Полнолуние на двоих

Он — парень со шрамами. Он — друг его врагов. Он — чёртов гриффиндорец. И он — самый лучший мужчина, которого он когда-либо встречал. Это начало в конце 6 курса, когда Римус ходил к Снейпу за зельями. Что сподвигло его их варить? Северус не знает. Возможно, капля сочувствия, брошенная этим оборотнем в его сторону. Римус единственный из мародеров, кто никогда не обзывал его. Тогда в школе, Северус боялся признаться, а потом война, тёмная метка, работа двойного агента, и ещё прочая чепуха. Он думал, что забудет, выкинет из сердца этого мужчину. Но такого не происходило. Поэтому сейчас, глядя на нового преподавателя ЗОТИ внутри зельевара все трепетало. Он не видел его 12 лет. Помятая рубашка, и такое же помятое пальто. Римус выглядел потрепанным. Скорее всего так на него повлияла жизнь изгоя. После того, как все друзья оставили его (кто-то в тюрьме, кто-то умер), лунатик потерял себя. Римус посмотрел в сторону Снейпа, легко кивая. Северус сделал тоже самое. Молчаливое приветствие, не более. Первый ужин в этом году кончился довольно быстро. После него все ученики и преподаватели разошлись по своим комнатам. Северус зашёл в свой чулан, да, он жил в чулане. Потому что ему так нравилось. С чулана была видна луна, а луну он обожал, ибо та напоминала ему о нём. Вскоре в дверь постучали. Зельевар встал, приготовил палочку, он опасался, ведь к нему никто никогда не заходил, тем более ещё и так поздно. — Северус, — голос, от которого побежали триллион мурашек по всей коже, разбил гробовую тишину комнаты, — я зайду? Он не знал, что ему делать. Хотелось пустить, но было вновь страшно. Северус вообще всех боялся если честно. Декан детей Салазара открыл дверь, замечая у порога Римуса с двумя плитками шоколада. «Серьезно?» подумал Снейп, и уже хотел было закатить глаза, но Римус протянул ему шоколад. — Я пришел поговорить, — сказал Люпин. — Говори, — строго отрезал зельевар, и откинул свою длинную мантию, попадая Римусу по лицу. — Почему ты не отвечал на мои письма все 12 лет? Я писал тебе. Сердце Северуса упало вниз, и казалось, застряло между ног. Он писал. Писал. Писал. Писал. Писал. — Ты писал? — А ты не знал? Северус лишь отрицательно покрутил головой. — Более сотни раз, — Рим тяжело вздохнул, я после обнял мужчину, — и я надеялся, что ты мне ответишь, идиот! Северус не мог поверить в услышанное, ему было дико интересно узнать, куда все же делись все те письма. — Я скучал, — прошептал Люпин. — И я скучал, — ответил Северус. *** Две недели спустя. С того самого вечера начались из тайные отношения. Почему тайные? Потому что никто в Хогвартсе не одобрил бы такой роман. Каждый день они встречались на чердаке и смотрели на луну. Читали друг другу стихи и признавались в любви. В один из таких тайных вечером у них завязался диалог: Преподаватель Зельеварения, профессор Снейп, вздохнул, держа в руках свою новую формулу. — Магия в зельях, Римус, — это не просто ингредиенты и варево. Это танец элементов, симфония алхимических реакций. Вот в этом фиолетовом дыме — не просто пар, а проявление самой сути магии. Люпин улыбнулся: — Севепус, ваша зельеварение — как стихия в природе. Но магия в защите — это борьба, это танец с тьмой. В каждом заклинании я вижу барьер между нами и опасностью. Магия для нас — это меч в руках, защищающий мир от хаоса. Снейп ответил ему снисходительно: — Ваш меч может отразить заклинание, но мои зелья создадут щит, который станет непроницаемым. В конце концов, магия — это искусство, но каждый из нас вносит свой уникальный аккорд в эту волшебную симфонию. Такие лёгкие споры, разбавленные каплей философии постоянно возникали между людьми. Римус вдруг неожиданно посмотрел на Снейпа. Под лунным светом, который ласкал их лица, Северус и Римус смотрели друг на друга, словно они долгое время готовились к этому моменту. В вечерней тишине, наполненной лишь шорохом старых пергаментов и далекими шорохами ночной природы, они почувствовали магию висящую в воздухе. Римус плавно поднял руку, чтобы ласкать волосы Северуса, затем медленно приблизился, неотрывно вглядываясь в его глаза. Страсть и нежность таяли