На небесах

      – Да подожди ты, ха-ха-ха, вдруг кто увидит!         – Тогда пусть обзавидуются!         – Дурак, щекотно!         – О, значит ещё раз так сделаю!         – Ха-ха-ха, да куда ты!         – Палундра!          После резкого испуганного вскрика Роберта они тут же отскочили друг от друга на несколько метров. Ангел быстро принялся приглаживать взъерошенные перья, которые пострадали, пока они с Микаэлем валялись в траве и забавлялись, как дети малые. И хотя Мике было уже далеко не пять лет, а Робу – уж тем более, рядом друг с другом они превращались во влюбленных дураков, хихикающих и целующихся. А главное: от кого они прячутся? От собственного сына! Не поверят: дожили. Но Гавриил, показавшийся на горизонте, был страшнее всякой полиции, потому что был главным блюстителем морального кодекса в раю. Нет, конечно, никто не запрещал жителям улыбаться и обниматься, но своим родителям он персонально запретил дышать в сторону друг друга. Впрочем, не то чтобы он был слишком успешен на этом поприще.         Когда ангел подлетел к ним, Мика и Роб уже сидели по отдельности. Ангел делал вид, что занят уходом за своими драгоценными крылышками, а Микаэль за неимением оных начал плести венок из первого, что попалось под руки.          – Отец? – ангел приземлился прямо рядом с Превитали, лишь искоса глядя на Роберта с расстояния.         – Да, Гаврю..ил, что такое?         – У тебя всё нормально?         – Да-да, всё хорошо, не беспокойся, – улыбнулся Микаэль немного неловко.         Гавриил посмотрел на него взглядом, полным скепсиса, после чего ещё раз покосился на бывшего демона с недоверием.         – Не оставался бы ты с ним наедине, отец, – всё также холодно и равнодушно, но предупредительно звучал голос.          – Всё в порядке, Гавриил, мы просто болтаем, – вновь улыбнулся сыну Мика, чтобы показать, что у него всё под контролем.         Теперь Гавриил косился с недоверием уже не только на бывшего демона, но и на священника, по всей видимости, подозревая, что ничего святого в нём не осталось.       Гаври действительно начинал переживать за безопасность отца. Если тот и простил Роберта, позволив ему таким образом попасть в рай несмотря на все его отвратительные поступки в прошлом, то Гавриил Смиту ничего не простил и прекрасно помнил о всех тех лишениях и ужасах, которые им пришлось пережить с его лёгкой руки. Нечего скрывать, Гаври опасался, что добродушный Мика попадёт под влияние обольстительных речей демона (назвать это чудовище ангелом у него просто язык не поворачивался) и не дай бог поверит ему, а тот воспользуется этим и снова надругается над святым. Нет уж, такого отношения к отцу он бы не потерпел. Он лично контролировал, чтобы Роб не переходил черту и даже не думал вновь покуситься на Превитали, но, кажется, следил он недостаточно хорошо, потому что проглядел слона.          Хмыкнув, ангел снова взлетел, продолжив свой путь, и Микаэль выдохнул, смахнув пот со лба. Роберт тут же схватил его сзади за талию, начиная быстро щекотать, и святой опять рухнул в траву, почти истерически хохоча и дёргаясь под смех Роба, счастливого, как ребёнок. Это был первый раз, когда они чуть не попались.         Когда они долго сидели друг рядом с другом и разговаривали, они оба погружались в какой-то транс, забывая обо всём на свете: и о тяжёлом прошлом, и о скрытном настоящем, и о времени, и о статусах. Они просто утопали друг в друге, заново раскрывая друг друга с новых сторон и безбожно влюбляясь. Стоило их лицам приблизиться друг к другу так, что до робкого соприкосновения губ оставались считанные секунды, послышался гулкий шум крыльев, и они тут же друг от друга отстранились, сев и уставившись на горизонт, на плавящееся золотом солнце, озаряющее бесконечную долину.          – Отец?         – Да, Гавриил? – устало спросил Микаэль, медленно оборачивая на него голову.         – Я подумал, почему бы нам не поужинать сегодня вдвоём? – голос звучал холодно и довольно настойчиво. Он будто хотел увести отца от Смита.         – Оу, я… – Мика невольно встретился взглядами с Робертом, поспешно пытаясь придумать отговорку. – Я, знаешь, а… Да, почему нет, хорошая идея, – Мика поднялся с лавочки, виновато глядя Робу в глаза, и обернулся к сыну. – Да, буду рад твоей компании.         И они вдвоём пошли в сторону дома. Роберт же, оставшись наедине с собой, взвыл. И так они чуть не попались во второй раз.         Когда они вдвоём разглядывали облака, глядя на бесконечное голубое небо, они искренне наслаждались компанией друг друга, смеясь и иногда пихаясь локтями. Роб хотел вечность провести вот так, валяясь рядом с Микой под открытым небом, чувствуя себя самым счастливым ангелом на свете, потому что сердце его переполняла любовь. Не удержав своего порыва, он навис над Микаэлем, чтобы поцеловать его и встретить его неловкие ответные движения губ и покраснение щёк. Нет сомнений, Мике тоже нравилось, но он чертовски смущался, и оттого Роб плыл ещё больше, не в силах оторваться от возлюбленного. Их уединение было прекраснее всего на свете, и они искренне наслаждались каждой секундой, проведённой вместе.         