***
Знакомство с Геной поразило меня. Я не думала, насколько большая разница между мной и ним, ведь это не чувствовалось. В свои 21 он вел себя на 17 лет, и это не бесило. Обычно со мной пытались познакомиться парни постарше. Они, конечно, не бросались мне под машину, возможно, дело было именно в этом. Я только пересекла порог дома, как меня захватила тревога. —Сашенька, ну что ты в дверях стоишь? Обними маму! Женщина сорока пяти лет маячит перед моим лицом, раскрывая свои худощавые руки для объятий. Я же морщусь и тупо рассматриваю её лицо. Моя мать не изменилась с момента нашей последней встречи. Казалось, жизнь в Испании подарила ей вечную молодость. Загорелая кожа здорово блестела, глаза горели, а сама она излучала такую энергию, что сметала все на своем пути. Признаться, когда на меня накатывала грусть, я представляла, что мы могли бы хорошо общаться. Мы бы были подружками, я бы летала к ней и её новой семье каждую зиму. Но Виктория предпочла исчезнуть из моей жизни и появляться тогда, когда ей вздумается. —Пап, скоро конец света? Иначе я не могу объяснить её появление в нашем доме. Вкладываю в свои слова пренебрежение, снимая кроссовки и наблюдая за тем, как меняется лицо матери. —Александра, неприлично говорить о людях в третьем лице, когда они стоят перед тобой. Тем более, если это твоя мать. —Неприлично бросать своих детей, а потом появляться, как будто ничего не было. Я усмехаюсь, пытаясь пройти мимо. Поравнявшись с женщиной, чувствую аромат дорогих духов с розой и непроизвольно морщусь. Ненавижу этот запах. —Сашенька, ну хватит! Я же просила прощения. Она пытается изобразить вселенскую печаль, я же на это только фыркаю. —Ты пыталась выпросить моего прощения подарками, а не объяснениями. Запомни, мне от тебя ничего не нужно. Я делаю небольшую паузу, раздумывая над своими словами. —Хотя нет, кое-что мне всё-таки нужно. —Только скажи, я сразу сделаю! Она улыбается, и мне хочется стереть эту улыбку с лица. —Тогда будь добра, съеби отсюда. Я выдаю усмешку, но она не выражает ничего хорошего. Ухожу в комнату и слышу недовольные крики мне вслед, но я только закрываю за собой дверь на замок, пиная попавшийся на мои глаза стул. Слышу настойчивый стук. —Александра, открой дверь и извинись перед матерью! Я знаю, что отцу плевать на возможно задетые чувства Виктории. Он хочет показать, что смог воспитать меня достойным человеком, несмотря на то, что я росла без женского внимания. —Валера, не нужно, я не обижаюсь. Не ругай её, все нормально. Дальше я ничего не могу расслышать. С матерью после этого мы не виделись, но папа сказал, что она улетела через два дня.***
—Скажи, что меня сегодня не было здесь, если будет звонить. Кидаю быстро, потому что мое внимание привлекает шум с улицы, который проникает через открытую дверь. Сталкиваюсь со взглядом холодных голубых глаз. Мне приходится натянуть на свое лицо доброжелательную улыбку, хотя, конечно, этого человека хочется послать далеко и надолго. —Ну наконец-то, ты на звонки умеешь отвечать вообще? Его голос заполняет пространство. Человек с мелкой душой, но занимает всё. Я достаю телефон из заднего кармана джинс и убеждаюсь в том, что претензия ко мне обоснованная: на экране высвечивается несколько пропущенных от Рауля, а также сообщения от друзей. Замечаю, что звук выключен и усмехаюсь. —Ничего страшного, тебе полезно хотя бы бывать в месте, связанном с бизнесом твоего отца. Брюнет на это ничего не отвечает, только садится за свободный стол и обращается к Рите, которая старательно пыталась скрыться из его поля зрения. —Американо мне сделай. Никитина кивает, не показывая своего отвращения к заказчику. Я же сажусь напротив него, закидываю ногу на ногу и выгибаю бровь, ожидая, когда же парень начнет говорить то, что ему нужно. —Не смотри на меня так, я здесь не по своей воле. Короче, через неделю отец устраивает какое-то мероприятие, где мне очень нужно показать себя хорошим