wrong choice

      Хёнсу проснулся около восьми утра, его голова тяжело лежала на подушке. В слабом утреннем свете он увидел Сона, сидящего за столом в кухонной зоне и работающего за компьютером. Тишина комнаты казалась ему почти нереальной после всего пережитого.       — Доброе утро, — сдержанно произнёс Сон, не отрывая глаз от экрана.       — Доброе… — Хёнсу поморщился. — У вас есть таблетки от боли?       Сон с вниманием перевёл взгляд на омегу:       — Что болит?       — Да, голова ужасно раскалывается. — Хёнсу попытался сесть, но глухая боль заставила его вновь опуститься на подушку.       Сон плавно поднялся, подошёл к шкафу, достал аптечку и быстро нашёл нужное лекарство. Вернувшись к столу, он положил блистер с таблетками рядом с компьютером.       — Позавтракай, а потом прими. Думаю, что это просто побочка от той дряни, что тебе вкололи, пройдёт само, но с таблетками будет быстрее, да… — его голос был спокойным, но в глазах мелькнула тень беспокойства.       — Наверное… — Хёнсу подошёл, взял блистер, его пальцы слегка дрожали. Он ощущал, как между ними снова возникло тонкое, едва заметное напряжение.       «Чёрт… так всегда теперь что ли будет рядом с ним?» — подумал омега, принимая таблетку.       Сон внимательно смотрел на омегу, и в его взгляде была скрытая глубина эмоций, которых он сам не до конца осознавал, но куда ему хотелось окунуться.       — Всё будет хорошо, — сказал он, стараясь вложить в эти слова уверенность и заботу.       Хёнсу прекрасно знал, что это не последствие снотворного. Его состояние — это результат ночи, проведённой в жалости к самому себе. Он позволил себе одну ночь погружения в собственные страдания и сожаления. Позволил себе ночь, наполненную мраком и тяжестью, как холодное осеннее небо, накрывающее землю плотным одеялом туч. Он разрешил себе погрузиться в эту бездну, страдать и жалеть себя, дав волю всем тем чувствам, что скрывались глубоко внутри.       Но как только настало утро, он словно собрал все свои разбитые состояния, аккуратно упаковал их в коробку и закинул её подальше, до следующего разрешения на самобичевание. Утро принесло с собой ясность и твёрдость. Хёнсу решил, что больше не будет игнорировать свои чувства к Сону, но и не станет жить в иллюзиях.       Он осознанно выбрал реальность, какой бы жестокой она ни была. Несправедливая? Возможно.       Но Хёнсу верил, что такие как он, не заслуживают тех возвышенных мечтаний, которые иногда рисовало его воображение перед сном. Он смирился и покорился своей судьбе, как воин, принявший неизбежность своей участи — одиночество.       На этом размышлении он поставил точку в своих фантазиях о Соне. И стало легче. Правда. Больше не было отравляющих иллюзий, убивающих надежд и дрожи от случайных прикосновений.       Теперь, когда он смотрел на Сона, его сердце больше не трепетало в предвкушении взгляда или касания. Внутри осталась только тихая, холодная пустота, как замёрзшее озеро зимой. И эта пустота приносила сейчас с собой спокойствие и ясность. Хёнсу научился находить силы в принятии реальности, обретая стойкость и внутренний покой в самом себе. Его жизненный путь научил его этому искусству быстро.       Альфа наблюдал за омегой исподтишка, как тот медленно сел на диван обратно, потёр глаза и размял шею после очевидно неудобного сна. Взгляд Сона был неподвижным, словно он пытался прочитать мысли Хёнсу через его движения.       — Я думал, ты вернёшься спать в спальню вчера, — сухо произнёс он, не отрывая глаз от экрана компьютера, когда всё-таки заставил себя отвести взгляд от омеги.       Хёнсу, моргнув пару раз, словно прогоняя остатки сна, посмотрел на Сона с лёгкой улыбкой.       — А я решил не мешать вам и не стеснять ваш сон. Всё-таки день был насыщенным не только у меня, — его голос был мягким, почти извиняющимся.       Сон мельком взглянул на Хёнсу, пытаясь уловить скрытые эмоции в его словах.       — Ты не мешаешь моему сну, — как бы между делом прозвучал ответ.       — Ок, — его улыбка исчезла, уступив место нейтральному выражению лица.       Небольшая пауза повисла в воздухе, пока Сон не решил продолжить разговор.       — Волкам нельзя запрыгивать на диван, кресла, кровать и так далее. Не зови их больше. Вообще спать рядом с ними не очень безопасно. Они во сне могут сильно дёрнуться, к примеру и поранить, — его слова звучали строго, но в голосе сквозило что-то вроде, что могло бы сойти за заботу.       — Я не знал… Хорошо. Извините, — кивнул Хёнсу, принимая замечание без сопротивления.       Этот короткий, но наполненный подспудными эмоциями диалог стал их единственным общением на протяжении ближайших трёх часов. Сон погрузился в работу, а Хёнсу пытался найти себе занятие, чтобы не мешать альфе. В комнате царила тишина, прерываемая лишь звуками клавиш и редкими взглядами, которыми они обменивались, словно стараясь понять друг друга без слов.       А потом зазвонил телефон Сона. Он ответил коротко и деловито:       — Да, всё верно. Проходи и поднимайся на третий этаж, я встречу.       — Кто-то приехал? — спросил Хёнсу, наблюдая за ним.       — Да, скажем так, «свои». Юнги. Он поможет с телефонами тех, кто за тобой приезжал вчера. Мне нужно узнать, кто такой Норвег и его друг, кому нужна смерть Кимов, — ответил Сон, не оборачиваясь.       — Кимы — это те братья близнецы? — уточнил Хёнсу.       — Да.       — Они ваши знакомые?       — Что-то вроде, — уклончиво ответил альфа, подходя к двери.       В этот момент в дверь громко раздался стук. Сон открыл её и, почти приветливо, произнёс:       — Проходи…-те, — его голос слегка изменился, когда он увидел, что Юнги приехал не один, а с Су.       — Привет, — кивнул Юнги, заходя.       Су тоже хотел поздороваться, но его внимание мгновенно привлек подходящий к своему хозяину волк. Животное выглядело настороженно и готово было скалиться, охраняя. Следом подошёл и второй волк. Су забавно сделал небольшой шаг за Юнги, пытаясь спрятаться. Вместо приветствия омега с широко распахнутыми глазами выпалил:       — Они уже завтракали сегодня, надеюсь?!       Сон, заметив реакцию Су, успокаивающе кивнул:       — Они не тронут, не бойтесь, проходите.       Юнги уверенно прошёл вперёд, бросив взгляд на волков, взяв за руку Су, чтобы тот не боялся и следовал за ним. Хёнсу наблюдал за происходящим с некоторым удивлением, даже восхищением, но старался не показывать своих эмоций. В комнате вновь воцарилась напряжённая тишина, все обменялись взглядами, стараясь понять, что будет дальше.       Пройдя несколько шагов, Юнги и Су увидели незнакомого омегу, очень милого и неожиданно интересного на внешность. Его мягкие черты и дружелюбная улыбка создавали ощущение спокойствия и уюта. А ещё так приятно пахло свежестью и тёплым ветром.       — О! — воскликнул Су. — Приветики-медведики! Я — Су. А он, — указал подбородком на альфу, — Юнги, мой муж.       — Привет, — дружелюбно улыбнулся омега в ответ, — Хёнсу.       — Давайте к делу, — обозначил Сон, садясь за стол к компьютеру. — Хёнсу знает человека, который в разговоре со своим другом упомянул, что планирует убить Кимов, чтобы получить весь трафик клиентов по оружию. Хочу проверить, кто этот человек по прозвищу Норвег и кто его друг. Это, — указал движение головы, — телефоны тех, кто приезжал за Хёнсу. Достал их вчера.       Юнги стоял рядом, его лицо было слегка хмурое, взгляд сосредоточенный и внимательный. После короткого молчания он обратился к Хёнсу:       — Когда ты узнал эту информацию?       