Молодость важней погон

Гоголь хохочет громко. Слишком громко, для, казалось бы, почти спящего Санкт-петербурга. Явно не трезвая толпа подростков нарушает тишину молчаливых улиц, заставляя людей просыпаться. Никто подобную наглость терпеть не намерен: из окна пятиэтажки высунулось заспанное лицо старушки: - Ишь, черти поганые! Я щас полицию вызову, бесстыдники! - Пошла нахуй, бабка. - Это был Чуя. Он вздрогнул от неожиданного крика бабульки, из-за чего выронил из рук бутылку коньяка. Данное событие явно не пришлось ему по вкусу, от негодования он закусил губу. - Ты выглядишь мило, когда злишься. Ты знал это? - Дазай невинно похлопал коротышку по рыжеволосой макушке, хихикая. В следующую секунду Осаму согнулся от удара в живот. Шутливого, не особо сильного, но, все таки, довольно ощутимого. Толпа из пятерых человек двинулась к площади Сената. Зачем? Да они сами не знали, главное - подальше от этой бешеной бабки. Они решили хорошенько отметить успешную сдачу сессии. К слову, на их небольшую стипендию особо не разгуляешься. Растратив большую ее часть - все, поголовно, будут куковать на лапше быстрого приготовления до следующий стипендии, либо - пока не смилуется мама, и не позовет радушно в гости. Но кого это вообще сейчас волновало? До площади Сената они так и не дошли. Ацуши, шедший до этого на еле переплетающихся ногах - предложил им передохнуть на ближайшей детской площадке. А заодно и допить водку, что гордо нес Акутагава, предпочитающий молчать. Николая будто спустили с цепи, он, весело хохоча - ринулся на качели, в попытках опередить Дазая, норовившего их занять первым. Если бы не количество выпитого спиртного, и не верткая рука Осаму, схватившая паренька за косу, дабы его опередить - Гоголь наверняка бы успел плюхнуться на качели. Судьба-злодейка сразу отомстила Дазаю, и он рухнул с них буквально сразу же после того, как сел. Все присутствующие разразились смехом, даже сам Осаму - вставая с пыльного асфальта, невольно хохотнул. - А давайте частушки "Сектор газа"? - Смело заявил Ацуши. Гоголь все время удивлялся, как алкоголь может раскрепостить настолько стеснительного человека! Николай, не дожидаясь согласия остальных, во всю глотку заорал, запрыгивая на небольшую скамейку: - Из-за леса выезжает конная милиция Становись-ка, девки, раком — будет репетиция! - Из-за угла, как назло, выезжает УАЗик, ослепляя подростков мигалкой. *** Достоевский с гордостью оглядел в зеркале собственные погоны. Две звезды отсвечивали золотым в свете лампы, стоящей на столе. Сам стол находился в чистейшем порядке: множество бумаг покоились в собранных стопках, документы и заявления - отдельно, а чашка с недавно выпитым кофе была начищена до блеска. Рядом стоял допотопный телефон, который, к всеобщему удивлению, работал уже не первый десяток лет. Федор, со своим напарником - Гончаровым, вновь выезжают на ночное патрулирование. Ничего нового, и оба уверенны, что сегодня все будет абсолютно так же спокойно, как и на прошлом дежурстве. Точнее сказать - были уверены, пока им не поступил звонок от некой "Зинаиды Федоровны" с претензиями о том, что к площади Сената движется толпа не трезвых подростков, которые чуть не довели ее до инфаркта своими криками, а что хуже того - нагрубили ей! Достоевский вздохнул: придется отлавливать. *** Потрепанный жизнью УАЗик гремел как гром среди ясного неба, отчего Гончаров только больше злился: наверняка догадливые ребята могли их слышать издалека, отчего они сразу же убегали. Уже минут тридцать мужчины разъезжают по Питерским улочкам, в поисках тех самых правонарушителей. И, о чудо! В конце концов они слышат пьяные визги и пение "частушек", на всю улицу, из-за чего ориентироваться стало явно проще. Выезжая на звук, оба, как по команде - резко выпрыгивают из машины, и, держа в руках предупредительно дубинки - ринулись к подросткам. - Стоять, малышня! - Орет Федор, хватая за шкирку первого попавшегося. Это оказался Гоголь. Тот машинально поворачивается к захватчику, и пытается вырваться. - Может, договоримся? - Нелепо спрашивает Николай, глядя в глаза сотруднику правоохранительных органов, и, на