Может выпьем?

Зрачки нервно бегают, осматривая пушистое лицо, которое находится слишком уж близко. Настолько близко, что можно почувствовать щекочущее дыхание. Уши дёргаются, на лице появляется еле заметный румянец, но Энжел точно заметит.. Руки, зажатые двумя другими-чужими, чуть ли не мертвой хваткой, подрагивают от небольшого волнения. Остальные две чужие руки нежно поглаживают спину. «Чёрт…Это ж надо было так напиться..» Думает бармен, нервно подёргивая хвостом, и устало смотря на паука. -Котик, расслабься. Слышится тихий шёпот на ухо. Энжел зубасто улыбается, не отпуская чужие руки, при этом продолжая поглаживать спину, аккуратно спускаясь ниже. А ведь все началось с простого: «Может выпьем?»-сказанного самим кошаком, который, увидев грустную мордашку паука, не смог оставить его одного. Даст, уставший после очередной смены, и тайно влюблённый в Хаска конечно же не стал отказывать и уже через час они сидели и мило беседовали, попивая недорогой алкоголь из бара. Минуя ещё некоторое время, Энжел, шутя предложил Хаску пойти к нему, чтобы добухать там. И это все чудо обернулось в это не менее чудесное действо. И вот они заходят в комнату к пауку, продолжают бухать, Энжел травит анекдоты, бармен уже почти засыпает. И..Пустота. Лютый провал в памяти, кошак не может вспомнить ни черта. И теперь Энжел нависает над ним, зажав обе руки над головой. Кошак хмуриться, дергая зажатыми руками, но Энжел не отпускает, он щекочет ладошки бармена, наблюдая за реакцией. «Дерьмо.» Думает Хаск, дернув бровью и, отводя взгляд невольно расслабляется. Этот паучара слишком очаровательный. Порно актёр довольно улыбается, радуясь реакции второго. Пододвинувшись ближе, Даст приближается к лицу бармена и целует. Плевать, что они напились в зюзю, плевать, что Энжел этим же вечером целовался и сосал примерно у десяти рандомных демонов. Плевать, что вкус от этого поцелуя напоминает смесь перегара и десятка видов алкоголя. Энжел аккуратно отпускает руки Хаска, поглаживая щечки кошака. Слышится легкое мурчание. Бармен нежно запускает руки в шевелюру паука, приглаживая. Даст, не теряя времени углубляет поцелуй, сплетая свой язык с чужим. Хаск отвечает, продолжая тормошить чужие волосы. Они целуется медленно, долго, сплетая языки, и сцепляясь ладошками. Это дерьмо слишком очаровательно. Этот паук слишком милый. Но Хаск никогда не признается об этом вслух. Он лишь углубляет поцелуй, немного краснея от того, как Энжел щекочет его уши, тем самым вызывая ещё большее мурчание. Всё это дерьмо слишком медленное и завораживающее. Даст, не упуская момента, аккуратно опускает одну из рук на ширинку кота, расстегивая, тем самым разорвав поцелуй, оставляя легкую струйку слюны и румянец на щеках. Паук снимает с Хаска брюки, поглаживая его спину. -Я люблю тебя… Шепчет Энжел, краснея, и слегка привстав, всё ещё сидя на бёдрах бармена отводит взгляд. Молчание. Слишком долгое молчание. Даст начинает переживать, не в силах посмотреть в глаза кошака. Еще несколько секунд молчания. -Хаск? Паук смотрит на бармена и у него вырывается недовольный вздох. Этот сукин сын уснул?! -Пиздец. Вслух ругается Энжел, глядя на спокойно вздымающуюся грудь Хаска, подрагивающие веки и сопящее дыхание. Паук аккуратно встаёт с чужих бёдер и, хватаясь за краюшек одеяла, укрывает их обоих, прижимаясь к кошаку. -Спящий гад. Насмешливо выдыхает Энжел, радуясь одному. Он сейчас искренне счастлив.