Обещание

Над догорающими пожарищами кружили стервятники. Чёрные птицы, словно посланники из самого ада, устроили грязный пир на останках разрушенного города. А по земле рыскали другие хищники. Они искали не мёртвых, но живых. Чтобы навсегда оборвать их жизни. Тут и там слышались отчаянные мольбы, проклятия и болезненные предсмертные вскрики. А потом наступила тишина. Лишь протяжно каркали вороны и еле слышно кто-то всхлипывал. Небо, всё ещё озарённое заревом от пожара, разразилось мелким холодным дождём. Тяжёлые военные ботинки топтали грязь и раздробленные кости. — Эй, тут кто-то ещё есть! Кажись, парень. — Так убей его, чего стоишь? — А может, с собой его возьмём? На подарок принцу. Уж больно смазливая у него мордашка, всё равно что девчонка. Двое склонились над почти потерявшим сознание юношей. — Слышь, а он хоть живой? Ещё сдохнет по пути, неохота лишний груз с собой тащить. Испачканный в крови и грязи сапог врезался под бок лежащего на земле человек. Глухой кашель и болезненный стон. Солдаты рассмеялись. — Живой. Гляди, и правда на девку похож. У них тут все мужики такие. Давай возьмём, вот принц посмеётся. Рука в изодранной перчатке схватилась за чёрные волосы юноши и оторвала его от земли. Помутневшие синие глаза открылись, источая дикую, ничем не прикрытую ненависть. — Йо, а как смотрит-то, волчонок. Скоро от твоей спеси ничего не останется. Ослабевшее тело закинули на лошадь, словно мешок. Армия Пустынного Принца собиралась покинуть очередной успешно завоёванный город. *** Он почти не помнил путь из родного города до жаркого пустынного края. Большую часть времени мучился в бреду и лихорадке, мечтая о том, чтобы эти страдания наконец-то просто прекратились. Но кто-то упрямо не давал ему умереть, поил свежей водой и обтирал мокрой тканью горящий лоб. А когда его сознание наконец прояснилось, то он обнаружил себя в совершенно незнакомом месте. В воздухе витал сладковато-удушающий аромат женских духов и благовоний. Перед глазами рябило, а в ушах звенело. Нет, это просто потолок был украшен разноцветной мозаикой, складывающейся в причудливые узоры, да играла рядом музыка. Он повернул голову и увидел снующих по тесной комнатке девушек. — Очнулся! Ты как? — одна из них присела рядом с его кроватью. Девушка, такая же как он, из его родных земель. По всей видимости, она была здесь уже давно, ведь минуту назад свободно переговаривалась с другими на незнакомом ему языке. Вернее, язык этот был ему знаком. На нём говорили монстры, которые уничтожили его город. — Ты меня слышишь? Понимаешь? Скажи, как тебя зовут? — в голосе девушки стало больше волнения. Её тёплая рука легла на его взмокший лоб. — Исаги… Йоичи. — наконец ответил он. — Это имя можешь забыть. Теперь оно уже ничего не значит. — заговорила ещё одна, подходя ближе. Она выглядела старше первой, и в её глазах уже не было сочувствия. Лишь холодное смирение. — Принц даст тебе новое. Если выживешь, конечно. Йоичи сглотнул вязкую слюну. Хотелось пить, в горле нещадно сушило. Молодая девушка тут же поднесла чашку к его губам и он благодарно кивнул. Даже вода здесь была другой на вкус. Живительная влага казалась смертельным ядом. Туман в голове постепенно рассеивался, вместо него одна за другой появились тревожные мысли. — Почему я здесь? — спросил он. Почему? Солдаты Пустынного Принца не щадили никого. Всех мужчин, даже детей, убивали, чтобы в будущем некому было поднять оружие и отомстить. Старшая девушка хмыкнула и выглянула в маленькое окошко, за которым виднелись песчаные дюны. — Почему? Потому что один из приближенных генералов нашего принца тот ещё шутник. Он решил, что будет здорово разыграть Его Высочество, нарядив парня в одну из танцовщиц. Тебе повезло, ты выжил благодаря своему хорошенькому личику. Вот как, значит. В груди начала разгораться ярость. Его мир разрушили, его самого увезли в чужой край и хотели сделать шутом, на потеху вражескому принцу. Лучше умереть. — Принц возвращается завтра. Так что, вечером будем танцевать для него. И ты тоже. Эй, слышишь меня? Зубы стиснуты, кулаки сжаты — хотелось разгромить эту крохотную комнатушку, насквозь провонявшую благовониями и отчаянием. Сбросить на ковры тяжёлые свечи и пусть бы тут всё сгорело, так же, как горел и его дом. Пусть бы здесь всё поглотили зыбучие