шашлындос~
Сыр косичка [20:01] У нас величайший конфуз! Кавараги [20:01] Волосы отрезали? Непобедимый [20:02] ставлю на пожар Мицуя [20:03] Чего случилось-то? Сыр украинский [20:03] Мы забыли лук и сломали мангал Дракен [20:04] у вас что-нибудь проходит спокойно? все магазы в которых можно купить мангал закрыты Ханмазей [20:05] Лошары У меня есть мангал, захвачу, так уж и быть Сыр косичка [20:05] Ты мой герой 😘 Юзу-чан [20:06] Хайтани, ты выглядишь супер-геем, когда так делаешь Санзууу [20:06] с его прической он всегда выглядит супергеем***
На часах было уже почти девять, когда парень уже собирался выезжать за город, где находился снятый братьями на все выходные коттедж. Взяв все необходимые (а точнее свои яйца, сжатые в кулаке, мангал, лук, сменную одежду и огромную решимость) вещи, Шуджи загрузил свое длинное тело в машину и проверил сообщения. Еще немного, и бывшая [20:50] Слушай, Я тут Мику встретила, довезем ее до дома? 🥺 Она в Ураясу живет Душнила [20:57] Конечно, довезем Еще немного, и бывшая [20:59] Супер! Мы в кафе зашли тут, так что не спеши особо Душнила [21:00] Да, как скажешь Усмехнувшись дурости этой девчонки, Ханма выжал сцепление и тронулся с места, попутно включая навигатор, чтобы благополучно доехать. Вечер обещает быть грандиозным.***
— О, а вот и наш спаситель, — улыбнувшись, сказала Юзуха достающему из багажника мангал Ханме. — И тебе привет, баба-бой, — смеясь, поприветствовал подругу тот. Они вместе пошли сразу на задний двор, чтобы отнести мангал, и оказалось, что почти все уже были в сборе, в толпе голов не хватало только обоих Хайтани и Санзу. Шуджи обменялся со всеми любезными приветствиями (самое любезное было «ты еще не сдох?», адресованное Дракену) и принялся собирать железный ящик, попутно беседуя с Юзухой о насущном. Из всего диалога он узнал, что ее девушка уехала в другой город (он честно прослушал, в какой) повышать квалификацию, поэтому сегодня она одна. Ну, зато Ханме не будет скучно, потому что все парочками, а он, как долбаеб, вечно выбирает каких то блëклых девушек… — Я щас порву твой блядский рот еще разок, заткнись и неси, — послышался разъяренный голос старшего Хайтани, мягкий и глубокий, а за ним слегка надрывный и более высокий возмущенно: — Да ты ахренел? — негодовал Харучие, — она тяжелая! — Неси-неси, хоть перестанешь быть таким дохликом. Ханма обернулся на голоса, подмечая, что те несут ящики с алкоголем, теперь понимая причину буйств Акаши. Наконец они дошли и поставили ящики возле скамейки, стоящей противоположно той, на которой уместил свою жопу Шуджи. — О, какая рожа засветилась, — весело ухмыляясь, поприветствовал в своей привычной манере Санзу. — И тебе, дружок, не сдохнуть, — усмехнулся он в ответ. — Ох, мой герой, ты наконец приехал, — нараспев протянул Ран, вешаясь тому на шею и в шутку звонко чмокая в щеку. — Скучал, Рапунцель? — хихикая, Ханма обнял Хайтани в ответ. — Конечно! Как доехал, пупсик? — шлепок по заднице Ханмы. Этот цирк продолжался бы и дальше, эти двое вечно общались флиртом, ну что поделать, стиль общения такой. Но телефон Ханмы зазвонил, разрезая спокойные звуки каким то дерьмовым и не особо популярным андеграундом. — Алло, ты нас ждешь? — голос Юмико звучал слегка пьяно. — Да, конечно. — Мы еще немного посидим, ликер заказали, все-таки неделю с Мику не виделись! — Без проблем, Я подожду.***
— Ну ты и мудак, Ханма, как можно динамить свою девушку? Я вот так никогда не делаю! — с горделиво задранным носом вставил свои пять копеек Майки, услышав о том, что Ханма с самого начала знал, что поедет без Юмико и доведет этот абсурд до разрыва отношений. — Конечно, потому что это твоя девушка тебя динамит, — со смехом вставил ему палку в колеса Риндо. — Не так уж я его и динамлю, — фыркнула Сенджу. Вечер проходил плавно, Дракен с Ханмой поистине профессионально жарили шашлык, Мицуя с Юзухой стругали салаты, Хаккай рвался им помочь, но был послан далеко и надолго. Майки лениво поедал чипсы, лежа головой на плече Сенджу, которая болтала с