Стоило ангелу всё-таки отпустить губы, Мик, улыбаясь, погладил его по щеке ласково, и Смит тут же растёкся по его груди беспомощной влюблённой лужей.          – Дурак, – улыбался Превитали.         – Хнн, – прохныкал в ответ Роберт, трепеща крылышками. Микаэль тут же принялся их гладить, и Роб прижал их к спине, сложив, чтобы святому было удобнее это делать.         – Я должен поговорить с Гавриилом, сказать ему.         – Скажешь, когда будешь готов.         – Нет, я больше не могу от него скрывать, надо срочно придумать, что ему сказать.         – Скажи, что подсказывает сердце, – расплывался в кошачьей улыбке разомлевший ангел, всё больше напоминавший особенно ласкового крупного кота.         – Оно мне подсказывает, что я… Хочу ещё… – Микаэль стыдливо отвёл взгляд, вновь краснея.         Роберт тут же подскочил, порхая крыльями, и впился в его губы с поцелуем, будто ждал этого мгновения всю жизнь. Его счастье было не передать словами. Он весь светился от возможности снова поцеловать Мику, снова ощутить его тепло и крепко-крепко прижаться. Превитали же смущённо краснел и слабо отвечал, как мог, впрочем, опыт у него ещё был совсем невелик, ибо они делали это очень редко, хотя в последнее время их поцелуи участились, и теперь они могли делать это уже не раз в пару недель, а через день, если не каждый.          Когда Гавриил в очередной раз нашёл их, они сидели дома, и Роб сразу же попытался слиться со стеной, когда сын зашёл, чтобы проведать отца. Микаэль заваривал чай на маленькой кухоньке с самым невинным и спокойным видом, благо Гавриил пришёл не в тот момент, когда Мика сидел на коленях у ангела, а парой минут позже, когда тот уже встал, чтобы налить чаю.          – Хм, чай?         – Да, будешь? Свежий, вот только что заварился, – Микаэль взял две фарфоровые чашечки, чтобы одну из них отнести Смиту, и отправился к нему.         – Буду, – Гавриил поменялся с отцом местами и тоже стал наливать себе чай, отвернувшись к столешнице.         В этот момент Роб, улучив минуту, прижал к себе Мику и поцеловал в самые губы, не сдержавшись. Тот резко покраснел, чуть не разлив чай, но Роберт тут же оторвался от него, делая вид, что наклонился за чашкой, в то время как святой молился, чтобы стереть с лица эту краску, залившую щёки. Он тут же сделал большой глоток горячего чая, чтобы сослаться на то, что щёки покраснели от жара. Впрочем, это и впрямь произошло от жара, только не напитка.         – Как тебе? Вкусно? – чтобы прервать неловкое молчание, спросил Мика, случайно подавившись и закашлявшись. Роб несильно стукнул его по спине.         – Да, – коротко ответил Гавриил, уже обернувшийся и опёршийся на столешницу бёдрами для удобства. Он всегда так разговаривал: сухо, прожигая собеседника взглядом. Особенно когда поблизости был бывший демон, который немало нервировал сына.          – А ты чего решил заглянуть ко мне?         – Сказать, что иду на землю.          – Ой, да, хорошо погуляй там, – улыбался Микаэль, всеми силами уводя внимание Гавриила от них с Робом.         – Да. Пожалуй пойду.         И хотя Гавриил оставался сух и безэмоционален, он внимательно следил за родителями, чтобы понять, что у них происходит. Нечего и говорить, была бы его воля – он бы вообще не позволил им общаться, а в идеале не пустил Смита за порог рая. Впрочем, Мика и Роб старательно скрывались, чтобы Гаври не узнал об их секрете.          Стоило ангелу покинуть дом, Роберт тут же схватил Превитали за плечи.         – Я думал ты уже сказал ему!         – Нет!         – Боже мой, скрываемся от собственного сына.         – Я поговорю с ним, когда будет удачный момент, – сложил брови домиком Микаэль, который пока так и не смог признаться Гавриилу, что они с его отцом решили быть вместе.         И когда Гавриил прилетел к домику Микаэля, чтобы найти его и узнать, как у него дела, того на месте не оказалось. Гаври удивился, ведь нигде больше отца не нашёл и думал, что тот, видимо, отдыхает дома. Тогда Гавриил вышел во двор, задумчиво глядя на столик на террасе, на котором стояли две пустые чашки.          В это же время прямо за углом дома, как школьники, прятались его родители и целовались, пока Роб прижимал Мику к стене всем телом, едва сдерживая свою влюблённую страсть. Микаэль краснел, как девица, и обнимал его за шею, отвечая. То, что их в любой момент мог застукать собственный сын, ужасно будоражило сознание, и они спешно хватали губы друг друга, в то время как по коже бегали мурашки.          А Гавриил, так и не найдя отца, задумчиво хмыкнул, нахмурившись, и улетел ни с чем.