Муж Старейшины Илина

Вэй Усянь уже некоторое время понимает, что он любит мужчин. Странное осознание для его-то лет, но раньше он просто не был никем заинтересован. А теперь заинтересован настолько, что в мечтах планирует, как проведет с ним целую жизнь. С ним — с Лань Ванцзи, с его Лань Чжанем. Вэй Усянь, по правде, не знает, его Лань Ванцзи или нет. Они очень близки, они вместе постоянно, они даже в кровати одной спят чаще всего, но это можно списать на крепкую дружбу. И Лань Ванцзи ведь такой праведный. Кто вообще мог заподозрить в нем обрезанного рукава? А Вэй Усянь подозревает. Во многом просто потому, что сам такой. Во многом просто потому, что ему очень хочется взаимности. С этими мыслями Вэй Усянь сидит в комнате трактира, которую они сняли на двоих. Один, в кровати — Лань Ванцзи куда-то ушел. То ли он решил отдохнуть от постоянного присутствия вечно непоседливого лучшего друга, то ли не может находиться с ним в одном пространстве, потому что Вэй Усянь такой хорошенький и недоступный… Вторая версия Вэй Усяню нравится больше. «Ах, Лань Чжань, Лань Чжань! Знал бы ты, какой я доступный!» Вэй Усянь улыбается от уха до уха, и в это мгновение входит чертовски серьезный Лань Ванцзи. Он не произносит ни слова. Просто подходит к кровати, хватает Вэй Усяня за руку и заставляет подняться. — Эй! — только успевает воскликнуть Вэй Усянь. Лань Ванцзи с силой куда-то его тащит. — Лань Чжань, ты чего? Что случилось? — Вэй Усянь упирается, но куда ему тягаться с заклинателем, пышущим духовными силами? И все же Лань Ванцзи останавливается, отпускает его руку, оборачивается, хватает за щеки и целует. Уж такого-то Вэй Усянь точно не ожидал! Конечно, в его фантазиях Лань Ванцзи от него без ума, но на деле они целовались всего единожды — когда Лань Ванцзи напился. От такого поворота событий Вэй Усянь тут же замирает, опускает руки и стоит истуканом, пока жадные губы атакуют его собственные. Он даже не сразу умудряется ответить, потому что где это видано, чтобы прекрасный Ханьгуан-цзюнь его целовал? Но Вэй Усянь все же приходит в себя, не стоит тряпичной куклой, а вливается в поцелуй, и именно в это мгновение от него отстраняются. Вэй Усянь так и стоит со слегка вытянутыми губами под суровым взглядом Лань Ванцзи. — Еще хочу, — тихонько сообщает Вэй Усянь, но Лань Ванцзи просто хватает его за руку и снова куда-то ведет. В этот раз Вэй Усянь не возмущается — ему любопытно. А когда его приводят к храму, он и вовсе теряется. — Лань Чжань… — тот все такой же серьезный, и Вэй Усянь знает, что нужно сейчас это озвучить. — Лань Чжань, я люблю тебя. Лань Ванцзи безмолвно заводит его внутрь, Вэй Усянь крепко сжимает его ладонь. Лань Ванцзи не произносит ни слова, но слова не нужны. Они преклоняют колени. А затем совершают три поклона. Вэй Усянь боится, что это все только сон, что его влюбленный разум обманывает его, но вот же они, здесь, вдвоем, перед предками. И Вэй Усянь готов умереть от счастья. Теперь Лань Ванцзи будет его, только его! После церемонии Вэй Усяня снова хватают за руку и куда-то ведут, а тот, опьяненный любовью, чуть ли не бежит в припрыжку. Они ведь теперь… мужья. Осознание этого кружит голову. Лань Ванцзи приводит его обратно в трактир, в их небольшую комнатку, а затем валит на кровать и целует. Ну это уж слишком! Бедное сердце Вэй Усяня не выдержит всей этой любви. Он так быстро остается без одежды. Он так быстро оставляет без нее Лань Ванцзи. Горячие жадные прикосновения, вздохи, стоны, поцелуи и любовь. Вэй Усянь не думал, что только от касаний чьей-то руки может дойти до края так неистово и бурно. Вэй Усянь не ожидал, что чужое семя на собственной коже будет ощущаться как благословение. После этого Вэй Усянь укладывает Лань Ванцзи на спину и использует его как подушку. Ему бы отойти немного, и он снова начнет болтать как трещетка, но сейчас он слишком поражен всем случившимся. Лань Ванцзи стал его мужем и делал с ним всякие грязные вещи в постели. Вещи, которых