Трудное испытание

Я вовсе не считаю, что, становясь старше, мы делаемся мудрее, Старлинг. Но мы учимся более успешно лавировать в адском пекле. Умение лавировать – вот что нам здесь понадобится более всего. Т. Харрис

Даня мог лучше. Сильно лучше. Впрочем, тут что угодно было бы сильно лучше короткой без двух элементов. Итак, Даник мог сильно лучше, но не смог. Уставшая за рабочий день женщина глядела на огромный экран в собственной Центре фигурного катания и безысходно полагала себя предательницей. - Одна надежда,- пробормотала в пустоту, не задумываясь, что рядом сидит Эдуард,- мне амнистию выпишут раньше, чем Камила отбудет свои сроки. - Не убивайся ты так,- мужчина было протянул руку, чтобы погладить ее по плечу, но замер и убрал назад, не место и не время, не любит Этери такого.- Не чемпионат мира, небось, проигрывает. - Даже не чемпионат России,- тяжело вздохнула блондинка.- Спасибо, хоть на него запрет на распространялся. - Ну, надо было отказаться,- в последнее время эти разговоры они вели с завидной регулярностью: главный тренер убивалась, главный начальник их предприятия пытался как-то хоть обозлить ее, пусть на себя. Когда сердится, становится похожей на человека, а не на тоскливый призрак самой себя. Пусть бы злилась и орала. - Сашка пришла?- развернулась к Эду от экрана.- Пусть выходит на лед. Посмотрим, что у нее есть. С превеликим удовольствием отложила бы встречи с Трусовой на следующую неделю, но ножки протягивают по одежке. А в ее случае по велению вежливого и мягкого голоса в телефонной трубке. Голос зазвучал впервые в июле месяце и попросился на приватную встречу в Новогорске. Впрочем, приватной встреча была только для Этери, вторая сторона пришла более чем представительным составом, включая одного из замов минспорта. - Знала бы, что вы такой делегацией, устроила бы торжественный прием,- усмехнулась Тутберидзе, встречая гостей на пропускном пункте. - Не надо приемов,- уверил звонивший.- Разговор, хм, интимный… - Никогда не представляла себе интим… настолько многолюдным,- фыркнула Этери. Приехавшие хором улыбнулись, будто по команде. Кто их знает, что у них там в чиновничьем корпусе принято и положено? Может, и улыбаться хором - тоже указано? махнула рукой, позвала за собой на территорию базы. - Прекрасная погода!- протянула седая женщина в дорогих кольцах. - Да, настоящее лето,- кивнула Тутберидзе, натягивая посильнее рукава олимпийки, на одном из которых красовался триколор. - Тебе, вроде, и не жарко,- покачала головой старуха. - Я только со льда,- ответила старший тренер. - Вы прекрасно работаете,- подал голос представитель министерства. - Мы просто работаем,- не приняла комплимента. - Может быть, в этом и есть секрет успеха,- закивал министерский чин. Дошли до административного здания, углубились в коридоры, светлые и прохладные против уличной жары. Блондинка толкнула одну из дверей и оказалась в комнате со столом и стульями, больше всего похожей на переговорную какого-нибудь офиса. - Располагайтесь,- повела рукой в сторону стульев Этери. - Сюда никто не зайдет?- стрельнул глазами по углам замминистра, словно опасался, что откуда-то высунется любопытствующий до их бесед. - Сейчас у всех тренировки,- внимательно проследила за рыскающим взглядом чужака Тутберидзе,- только я вот с вами… - Нам, дорогая Этери, лишние уши не нужны,- ласково проговорил невысокий седоватый мужчина с добрыми глазами, который, очевидно, и будет вести основную линию в беседе. - Я услышала, Александр Ильич,- кивнула в ответ на его слова. - Мужикам своим тоже не надо ничего рассказывать,- голос главного тренера сборной был старчески-каркающим. - Постараюсь,- чуть поджала губы блондинка. - Постарайтесь, Этери Георгиевна. Это в наших лучших интересах,- минспорта перестал рыскать взглядом по комнате и, наконец, уселся. На нее смотрело три пары глаз, она смотрела в три пары глаз. И ничего хорошего ей эти переглядки не сулили, судя по тому, как начался разговор. - Этери,- Александр Ильич поерзал и кашлянул,- мы тебя уважаем безмерно и готовы поддержать всегда. Надеюсь, ты сейчас все правильно поймешь. И соблюдешь... корпоративную этику - Что я должна понять?