Эммой, Риндо с Санзу что-то обсуждали, изредка вклиниваясь в диалог, в общем, сплошная идиллия. Только одинокий Ран сидел и задумчиво смотрел на водную гладь, виднеющуюся чуть ниже арендованного домика. Спустя время Шуджи не выдержал, подходя к парню, присаживаясь рядом с ним на какой то булыжник из сада камней, где и сидел Хайтани. — О чем думаешь, принцесса? — Да как бы сказать… — Ран замялся, не отрывая взгляда от озера. — Прямо, — хмыкнул младший. — Как в любви признаются? — он настороженно перевел взгляд на своего друга. — Ты… Влюбился, что ли? — улыбка исчезла с лица парня, оставляя место замешательству. От него это ожидалось меньше всего. — Нет, блять, для общего развития, — сарказм. — Ну… Я не особо шарю за то, как надо признаваться в любви, обычно это мне признаются… Так что, думаю, просто сказать прямо? — с сомнением сказал Ханма. Ран лишь тяжело вздохнул. Легко сказать. Вряд ли после такого ему не дадут от ворот поворот, Ран даже ориентацию то его не знает, хотя и гомофобом назвать нельзя. Проще говоря, Хайтани находил тысячу и еще десять тысяч причин, чтобы не признаваться. С самого детства они с долговязым были друзьями, еще когда младший пешком под стол ходил. Разница в возрасте заставляла Ханму хвостиком бегать за Раном, потому что тот знал и видел больше и всему учил его на пару с Риндо. Старшему Хайтани нравился Шуджи, еще когда он был милым и искренним подростком, нравится и сейчас, став харизматичной и обаятельной язвой. Иногда, конечно, хотелось всю эту язвительность выбить из его на первый взгляд тупой головушки, но сейчас Ханма смотрел непривычно серьезно. — И че, даже не подшутишь надо мной? — Ран снова поднял взгляд на парня. — Смеяться над чувствами низко и глупо, принцесса, — похлопал по плечу и ушел к остальным, удивив своими словами старшего. Хайтани его этому точно не учил.***
Все уже были достаточно подвыпившие, когда на телефон Ханмы снова раздался звонок от Юмико. — Ставь на громкую, — говорит Санзу и прикладывает палец к губам, говоря всем заткнуться. — Алло, милый, ой… — девушка знатно икнула в трубку, — мы тут встретили Анко с ее парнем, довезем их до Кавасаки? — Конечно, солнышко, — с ехидной любой пропел Ханма, принимая рюмку с коньяком из рук Рана, пока вся компания еле сдерживала смех. — Тут такой ликëр дорогой, ужас… — Закажи еще, угости Анко с парнем, я заплачу, не переживай. — Ребята чуть не улетели под стол, начиная хихикать, пока Шуджи шикал на них, прикрывая трубку. — Ой, спасибо, милый… Ну мы тогда еще десерт повторим? — Да, конечно, я в машине подожду, пока, — Ханма быстро отключился, потому что воздух разрезал громкий смех толпы. — Ебать он стелит, я в ахуе, — смеется Дракен, и Эмма тут же тычет его локтем в бок. — Это же жестоко! — Девушка надула губы. — Она заслужила, сестренка, — сказал Майки. Под общий гонор шуток ребята продолжили выпивать и общаться. Ран сидел рядом с Ханмой на розливе, поэтому и выжрал дохуя, но явно не больше Хаккая, что почувствовал себя бессмертным и веселил ребят тем, что подкатывал к Мицуе и всячески делал комплименты его глазам. Хайтани думал, что, если напьется, то будет легче поговорить с Шуджи, но алкоголь все убывал, а решимости так и не прибавлялось. Лицо выражало крайнее неудовлетворение собственной трусостью, а мысли смешались в голове, начиная от «а если он меня отошьет?» и заканчивая «ебать он пиздатый, я б ему дал», но последнюю мысль отогнало касание к плечу — это Ханма притянул его к себе одной рукой в подобие объятий. — Эй, принцесска, ну что ты унываешь весь вечер? Ран взглянул на него щенячьим взглядом и уткнулся лбом в плечо, вяло ответив: — Все нормально. — Врешь ведь, я тебя насквозь вижу, — и он не врал. Всего Хайтани Шуджи читал как открытую книгу, все его эмоции уж точно. Шуджи знает о нем все: от любимого цвета до глупейшей детской мечты. Знает, что он капризно вытягивает губы, когда не получает чего-то, знает, что солнечной зимой его обычно темные глаза отливают ярким перламутром, знает его плачущего, пьяного в дерьмину, болеющего и безумного, а еще знает, что Ран точно так же, как и он сам, хочет поговорить, о чем давно уже пора. Но они оба молчат, прижимаясь боками друг к другу и продолжая периодически выпивать.***