мгновение, оставляет попытки вырваться. Время вокруг этих двоих будто остановилось. - Еще чего хочешь? - Фыркает Достоевский, с презрением поглядывая на Паренька. - А тебя как зовут? - Вопрошает Гоголь, хмыкнув. Хмыкнув так, будто сейчас его не держат за шкирку. Так, будто он и не пьяный сейчас вовсе. Брюнет опешил от такой наглости, и, не задумываясь, ответил хмуро: - Федор. И для тебя, малявка, обращение только на вы. - - Ну и идите нахуй, Федор. - Николай гогочет, пока Достоевский будто выходит из транса. Остроумно. Он хватает Блондина крепче, и тянет к УАЗу. - Посидите денек в КПЗ, пиздюки малолетние, может головой думать начнете! - Восклицает Федя, впихивая Гоголя во внутрь отсека для заключенных. - Какие люди! - радушно хохочет Коля, видя знакомые рожи. Чуя сидит насупившись в углу, под глазом - синяк. Видимо, не хотел сдаваться без боя. Дазай махнул Блондину рукой, ухмыльнувшись. Послышался хлопок двери, а после - гул заведенной машины. Только КПЗ им не хватало! - Товарищ Федор, а вы сильно будете ругаться, если мы сбежим? - Гоголь подсел ближе к окошку с решеткой, створка которого была не закрыта. - Вовсе нет, - с преувеличенной легкостью отозвался Достоевский. - Всего лишь отловлю тебя еще раз, перемою все твои кости своей дубинкой, а после, - он загадочно ухмыльнулся. - Отправлю тебя в КПЗ на пятнадцать суток. Николай вздохнул. *** - Сижу на нарах в КПЗ и песенку пою, И думаю отсюда скоро делать ноги, А капитан, такой чурбан, Сидит и чистит свой наган - Попался несговорчивый и строгий. - Эти строки Гоголь вопит уже битый час. Уже даже Чуя, сидевший на соседней лавке, разозлился и схватил Колю за косу. - Заткнись ты уже! - - Полегче на оборотах, деточка, - Хихикнул Блондин, пытаясь встать с лавки. - Я тебе сейчас покажу "деточку"! - Кричит Накахара, скидывая Колю на пол одним небольшим пинком. - Вот же блядь, - Шипит Гоголь, потирая ушибленное место. Их ругань прервал удар дубинкой о решетку. - Да заткнитесь вы наконец! - Орал Достоевский, подходя к камере. - Еще хоть звук от вас услышу, и будете вы у меня здесь трое суток сидеть! - - О, - Протянул улыбчиво Коля. - А вот и Федоридитенахуй. - Резкая тишина оглушила всех присутствующих. Только сопение бомжа на соседней лавке нарушало эту секундную идилию. Только сейчас, в свете ламп Достоевский смог разглядеть назойливого, но довольно привлекательного мальчишку. Уже растрепавшаяся коса, вздернутый нос и обворожительная улыбка. Хотел бы Федя посмотреть на то, как наглая ухмылка сменяется стонами и просьбами остановиться...Стоп. Брюнет стал темнее тучи. Он торопливо открыл замок камеры ключом, а после - схватил Колю за капюшон черной толстовки, вытягивая его оттуда. - Наконец-то свобода! - Обрадовавшись досрочному освобождению, воскликнул Гоголь. - Нет, - Ухмыльнулся Федор. - Составление протокола по статье 319 УК РФ, оскорбление сотрудника полиции. - Он потянул Блондина за собой в кабинет, и закрыл дверь, оставляя на дежурстве Гончарова. *** - Имя, Фамилия. - Строго сказал Достоевский, ожидая ответа. Парень, сидя же за другим концом стола и скованный наручниками, заинтересованно осматривал кабинет. - Николай Гоголь. - Послушно ответил он, ухмыляясь, а после сразу добавил: - Романтично, прям как на свидании. - - Щас мамке твоей позвоню, будет тебе "как на свидании" - Пробормотал Федя, склоняясь над бумажкой. Длинные волосы ниже плеч умело скрыли его подступивший румянец. - А я с мамкой не живу, так что похуй. - Гордо заявил Блондин, пытаясь принять более удобное сидячее положение. Достоевский скривился: сколько же мата. Его невольно передернуло от жаргона Коли. Как же хотелось выбить всю дурь из головы этого ветренного мальчишки, а потом крепко прижать его к себе, никуда не отпуская...Хватит. Федор вздохнул, осознавая всю неправильность своих мыслей. - Тебе идет форма, - Неожиданно сказал Гоголь, ухмыляясь. - Я бы тебе отсо...- - Заткнись! - Немедленно вскрикнул Брюнет, залившись румянцем, как сопливая школьница на первом свидании. - Пытаешься избежать наказания своим поганым языком и комплиментами? Увы, но..