Руки прикованные ремнями к ржавой решетке стали ватными, совершенно чужими и не ощутимыми. Боль в предпречьях и спине единственное, что держало тело в так называемой сознании. Мозг уже просто отключился, оставляя голову в слепом беспамятстве. Кроме боли ничего больше не держало этот кусок мяса. Ещё чуть-чуть и глаза закроются навсегда, без возможности пробуждение. Тело измученное, истащенное, изнемогало. Голод уже стал чем-то обыденным. Желудок был готов свернуться в маленькую черную дыру, но нашел утешение, пожирая сам себя. Вызывая этим только пульсирующую боль где-то под лёгкими. Хотелось сжаться, свернуться в комочек, но сил не было никаких, да и прикованные запястья усложняли задачу. Голова больше не держалась на тонкой шее, бесповоротно падала из стороны в сторону склоняясь по инерции.
Жуткое окружение тоже стало привычным, пустующий коридор и камеры радовали, нежели пугали. Пока в них нет незванных гостей, счастью не было придела. Порой конечно это место посещали маленькие плюшевые игрушки, но видимо по указанию своего предводителя не трогали. Лишь с жадностью пожирали тело еретика взглядами. Совсем недавно, они прибегали сюда и в пасти одной из этих малюток виднелся кусок чьей-то руку. Материал выдал владельца сразу, и боль в области желудка от этого устлилась. В горле встал ком, горечь от тошноты и скорбь от новой утраты смешались воедино. Но может оно и к лучшему, в голове и впрямь порой проскальзывала такая мысль. Жить в страхе в заперти с монстрами, пугаясь каждого шороха и с ужасом вглядываться в темноту явно не лучше. Живые завидуют мертвым, какой бред.
Ухо невольно улавливает шаги где-то в далеке, ничего хорошего это не сулит. Но дёргаться бесполезно, никуда не денешься. Где-то в конце коридора виднеется фигура, грузный шум от её передвижения на мгновение затихает. Зверь притаившись замирает в проходе, уже медленнее проскальзывая вперёд. Глаза лениво поднимаются к нему, изуродованная улыбкой морда Кота замирает пустым взглядом впиваясь в душу. От одного вида сердце кажется ускоряет темп, тело боится, но подсознательно давно пришло понятие что конец близок. Солнце больше не светит, больше не греет своим счастьем, оно сдалось, перестало бороться и погасло у всех на глазах. Сломленный дух, страшнее всего.
Кот останавливается напротив, усаживаясь, хвост описывает пируеты в воздухе, а грудная клетка странно и ускоренно вздымается. Будто предвкушая, зрачки быстро бегают по пленённому. Дог Дэй опускает взгляд ниже. Тело кота исхудавшее, нездоровое, выпирающие кости кажется вот-вот прорвут кожу, заставят тело кровоточить и изнемогать от боли. К горлу снова подступает ком желочи, болезненно обжигая гортань. Наклонившись зверь принюхивается и поднимает лапу ставя её на живот собаки. Лёгкий шок сменяет растущая с каждой секундой паника, до этого его не трогали. Кажется это и во все был приказ Прототипа, оставить пса в живых, что нашло на главного последователя.
Когти увесистой лапы кажется выдвигаются сильнее, и от страха, на глазах становясь острее, опаснее. Кот привстав переносит вес вперёд, наваливаясь всем телом на Дог Дэя. Кажется ещё немного и он раздавит органы, поломает кости и вдавит эту кашу в пол.
— Кэт Нап, - пересохшее горло заставляет давится от собственных слов. Надежда достучаться угасала всё сильнее, но лапа всё же встала на плитку рядом с хрупким телом. Радоваться пришлось не долго.