— Алло, ну все, можешь забирать нас, — послышался веселый голос Юмико из динамика, компания затаила дыхание. — Хорошо, на сколько там счет вышел? — Восемь пятьсот. — Сейчас подъеду, ждите, — и отключился под хихиканье. — Клуб «Динамо» прямо, — прокомментировал ситуацию Мицуя. — Нехуй мозг ебать, — смеется пьяный Ран. Шуджи встает и уходит покурить, стремительно уходя в свои мысли. Все вокруг отчего-то начало ужасно раздражать, особенно эта Юмико и ее легкомысленность. А еще бесил Хайтани, который продолжал вести себя как друзья, хотя младший весь вечер намекал, что вот он, свободен как вольный орел, и все для тебя, но он, будучи человеком, намеков не понимающим, в упор не видел все это. Хотелось вправить своему объекту воздыхания нос вовнутрь за его чрезмерную тупость, но Ханма честно держался. Там, за столом, сидя бок о бок с пьяным и слишком тактильным Хайтани, он чуть не сошел с ума от желания намотать его неизменные косы на кулак и поцеловать, или сжать эти блядские округлые бедра, то и дело прижимающиеся к его собственным. — Вы заебали уже, — Шуджи чуть не подпрыгнул, услышав голос Риндо рядом с собой. — Не бзди, бить не буду. — Смешно… Какие «мы» тебя заебали? — прикурил еще одну. — Ты долго будешь слюни на моего брата пускать? Держу пари, что ты прекрасно видишь, что нравишься ему, — Рин затянул электронную сигарету и выдохнул сладкий дым Ханме куда-то в шею (выше не дотягивался, а хотелось бы прямо в ебало). — Да бля, поговорю я с ним, не нуди. Сегодня же. — Ханма задумчиво оперся спиной о дерево, возле которого стоял. — Смотри мне, надеюсь завтра я увижу вас гуляющих за ручки, иначе оторву тебе голову, — и он ушел под хихиканье парня. Без головы оставаться не хотелось, поэтому Шуджи решил поскорее закончить этот цирк и поговорить с Раном.***
— Ты в нём дыру щас просверлишь, братан, — говорит Санзу, смотря на прожигающего взглядом Ханму Рана. — Да хуле он с ней воркует? Заебал, — буркнул Хайтани. — Ты ведь в курсе, что Юзуха его лучшая подруга, и вообще она занятая лесбиянка? — Это мало успокаивает. С каждой секундой Рану хотелось все больше въебать Ханме, потому что какого черта он уделяет внимание Юзухе, когда неподалеку расположился такой распиздатый, обаятельный и готовый на все пьяный Хайтани. Нет же, надо мило улыбаться девушке, слишком сексуально слизывая блядский кетчуп с пальцев. Да чтоб ты подавился. — Блять, ты заебал, иди и поговори с ним! — И че я ему скажу? — Так и скажи, мол, ты мне нравишься, забей на свою шмару и крути со мной, я пизже. — Да он меня нахуй пошлет! — Да схуяли ты это взял?! Ты вообще видел, как он на тебя смотрит? — Да он на меня не смотрит! — Заебал, давай иди, — и толкает его в сторону стола. Ран не успел покрыть матами своего приятеля, как услышал голос Ханмы: — О, Ран, рассуди нас, пожалуйста, — Хайтани повернул голову в сторону парня, не замечая линяющего Харучие. — Да! А то мы тут с Ханмой спорим, правильно ли отпускать своих вторых половинок в клуб с другими людьми, ну друзьями там, подружками, — объясняет Юзуха. — Я извиняюсь, вторые половинки — это домашние животные? — в замешательстве тянет Ран. — Эмм… Нет? — отвечает Шиба. — Ну так и схуяли мы можем им че-то запрещать или как-то препятствовать их интересам? Если у вас проблемы с доверием и самооценкой, то это только ваши проблемы, — слишком быстро для своего пьяного мозга отвечает Ран. — Ха! Я же говорил! — победно воскликнул Шуджи, обнимая парня одной рукой за плечо, — мы с моей принцессой на одной волне! Ран вообще забыл, с какой целью его сюда толкал Акаши и толкал ли вообще, потому что после такого щеки налились теплом, а в груди разливалось плавленное олово, разнося приятные ощущения по всему телу. «Моя принцесса»… Господи, блять, возьми меня замуж. Ран взял стопку со стола, опрокинув ее в себя и