Мы же просто друзья

— Мы просто друзья. — вылетает привычная, заученная фраза из уст Ирене Это обычная фраза, к которой Ирене привыкла, но вот, когда она смотрит на Тамару, она не хочет быть просто друзьями. Она хочет, на самом деле хочет, прикоснуться к её губам. Друзья Ирене захотели пригласить Тамару к ним, потому что та только и сидит в своей квартире и сочиняет песни, засыпая только в два часа ночи. Тамара немного пьяна, но контролирует свои действия, свою речь. Но вот все равно дает незнакомой девушке прикасаться к ней, шептать что-то, по мнению Ирене, пошлое или смешное. Ирене глотает горькую жидкость разом, не отрывая взгляда от Тамары. Она не ревнует. Это просто…беспокойство. Просто Ирене переживает за Тамару, но вот почему? Незнакомка, кажется, хочет от Тамары только одного, но почему-то Ирене сама же себе врет. Потому что на самом деле ее сердце бешено бьется, руки сжимаются в кулаки, когда та девушка берет лицо Тамары в свои руки, пытаясь поцеловать, но Рончезе отталкивает ее, кривясь и быстро допивая свою порцию алкоголя, выбегает на улицу. Тамара нервно пытается зажечь сигарету, зажатую между губами, но зажигалка не поддается, слышны только щелчки и видны искры, но огня не появляется. Руки ужасно трясутся не пойми из-за чего. — Давай помогу. — Ирене достает свою новую зажигалку, купленную два дня назад, щелкает один раз и виднеется огонь и сигарета успешно поджигается. Руки Тамары до сих пор нервно дергаются. Девушка затягивается, чувствуя, как никотин пробивает каждую клетку в её организме. — Чего ты так смотрела на меня? — Тамара делает вид, что ей плевать на то, как Ирене не сводила с неё свой взгляд. Хочет просто не думать об этом. — Я не смотрела на тебя. — хоть себе не ври, думает Ирене, но… — Тебе то самой не больно произносить эту фразу? Что мы просто друзья? — Тамара вздрагивает от того, как Ирене выхватывает чужую сигарету и затягиваются слишком сильно, кашляет, тушит сигарету об стену и притягивает Тамару к себе, за ворот рубашки. Да, ей очень больно каждый раз произносить эту фразу, так больно, что желание поцеловать становится таким невыносимым. Они дышат друг другу в губы, запах сигарет глубоко пропитался в черно-желтых волосах Тамары. — Мы просто друзья. Ничего большего. — Ирене отпускает чужую рубашку и собирается идти обратно в клуб. Напиться до потери память, чтобы не помнить этот запах, не помнить этого момента. Тамара почти идет за ней, но не к ней. Рончезе подходит к той незнакомке, которая приставала к ней. И девушка целует Тамару, что сама Тамара не ожидала, снова отталкивая её. Потому что, черт, она хотела, чтобы эти губы принадлежали Ирене. — Не отталкивай меня. — голос незнакомки такой чужой, такой отстраненный, наполненный лишь похотью. Ирене не выдержит этого. Не выдержит, как ревность пропитывается внутри, обжигая. Феррейро резко, за несколько шагов, находится рядом с Тамарой. С такой же резкостью впивается в губы Тамары. Ирене никогда не ожидала, что их первый поцелуй будет такой грубый, но такой настойчивый и такой желанный. — Она занята. Ирене хватается за запястье Рончезе, ведет на улицу, подальше от чужих глаз. — Отпусти меня! — Ирене не поворачивается к ней, она глубоко дышит, за несколько минут они дошли до моста, который не так уж и близко находится. Но Тамара решила только сейчас подать голос. — Какого черта ты вытворяешь! Мы же гребанные друзья, сама же сказала! — Для меня ты не просто друг! На самом деле я так сильно люблю тебя, что причиняю себе же боль любыми словами о том, что мы друзья! Я не хочу быть друзьями! Я хочу быть с тобой, быть твоей девушкой! — Ирене резко замолкает, закрывает свой рот рукой, со страхом в глазах смотрит на Тамару. Тамара хочет что-то сказать, она приоткрывает рот, но получается только судорожно выдохнуть. Рончезе делает шаг назад. И это пугает Ирене. — Почему ты молчишь?! Если не любишь, так и скажи! Из голубых глаз льются слёзы и Тамара не выдерживает. Она вплотную встает рядом с Ирене, прижимает еще ближе к себе за талию, впивается так сильно в чужие губы. Темно-красная помада Ирене уже на обеих лицах, на их губах, им плевать на людей, плевать что подумают. Они отстраняются глубоко дыша, задыхаются от всего сразу. — Пошли домой. — тихо произносит Тамара. Ирене послушно берет девушку за руку, позволяя идти за ней. *** Горловое мычание Тамары в их поцелуи разжигает возбуждение в Ирене. Бедра трясутся, не в силах больше удерживаться над Тамарой, поэтому она почти налегает на неё, но Рончезе сразу же меняет их местами, и Ирене облегченно