Finding Peace.

Чонгук подставил лицо под свежий ветерок у ночного моря. Чимин, чью руку он бережно сжимал в своей, стоял рядом с ним. Позади них на мягком песке остались следы. Много всего произошло за все это время. Он сменил место работы, начал жить в совершенно чужой для него стране, тёплый климат которой все ещё был не привычным для него. Учитывая, как он начинал этот год с мыслями о конце своего бессмысленного существования, тот покой, что он испытывал сейчас, ощущался как самый бесценный подарок. Пять лет. За пять лет люди меняются, как и все вокруг них. Многие опишут свой отрывок жизни в такой срок, как нечто, что перевернуло их мир с ног на голову. Другие же отметят, что время летит незаметно, года плавно перетекают в новые, стабильность их жизни остаётся прежней. Для Чонгука этот срок оказался самым мучительным и бесконечно долгим. В момент, когда они решили закончить свои отношения, дни Чонгука перестали иметь какой-либо смысл. Каждый последующий день постепенно терял свои краски, пока, в конце концов, его жизнь не превратилась в черно-белую трясину. Отсутствие понимающей улыбки, игривого подмигивания, мягкой ладони в его собственной — все это ощущалось особенно остро. Та пустота в груди, которую обычно заполнял Чимин тем, что просто был рядом, оставила огромный след в его сердце. Чонгук все еще отчётливо ощущал его. Чимин постукивал кончиками пальцев какой-то ритм по его руке, его лицо было немного более изможденным, чуть похудевшим и повзрослевшим, но в основном он выглядел так же, как и во время их расставания. Его тело практически не изменилось, почти не показывая признаков прошедшего времени. Лишь длина волос была чуточку длиннее — его плотные пряди, заколотые сейчас по обе стороны заколками, красиво вились из-за влажности пляжного воздуха. Все это создавало иллюзию того, что между ними не было того интервала времени, при котором они не могли вот так, в тишине уходящего дня, держаться за руки. Все это напоминало ему о прошлом. Тогда Чимин только подстригся и не мог перестать проводить рукой по своим непривычно коротким прядям, неуверенный в своём внешнем виде. Чонгук уверял его в том, что выглядит он просто великолепно, и в мире просто не существует человека прекраснее. Чимин тогда смущённо стукнул его по руке и перестал, наконец, пытаться уложить свои волосы. Это произошло за год до их расставания; незадолго до того, как Чимин впервые упомянул о своём переезде из-за работы. Чонгук не захотел его тогда слушать, поэтому без слов притянул к себе и увлёк в отчаянный поцелуй. Одежда слетела с них в рекордно короткие сроки, и Чонгук был несказанно рад тому, что в их прошлой квартире стены были толстыми. После этого они долго лежали рядом, не касаясь друг друга, но достаточно близко, чтобы делиться своим теплом. Чимин осторожно поймал его пальцы своими собственными. — Знаешь, — его голос был все ещё немного хриплым из-за раздражённого от частых стонов горла, — Я не хочу оставлять тебя. Но я также не хочу жалеть о том, что не выбрал этот шанс. Они никогда по-настоящему не говорили друг другу о том, что чувствуют. Это было чем-то вроде их негласного правила. Которое потом, как оказалось, выстроило между ними стену. И хотя им обоим это нравилось на тот момент, сейчас Чонгук понимал, что говорить — необходимость, если вы хотите удержать свои отношения. — Я понимаю. Чонгук перехватил его ладонь, сэал в своей, а повернулся набок, спиной к нему. Чимин тогда тихо встал, оделся и ушёл. Чонгук не стал его искать. Он понимал, что им двоим сейчас нужно расстояние. Чонгук плотно сжал губы, вспоминая, к чему все это привело. После этого все начало постепенно разваливается, складываться, как карточный домик. У них не хватало времени, чтобы просто сесть и обсудить все, невысказанные слова, словно снежный ком, все нарастали и нарастали. Ситуация накалилась до предела и вышла из-под контроля. Склонность Чимина уходить в свои мысли и всегда ожидать плохой конец, конечно, повлияла не только на него самого. Потому что в этом был сам Чимин. Он всегда оказывал влияние на других, будь то хорошее или плохое. Люди, сами того не понимая, прислушивались к его эмоциям и повторяли их. С того дня между ними всегда было некоторое напряжение, Чонгук не отрицал того, что в основном вся вина лежала на нем. Но тогда, будучи молодым и упертым, гордость мешала ему отступить и извиниться. Почему-то он считал их отношения соревнованием, и в его понимании извиниться — значило проиграть. Лишь позже он понял, что будучи в отношениях с Чимином, он должен был соревноваться не против него, а вместе с ним и за него. Они расстались на плохой ноте. У них не было сил оставаться друзьями или поддерживать хоть какую-то связь. Чонгук вспомнил, как тяжело ему было вернуться в Пусан. Он погрузился в работу с головой, чтобы не дать себе и секунды свободного времени для размышления об их расставании. Его мозг просто отказывался принимать этот факт. Но сейчас, когда Чонгук