чуть морщась от обжигающего спирта в пищеводе. Прижимаясь своим боком к чужому, Хайтани вдруг резко ощутил прилив решимости, да и, кажется, вся вселенная была на его стороне, даже возмущающаяся Юзуха решила покинуть парней и пойти к остальным, что уже сидели в доме — было уже прохладно, ночь на дворе. «Вот оно, — подумал Ран, — самое подходящее время, чтобы сказать.» И только он повернулся и собрался открыть рот, как телефон Шуджи зазвонил. Матерясь и проклиная про себя его дрянную куклу, Хайтани вдруг внутренне возмутился. Почему он сейчас достает телефон из кармана, почему нажимает на зеленую кнопку на экране?! Ран резко выхватывает телефон из чужих татуированных ладоней, и, даже не поднося его к уху, почти что рычит в трубку: — Ой, прости, зайка, Шуджи немного занят, мы тут с ним болтаем, он перезвонит тебе через десять минут, пока-пока, — и, отключив вызов под удивленный взгляд товарища, положил мобильник на стол, переводя хмурый взгляд на Ханму. Несколько секунд тишины разрезал громкий смех долговязого, сопровождающийся гневными возгласами Хайтани по типу: «че ты ржешь, придурок?!» ну и в таком духе. Спустя некоторое время беспрерывного ржача Ханма успокоился, но все еще хихикал. — Твоя ревность перерастает все границы, принцесса. — Какая еще ревность?! — А то я не вижу, ага, — Шуджи наклонил лицо к чужому с целью что-то сказать, но телефон снова зазвонил. Оба в тишине перевели взгляд к телефону и обратно друг на друга: — Только попробуй взять трубку, я к чертовой матери уйду. — Прям к чертовой? Твоя мать же мертва, — игриво прищурившись, подначивал парень Мгновение — и кулак врезался в нос удивительно точно, и Шуджи со стоном схватился за нос, быстро опомнившись и налетая на Рана с кулаками. Раз — и у того разбита губа, два — и оба валяются на земле, пиная и пихая друг друга. Хайтани резко бьет его коленом в живот, и тот падает на бок, Ран сидит на Ханме сверху и уже собирается ударить с правой, как оказывается в прямо противоположной положении — лежа под сидящим на его бедрах Ханмой, отчего-то резко замершим. Его руки прижаты к земле и спустя пару попыток вырваться Хайтани переводит взгляд на чужие глаза, обращая внимание, что они ходят от собственных глаз до губ и обратно. Сердце гулко стучит в ушах, и оба не успевают понять, как встречаются губами в страстном поцелуе. Каждый старается перехватить инициативу, они кусаются и неприятно стукаются зубами. Кровь с носа Шуджи остается привкусом на ласкающих друг друга языках, но от этого противно совсем не становится. Они отрываются друг от друга с явным нежеланием, снова встречаясь взглядами. Вот и поговорили, правда используя язык любви, но все же наконец прояснилось. Молчание прерывает возмущенный Ран: — Ты, блять, наблюдал за моими метаниями, а сам ничего мне не говорил о своих чувствах?! Такой ты мудак, — он отвернулся от парня и почувствовал, что руки вновь свободны. — А ты трусил мне признаться, и че? — фыркнул Ханма. — Столько времени потеряли, блять… — Ко мне поехали, наверстаем, — подмигнув, хихикает Шуджи. — Поехали, — резко отвечает Ран.***
Рана прижимают к стене прямо в коридоре, он еле успел скинуть кроссовки, как глухо простонал в поцелуй. Под свитшот забрались тонкие холодные пальцы, оглаживая живот и грудь, пока руки Рана обвили шею Ханмы. От того, как Шуджи сжал его сосок, он тихо проскулил в чужие губы и потерся бедрами о чужой пах. Путаясь в ногах, парни пробирались к спальне, на ходу скидывая с себя одежду, и Хайтани полетел на кровать уже обнаженный. Горячие поцелуи осыпали шею, нежные вздохи и шорох снимаемой с Ханмы одежды разрывал тишину теплой летней ночи. Дорвавшиеся друг до друга руки изучали тела, щипая, поглаживая, сжимая, лаская, туманя разум и заставляя дышать тяжелее, хотя, казалось бы, куда уж. — Если б ты, сучонок, знал, как долго я ждал этого, — развратным шепотом на ухо пропел Ран и, как будто показывая свое недовольство, круто укусил за шею, ощущая, как прохладные влажные от смазки пальцы ласкают сжатое колечко мышц. — Ждал