Приблизившись к жертве, лапы кота схватили пса за талию и сползая впивались когтями в мягкие бока. Ткань, что как вторая кожа, не выдерживала напора начиная надрываться. Приложи он хоть немного усилий и они бы пробили плоть без проблем, а пока лишь царапали. Ноги инстинктивно приподнимаются желая сжаться от боли, что яркой вспышкой привела заключённого в чувство. Ладони находящиеся за решеткой потянулись вперед, натягивая цепь с характерным звоном. Приглушённый крик становится беззвучным, дыхание спирает грудь заставляя дрожать от жгучей боли внизу. А зверь неспокойно кружит хвостом, намеренный продолжать.
Ногти впившиеся в тело, выскальзывают неспеша, намеренно раздражаяя раны. Кот опасно наклоняется вниз, но в этот раз хватает уже в районе колений, замирая. Туша слегка наклоняется, тянет чужие ноги вверх, всё ближе к себе. Уже понимая к чему движется дело, глаза пса расширяются и голова кажется приходит в себя за пару мгновений. И тело находит в себе силы к сопротивлению, желание растянуть жизнь, ещё хоть на пару мгновений, теперь льется наружу. Ноги в бешеной попытке дёргаются и брыкаются, пытаясь вырваться из чужих лап. Дог Дэй успевает вмазать ногой по лицу обидчика и он на мгновение тормозит, но лапы так и не не отпускают, хватают только крепче.
Слышится характерный хруст.
Боль в ногах разносился по телу, вырываясь с новым криком. Мольбы никто не услышит, рвать глотку бесполезно. Дискомфорт в горле только усиливается, а беглый взгляд падает к собственным ногам. Сломанная кость теперь выпирает наружу, порвав кожу в клочья. Болевой шок не даёт прочувствовать весь спектр, это к лучшему. Зверь наконец отмирает, вновь принимая попытки приблизиться к жертве.
— КЭТ НАП СТОЙ, ПРОШУ! - в надежде достучаться голос переходит на крик, - ОСТАНОВИСЬ, УМОЛЯЮ!
Тело дёргается будто в конвульсиях, не в силах устоять на месте. Кожа касается мокрого склизкого языка, и ноги уходят все дальше и дальше, глубоко в глотку зверья. Кот давится, но не бросает попыток впихнуть нижнюю часть тела прямо целиком. Голод взял его под свой контроль, никаких мыслей, только желудочный сок разъедающий стенки органов. Вынуждающий скручиваться в клубок.
Конец наступает резко. Пёс застывает, чувствуя как острые зубы, ранее только царапающие кожу, теперь впиваются чуть ниже живота. Клыки напитываясь кровью стиснулись только сильнее, плоть рвалась, трещав по швам от малейшего движения челюстью. Шок от происходящего проходит и комната наполняется истошным криком. Это ощущение, яркое, мучительное и неизбежное проникает повсюду, тело не может держаться. Кот тянет морду назад, вновь слышится хруст, позвоночник крошится смешиваясь с мясом в кровавую кашу. Кишки словно нить тянуться в след за оторванной частью, хищник лишь запрокидывая голову, словно рыба заглатывает конечности. Тело его дёргается, от попыток умять всё и сразу. Лапы отпускают чужие остатки и туловище с отвратительным хлюпающим звуком валится на земь. Кровь льётся наружу, растекается алыми лужами по полу, касается чужих лап. Слезы катятся по щекам, бесконтрольно и бешено. Сил кричать нет и еритик теряет сознание, от обильного кровотечение. Чувствуя как в глазах все плывет, в затем и вовсе потухает.
Наконец заглотив остатки своего ужина, Кэт Нап наклоняется над добычей. Тонкий длинный язык скользит по кровавым рекам, ложась шершавой частью на чужие торчащие кишки. И будто вылизывая рану проходится по дыре языком. Только как окончание трапизы, зубы хватаются за кишки, откусывая куски. Смакуя их словно настоящий десерт. Тело монстра заметно меняет свой вид. Чужие конечности яро выпирают из под тонкой кожи, натягивая её не хуже тонкий костей. Удовольствие от полученного насыщения переполняет, выливаясь наружу еле слышным мурчанием. Вторая половина ещё цела и вы только представьте.
Она настолько же вкусная
и сочная, как и первая.