- сложила пальцы в замок и прижала к губам. - Видишь ли, мы сейчас активно работаем с ISU, все не особенно просто, но… ищем варианты,- говорил мужчина неторопливо, мягко и словно тщательно подбирал слово к слову. - Хорошо,- чуть оторвала сжатые в замок пальцы от губ и снова прижала, замолкая. Э - то работа внешняя, со своей стороны, по внутренней части, я тоже пытаюсь поддерживать максимально дружественный фон,- тек словами вкруг, будто боялся сказать в лоб. - Вряд ли вы пришли мне об этом отчитаться,- руки от губ убрала.- Чего вы хотите Александр Ильич? - Тебя в этом сезоне на стартах не должно быть,- Главный тренер сборной ничего не обтекала, ей было некогда, жизнь заканчивалась. - То есть?- разве что не поперхнулась таким поворотом беседы. - То есть мы тут шубой вовнутрь выворачиваемся, а у нас на каждом старте выигрывает спортсмен от тренера, ходящего с допинговым делом,- доложила старуха позицию гостей. - Кто ж вам виноват, что других тренеров, чтобы выигрывать на каждом старте, у вас нет?- улыбка была злая, карие глаза прищурились и взгляд стал убивающе-тяжелым.- Я четверть века в тренерстве! Я с девятого года по международке. Мои спортсмены под лупой и микроскопом со всех сторон проверены! - Этери,- попробовал прервать возмущение главный из приехавших. - Что, Этери?! Пока Этери вам год за годом полтора десятка лет возила медали, вы со мной рядом стоять не гнушались! А теперь пытаетесь выпихнуть за борт заранее?! - Мы в тебе не сомневаемся,- снова попытался утихомирить разошедшуюся женщину Александр Ильич,- но лучше, чтобы новое поколение не ассоциировалось с тобой так плотно… пока что. - А вы им порекомендуйте сменить тренеров!- зашипела недовольной коброй блондинка. - Хватит!- прикрикнула на главного тренера "Хрустального" главный тренер всея сборная.- Не сахарная, проживешь один сезон без стратов. А там, бог даст, мы договоримся с этими упырями… Сторгуемся по сходной цене со всеми блядями исушными. - А не сторгуетесь?- скривила губы Тутберидзе. - Не сторгуемся, будем дальше думать,- вздохнул седой человечек от федерации. - Вы б сначала сторговались, а потом резали по живому,- сморщилась блондинка. - Видите ли, Этери… эм,- чиновник из министерства запнулся, стало понятно, что отчества он не помнит. - Георгиевна,- ласково подсказал руководитель федерации. - Да, конечно,- благодарно закивал минспорта.- Ситуация такая, что у нас не очень много рычагов давления, хоть они и есть. Но приходится идти на торг. Как-то… подстраиваться. Соответствовать, скажем так. И при этом важно… создать правильную картинку. Хотелось бы, чтобы вы работали с нами заодно. Внутри ситуации. - Мне вообще весь год из “Хрустального” не вылезать?- резко поинтересовалась женщина.- У меня не безразмерная команда. Если я сижу безвылазно, то со спортсменами придется ездить Даниилу. - Почему Даниилу?- остановил запал начальник федерации.- Пусть Дудаков ездит. На него никаких нареканий. - Грузия описается от восторга, если ей сплавят Даню в пользование,- язвительно ответила Тутберидзе. - За Грузию мы не ответственны,- отмахнулась главный тренер сборной.- Машка согласится на тебя. Катайся на здоровье. У Грузии нет проблем с допингом… пока что… Последние слова почему-то прозвучали угрожающе. - Это вы о чем?- сразу напряглась Этери. - Пусть не ест с чужих рук твой мальчишка. Обучи!- проговорила многоопытная дама.- На тебя приличная охота, детка. Не факт, что грузинам не перепадет за их преданность твоим интересам. Дочку с ее пацаном тоже держи в тонусе по этой части! Хотя их трогать не должны. Они не за тобой числятся. Собственно, обсуждать ей ничего и не предлагали. Поставили перед фактом. Нарушить было можно, но министерский человек самим присутствием давал понять, что такого не спустят строптивой тренерше. Справедливости ради, ее и отблагодарили: вот, каток оперативно ввели в строй. Хотя было подозрение, что спешили еще и потому, что дело Камилы шло к завершению. Отчитаться и отстреляться, пока конъюнктура не поменялась. А впрочем, какая разница. Не это волновало. Волновало, что всеми ими торговались за допуск к международке. И