be even close

скоро мировой тур. всё идёт полным ходом: хореография, вокал, сценическое присутствие – всё должно быть на высоте. крутятся, как белки в колесе, а ещё не забывайте про расписание. продвижение с недавним камбеком всё ещё продолжается. фанколы, фансайны, выступления. да, вот так много и всё сразу, времени отдохнуть совсем не остаётся. найн и кюбин в студии с самого утра что-то пишут, перезаписывают, придумывают новые текста и ремиксы. укджин напевает, а кюбин доводит до идеала звучание мелодией и сэмплом. милл и рие в зале, прогоняют который круг на беговой дорожке. это те самые участники, которых по их словам "природа не наградила хорошей мускулатурой", что разумеется полная чушь, но кого они будут слушать. фанатам всегда нравились их миленькие животики и щёчки, но всё таки это мало их останавливает. поэтому сейчас рие лежит со штангой в руках, а милл его страхует, что бы ничего не случилось. — слушай, хён, я больше не могу – уж совсем запыхавшись милл падает на рядом стоящий тренажёр, что так манил его своим мягким кожанным ложе, да так сильно, что грех на него было не сесть — давай закончим?? — да, что-то я тоже совсем выбился из сил – кладя штангу на место, рие принимает сидячее положение тела. чёлка прилипает ко лбу, принося дискомфорт – погнали в общагу собрав все свои вещи, переводя дыхание, они собрали все оставшиеся силы в кулак и направились домой. джунджи и юджон, как главные танцоры, оттачивают каждый миллиметр хореографии до максимального идеала. каждый взмах рукой и изгиб тела должен выглядеть, как произведение искусства. музыка обвалакивает всё тело, заставляя сердце стучать быстрее и разгонять кровь в венах до предела. — давай в общагу?? – с мольбой в глазах спрашивает джунджи, рухнув на пол. сколько они уже тренируются? 4 час подряд? никто не считал, потому что смысла не было. — устал? — немного — тогда лучше иди отдыхай – юджон оставливается, через зеркало глядя на младшего. он тоже устал, но всё ещё способен продолжать — а как же ты? – подняв свою тушу с пола, донсен подходит ближе, кладя руку на юджоновское плечо. он помнит, чем в прошлый раз всё это кончилось. и не подумайте, что хорошо. на скорой помощи, его госпитализировали с диагнозом "истощение". а ведь тогда тэёб клялся, что никогда так больше делать не будет. неужели забыл? — я ещё немного потренеруюсь – поворачиваясь лицом с джухёну, с мягкой улыбкой на лице, произносит он, приобнимая обеими руками. нет, он не забыл прошлого раза, ему не дадут об этом забыть, уж слишком сильно он всех перепутал — не переживай — ты уверен? — мгм — но я всё равно скажу об этом мемберам – хватая свою сумку, джунджи на всех парах несётся прочь из зала, оставляя хёна одного — до встречи! не задерживайся! — ага *** все ребята собрались в общежитии. ёнсу и укджин играли в приставку в гостиной. по умирающим звукам можно было понять, что макне проигрывает и невероятно бесится. возможно, что после этого от гостиной останутся только руины, а миллу можно будет возводить памятник, как храброму защитнику общежития. рие и кб отплясывали на кухне, судя по запаху готовят что-то вкусненькое. ну как, сонхо готовит, а кюбин старается не сжечь общежитие к чертям собачьим и пока оба с обязанностями справляются. 16:47 тихий скрип двери. джунджи вольяжно заплывает в прихожую, щёлкая выключателем, что теперь всё внимание было обращено на него. — ты пришёл – не отрываясь от доски, сонхо легко расплывается в улыбке, когда чувствует, как руки ложатся на хрупкие плечи и голова с интересом выглядывает следом за ними – а тэёб~а где?? — он сказал, что останется – он переводит своё внимание на рядом стоящего кюбина — прости хён, я не смог его уговорить – виновато опускает голову вниз, как щенок которого собираются ругать. образовалась неловкая тишина, которая нервировала всех троих, но нарушать её было страшно. джунрие понимали, что кюбин беспокоится, ведь в тот день именно он застал юджона в том предсмертном состоянии. этот