выдыхает. Ирене не может изменять своим длинным разноцветным ногтям, поэтому она причиняет покалывающую боль спине Тамары. Утром она сможет получше разглядеть красные полосы по всей спине, оставлены ею же, отмечая Тамару. Она мстит. Мстит за засосы и укусы по всему телу, на шее этих меток большинство почти синеют, превращаясь в фиолетовые и разные цвета. — Черт. Тами, я убью тебя. — эти слова так трудно даются Ирене, что та уже задыхается. — Если ты меня сейчас убьешь, ты будешь саму себя удовлетворять. — разгоряченный язык движется от шеи блондинки к груди. От этих касаний пальцы Ирене невольно, не по её прихоти, а даже от такого рода касания, такого рода действия. Тело само реагирует, пальцы сами собой проходятся по плечам Тамары, от смешанных вперемешку боли и чего то пошлого и приятного, непроизвольно стонет горловым стоном несколько секунд, не открывая губы. — Значит, ты можешь оставлять на моей спине метки, своими убийственными ногтями, а я не могу? Ирене не могла здраво соображать, потому что от этих чертовых хриплых стонов Тамары, девушка чуть не пришла. — Я обещаю, что спилю их в ближайшее время. — Рончезе слишком медленно действуют, слишком медленно касается, лениво целует каждый участок выше живота. — Ради моей спины или для чего то другого? — Феррейро игнорирует этот вопрос, прижимаясь ближе к девушке, обхватывая ногами чужую талию, а руками плечи, когда очередной засос был поставлен на чувствительную шею Ирене. Джинсы и трусики все еще на Ирене, плотная ткань впивается и шлифует при любом движение именно в том самом сладком месте. У Тамары ледяные пальцы, она скользит кончиками по теплому животу Ирене и выше. Ирене внимательно смотрит за любыми изменениями Тамары, как она зажимает нижнюю губу зубами, как прикрывает глаза, сконцентрируется на ощущениях. Все тело Ирене покрывается мурашками, потому что Тамара все еще ведет пальцем от живота к груди, мучительно медленно. Ирене не отводит свой взгляд от завораживающих чужих глаз. — Тами… — Да? — глухой чужой полу стон вырвался из Рончезе. На самом деле она прекрасна понимала чего хочет Ирене. Но Тамара продолжает ждать долгожданный ответ, нападая на желанную шею, в бешено бьющийся жилку. — Прошу тебя. Рассудок мутнеет от тона просьбы Ирене. Ирене сама сдалась. Ирене сама хочет этого. Она заставляет хотеть еще больше. Пальцы с черным маникюром нашли вслепую пуговицу на штанах, расстегнула их, потянула ширинку и резким движением приспустила до середины бедра штаны вместе с нижнем бельем. — Наконец-то, — выдохнула Ирене, держась крепче руками за Рончезе. Штаны сдерживали движение. Пальцы кружились у внутренней стороне бедра, щекоча и вызывая мурашки. — Тами, пожалуйста, — пальцы Рончезе медленно заскользили к горячему месту, собирая влагу. Там все жарко пульсировало. Слишком вязко, слишком горячо холодным пальцам Тамары. Круговыми движениями над комочком нервов ледяные пальцы приносили все больше наслаждения, но не такого большого, Ирене надеялась намного больше ощущений, но куда уж больше. И в тот момент, когда холодный пальцы вошли в горячее нутро Феррейро, девушка поняла, что именно этого и хотела. — Тами! — Они обе задыхались друг другу в губы. Ирене приоткрыла губы, из глотки рвались громкие стоны. — Не сдерживай себя. — Если бы только Тамара знала, что в этот момент ногти девушки начнут сильнее впиваться в её исцарапанную спину, но это того стоило. Горло Ирене болело. Два пальца давили на точку G, а большой палец поглаживал клитор. Ирене запрокидывает голову, открывая шею, которая полна укусов и засосов. Ирене закусывает нижнюю губу, ее спина выгибается, когда Тамара увеличивает темп, размещая большой палец так, чтобы он ударялся о ее клитор на каждом толке, и Рончезе чувствует, как затягивается хватка рук на её шеи, ее руки все еще держаться за плечи Тамары. — Тамара! — хватка затягивалась. Пульс бешено бился в ушах и внизу. Ирене прикрыла глаза, что закатывались, чувствуя, как сердце начинает сильнее биться. — Тами! Последний толчок. Последний немой стон, длинные ногти в плечах глубоко засели, оставляя полумесяцы на нежной кожи. Феррейро шептала имя Рончезе еще несколько секунд, как мантру, как молитву. — Ирене? — слабо спросила Тамара, она лежала на животе и смотрела на раскрасневшиеся лицо девушки, которая все еще лежала с закрытыми глазами. — Да? — также слабо прошептала светловолосая. — Тебе придется купить заживляющую мазь. У меня спину всю жжет. — Феррейро тихо смеётся. — Хорошо. Я уже возместила тебе ущерб, потому что у меня все тело болит.