с Вэй Усянем никто никогда не делал! Кто же знал, что жизнь бывает так прекрасна? Вэй Усянь лежит на груди своего молодого мужа и думает о том, что нужно было сначала все обсудить: как и где они будут жить, хотят ли детей, и если да, то сколько. Но это все потом. Потом, когда он вдоволь насладится прелестями нового брака. Лань Ванцзи так резко поднимается на кровати, что Вэй Усянь чуть не подпрыгивает от неожиданности. — Любимый, ты чего? Лань Ванцзи одаривает его своим фирменным строгим взглядом. — Что ты сказал? — хриплым голосом уточняет он. — Ты чего так вскакиваешь, Лань Чжань? — Нет, не то, — хмурится Лань Ванцзи. — Ты сказал «любимый». Вэй Усянь хихикает. — Конечно. Я же люблю тебя. Разве мы это уже не выяснили? Лань Ванцзи смотрит на него долго и пронзительно, а затем целует и совершает еще немного грязных деяний со своим новоиспеченным мужем. Следующие несколько дней они прячутся в этой комнатке и пробуют разные способы любить друг друга. Вэй Усянь даже не знал, что в попу можно засунуть целый член! А уж о том, как это приятно, он и вовсе не догадывался. Лань Ванцзи ему все показывает. Лань Ванцзи с ним и бережный, и заботливый, и жадный, и даже жестокий. А когда он признается Вэй Усяню в любви, тот заходится громким хохотом. — Милый, я знаю! Только суровый скупой на эмоции Лань Ванцзи мог сначала вступить в брак, а потом признаться в чувствах. — Будешь смеяться надо мной — накажу, — предупреждает Лань Ванцзи. Вэй Усянь повисает у него на шее и тихонько шепчет в ухо: — Накажи, пожалуйста. У них все хорошо, у них все просто замечательно. Так должен выглядеть счастливый брак по мнению Вэй Усяня, и он не ожидал этого даже в самых смелых мечтах. А теперь Лань Ванцзи — его муж, и они безмерно счастливы. Проходит две недели. Две недели, в которые Вэй Усянь не может поверить, но они происходят. Сердце заходится от восторга каждый раз, когда Вэй Усянь смотрит на Лань Ванцзи и думает: «Это мой муж». А потом Лань Ванцзи однажды берет его за руки посреди проселочной тропы и говорит: — Я знаю, может быть, это слишком рано, но я люблю тебя, и я хочу быть с тобой всегда, — Вэй Усянь улыбается, сжимая его ладони крепче. Что Лань Чжань собирается предложить? Приобрести собственный дом? Завести маленького? — Ты не хочешь стать моим мужем? Вэй Усянь забывает все слова от растерянности. Он так ошарашенно смотрит на Лань Ванцзи, что тот опускает взгляд и принимается извиняться: — Прости, я поторопился. Я ничего не требую от тебя, Вэй Ин, я… — Лань Чжань! — Вэй Усянь задыхается от возмущения. — Это что за дурацкие игры? Я готов играть с тобой в постели во все, что тебе вздумается, но это… — Я понял, ты не хочешь, — мрачно произносит Лань Ванцзи, отчего Вэй Усяня охватывает новая волна возмущения. Нужно затолкать этого невыносимого человека в кусты и показать, как он хочет и как ему нравится быть его мужем. — Да ты что же? Мы же уже… Лань Чжань, мы ведь женаты! Между ними возникает долгая пауза. Они так и стоят посреди безлюдной тропы, оба как будто не ведающие, что происходит. И ведь правда, что? — Вэй Ин считает, что мы женаты? — Лань Чжань забыл нашу свадьбу?! — от обиды Вэй Усянь даже хочет развернуться и уйти. Где это видано, чтобы любящий человек забывал свадьбу? К тому же, ту, которая была так недавно… Да и проблемами с головой Лань Ванцзи никогда не страдал. — Вэй Ин, я не понимаю. А вот Вэй Усянь, кажется, начинает понимать. — Помнишь ту ночь, когда мы стали любовниками? — Мгм. — Не уходи от ответа. Помнишь? — Мгм. — Хорошо. Так почему же ты не помнишь, что мы в ту ночь стали мужьями? Лань Ванцзи опускает взгляд и тихо произносит: — Прости. Я солгал. Я не помню ничего из той ночи. И то, как мы стали любовниками, тоже… Вот и ответ. Озарение вперемешку с легким разочарованием сваливаются на Вэй Усяня. И как он не заметил? — Кто дал тебе алкоголь? — скрещивает он руки на груди. — Хозяйка трактира. Она угостила меня чаем… с добавкой. — И ты… — И я