торговались без особенной надежды выторговать хоть что-то, думается. На катке тоже не было покоя и порядка. От заявления о том, что придется ездить по внутренним стартам одному Дудакову, а сама Этери рванет с Никой, никто не пришел в восторг: ни руководство “Хрустального”, ни Дудаков, ни Глейхенгауз, которого оставляли на хозяйстве паковаться к переезду и следить за работой, пока старшие в разъездах бесконечных. И чем дальше по сезону, тем меньше все были довольны. За две недели до Казани Дуд прямо сказал: - Если тебя там не будет, снимай Валиеву! Я один с ней не поеду! Никогда Дуд не ставил ультиматумы. Он с Юлькой катался в трудный период везде, даже ставить программы к Зуевой в Штаты. Но тут встал монолитом. Если не едешь, снимаем ее! В любой непонятной ситуации Этери шла к Эдику. Пошла и в этот раз. Поругаться, поплакать. Может быть, потом снова поругаться. А в первую очередь сообщить, что Камила снимается. - Почему?- уточнил Эдуард. - Дудаков один с ней не согласен. А я не поеду,- тяжело махнула рукой и села на стул. - Почему?- еще раз спросил Аксенов. - Не поеду,- повторила как заведенная. - Это я понял. Я причин не понимаю,- мужчина вышел из-за стола и встал за спиной. опустив ладони на плечи.- Что происходит? - Мне нельзя!- выкрикнула в воздух кабинета и закусила губу, словно надеялась, что слова можно вернуть назад. - А поподробнее?- аккуратно сжал мышцы трапеций, которые были совершенно каменными. И из Этери полилось без остановки. Слова смешивались, путались, перескакивали с отведенных им правилами мест, но суть Аксенов понял. Похлопал аккуратно по острому плечу и сказал: - Сейчас поразбираюсь. Иди. Занимайся своими делами. Эдика не было минут сорок, может, час. Пришел на лед парников, склонился за спиной женщины над ухом и прошептал в кудри: - Валиеву снимать запретили. Ты можешь ехать. Сил хватило только кивнуть. В душе поселилась странная смесь страха и надежды. Надежды, что хоть сколько-то она еще может диктовать свою волю. Пусть и не сама. Страха… Страх был иррационален. Просто заштормило, и на миг показалось, что все замерло. Будто услышался в этом разрешении конец всему. Знаете, так безнадежному больному разрешают все, чтобы путешествие к смерти было максимально комфортным. До сих пор не знает, было ли то чувство пророческим? Это уже, кажется, совсем неважным. - Так взорвать интернет, надо еще уметь,- с этими словами вместо приветствия Саша оставляет собаку и отправляется на лед. - Стой!- тормозит девушку.- Что там в интернете? - Хочу, когда вырасту, быть похожей на вас,- заявляет рыжая фигуристка.- Так поджигать массы - это талант! С этим монологом и выходит из калитки. - Что опять в интернете?- поворачивается к Эду, который упорно делает вид, что не слышит вопроса. - Я ведь и сама могу посмотреть,- напоминает женщина. - Не надо!- тут же превращается в слышащего Аксенов.- Все как обычно: ты плохая, ты спортсменами пренебрегаешь, тебе на всех плевать. И работать ты не хочешь. Остается только затянуть на колени собаку и уткнуться в ее шерсть лицом. Хоть какое-то ощущение неодиночества среди завываний толпы. - Не надо брать в голову, Этери!- Эд почти умоляет.- Они ничего не знают, а мы с тобой знаем. И федерация знает… Ну, что тебе до чужих сплетен и пересудов? - Да… конечно,- соглашается с другом и коллегой.- Все перемелется, Эдуард Михайлович… если нас не перемелет. Следит за спортсменами, раскатывающейся Трусовой, краем глаза за тем, что происходит на экране огромного телевизора. - Эд, вынимай мобильный!- командует так же, как спортсменами. Аксенов сначала хватается за телефон и только потом спрашивает: - Зачем? - Пусть видят, что я не исчезла в тумане!- сжимает пальцы так, что пес дергается, тут же расслабляет ладонь.- Пусть все видят, что я работаю! И буду работать дальше! И пусть знают… Все! - Это демарш?- мужчина уже наводит камеру на собеседницу. - Это жизнь, Эдик. Наша с тобой жизнь,- грустно улыбается.- Представьте себя Тарковским, Росселлини, Тарантино, Эдуард Михайлович… И сделайте мне красиво! - Тарантино… это в тему,- Эд нажимает кнопку на экране и наводит фокус на женщину с собакой.