человеком. Я не выдерживаю, и с моего рта слетает смешок. Рауль долго смотрит мне в глаза, а потом продолжает говорить. —Костюм, укладка, все дела, это понятно. Он попросил меня прийти с девушкой, чтобы создать образ не ветреного человека. Короче, сказал обратиться к тебе. Ты должна. От такой наглости я давлюсь собственной слюной, округляя глаза и отрицательно кивая головой. —Кудинов, совсем крыша поехала? Я тебя даже сейчас еле терплю, а находится с тобой в отношениях, пусть и в фейковых, я не выдержу. Мое сердце не выдержит. Никитина ставит перед брюнетом чашку с кофе и уходит. Рауль не торопится, делает глоток напитка, прочищает горло и вновь обращает свой взор на меня. —Ты не поняла. У тебя нет выбора. Откажешься, я сделаю так, что не будет у тебя больше партнеров по бизнесу. Лишишься десертиков, уйдут и посетители. А так, может отец и мой брат придурок предложат тебе более выгодный контракт. Мои пальцы сжимаются в кулаки, и я хочу размазать его прямо здесь, но только поджимаю губы, чтобы не сказануть лишнего. —Скинешь мне дату, надеюсь, это всё. —Ну вот так бы и сразу. Да, это всё. Я усмехаюсь. Решил поиграть? Только по моим правилам. —Отлично. Тогда мои условия, иначе я откажусь. Ты меня не лапаешь, никаких намеков на секс, поцелуи и телесный контакт. Максимум разрешу за плечи приобнять, ясно? Рауль смеется, а у меня внутри все сжимается. Я знаю, что он больной, но не могу к этому привыкнуть. —Ты не в моем вкусе, не беспокойся. Он в один глоток допивает кофе и уходит, кинув на стол одну купюру, не дожидаясь сдачи. —Мудила. Чувствую на своих плечах руки и улыбаюсь, оборачиваясь к Рите. —Я все слышала. Может откажешься? Мы и без десертиков справимся. —Все нормально, один вечер потерплю, ничего со мной не будет. Я пойду домой, справишься? —Конечно. Походы я любила. Последний раз была в нем два года назад с друзьями. Поэтому когда нам сообщили, что почти весь класс идет на мыс ночевать в палатках, я обрадовалась. К тому же, нам разрешили взять Гену. На мне комплект термобелья, теплая толстовка, спортивные штаны и удобные кроссовки. В сумке дополнительный комплект похожей одежды и то, что может пригодиться. Зуев обещал купить алкоголь и закуски, которые он протащит, несмотря на нашего классного руководителя. Халк: ты уже готова? Я: да, жду Гену Халк: будем через пять минут Я отправляю какой-то дурацкий стикер и выключаю телефон. Перс суетится рядом, и я чешу его за ухом, цепляя длинный повод за красный ошейник с адресником. Пса мне разрешили взять с собой, к тому же, так будет спокойнее. Когда мы вышли за забор, «белый конь», как называл свой автомобиль Гена, уже ждал нас. Боря вышел и помог мне загрузить вещи и собаку, а после обнял, и мне в нос ударил парфюм с нотками дерева. —Гендос решил подвезти только избранных? Я улыбаюсь, поправляя волосы заплетенные в хвост и сажусь в машину, где здороваюсь с другом. —Киса поедет на басе, Мел с ним. Поэтому они не входят в нашу крутую компанию. Зуев выкидывает бычок в окно и отъезжает от моего дома, включая «Кровосток». В машине царит прекрасная атмосфера: мы подпеваем знакомой песне, предчувствуя хорошую ночь. Шашлыки, алкоголь, друзья. —Как думаете, кто-нибудь из ваших одноклассников сегодня потрахается? Я морщусь. Это будет максимальным неуважением перед нами. Ведь, во-первых, все будет слышно. А во-вторых, спать в одной палатке будут по три человека. А это значит, кто-то в такой момент еще и будет находиться рядом. —Надеюсь, нет. Если это случится рядом со мной, я напишу заявление за домогательство. Или за детскую порнографию. Короче, я найду способ. Гена улыбается, и через зеркало я вижу, как он мне подмигивает. Боже, этот человек был ходячим оптимизмом в нашей компании. Каждый раз, когда он улыбается или смеется, я не могу выдержать и подхватываю его настроение. Это особенность Зуева: в какой бы заднице он ни был, ему всегда нужно посмеяться. И за это я его любила. Для