протрезвел только в постели, когда мы с тобой уже… все сделали. — Почему ты не сказал, что был пьян? — Вэй Ин, я мечтал о тебе столько лет. Когда ты назвал меня любимым, у меня голова пошла кругом. Я просто решил принять как данное последствия этого опьянения. — Мог бы сказать потом. — Не хотел портить твои романтические воспоминания. Ты выглядел очень довольным. Вэй Усянь широко улыбается. — Конечно, я выглядел довольным! Это был лучший день в моей жизни. Лань Ванцзи кажется таким очаровательно виноватым: высокий широкоплечий мужчина смотрит в землю. Вэй Усянь ступает ближе, обнимает и прижимается щекой к мощной груди. Сердце Лань Ванцзи бьется так сильно: глупый, думает, что совершил что-то непоправимое, он ведь никогда никому не врет. Вэй Усянь целует его в подбородок — у Лань Ванцзи даже кожа холодная. Неужели настолько в ужасе? Вэй Усянь еще сомневался, стоит ли его дразнить, но теперь понимает, что лучше не надо. Он просто проводит носом по волосам Лань Ванцзи, вдыхает запах трав, исходящий от них, а затем находит ухо и кусает его. — Коварный ужасный Лань Чжань, заставил меня считать, что мы женаты, чтобы иметь меня как ему вздумается! Вэй Усянь правда старался не дразниться, но против природы не пойдешь. Вэй Усянь с самого рождения был создан для того, чтобы проказничать. — Прости, — выдыхает Лань Ванцзи, все еще звуча виновато, все еще, кажется, не замечая, что Вэй Усянь просто играется. — Украл мою невинность… — Прости. — Совратил… Лань Ванцзи отстраняется и обхватывает его щеки руками, отчаянно вглядываясь в его глаза. — Вэй Ин, прости! Пожалуйста, прости. Вэй Усянь только посмеивается и бормочет: — Лань Чжань, ты чего так перепугался? Ты же не виноват, что тебя споили. Я даже нахожу это забавным. Ты такой праведный, Ханьгуан-цзюнь, что даже пьяным, когда тебе вздумалось забраться ко мне под одежду, ты сначала отвел нас в храм, чтобы пожениться! Вэй Усянь хохочет, а Лань Ванцзи хмурится. — Но, Вэй Ин, ты считал, что мы женаты, а мы… я даже не знаю, женаты ли мы. — Ох, ну и что, Лань Чжань? Поженимся еще! Главное ведь, что мы вместе и хотим этого, правда? — Вэй Усянь обнимает его за шею, не переставая улыбаться. — И все же я заставил тебя думать, что мы занимаемся всеми этими вещами в браке, а мы… Вот что больше всего беспокоит этого неисправимого святошу! Ему стоило бы, как его предкам, податься в монахи, а не соблазнять местных темных заклинателей. — Зато теперь я могу сказать, что занимался грязными вещами еще до брака, потому что когда мы поженимся, я уже больше никогда не смогу развратничать вне брака. — И что хорошего в грязных вещах до брака? — Лань Чжань! Ты даже не знал, что мы поженились, и ты без каких-либо угрызений совести брал меня столько раз, что… — Я просто одержим тобой и твоим телом, — от этого высказывания Вэй Усянь чувствует прилив смущения, да и у самого Лань Ванцзи уши розовеют. — И я думал, что тебя это устраивает. Я не хотел… осквернять тебя, пока ты считал, что мы не занимаемся ничем необычным для супругов. Вэй Усянь усмехается и целует его в нос. — Лань Чжань, ты самый удивительный мужчина, которого я только встречал. И я совершенно точно не злюсь на то, что ты меня совратил. Я рад, Лань Чжань, что ты сделал это. Ты не представляешь, как долго я собирался с духом, чтобы признаться тебе в чувствах… Лань Ванцзи так неожиданно набрасывается на него со страстным поцелуем, что Вэй Усянь возмущенно мычит ему в рот, но быстро расслабляется и поддается порыву. — Давай поженимся как можно скорее, — шепчет Лань Ванцзи ему в губы. — Сначала возьми меня, — отзывается Вэй Усянь. — Хочу почувствовать, каково это, отдаваться тебе, зная, что мы не супруги. Вообще-то, Вэй Усянь все еще убежден, что они женаты. Да, пьяный Лань Ванцзи в своем обращении к предкам мог думать всякую околесицу, но он же целенаправленно привел Вэй Усяня в храм, чтобы пожениться, так что Вэй Усянь почти уверен, что все традиции были соблюдены. Но их свадьба была