пески. Эти девушки — он не мог винить их. Страшно представить, какой могла бы быть их судьба, если бы они не стали «подарками» для принца. Впрочем, даже так им не позавидуешь. Но вот он терпеть не мог и не собирался. Пусть этот «шутник», что привёз его сюда, преподнесёт своему господину его кости, ведь ни за что в жизни он не станет одной из этих пляшущих кукол. Но его планам о немедленном самоубийстве не было суждено сбыться — дверь в комнату распахнулась и внутрь бесцеремонно зашёл богато одетый мужчина. — Генерал. — обе девушки тут же почтительно склонились. Тот не одарил их даже взглядом, подошёл к сидящему на койке юноше. Йоичи сразу узнал его. Эту кривую ухмылку и маленькие, исполненные злобой и презрением глаза. Эти руки с загрубевшей кожей, которые лишили жизни сотни его земляков, которые тащили его за волосы по окроплённой кровью земле. — Как самочувствие, волчонок? — с издёвкой и режущим уши акцентом спросил мужчина, но в ответ получил молчание. — Ну, чего такой хмурый? Смотри, я тебе подарок принёс! По его приказу в комнату внесли какой-то свёрток. Генерал с довольной улыбкой продемонстрировал свой «подарок» — свободные штаны из летящей ткани и короткий топ, украшенный золотыми цепочками. — Как тебе, а? Красота! Нечего рожу кривить, на заказ специально для тебя делали! Повеселишь нас завтра на празднестве в честь возвращения принца. Мужчина зашёлся громким смехом, что словно ножом полосовал барабанные перепонки. Йоичи смотрел на яркий наряд и он казался ему похоронным одеянием. Надеть это — похоронить свою гордость и остатки самоуважения. Ни за что. Но… Когда генерал ушёл, Исаги спросил у девушек: — Этот принц… Как его зовут? Старшая аккуратно сложила принесённую одежду и спокойно ответила: — Михаэль Кайзер. Хорошо. Теперь он знал имя того, кого собирался убить. *** В самом роскошном зале пустынного дворца этим вечером было шумно. Вернувшиеся после очередной победы завоеватели во главе с Принцем Песком радовались пышному празднеству. Тут и там были слышны громкие разговоры и пьяный смех. Вино плескалось в драгоценных кубках, звенели струны музыкальных инструментов, в воздухе стоял запах жареного мяса и спелых фруктов. Сидящий на шелковых подушках принц с лёгкой полуулыбкой наблюдал за разворачивающейся перед ним сценой праздника. Сегодня Его Высочество был в хорошем настроении, поэтому новость о готовящемся для него выступлении воспринял с одобрением. — Я подготовил для Вашего Высочества забавный сюрприз. — хихикнул сидящий рядом с ним генерал и хитро подмигнул. — Неужели? Сгораю от любопытства. Короткий приказ — и все разговоры стихли, а музыка стала громче и мелодичней. Красиво одетые девушки бесшумно зашли в зал и замерли в центре, ожидая момента для начала выступления. И вот они закружились, взмахивая длинными рукавами из газовой ткани и звеня многочисленными украшениями. Среди этой стайки грациозных умелых танцовщиц одна выделялась своей неуклюжестью. Движения были скованными и нерасторопными, а фигуре не хватало мягких изгибов. Не говоря уж о коротких волосах. — Генерал, — с усмешкой протянул принц. — Это что, парень? — Да! Правда на девку похож, а? Глядите, Ваше Высочество, наши враги годны лишь для того, чтобы плясать нам на потеху! Михаэль усмехнулся, продолжая смотреть на неловко топчущегося на месте юношу. Было забавно наблюдать за тем, как тот растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь копировать движения других девушек. Но потом, взгляд синих глаз упал на него, и принцу стало не до смеха. Ещё никогда прежде он не видел такой всепоглощающей ненависти. Йоичи было дурно. Жарко, он не привык к такой жаре. Даже в этом лёгком танцевальном наряде кожа уже поблескивала от пота. Запах духов, еды и алкоголя дурманил голову, нагонял тошноту. Каждая нота, выпущенная из-под пальцев музыкантов отдавала в висках резкой болью. Люди вокруг тихо посмеивались и тыкали в него пальцами. Сначала они растоптали его дом, а теперь топтали ещё и его гордость. Вчерашние убийцы пировали, заливаясь вином и хвастаясь друг другу награбленными сокровищами. Радовались, продолжали жить и возносили хвалебные речи своему принцу. Принц… Коронованный ублюдок сидел на возвышении, в окружении шелков и своих верных генералов. Холодные голубые глаза, словно озёра среди