день кб до сих пор сниться, что тот просыпается в животной панике и холодной поту. — не извиняйся, всё хорошо — что ты будешь делать? — дам ему время кюбин понимает, что юджон не маленький и что у него есть своя голова на плечах и также понимает, что пользуется он ею крайне редко. не в обиду донсену было сказано, но за ним нужен глаз да глаз. 18:31 — увидимся позже – ёнсу останавливается перед кюбином, который печально-уставшим взглядом провожает своих детишек — не забудь отдохнуть, хён – подбадривающе улыбался милл, хоть и сам волновался не меньше — конечно, кушайте хорошо и допоздна не засиживайтесь — пока, хён! – от джунхёна — хорошо отдохни, кюбин~а! – от укджина — в студии долго не сиди – от рие, который так по доброму погладил своего хёна по спине, пытаясь расслабить — хорошо, будьте осторожны! 20:01 юджона всё ещё не было. "ожидание, как маленькая смерть" говорили они? он уже сам тут готов повеситься. он никогда ещё так не нервничал, как сейчас, ведь кроме кюбина дома больше никого не было и в случае чего, спрос будет именно с него. сколько уже времени прошло?? 4 часа?? это по вашему "недолго"? он медленно начинает закипать, от того, что юджоновская натура такая беспечная. неужели так тяжело понять, что его хён сильно переживает за него? почему бы хотя бы из милости к сердцу кюбина не прийти пораньше?! *** шин направляется в зал для практик. весь путь его длился целую вечность. в некоторые моменты ему хотелось сорваться на бег, желая скорее увидеть предмет своей тревоги. но он старался сохранять спокойствие и не подавать виду, не понятно от кого он там скрывается. увидя открытую дверь и включённый свет, лёгкая нотка радости проскачила на кюбиновском лице и тот замедлил шаг. но почему музыки не слышно? он оглох, от того, что долго в наушниках сидел? да вроде нет. тихо заглядывая в зал, он увидел родной силуэт, который как лебедь, грациозно двигался, игнорируя силу гравитацию. его лицо выглядило таким заплаканным? нет, ему это просто казалось, мерещилось. всю тревогу как рукой сняло и кб наконец позволили себе расслабиться, опираясь на косяк двери, выдыхая. в конце концов ему удалось увидеть, что с его донсеном всё в порядке. было. случайно наступив на развязанный шнурок, юджон с грохотом падает на пол. странно, что он совсем не почувствовал боли. тело будто стало неимоверно тяжёлым. сердце кюбина пропустило удар. — юджон~а!! – просто в секунду хён подлетает к уставшему телу, быстро пробегаясь глазами на предмет повреждений — ты не ушибся? юджон так устал, сил буквально на обычное дыхание с трудом хватает. столько эмоций скопилось в его руках, ногах, голове, сердце. только волю этим эмоциям никак дать не получается стыдно так страшно, что осудят. что не поймут. что засмеют. в начале карьеры с этим получалось справляться проще, потому что новичкам прощается. но время делает своё. умения оттачиваются, тело хорошеет, а внутри он остался таким же хрупким, таким же ранимым. но об этом не скажешь так же просто как раньше. ты ведь уже со стажем, должен понимать, что не всё даётся так просто. но всему есть предел. и юджон чувствует, что не плакал так давно. он будто в кандалах, которые становятся всё тяжелеет и вот-вот, он уже готов упасть. он не чувствует себя недостойным всего этого. мемберов. успехов. фанатов. это бремя не даёт ему спокойно жить, ладно, не жить - хотя бы просто существовать. он каждый вечер читает комментарии, которые топчат его внутреннее я, заставив зажав рот рукой, тихо плача в подушку, чтобы никого не разбудить. "почему он так лениво танцует?" "фу, он набрал вес!! как он мог?" "его щёки так трясутся, когда он танцует. ахаха" "он не умеет петь!! как он вообще стал айдодом?" но по классике жанра, он единственный, кто считал, что его никто не слышит. джунджи хоть и спит достаточно крепким сном, просыпался в каждую из таких истерик. как и кб, который слышит, как тот закрывается в туалете, пытаясь устранить последствия этой самой истерики, что бы