украдкой ловил взгляды Чимина, его улыбки, которые исцеляли его душу, и в целом ощущал одно только его присутствие рядом с ним — все это заставляло его понять, насколько сильно ему не хватало Чимина. Как сильно он по нему скучал и как отчаянно нуждался в нем. Он любовался тем, как Чимин бездумно смотрел на волнистую из-за легкого ветра поверхность моря. Чонгук вспомнил и их первый раз. Они были чертовски смущенными, только только достигшими совершеннолетия — ну, во всяком случае, Чонгук до сих сомневался, был ли действительно Чимин так смущен, каким он казался. Это случилось сразу после того, как Чонгуку исполнилось девятнадцать. Тогда, сняв номер в каком-то дешевом отеле, они отпраздновали его день рождения, но в этот раз он казался по-настоящему значимым. Чонгук прикрыл глаза. Казалось, что он находился в каком-то тёмном тумане, медленно погружаясь в него все глубже, и все его тело словно становилось невесомым. Они неумело целовались и обнимались до следующего утра. Чимин лежал рядом и держал его за руку. Он повернул голову, чтобы посмотреть на него. Они знали друг друга достаточно долго, но Чонгук впервые увидел такие эмоции в его взгляде. — Все прошло достаточно хорошо, — голос Чимина был немного хриплым, как обычно бывало после их секса. — Вполне себе, — его собственный голос был практически таким же. Чонгуку очень хотелось, чтобы то незначительное расстоянии между их телами исчезло. Словно услышав его мысли, Чимин продвинулся ближе и поцеловал его в плечо. Чонгук, чье сознание все ещё не прояснилось после пережитых эмоций, пытался понять свои чувства. Мысли о том, как ему хорошо с Чимином заполонили его разум. Когда случился их первый раз, Чонгук не был ещё в уверен в том, влюблен ли он в Чимина или это была просто симпатия. Но одно он осознавал точно: ему было хорошо вот так лежать в тишине ночи рядом с ним, касаться голой кожей, прислушиваться к его дыханию. Тогда, в их первый раз, их губы столкнулись в неумелой попытке. Но чем больше они целовались, тем лучше у них получалось. Чимин забрался на бедра сидящего в центре кровати Чонгука и скрестив руки, схватился за низ своей кофты, быстро стянув её с себя и откинув в сторону. Его горячая кожа обжигала ладони Чонгука. Чимин быстро раскрыл молнию на чужих штанах. Ткань его боксеров неприятно давила и Чонгук с нетерпением поддался под мягкие ладони. Чимин помог ему, оттягивая резинку нижнего белья. У них не было с собой средств защиты, но была дешёвая смазка. За окном стояла полночь и они были молоды. Чонгук перевёл взгляд с лица Чимина на море. Он уже давно смирился с тем, что в молодости был неправ, потому что, будучи до безумства влюблённым в Чимина, он никогда не говорил об этом вслух. Чимин часто повторял эти слова, целуя его так, словно не мог насытиться им, на что Чонгук смущённо угукал и переводил тему. Каждый раз, когда он не отвечал на признание, он замечал тень грусти в чужих глазах. Но тогда ему казалось, что его любовь видна в поступках. Он вырвался из своих воспоминаний и понял, что теперь Чимин смотрит на него. Чонгуку стало интересно, думал ли сейчас Чимин об их прошлом. И испытывал ли подобные сожаления. — О чем задумался? — голос Чимина был тихим после долгого молчания. Было уже поздно, почти два часа ночи, но они все еще стояли на берегу. Чонгук посмотрел на него в ответ. — Ни о чем особо. Так, вспоминаю о былом, — лёгкая улыбка с ноткой горечи коснулась его губ, пока он смотрел прямо в глаза Чимина, — А ты? — Вспоминал времена, когда мы, будучи подростками, круглые сутки напролёт проводили на пляже, а после летних каникул приходили ужасно обгоревшие в школу. Чимин все же думал об их прошлом. Но в его воспоминаниях оно было счастливым, беззаботным. Чонгук улыбнулся шире. — Помнишь след от очков у себя на лице? — Ага, — Чимин сделал паузу и глубоко вздохнул, казалось, он немного нервничал, — Ты все еще помнишь, что обещал мне в один из тех дней? — М? — уточнил Чонгук. Чимин опустил взгляд себе под ноги, перебирая ступнями давно остывший песок. — Тогда, когда я боялся утонуть, — его голос был тихим и спокойным, как мягкие волны, — Ты сказал, чтобы я никогда ничего не боялся. Потому что ты всегда будешь рядом. Чонгук вспомнил. Будучи совсем юным он хотел показаться перед Чимином очень храбрым, поэтому, гордо выпятив грудь, уверенно заявил, что всегда спасёт его и защитит перед лицом опасности. Хотя в тот момент он сам безумно боялся. Почему-то подросток Чонгук был гораздо смелее взрослого Чонгука. — Да, — чуть смущённо ответил Чонгук. — Прошло столько времени, и хотя между нами случилось что-то неприятное, ты все же сдержал свое обещание. Чимин поднял свою руку, в которой держал ладонь Чонгука и, поднеся к губам, поцеловал костяшки пальцев парня. Сердце Чонгука, наконец, ожило. Прохладная ночь наполняла его лёгкие свежим воздухом, легкий бриз приятно холодил кожу. Он, человек, лишённый когда-то смысла своего существования, наконец, смог получить его обратно.