меня он был старшим братом, который учил многому, всегда заступался и поддерживал, не смотря на то, что я сделаю. Даже не спрашивая, в конфликте он встанет на мою сторону. Это постоянство придает мне уверенности. Мы уже подъезжаем к нужному нам месту, и я замечаю скопление одноклассников. Все они, кажется, ожидают только нас. Киса со своим недовольным лицом смешит меня, и я выхожу из машины, попадая в его лапы. Нет, парень не обнимает меня. Он пытается защекотать. Я чувствую как Ваня проходится по талии и начинаю визжать ему на ухо. —Я сейчас Перса на тебя натравлю, тебе придется бежать через лес! Кое-как отпихиваю его от себя и поправляю одежду, смахивая пылинки, которых, вероятно, не было. Пес действительно оказывается рядом и смотрит на Кису в упор, и тому приходится поднять руки в примирительном жесте. —Я думал, вы на на твой машине пригоните. Кислов забирает из моих рук сумку и, не дожидаясь ответа, отходит к Мелу. Тот вновь разговаривает с Бабич, и я замечаю этот преданный влюбленный взгляд, от которого меня воротит. Я сто раз просила Егора не бегать за девушкой, каждый раз он соглашался, но каждое утро обнулялся и забывал об этом. —Как же она меня заебала. Рита вздыхает рядом со мной, наблюдая за этой картиной. Кажется, Анжела показательно громко смеется и дотрагивается до плеча парня. Я оборачиваюсь к Никитиной и мы вдвоем изображаем процесс рвоты, а после смеемся. —Забей, скоро Куклу сожрут в лесу, и нам не придется это терпеть. Такое прозвище за Бабич закрепила я. Конечно, Киса считал, что больше ей подходит более грубое слово, например «шалава», но никто в компании ее так не называл. Особенно при Егоре. Поэтому мне пришлось выдумать что-то менее обидное и более нейтральное. Глядя на длинные ресницы Анжелки, худые руки и ноги, высокий рост и фигуру, я сравнила её с куклой. —Кукле оторвут ручки и ножки, если она будет так вешаться на него. Никитина отвечает со злостью, и я поворачиваюсь к парочке. Бабич и правда вешается на Егора, а тот не против. И даже придерживает её. Я усмехаюсь, отворачиваясь от них. —Ты слишком мягка. Обычно куклам и голову отрывают. Всей толпой нам нужно подняться на гору, что мы и делаем. К счастью, мои вещи несет Ваня, и мне не приходится тащиться с сумкой. Перс следует рядом, иногда отходя в сторону, чтобы понюхать что-то в траве. Уже скоро начнет темнеть, так что нам нужно подняться и дойти до нужного места, чтобы успеть разбить лагерь. —Мира, надеюсь, ты взяла нам гребаные десерты. Иначе я выкину твою сумку с обрыва. Киса появляется рядом и шепчет мне на ухо. От неожиданности я вздрагиваю и пытаюсь его ударить, но он уклоняется от моих рук, отмахиваясь моей же сумкой. —Ты сам её схватил, я не заставляла. —Я надеялся на двойную порцию дамских пальчиков, вот в чем секрет. Он закатывает глаза, передавая мои вещи Боре. Тот смеется, но не возражает, и мне становится неловко. Я протягиваю руку, и парень недоумевающе смотрит на меня. —Давай, у тебя и так много вещей. —Ты что, с ума сошла? Успокойся и иди. Хенкин оскорблено машет головой, и я смеюсь. Он подхватывает мое настроение, следуя за мной. —Как думаете, когда можно будет покурить? Рита спрашивает только тогда, когда Ольга Васильевна отходит от нашей компании. Я пожимаю плечами. Признаться, этот вопрос интересует и меня, ведь курить при классном руководителе не хотелось. Гена улыбается и подходит к нам. Он прикладывает указательный палец ко рту, призывая нас молчать, и протягивает уже подожженную сигарету. Сначала затягивается Никитина, только после нее я. —Что бы мы без тебя делали? Я смеюсь, выдыхая дым в сторону и ударяя Зуева по плечу. —Умерли, вероятно. Вот поэтому меня всегда нужно брать с собой. Мы доходим до нужной нам поляны уже через сорок минут. Перс гуляет неподалеку, находясь в поле моего зрения. Палатками занимаются парни, пока мы с Ритой осматриваемся. Скоро стемнеет, и это значит, что нас ждет незабываемая ночь…