никто ничего не узнал. кюбину было так паршиво, от того, что он никак не мог помочь тэёбу, лишь слушать. — давай пойдём домой – это утверждение, а не вопрос. сильные руки обхватывают одна под бок, другая - держит за локоть. тэёб возразил бы в любой другой раз, но не сегодня. он будто язык проглатил. от бессилия к глазам подкатывают слёзы, которые ждут пика, но юджон держится. кюбин помогает юджону встать, но не более. нет, не от того, что ему лень его тащить. просто он понимает, что никак не владеет этой ситуацией. единственное, что он может сейчас сделать, так это потащить юджоновскую кофту и сумку. всю дорогу они шли молча. кб тихонько шёл за еле плетущимся ли, не в коем случае не торопя его, а просто наблюдая за тем, как бы состояние донсена не ухудшилось. тишина в этот раз не давила, а скорее просто душила своей пустотой и угнетала всё больше и больше загоняя в ловушку к своим мыслям. в тэёбиной голове всё смешалось. "что я делаю не так?" "я делаю не достаточно?" " что мне ещё нужно сделать?" общежитие встретило их неожиданно холодно. ни гула, ни разговоров, будто и не было никого. — все уехали уже? – с долей разочарования спрашивает юджон. он никак не ожидал, что все разъедутся настолько стремительно. а ещё прекрасно знает, что кб всё так же сзади, стоит и выжедающе сверлит взглядом его спину. кампания решила смиловаться над участниками и дала им 3 дня отдыха. вот все и разлетелись по своим гнёздышкам — а ты почему не уехал? — я не мог тебя оставить кюбин старше всех в группе. он всегда старается дать любовь всем участникам. тем более после ухода лидера, некоторые обязанности перепали на его долю. но не даётся ему это настолько легко, как хотелось бы. у него даже не получается справиться с одним участником, а их ещё 4. но слава небесам, есть укджин, который делит с ним это бремя, что значительно облегчает всем жизнь. — я в душ, ложись без меня – а кб его останавливать не станет, потому что...он не знает почему, просто так надо. без малого, пройдет ещё минут 40, пока юджон смоет с себя весь остаток этого тяжелого, длинного, будто незаканчивающегося дня. а у кюбина есть к нему серьёзный разговор, который он не может больше откладывать. всё находится на критической точке. он долго ждал подходящего момента. достаточно, что бы в его голове появился план действий. ожидание просто сводит с ума и без того нервного хёна. шаркающий звук тапочек заставляет сердце ускоренно биться, а ладони потеть. — ты почему не спишь?? – обеспокоеный взгляд, от которого в животе неприятное нечто сворачивает все органы в узел. комнату обвалакивает приятный аромат шампуня и чистого белья, будто облегчая воздух. с волос донсена капала вода, а на нём была футболка, подаренная хёном. xxl, белая, всё как любит юджонова душа. только тэёбиным хотелкам он потакает бесприкословно. мемберы даже обижаются, но ничего поделать не могут. — подойти, пожалуйста – шин поднимается с кровати. а ли, как миленький, попался в его ловушку без малейших подозрений и протестов. когда-нибудь своими действиями, он заставит юджона перестать верить ему, но наверное это произойдёт совсем не скоро. кюбин разворачивает юджона спиной к той кровати, на которой он сидел, немного прикрывая его затылок своей рукой, что бы тот не ударился о бортик кровати на втором этаже. у юджона сил сопротивляться нет совершенно, но от настолько резкого поворота событий всё тело будто током пробивает. старший аккуратно толкает его, что бы тот упал на заправленную кровать, что встречает юджона холодными простынями, от чего мурашки табуном пробежали по спине, заставив сьежиться. чувствуя, как мышцы наконец позволили себе расслабиться, больше не ощущая тяжесть собственного веса, ли блаженно прикрывает глаза и выдыхает полной грудью. шин аккуратно забирается сверху, нависая над донсеном, что тень отбрасываемая им, полностью укрывает юджоновское лицо. — хён.. – ли совсем не понимает, что кб собирается сделать, но и сопротивляться не хочется. он