Хёнсу встретился взглядом с Юнги. Он знал, что каждое слово может иметь значение, и старался говорить как можно точнее:       — Это было недавно. Месяца два или полтора назад. Я услышал, как Норвег и его друг обсуждали свои планы. Они говорили о Кимах и о том, как собираются заполучить их клиентов, избавившись от них.       Юнги перевёл взгляд на мужа, а Су с сильным волнением громко произнёс, практически провизжал:       — Машина! Так это значит из-за этой суки мы в аварию попали?!       — Авария? — Сон перевёл взгляд с Су на Юнги, чувствуя нарастающее напряжение.       — Да, как раз полтора месяца назад. Мы с Тэхёном машинами махнулись. Попали в аварию, и подушки безопасности не сработали. Чудом остались живы, у Су, вон, ещё гипс, — объяснил Юнги, его голос был твёрдым, но в глазах читалась тревога.       — Жесть какая… — со страхом на лице медленно произнёс Хёнсу, его сердце сжалось от понимания того, что он знаком с тем человеком, кто виновен в несчастье этих, казалось достойных и благородных людей. По крайней мере такое первое впечатление они произвели на Хёнсу.       Су, кипя от злости, резко обратился к омеге:       — Кто этот чёртов Норвег?!       — Не знаю его имени, правда, — Хёнсу старался говорить спокойно, но его голос дрожал. — Я… работал у него, а потом услышал, что он меня и других его работников продал, как товар. И что за нами должны приехать в течение часа. Вот я это услышал и решил сбежать. Бежал-бежал и выбежал к дому Сона. Он меня спас от охраны Норвега, иначе меня убили бы.       Сон внимательно слушал, его лицо оставалось непроницаемым, но внутри всё быстро анализировалось.       — Мы должны найти этого Норвега, — тихо, но твёрдо сказал Сон. — И разобраться с ним.       Су округлил глаза, его шок был явным всем.       — Норвег?.. Продал?.. Сон спас? — Су сильно зажмурился, пытаясь переварить услышанное. — В этом доме есть двойной эспрессо и что-то вкусненькое? Иначе мой мозг отказывается соображать.       Хёнсу вопросительно посмотрел на Сона, и тот тут же ответил на взгляд омеги:       — Ты знаешь, где холодильник и кофемашина.       Альфа тут же повернулся к Юнги.       — То есть ты думаешь, что это был Норвег?       — Очевидно, — Юнги ответил с явным напряжением в голосе. — Тэхён тогда сказал, что как раз перед поездкой к брату машину в сервис отогнал, и она была в идеальном состоянии, — эти слова были сказаны максимально жёстко и с болью, отразившейся в его глазах.       Сон кивнул, обдумывая услышанное. Он понимал, что ситуация намного сложнее, чем казалось на первый взгляд.       — Идея была в том, что господин Пак возвращает свой долг за его жизнь. За то, что Су спас его, — добавил Сон спокойным голосом, но в нём по-прежнему звучала уверенность.       Юнги тихо проговорил, его голос дрожал от сдерживаемой боли.       — В той аварии мы с Су чудом остались живы. А наш ребенок — нет. Сон, я сам хочу эту мразь пристрелить и каждого, кто связан с этим. Понимаешь?       Раньше Сона не тронули бы эти слова совершенно никаким образом, но сейчас он как будто прочувствовал всю боль, которая была в Юнги. Это чувство проникло глубоко внутрь, оставляя жгучий след.       — Я помогу, — уверенно произнёс Сон.       — А тебе зачем это надо? Это не твоя война и даже не Пака.       — Карму чищу, подходит?       — Нет. Слишком расплывчато. Я не могу тебе доверять, если не понимаю твоей выгоды. — Юнги продолжал смотреть, пытаясь найти ответы в глазах альфы.       — Хочу защитить Хёнсу. Такой ответ нравится больше? — Сон сказал это с такой уверенностью, что сомнений не оставалось в правдивости.       — Вы пара? — вопрос, в целом, был уместен, и Юнги задал его, даже больше для Су, чем для себя. Потому что знал, что муж обязательно захочет узнать его мнение по дороге домой и просто посплетничать. Да, Юнги знал своего мужа «от и до».       — Ему нужен человек получше, чем я, — сухо и спокойно ответил Сон, его взгляд в это время скользнул к Хёнсу и Су, которые что-то живо обсуждали у кофемашины. В его глазах мелькнула тень сожаления, что не осталось без внимания Юнги.       — Что ты мне говорил когда-то про грехи, помнишь? — Юнги посмотрел на Сона с лёгкой усмешкой.       Сон вопросительно перевёл взгляд на альфу.       — Ты сказал, что гордыня — это грех. Не решай за него, кто ему нужен. — Юнги быстро указал взглядом на телефоны у ноута. — Что с телефонами? Чьи они? — Альфа положил небольшую сумку на стол, открыл её, достал и надел очки. Начал доставать всё необходимое, готовясь к работе.       — Вчера за Хёнсу приехали, пришлось разобраться. Забрал их телефоны, подумал, что там может быть какая-то информация о Норвеге.       — Понятно. А Пак знает что-то про этого Норвега?       — Практически ничего. Только то, что он занимается торговлей людьми.       — Нужно Кимам сообщить.       — Нужно сначала узнать кто и что, а потом уже думать, как и куда, — возразил Сон.       Он с интересом и даже восхищением наблюдал, как Юнги по очереди подключал к ноутбуку телефоны, что-то набирал, что-то делал. Работа компьютерного гения завораживала. Его пальцы, бегающие по клавишам, напоминали пальцы искусного музыканта, исполняющего сложную партию в божественной опере. Каждое движение было точным и уверенным, словно ноты, гармонично вписывающиеся в мелодию.       Альфы погрузились в изучение информации, пытаясь найти хоть какую-то зацепку.       Тем временем, Су и Хёнсу устроились на диване с кофе и закусками. Су с интересом наблюдал за тем, как Хёнсу нервно перемешивает сахар в своей чашке.       — Всё будет хорошо, — тихо сказал Су, пытаясь успокоить омегу. — Они найдут способ решить эту проблему. Эти — точно всё решат.       Су, стараясь отвлечь от мрачных мыслей, начал рассказывать забавные истории из его прошлого, и постепенно Хёнсу стал расслабляться, находя утешение в простой дружеской беседе. В ответ начал рассказывать свои истории. Комната по-прежнему была наполнена напряжённым ожиданием, но вместе с тем и тихим, неприметным уютом. Омеги неожиданно быстро нашли покой и интерес в компании друг друга.       …       — У меня очень глупая просьба к тебе, можно? — немного смущаясь и с детской робостью спросил Хёнсу нового знакомого.       — Ммм, какая? — Су постарался усесться более удобно, но он до сих пор не знал, куда деть руку в гипсе, которая постоянно мешалась.       — Можно написать что-нибудь на твоём гипсе?       — Чего? — улыбнулся Су, его глаза заблестели от неожиданной просьбы.       — Ну… это типа детская фантазия такая. Знаешь, как в фильмах часто показывают про друзей, что когда у кого-то перелом, то на гипсе ему пишут пожелания скорейшего выздоровления и рисунки там разные… С друзьями у меня не срослось. И с переломами тоже.       Су рассмеялся, его смех был звонким и искренним.       — А ты клёвый! У меня тоже с друзьями не сложилось. Юнги мне всех заменяет. Тащи маркер или ручку или ещё чего. Я не против!       — Вау! — Глаза Хёнсу загорелись. — Класс! Найду сейчас что-нибудь.       Хёнсу вскочил с дивана и, почти подскакивая от радости, направился к альфам.       — Извините, что отвлекаю, — обратился он к Сону, — а можно маркер или фломастер? Есть?       — Сзади верхняя шуфлядка слева, — альфа ответил, не задавая ни одного вопроса и даже не взглянув на омегу.       — Спасибо! — просиял Хёнсу счастливой улыбкой.       Он быстро нашёл маркер и вернулся к Су.       — Вот! — Он сел рядом. — Надеюсь, тебе понравится!       Су наблюдал за ним с тёплой улыбкой, ощущая, как в их взаимодействии возникает искренняя и неподдельная связь, которую редко удавалось найти.       — Слушай, тебя Сон не пугает? Вообще, он не издевается над тобой? — тихо и настороженно спросил Су, наблюдая, как новый знакомый открыл колпачок тонкого чёрного маркера зубами.       — Почему такой вопрос? — невольно улыбнулся Хёнсу, принимаясь что-то выводить на гипсе.       — Это же Сон!       — Меня должны были убить, а он спас меня. Дважды. Ему пришлось убить четверых из-за меня. Боюсь ли я его?.. Хороший вопрос… Уже нет. Но, когда увидел его в самый первый раз, думал, что умру от страха. Хотя на тот момент я думал, что уже сильнее бояться просто физически невозможно.       Су заворожённо улыбался, его глаза светились пониманием.       — Всё понятно.       — И что тебе понятно? — Хёнсу вернул такую же искреннюю улыбку Су.       — «И жили они долго и счастливо», вот что понятно.       — Не-е-ет, точно нет. Ну ты что!       — Все хотят любви и ласки. Даже монстры. И даже Сон. Он же живой. Хотя… иногда я в этом сомневаюсь. Но, любить и быть любимым — это базовая потребность каждого живого существа. — Су откусил кусок сочного яблока и снова внимательно посмотрел на то, что рисовал Хёнсу на гипсе.       — Готово!       — Ну-ка, и что тут у нас? Вау! — Су поднёс гипс к себе, его глаза заблестели. — Мальдивы! Да?       — Уху.       — Узнаваемые бунгало и дорожка с пальмами. А ты классно рисуешь! Был там?       — О не-е-ет. Такие, как я, дальше города, где родились, не вылазят. Просто видел фотки в интернете… кажется, там классно.       — Что значит такие как ты?       — Ну такие… Ай, это неинтересная тема. А ты тоже знаешь этих братьев Кимов?       — Да, они друзья нашей семьи. Кстати, вот они — друзья. Хотя… они всё-таки не друзья, они — семья, — Хёнсу улыбнулся, вспоминая тех, кто всегда был рядом и в любые моменты.       …       Омеги не заметили, как проболтали почти два часа, сидя на диване. Иногда они заливисто хохотали, рассказывая смешные истории, которые с ними успели произойти. Им на удивление было легко друг с другом, как будто они были знакомы уже минимум несколько лет.       — Слушай, я есть хочу, — сказал Су, когда желудок предательски заурчал.       — С удовольствием тоже уже пообедал бы…       Су решительно поднялся и направился к альфам. Подойдя к Юнги, он слегка его приобнял и тихо спросил:       — Мы ещё долго? Я так хочу есть, что готов съесть даже тебя. — Чмокнул мужа в волосы.       — Да, солнце, мы ещё очень надолго. До ночи точно, — ответил Юнги, не отрываясь от своего занятия. Но также ни на каплю не смущаясь проявлении ласки своего омеги.       — Ты не шутишь? — удивился Су. Он и так знал эту интонацию мужа, но от удивления переспросил.       — Да. Тут очень много всего, — подтвердил альфа.       — Мы есть хотим, — слегка с недоумением и растерянностью произнёс Су, затем обратился к Сону, — а вы не хотите есть? Можно заказать сюда доставку?       — Не желательно, — ответил Сон строго, не поднимая головы. — Мы здесь, потому что никто не должен знать, где мы, и никто не должен нас видеть.       — И что, теперь умирать от голода? — буркнул Су.       — В холодильнике и морозилке есть продукты, можете приготовить, — ответил Сон.       — О! А вот это уже отличные новости! И что, можно правда брать всё, что найдём и готовить? — Глаза Су заблестели. Он не просто любил готовить. Он обожал это делать. И есть тоже обожал.       — Да, — ответил Сон, даже не взглянув на него, тут же задавая вопрос Юнги по теме.       Омега радостно повернулся к Хёнсу:       — Ну что, идём на кухню? Приготовим что-нибудь вкусное!       