он… Надо было действовать, принцесса, — с похабной ухмылкой Шуджи ввел палец, начиная растягивать своего мальчика под тихие постанывания. Не сказать, что для Рана это было чем-то новым, у него уже бывал «резиновый опыт», поэтому он принял действия парня, издав лишь тихий возбужденный выдох, покачивая бедрами, показывая этим, чтобы Ханма не медлил. Тот лишь ухмыльнулся, сразу вставляя ещё два пальца, и начал ими двигать, наслаждаясь ощущением того, как раздвигаются шёлковые стеночки под напором ласки, и выдавливая томные стоны из своего возлюбленного. — Какой ты нетерпеливый, принцесса, — хриплый смех раздался в комнате, освещаемой лишь луной и одиноким мигающим фонарём во дворе. — Блять, трахни меня уже, заебал дразниться, — протянул Хайтани, сильнее насаживаясь на чужие пальцы. — Если ты так сильно просишь… — хищный и похотливый оскал все никак не сходил с лица младшего. Он перевернул Хайтани на живот, предварительно вынимая пальцы, и поставил раком, с восхищенным вздохом любуясь открывшимся видом на пульсирующую дырочку меж округлых ягодиц. Ран вилял бедрами и, найдя задницей член Шуджи, терся о него как последняя сучка, что так и просит себя оттрахать. С полминуты Ханма дал ему показать своё желание, сам же изнывая от возбуждения, затем схватил за бедра, сильно впиваясь паучьими пальцами в горячую кожу, и одним рывком вошёл до конца, слушая надрывный стон. Эта приятная боль вконец опьянила Рана, дрожащего под разгоряченным телом любовника, и он, слизывая неконтролируемо стекающую по подбородку слюну, возобновил движения бедрами, призывая к действию. Ханма намёк понял, и размашистыми глубокими толчками стал входить в податливое тело, не пропуская и единого вздоха своего любимого мальчика. Сознание Хайтани уплывало от него с небывалой скоростью, ему даже начинало казаться, что он что-то употребил, потому как разносящееся вспышками удовольствие расходилось по телу приятными импульсами. Со временем темп ускорился, а толчки стали грубыми, выбивая короткие высокие стоны из Рана, пока Шуджи бережно снял с чужих кос резинки и расплел их, пальцами зарываясь в мягкие, будто шëлковые волосы парня. — Подумать не мог, что у тебя такие сладкие стоны, малыш, — он почти прорычал это, ощущая, как подходит к финалу. — За.. Ах!.. ткнись… — говорить было сложно, оно и понятно. Внезапно стоны Хайтани превратились в невнятный скулеж, и ножки задрожали от ощущения, как Ханма кончил глубоко внутрь, последними толчками загоняя сперму еще глубже, пока Ран же излился на кровать и при первой же возможности упал на живот. Было очень тяжело дышать, и срать старший хотел на чистоту и гигиену, это был самый ахуенный секс в его жизни. Тушка Ханмы устало упала рядом, сдувая со лба прилипшие от пота пряди. — Ля ты ахуенный, — прохрипел он, с улыбкой смотря на парня. — Посчитаю, что ты признался мне в любви только что, — Ран мило хихикнул, потягиваясь и вставая с кровати. — Куда ты? — надув губы, спросил младший и встал за ним, надевая боксеры обратно и ища взглядом сигареты. На вопрос Хайтани лишь повернулся спиной и чуть нагнулся, показывая стекающую по внутренней стороне бедра чужую сперму. Лихо присвистнув, Шуджи уже хотел что-то сказать, как его прервал звонок его телефона. — Клянусь, я увижу эту стерву и вырву ее сальные волосы, — скрестив руки на груди, недовольно сказал Ран. Достав телефон из своих штанов, валяющихся на полу, долговязый посмотрел на дисплей и подошёл к своему-уже-парню, приобнимая его за талию. С хитрой самодовольной улыбочкой (читайте, как: своей фирменной) он нажал на зелёную кнопочку, поставив на громкую связь. — ГДЕ ТЕБЯ НОСИТ?! ТУТ УЖЕ ВСЕ ОФИЦИАНТЫ СОБРАЛИСЬ! — верещал громкий женский голос из динамика, что Ран аж поморщился. — Ой, прости, милая, я сегодня не приеду, нам срочно нужно выгулять собачку моего друга, а она аж в Окинаве, хорошего вечера! — КАКО… -разговор прервали короткие гудки и заливной смех обоих. Кажется, на этом можно закончить эту милую историю о недосказанностях, телефонных звонках и