прекрасно понимает, что тот дискомфорта ему не причинит, но нотка испуга всё таки закрадывается, ведь до хён так не делал. подкаченные руки по обе стороны его тела кажутся такими огромными, будто в секунду смогут его сломать. мокрые волосы упали на тэёбино лицо, щекоча прикрытие веки — юджон~а, посмотри на меня – и он повинуется свет от ночника не яркий, но достаточно освещает кюбиновское лицо, что бы понять то, насколько его хён красивый. шоколадные волосы, точёные скулы, острый подбородок и тёмные, как ночь, глаза. глаза в которых читается столько любви и беспокойства за любимого донсена. он никогда об этом не скажет. это и не нужно, потому что его тело говорит лучше. кюбин всегда говорит какой ли талантливый и что тому до него никогда не дотянуть. это стало такой обыденностью, что все просто перестали обращаться на это внимание. но в такие интимные моменты всё это промелькает в глазах яркими вспышками. юджон смущён. он никогда не смотрел ему в глаза. не может себе позволить и просто уводит взгляд куда-то в сторону. тело совсем не хотело его слушаться, просто растечься по кровати – вот всё что он мог. кюбин аккуратно убирает прядки волос с лица, мягко проводя пальцами по щеке, после возвращая руку в исходную позицию, а юджона это так сильно расслабляет, ещё и кюбиновкий адикалон с кофейными флюидами бьёт по мозгам, в конец его отключая. аккуратно опустившись к юджоновскому уху, опаляя нежную кожу горячим дыханием, он оставляет лёгкий поцелуй-бабочку. — расслабься.. – и он снова повинуется расслабившись до своего предела, матрас прогнулся ещё сильнее, издав тихий скрипящий звук. кюбин определённо делал все эти махинации с пониманием, полностью осознавая, как себя чувствует тэёб. глядя на него сверху вниз, в таком слабом, на первый взгляд освещении, было прекрасно видно, как сильно исхудало его лицо, как без того впалые щёки пропали совсем, тёмные круги под глазами, как последствие бессонных ночей, расползаются ещё больше. насколько сильно стали выпирать ключицы и запястья. кб знал, что тот похудел, но что до такого плачевного состояния, даже представить себе не мог. — тебе есть, что мне рассказать? – юджон прекрасно понимает, к чему он клонит — мне нужно выйти – преподнявшись на логтях, попытался выползти из-под хёна. почему то ему стало так не комфортно и тошно, что захотел сбежать и он предпринял попытку, которая тут же присеклась. кюбин был решителен и не собирался отпускать донсена до тех пор, пока не получит результатов. всё-таки ему долго не выпадало шанса поговорить с ним. — юджон, это не шутки – его тембр голоса стал ниже, лицо приняло более грозный вид, а юджоновские руки были прижаты к той самой злосчатной кровати руками кюбина — ты же понимаешь, что просто угробишь своё здоровье. мы все тебя так любим и не можем смотреть, как ты мучаешь себя. ты такой талантливый. я уверен, что у тебя всё получится и без этого мазахизма – по мере этого монолога, глаза его темнели, а руки сжимались всё сильнее, принося дискомфорт — почему тебе было просто не сказать, что тебе плохо и нужна наша помощь? мы ведь не чужие.. — хён.. — никто бы тебя не осудил и все бы тебе помогли, кто чем смог... — кюбин — мы тебе настолько противны или ты нас... — кюбин!! – из этого одностороннего диалога просто выкидывает крик ли. вся злость моментально сошла на нет, стоило ему только заменить, как глаза напротив болезнено заблестели — мне больно – одинокая слеза покатилась куда то в направлении уха. мозг кб в секунду отрезвел. он медленно разжимает свои руки, будто от оков освобождает. на запястьях тэёба остались белые полосы, которые медленно, но верно приобретали ярко-алый оттенок. именно то, чего так боялись оба – произошло. кюбин - причинить боль, а юджон - ощутить. паршивей всех здесь стало хёну. он настолько сильно любил и оберегал своего донсена, хотел сделать как лучше, а по итогу чуть не довёл всё до точки невозврата. юджон был в шоке не меньшем. больше всего ему не верилось в то, что