в воздухе, как невидимый аромат весенних цветов. Их губы сблизились в первом поцелуе, который ощущался как мгновение вечности. Мягкость губ, тепло дыхания, каждый момент становился особым. В этом поцелуе они обнаружили не только друг друга, но и свободу быть собой. В этом касании была вся долгожданная приветливость и откровенность, которые они держали в себе. Поцелуй стал символом начала нового пути, который они решили пройти вместе, где слова были излишни, а чувства говорили громче всего. Сидя в объятиях друг друга, два преподавателя Хогвартса разговаривали в тени чердака, словно делясь секретами с самой природой. Их руки были сплетены, а взгляды встречались с такой теплотой, словно они обнаружили последний уголок света в ночи. — Северус, это такое особенное чувство, будто мы открываем новую главу нашей жизни, — сказал Римус, вглядываясь в глаза своего возлюбленного. — Но иногда я боюсь, что мир может не понять нашей истории. Снейп, прижимая Люпина к себе еще крепче, улыбнулся. — Мы оба знали, что это будет сложно, но вместе мы сможем преодолеть любые трудности. Наша любовь — это что-то волшебное, и нам стоит беречь её. Римуа кивнул, чувствуя биение сердца Снейпа. — Ты прав, нам важно быть смелыми и верить в нас. Наша любовь не должна оставаться тайной, если она делает нас счастливыми. Так они продолжили разговор, обмениваясь доверием и обещаниями, несмотря на тень неопределенности. В объятиях друг друга, они решительно шли вперед, готовые покорить все трудности, страхи и сомнения, чтобы сохранить свое особенное волшебство. *** Прошедшие две недели, наполненные их счастьем, были теперь омрачены общественным осуждением, которое обрушилось на Римуса и Северуса. Когда они встретили группу факультета «Рейвенкло» у запретного лесу, взгляды окружающих стали настолько заметными, словно каждый из них был на подмостках суда. Слухи, как ядовитый дым, прокладывали свой путь, и реакция окружающих была далека от поддержки, которую они надеялись получить. Вместо этого среди их друзей возникло недопонимание и предвзятое отношение. Слова осуждения, маскированные под вопросы, навсегда отпечатались в памяти двоих парней. Встречая взгляды и критику, они почувствовали, как уходит тепло, которое они делили вместе. Однако, несмотря на бурю осуждений, они решили держаться друг друга крепче. Совместно переживая трудности, они готовы были пройти сквозь стену предвзятости в надежде на лучшие времена, когда любовь не будет подвергаться суду и их отношения будут приняты с открытостью и пониманием. Когда Римус осознал трудность оставаться в том месте, где его отношения с Северусом стали предметом общественного осуждения. Слухи и взгляды окружающих наносили удар за ударом, и в конце концов, Римус принял трудное решение уехать, стремясь найти более терпимое и открытое место для своей любви. Когда он объявил свое решение Северусу, в их общении зазвучал горький оттенок прощания. — Северус, я не могу больше терпеть этот негодования. Мы оба заслуживаем счастья, и я решил попытаться его найти в другом месте. Северус смотрел в глаза Римуса, чувствуя боль и потерю. — Я буду ждать, когда общество сможет принять нас такими, какие мы есть. Надеюсь, что мы встретимся вновь, когда наше время придет. Таким образом, Римус покинул это место, оставив в сердце Северуса надежду на светлое будущее и теплое воспоминание о том, что было. Несмотря на расставание, отношения Северуса и Римуса все равно остались тайными. Римус уехал, и их связь стала как невидимая нить, сплетенная между городами и временными зонами. Они продолжали общаться в укромных уголках интернета, обмениваясь словами нежности и поддержки, сохраняя свою любовь в тайне от взглядов чужих глаз. Каждое сообщение, каждый звонок стал для них способом поддерживать связь, будто они создали собственный мир вне границ общественного осуждения. И хотя расстояние и непонимание окружающих продолжали создавать преграды, их тайные встречи в виртуальном пространстве стали источником тепла и понимания. Они решили сохранить свою любовь в тайне, надеясь, что, когда-то, общество сможет принять их такими, какие они есть.