пустыни, неотрывно смотрели на него, и Йоичи хотелось вырвать их и скормить летающим над руинами его города стервятникам. Убить, убить, убить. Это был ритм, под который он сейчас танцевал. Улучить удобный момент — и хоть голыми руками разорвать на части это ухмыляющееся лицо. Полупрозрачная вуаль, скрывающая половину лица не давала нормально дышать. Йоичи уже хотел сорвать её, но вдруг увидел, что принц пальцем подзывает его к себе. Повинуясь безмолвной команде, девушки вокруг него расступились, пропуская ошарашенного юношу вперёд. Что этому ублюдку вдруг понадобилось? Посмеяться ему в лицо? Исаги вышел вперёд и поднялся к возвышению. — На колени! — гаркнул генерал. Пришлось подчиниться, склониться перед вражеским повелителем. Гордость и самоуважение получили очередной болезненный удар. Не важно, скоро всё это будет не важно. Сейчас, когда он так близко, это идеальный шанс, чтобы убить мерзавца. Но успеет ли? Рядом сидит этот цепной пёс, вдруг его убьют быстрее, чем он успеет осуществить задуманное? Пока Йоичи мучился сомнениями, унизанная перстнями и браслетами рука аккуратно сняла вуаль с его лица. Пышущая ненавистью синева столкнулась с холодностью льда. — Твоё имя? — спросил принц, на его родном языке, который из уст этого человека казался совсем чужим. — Исаги Йоичи. — пусть знает, как зовут того, кто лишит его жизни. — Йоичи. Принц провёл пальцем по ещё не до конца зажившей царапине на бледной щеке. Усмехнулся, когда заметил, как юноша стиснул зубы от отвращения и презрения. Казалось, тот едва сдерживался от того, чтобы впиться ему в глотку. Такая отчаянная страсть всегда забавляла Михаэля. Чем больше упрямства во взгляде — тем приятнее наблюдать за тем, как со временем там не останется ничего кроме покорности. Он достал из стоящей рядом вазы очищенную от шипов синюю розу и бережно заправил стебель за ухо пленника. Генерал рядом поражённо ахнул, и с удивлением посмотрел на своего господина. Йоичи был удивлён не меньше, ведь в местных традициях он не разбирался, так что этот жест был ему непонятен. Раздумывать над произошедшим времени не было — принц небрежно отмахнулся от него рукой, словно прогонял назойливую муху. Проклятье. Он так и не успел ничего сделать. Когда теперь ещё представится шанс подобраться к принцу? Исаги поднялся с колен и отступил назад, ища для себя место в зале. Девушки-танцовщицы уже закончили своё выступление и сидели вместе в уголке, поглощая сладости. Он решил отправиться к ним, чтобы хотя бы не привлекать к себе лишнего внимания своим одиночеством. Генерал тупо смотрел в спину уходящему юноше. Он планировал пошутить, унизить пацана, а тот в итоге получил знак симпатии принца? И это когда вокруг было столько красивых девушек? — Ваше Высочество, я не понимаю… Михаэль улыбнулся, поигрывая в руках чашей с вином. — Конечно, ты не понимаешь. Сразу понятно, что ты не мог бы быть королем. Не можешь отличить бриллиант от блестяшки. Синяя роза — знак симпатии принца. Или иначе — приглашение вместе провести ночь. Ни для кого не было секретом, что Его Высочество любит иногда поразвлечься не только с девушками, но и с мужчинами. Йоичи не понимал, что говорят эти танцовщицы рядом с ним, но чувствовал, что их отношение к нему изменилось. Если вчера они ещё бывало кидали на него сочувствующие взгляды, то теперь смотрели с презрением и завистью. Они тут из кожи вон лезли, чтобы понравиться принцу и проложить себе путь в его гарем. К отобранным лично Его Высочеством наложницам было другое отношение, и условия комфортнее. А уж если подарить династии наследника, то считай выиграла себе лучшую жизнь. А что этот мальчишка? Какой он него толк? Не то что родить не способен, наверняка даже ублажить господина не сможет. Йоичи игнорировал обращённые на него ревнивые взгляды. Он останется с принцем наедине. А значит, у него будет реальная возможность совершить долгожданное убийство. *** Его вели по бесконечным дворцовым коридорам. Почти увядшая синяя роза уныло висела у него в руках. Тяжёлые двери отворились перед ним, и Йоичи вошёл в личные покои Его Высочества. Принц стоял у высокого подсвечника, возвращая к жизни потухшую свечу. Он уже сменил парадное одеяние на лёгкий халат, а вот Исаги всё ещё приходилось мучиться в этом нелепом костюме для танцев. На появление юноши