тот, в ком он души не чаял, способен на такое. разумеется, он был напуган. хотелось, что бы всё это было просто сном, не очень хорошим, но с открытым концом. он всё так же лежал, вжавшись в эту несчастную кровать, в панике не зная куда себя деть. вытирая слезы младшего, хён аккуратно взял одно из тэёбиных запястий, нежно потирая его большим пальцем. возникало чувство, будто оно фарфоровое: такое же бледное и хрупкое. которое он чуть не поломал. он медленно поднёс его к своим губам и отставил там до боли жаркий поцелуй, что донсен немного дёрнулся. никто из них не мог и трёх слов связать, не то что предложения. — юджон, милый, почему ты ничего мне не рассказывал? – такого печального тона он ещё никогда не слышал из родных уст хёна — я так люблю тебя. моё сердце болит видеть тебя таким, понимаешь? – холодная рука юджона оказывается прижатой к широкой груди кюбина его же рукой. даже через майку можно было ощутить насколько тело, нависающее над ним, было горячим. сердце его билось настолько быстро, будто пыталось выбраться их хозяина. тэёбу стало так стыдно за то, что он был настолько слеп и глух, ко всем кюбиновским действиям, что не в силах выносить этот мучительно тяжёлый взгляд, он прикрыл свои глаза свободной рукой. слёзы накатили с новой силой, нещадно обжигая глаза. — я боюсь.. – дыхание участилось, а слова встали поперёк горла. кюбин убирает руку с любимого лица и замечает, как слезы скопились в уголках глаз — я так плох... – тэёб пытается увернуться от глаз хёна, ведь он никогда не давал столько свободы эмоциям перед ним. его подбородок был перехвачен нежными руками старшего. — юджон~а, ты так хорош. ты моя муза и вдохновение. я никогда не мог представить, что смогу настолько сильно о ком то заботится. ты буквально окрыляешь меня. веришь мне? – проводит по щеке тыльной стороной ладони, расцеловывая щёчки донсена. он был настолько искренним, что не поверить ему было практически невыполнимой задачей. у юджона сердце стучит бешено, что в уши отдаёт, заглушая всё вокруг. — обними меня – кюбин не спорит. он не посмеет тяжёлое тело укрывает юджона полностью, практически обжигая его. он давно этого не ощущал. такого жгучего тепла. кюбиновские руки обвивали хрупкое тело юджона, одна талию, другая где-то в районе лапаток, прижимая ближе. от кюбина всё также пахло кофе и кондиционером для белья с запахом лаванды. он не мог этим надышаться. каждый раз делая глубокий вдох и такой же глубокий выдох вызывая мурашки хёна, чувствуя, как чужие руки стискивают его и прижимают ближе. кюбин, кажется совсем забылся в ароматах геля для душа. он много раз говорил, что ему нравится приятный аромат ли, такой дурманящий и сладкий, что кружится голова. он никогда не ощущал его настолько близко, в пределах такой досягаемости. ему хочется спрятать донсена от всех, что бы только он мог обнимать, любить, смотреть на юджона, насколько бы это по-маньячески это не звучало. — поцелуй меня – кюбин в услышанное не верит — ты уверен?? — уверенней, чем сейчас я буду никогда кюбиновы губы накрывают тэёбины. очень медленный и чувственный поцелуй уносит обоих. кб целует сначала верхнюю губу, затем нижнюю. а юджон тает. он готов полностью отдаться ему, быть марионеткой. бледные руки обвивают крепкие плечи, а тонкие пальцы тонут в шоколадных волосах, вызывая мурашки. а кюбин не медлит, спускаясь поцелуями ниже. нежные губы чертят невероятные узоры на тонкой лебединой шее, а юджон уже взвыть готов, выгибаясь на встречу горячим рукам под своей футболкой. юджоновская рука сжимает и оттягивает волосы, вызывая контраст ощущений. реакция хёна не заставила себя долго ждать. тихий вздох выбился из уст кюбина, опаляя юджоновское ухо. — юджон~а, я так сильно люблю тебя — я тоже тебя люблю, шин кюбин~ – они оба так устали, что сил осталось только на то, что бы заключить друг друга и отправится в сонное царство. никто из них не забудет этого признания, но и мемберам не скажут. потому что это их маленький секрет)