потрясающей, осознание, что твой любимый человек хочет быть с тобой всегда, окрыляет, и Вэй Усянь не может отнять у Лань Ванцзи это воспоминание. Пусть для него они поженятся и позже. Всю следующую ночь они предаются своим самым грязным желаниям в постели. Вэй Усяню доставляет особенное удовольствие то, что Лань Ванцзи готов брать его вот так, без обетов и без брака. В комнатке придорожной гостиницы жарко и пахнет жжеными благовониями. Вэй Усянь выбит из сил, дышит тяжело и сбивчиво, пока Лань Ванцзи укладывает его себе на грудь и мягко гладит по спутанным волосам. — Я люблю тебя, Вэй Ин, — звучит над ухом низкий родной голос. Вэй Усянь улыбается, но это все, на что его хватает перед тем, как провалиться в сон. Его прекрасный муж совсем его измотал. Жених. Муж. Любимый. Во сне он видит их первую свадьбу. На ней Лань Ванцзи такой белоснежно-ослепительный, невозможно серьезный и молчаливый — ни за что не поймешь, что он пьян. Благослови ту женщину, которая напоила его крепким во всех смыслах чаем. Вэй Усяню страшно представить, сколько бы еще они могли ходить вокруг да около, не решаясь признаться в чувствах. Рано или поздно, это все равно бы случилось, но они и так уже упустили чересчур много времени. Времени, которое могли бы потратить на любовь друг к другу, на поддержку, на нежность, на счастье. Да, Вэй Усянь слишком любит мужа, но разве это плохо? Если бы он не был таким слепцом и понимал, что его странная тяга растормошить этого жутко безэмоционального человека, не просто дружеский порыв и не просто хулиганство… А это наверняка никогда не было простым хулиганством. Утром (для кого-то середина дня, но для Вэй Усяня это самое раннее утро) он, не поднявшись с кровати, находит взглядом Лань Ванцзи, склонившимся над столом и что-то пишущим с самым серьезным и важным видом. — Лань Чжань, а если бы я тебя поцеловал, когда нам было пятнадцать, что бы ты сделал? Оттолкнул бы, отругал бы, испугался бы, убежал бы? — Я бы больше никогда не убежал от тебя, Вэй Ин, — просто отзывается Лань Ванцзи, продолжая что-то писать. — Я бы затащил тебя в свои покои и сделал бы все то, что люблю делать с тобой сейчас. А на следующий день я сказал бы дяде, что ты остаешься в Облачных Глубинах навсегда, потому что ты теперь мой муж. — Ха-ха-ха-ха! — взрывается Вэй Усянь. — Я не знал, что ты такой нахал, Лань Чжань! Врешь ты все. Ты бы убежал! — А потом еще несколько лет бы мучился мыслями, что было бы, если бы не убежал, — признает Лань Ванцзи. — Не то чтобы ты не мог поговорить со мной потом… — А вдруг для тебя это была бы только шутка — откуда мне знать? — Нет! Я бы страдал от того, что меня отвергла любовь всей моей жизни! — Но все равно кривлялся бы. — Конечно. И кривлялся бы, и дразнился. Доводил бы тебя до бешенства, если не дают доводить до оргазма… — Дают, очень даже дают, — Лань Ванцзи откладывает кисть и оборачивается к Вэй Усяню, окидывая его серьезным взглядом. — Хочешь, я… — Вэй Усянь дарит ему легкую ехидную улыбку. — Сначала мы поженимся. Вэй Усянь спешно выбирается из кровати, летит в своему возлюбленному и усаживается к нему на колени. — Сегодня? — он чувствует как сердце бьется, будто они никогда не женились прежде. — Мгм, — довольно произносит Лань Ванцзи, крепко обхватывая руками его талию. Вэй Усянь внимательно его осматривает, гладит по волосам и мягко целует в нос, отчего Лань Ванцзи даже слегка улыбается. — Ты ведь сегодня не пил, правда? — Правда. — Не подумай, я рад выходить за тебя замуж сколько угодно раз. Я просто хочу, чтобы ты тоже это помнил. — Я запомню, Вэй Ин. Я больше никогда не забуду того, что ты мой, а я — твой. Вэй Усяня сжимают покрепче, целуют, мнут и чуть не совращают его еще! Но они удерживаются, потому что им нужны силы для брачной ночи. А пока — в храм, преклонять колени перед предками. Чтобы они окончательно убедились в том, что Вэй Усянь хулиган и бестолочь. Снова выходит замуж, снова за мужчину, да к тому же — за того же самого.