- Теперь его перебил Николай. - Язык у меня, может быть, и поганый, но работаю я им неплохо, - Коля подмигнул Достоевскому, который с глухим стуком ударился головой о стол. *** Был ли удивительным тот факт, что всех троих отпустили уже на следующий день? Разумеется нет. Гоголь в связке с Дазаем кого угодно доведет до нервного тика: даже мать Терезу. Николай, на самом деле не так уж и хотел уходить. Ему даже понравилось флиртовать с несчастным Достоевским. А еще ему нравился румянец доблестного охранника порядка. И ему определенно нравилось то, как Брюнет пытался скрыть свое смущение. Но Блондин не унывал - он явно знает парочку способов, благодаря которым они наверняка еще встретятся. Встретилась компания в полном составе только в университете, после второй пары. В этот же день все парни узнали о симпатии Николая к младшему Лейтенанту. - Сдался тебе этот мент поганый, я из-за его ебучего КПЗ спины не чувствую. - Недовольно бормотал Чуя, еще явно не отошедший от вчерашнего коньяка. Похмелье настигло всех до единого, но Россия - удивительная страна! Именно здесь подростки приходят на пары даже в том случае, если выжрали ящик паленой водки. - Ну, я бы поспорил, кто из них ебучий: Колян или этот Мент... - Вставил свои пять копеек Осаму. В это же мгновение Чуя и Дазай вытянули из карманов по смятой пятидесяти рублевой купюре: - Ставлю на Мента! - Ставлю на Гоголя! Акутагава взял их деньги, и уверенно произнес: - Ставки приняты. - - Вот придурки, - Хохотал Николай, шутливо толкая обоих в спины. *** План по встрече с Федором был придуман уже к концу дня: Гоголь всего лишь напишет на стене какое-нибудь оскорбление про полицейских, Дазай позвонит и сообщит об этом ментам, а дальше приедет Достоевский на своем УАЗике, заберет Блондина, а после трахнет прямо на своем рабочем столе. Ладно, последнее пока что через чур. Гоголь пищал от восторга, продумывая план. Баллончик с краской он одолжил у давнего знакомого, а после, вырисовывая слова на стене рандомного жилого дома в соседнем районе, он пищал уже по настоящему, в этот раз - от томительного ожидания. - Алло, здравствуйте! Тут какой-то хулиган все стены расписал оскорблениями сотрудников полиции! Я его схватил, но не уверен, что смогу долго удержать. Адрес? Секунду... - Коля не выдержал и расхохотался в голос. Влюбленный идиот. Дазай хмыкнул, убирая телефон в карман джинс. - Сказали, что приедут с минуты на минуту. Удачи, - Парень развернулся, и пошагал по бульвару, к автобусной остановке. Николая лишь благодарно кивнул, и блаженно прикрыл глаза. Совсем скоро он увидит Федю. - Коля, ты совсем ебанутый? - Послышался знакомый голос. Блондин испуганно обернулся, но, увидев Достоевского, лишь победоносно закусил губу. - И тебе привет, - Почти пропел Блондин. - Ну и нахуя ты это написал? - Федор хмуро разглядывает кривую надпись, раскосые слова которой гласили: "Мусора сосут". Ухмыляясь, и, явно довольствуясь своей проделанной работой, Коля отвечает: - Это я от любви, товарищ младший лейтенант. - Николай не желает больше ждать: он подходит к Брюнету, и накрывает его холодные, но до безумия мягкие губы своими. Ему все равно, он готов к любой реакции, даже к тому, что его оттолкнут. Но Федя отвечает на поцелуй, уже через мгновение - берет инициативу на себя. Его ледяные руки лезут под толстовку Гоголя, и тот морщится, цепляясь руками за плечи Брюнета. Только тогда, когда заканчивается воздух, и им обоим приходится отстраниться друг от друга, Коля замечает одну странную вещь - Достоевский в обычной одежде. Нет погонов, нет дубинки, нет полицейской формы! Гоголь в непонятках спрашивает: - А почему ты на работе без формы? - Достоевский округляет глаза, и удивленно таращится на Блондина. - У меня сегодня отсыпной, после вчерашнего ночного дежурства. А откуда ты узнал, где я живу? - - Ебаный, блять, в рот... - Разочарованно бормочет Николай, слыша за спиной сирену от патрулирующей полицейской машины. - Ты что, в отделение позвонил!? - Вскрикивает Федор, когда пазл в его голове сложился. - Я думал, что приедешь ты! - В оправдание восклицает Гоголь, когда слышит за спиной хриплое: - Ну что, голубчик, пройдемте в КПЗ? -