Друзья, или не друзья...

Ривенделл.       Арвен, сидя в глубоком кресле в своей комнате, обдумывала прошедший день. Воспоминания о прекрасных зеленых лесах и высоких горах с заснеженными вершинами блекли, когда она вспоминала молодого человека, которого встретила сегодня у подножия горы. Покопавшись в воспоминаниях, она вспомнила, что они уже знакомы. Правда, это было так давно, что она уже не могла вспомнить даже его имени. (Автор дико извиняется за тавтологию)       Выглянув в окно, она решила, что ещё сможет пройтись до того места под горой. Накинув на плечи легкий летний плащ, она выбежала из замка и направилась к вышеупомянутому месту.       Дойдя до туда, она огляделась: на куске скалы виднелся силуэт мужчины. Предчувствие не обмануло ее. Легко взобравшись на камень, она осторожно прикоснулась рукой к плечу человека. Тот, вздрогнув, вскочил на ноги, повернувшись лицом к Арвен. — Кто вы, юноша? — спросила девушка. — Меня зовут Арагорн, принцесса. — Вы знаете меня? — она конечно знала, что это так, но все равно удивилась. — Раз увидев вас, нельзя не запомнить, — он поклонился, не сводя с нее глаз. — А я вот видела вас однажды, но не запомнила. Это делает честь вашей памяти. Что вы делаете в Ривенделле? — Я направлялся к северу. — Что ж, добро пожаловать в Ривенделл.       Примерно так, на живописном склоне горы и завязалось их знакомство. О них можно было даже сказать, что они стали лучшими друзьями. Человек и эльф почти все свободное время проводили вместе, читая книги, охотясь или просто беседуя, прогуливаясь по живописным лугам или зелёным лесам.

***

Ривенделл. Спустя почти двадцать лет.       Арвен сидела в беседке, читая какую-то книгу и просто наслаждаясь теплым летним вечером. На деревьях вокруг щебетали птички, стрекотали кузнечики, шуршала листва, журчал неподалеку ручей. Эту милую обстановку нарушил Арагорн, придя к той же беседке, где сидела Арвен. Решив, что это судьба, он тихо подошёл к ней и аккуратно, стараясь не шуметь, сел на скамейку напротив. Спустя минут пять Аврен, дочитав главу, подняла на него глаза. — Арагорн? — Добрый вечер, Арвен. — Что-то срочное? — Я не уверен, что это очень срочно, но попросил бы уделить мне минутку. — Хорошо, — она закрыла книгу и положила ее на скамейку рядом с собой, — Я слушаю. — Мы с вами уже очень давно знакомы… Мне скоро надо будет уезжать… Уже начав собираться, я понял, что мне будет очень тяжело вас покинуть, — он говорил медленно, тщательно подбирая слова — Тщательно проанализировав свои чувства, я пришел к выводу… я пришел к выводу… я люблю тебя, — на выдохе произнес он, даже чуть зажмурившись.       Поняв, что убивать его пока не собираются, он медленно открыл один глаз. Потом второй. Арвен сидела перед ним, мечтательно смотря вперёд и положив голову на руки, сцепленные замком. — Я тоже люблю тебя, — она ласково улыбнулась. — Куда ты там уезжать собрался? — Ты шутишь? — Ничуть. Такими вещам не шутят. Так куда? — Куда глаза глядят. Но сейчас, похоже, я никуда не отправлюсь. Раз ты действительно любишь меня. — Конечно люблю. И очень счастлива, что это взаимно, — он медленно встала и, пальцем подняв его голову, аккуратно поцеловала.       Захватив своими губами его губу, она отпустила ее, потом медленно облизала. Опешивший Арагорн пришел в себя и нагло проник своим языком в ее рот. Постепенно поцелуй из невинного становился более страстным.       Эримэ, помощница Арвен, проходя мимо, тихо вскрикнула. Почти отпрыгнув от мужчины, девушка строго посмотрела на другую девушку и сказала: — Эримэ, ни слова о том, что ты видела! — Конечно, госпожа! — она чуть поклонилась — Я вообще ничего не видела.       И счастливая девушка, (счастливая за свою госпожу) убежала куда-то по направлению к замку. — Ты в ней уверена, Арвен? — Да. Эримэ умеет держать язык за зубами. Приходи сюда завтра вечером, почитаем вместе что-нибудь. — Хорошо, — он снова поцеловал ее, на этот раз только нежно.       На следующий вечер Арагорн пришел к той же беседке.       Заботливая Эримэ расставила в ней свечи и поселила около двух сотен светлячков, которые кружили по поляне маленькими звёздочками.       Арвен уже сидела там, медленно расчесывая свои длинные шелковистые волосы. Пламя свечей отражалось от них, и местами они казались золотистыми.       Зайдя в беседку, он сел рядом с Арвен, забрал из ее рук серебряный гребень и коснулся лёгким поцелуем ее лба. — Что за книгу ты принес? — тихо спросила девушка. — Это «Ромео и Джульетта» Шекспира. — О чем она? — О любви. Правда, закончилось там все не очень хорошо. — Что ж, давай сюда свою книгу. Я буду читать первой, — она торжественно открыла книгу и начала читать — Две знатные фамилии, равно Почтенные, в Вероне обитали, Но ненависть терзала их давно, — Всегда они друг с другом враждовали. До мщенья их раздоры довели, И руки их окрасилися кровью; Но сердца два они произвели, На зло вражде, пылавшие любовью, И грустная двух любящих судьба Старинные раздоры прекратила. Фамилий тех свирепая борьба, Влюбленных смерть, любви их страстной сила, — Вот то, что мы вам здесь изобразим, Прося у вас на два часа терпенья, И если что пропустим, то дадим Мы к действию на сцене объясненья, — она замолчала, после чего сказала. — Дальше кажется, лучше читать по ролям. Давай, — он придвинула книгу ближе к возлюбленному. — Грегорио, я ручаюсь, что мы не позволим плевать нам в лицо! — Еще бы! Лицо — не плевальница. — Я хочу сказать, что когда нас рассердят, мы живо выхватим мечи из ножен. — А покуда ты жив — не лезь на рожон. — Когда меня выведут из себя, я скор на удары. — Всякая собака из дома Капулетти выводит меня из себя. — Выйти — значит двинуться с места, а быть храбрым — значит стоять крепко; поэтому, если ты выйдешь из себя, то струсишь и убежишь. — Собака из дома Капулетти заставит меня стоять крепко; я точно в стену упрусь, отбиваясь от каждого мужчины или девки из этого дома. — Ну вот и видно, что ты — слабый раб: к стене припирают только слабейших. — Верно; поэтому женщин, как более слабые сосуды, всегда припирают к стене. Я буду отталкивать слуг Монтекки от стены, а служанок прижимать к стене. — Но ведь ссорятся-то наши господа, а мы — только их слуги. — Это все равно. Я выкажу себя тираном: поколотив мужчин, не дам пощады и девкам: я сорву им головы.       Так проводили они каждый вечер. Эта беседка стала для них чем-то священным. Арвен, приводившая туда раньше своих подруг по несколько раз за день, теперь пускала туда только Эримэ, которая стала поверенной их любви.       Девушка светилась от счастья, а ее муж пытался понять, что же так повлияло на жену, которая никогда не пекла пироги настолько воодушевленно.       Элронд поглядывал на дочь подозрительно, а после — с какой-то горечью. Ведь не зря он обладал даром предвидения.