Михаэль отреагировал раздражающе приветственной улыбкой и подошёл к нему. — Эти розы, — начал он, забирая цветок из рук Йоичи и поглаживая пальцами пожухлые лепестки. — Растут только здесь, в этой пустыне. В редких оазисах, которые не так-то просто найти. Они являются символом невозможного — жизни среди песков. Они похожи на тебя. Исаги промолчал. Его не волновали ни флора этой местности, ни бесполезные философские размышления и сравнения. Он хотел одного — смерти своего врага. Принца совсем не пугала враждебность в глазах напротив. Он к такому давно уже привык. Именно дикая необузданность и заинтересовала его в этом парне. Как же удовольствием будет сломить её. — Голоден? Присядь, поешь со мной. Я заметил, что на банкете ты и не притронулся к еде. — принц указал рукой на стол, на котором стояли блюда со сладостями и порезанными фруктами. Йоичи скривил губы и отвернулся. — Я не сяду за один стол с убийцей моего народа. Михаэль вздохнул. Как и думал, разговора о политике не избежать. — Не я начал эту войну. Я лишь выполняю приказы короля. Да, конечно. Жалкие оправдания трусливого убийцы. Перекладывание ответственности на других и попытка выставить себя невиновной жертвой чужого выбора. — Принц не может принимать собственные решения? В твоей власти остановить войну, но ты выбираешь продолжать. А значит, твои руки не чище, чем у твоих солдат, которые убивают моих людей. — Ты обвиняешь меня? — Да. Ты виновен, как и все они. Какая удивительная наглость и дерзость. Пленник позволяет себе говорить с ним в таком тоне, обращаться неуважительно и выдвигать обвинения. Любого другого за такое ожидала бы немедленная казнь. Но на этот раз Михаэль не спешил звать стражу. Знал, что так будет. И не нашёл ответа на обвинение, потому что… Потому что мальчишка был прав. Не хотелось смотреть неприятной правде в лицо, поэтому принц отвернулся, отходя к окну, за которым уже давно стемнело. И тем самым совершил роковую ошибку, недооценил ненависть своего пленника. Йоичи метнулся вперёд и выхватил висящий на поясе принца кинжал. Михаэль замер, когда почувствовал острое лезвие у своего горла. Рука нападавшего дрожала, что заставило его невольно улыбнуться. — Ну же, чего ты ждёшь, Йоичи? Убей. Почему? Почему рука дрожит, а сердце так бешено колотиться? Почему несмотря на своё уверенное желание и решимость, сейчас ему не хватает духу сделать этот последний шаг? Убить человека, даже злейшего врага, оказалось сложнее, чем он думал. И его сомнение стало для него ошибкой. Удар в живот выбил воздух из лёгких, а уже через мгновение он больно приложился головой о каменный пол. Михаэль придавил его сверху, приставляя кинжал к шее. — Не стоит хвататься за оружие, если не готов его использовать. — холодный голос мурашками прошёлся по позвоночнику. Принц немного сильнее надавил на рукоять и серебряное лезвие окрасилось рубиновыми каплями. Исаги поморщился от жгучей боли. К сожалению, рана была недостаточно глубокой, чтобы умереть. Просто царапина. Чёртов подонок дразнил его. — Убей! Убей меня наконец! Моя жизнь всё равно уже кончена! — не выдержал он, срываясь на отчаянный крик. Голубые глаза принца опасно блеснули. — Это не так. Твоя жизнь всё ещё продолжается, вот только больше она не твоя. Она принадлежит мне. — с жестокой улыбкой проговорил Михаэль. А затем отнял кинжал от раненой шеи и с интересом проследил за стекающей по острию кровью. — Сладкий. — сказал он, слизывая красную каплю и с насмешкой глядя в полыхающие ненавистью синие глаза. Свистящий звук пронзил воздух, и когда Йоичи уже зажмурил глаза, прощаясь с жизнью, кинжал воткнулся в пол в сантиметре от него. А потом вдруг его рот закрыли чьи-то горячие губы, давая ему попробовать на вкус собственную кровь. — И правда сладкий. — усмехнулся Михаэль, с садистским удовольствием наблюдая за шоком на лице парня после поцелуя. Но уже через секунду в его глазах не осталось ни капли веселья. Снова была лишь холодная пустота. — Твоя жизнь теперь принадлежит мне. И мне решать, когда она прекратится. — Тогда будь уверен, что прекратится она не раньше, чем я отправлю на тот свет тебя. Обещание, которое он дал на своей крови, что осталась на губах после этого ненавистного поцелуя. Он убьёт Михаэля Кайзера. Даже если это будет последнее, что он сделает в своей жизни.