Су почти с маниакальным интересом нырнул в холодильник, затем в огромную морозильную камеру.       — Сон! У тебя тут еды на три года вперед заморожено! Ты что, решил зомби-апокалипсис тут пережить? — воскликнул он с искренним удивлением.       Альфа ответил с серьёзностью:       — Мясо для волков не трогайте, оно в синих мешках.       Юнги, усмехнувшись, посмотрел на Сона и тихо сказал как будто даже с сочувствием:       — Ты только что пустил козла в огород.       — Понял, пёсиков объедать не будем, — ответил Су с широкой улыбкой и снова нырнул в замороженные продукты. Вынырнув, он таинственно, почти заговорчески позвал нового друга к себе. — Готовить умеешь? Любишь?       — Не то чтобы люблю, но умею, — улыбнулся Хёнсу. — Я работал официантом в нескольких местах.       — И это нам очень пригодится! — Су оживлённо начал доставать одной рукой различные продукты и складывать их на стол, мысленно прикидывая, какой шикарный обед они смогут приготовить.       — Юн, а мы реально тут до ночи? — уточнил Су, не отрываясь от продуктов.       — Да, — коротко ответил Юнги.       — И это прекрасно! — дьявольски улыбнулся Су.       Глядя на то, сколько продуктов Су выгрузил на стол, Хёнсу с лёгкой настороженностью, но всё же с улыбкой, уточнил:       — Юнги же сказал, что только до ночи… А не на неделю.       — Ну да. Мы сейчас пообедаем, потом захочется что-нибудь перекусить, а потом ужин. Сразу приготовим, — Су задумчиво посмотрел на продукты. — Сон, а у тебя есть разные прекрасные девайсы тут? Типа мультиварка, гриль, фритюрница?..       — Внизу в шкафчиках посмотри, — ответил Сон, продолжая работу.       Когда Су открыл дверцы, его глаза засияли, и он с полной серьёзностью обратился к Хёнсу:       — Благословляю тебя на отношения с ним — у него реально всё продумано! Кто бы мог подумать… Сон… и… быт…       А вот эту фразу Су сказал достаточно громко, чтобы она с лёгкостью донеслось до ушей альф по открытому общему пространству. Сон из всех сил старался сохранить сфокусированный взгляд, но улыбка предательски рвалась на губы.       — Что будем готовить? — поинтересовался Хёнсу.       — Классику! На обед будет паста с креветками в сливочно-чесночном соусе… Сон, а белое вино есть? Ну или красное… Хоть какое-то есть?       — Есть.       — Отли-и-чно! Тогда да, на обед — паста с креветками в сливочно-чесночном соусе. А к чаю — апельсиновый пирог. На ужин — курица с винно-луковым соусом и рисом на гарнир. А на десерт — тирамису!       — Ты что, собрался готовить весь день? — недоумевал Хёнсу.       — Нет, конечно! Во-первых, это всё быстро готовится. А во-вторых, у нас есть ещё целых двое здоровенных альф, — Су хитро улыбнулся. — Ты реально думал, что всё готовить будем мы с тобой?       — Ну они же заняты, работают…       — Я тебя умоляю, малыш! Значит, у тебя сейчас будет мастер-класс не только по готовке. — Су игриво подмигнул.       Су, ещё полный сил, с энтузиазмом взялся за маринад для курицы, его движения были быстрыми и уверенными. Он ловко смешал оливковое масло, чеснок, лимонный сок, розмарин и специи в большой стеклянной миске. Добавив куриные кусочки, он тщательно перемешал их, чтобы каждый кусочек был равномерно покрыт ароматной смесью.       — А теперь отправим это в холодильник, — сказал он, аккуратно закрывая миску и ставя её на полку. — Соус приготовим, когда курица будет готовиться на гриле. Там с ним возиться минут пятнадцать от силы. И рис тогда же отварим. Смотри, ужин почти организован.       Хёнсу, наблюдавший за Су, не мог не восхищаться его организованностью и умением быстро управляться с готовкой. И это всё с одной здоровой рукой.       Омега не выдержал и снова обратился к Сону:       — Сон, я дико извиняюсь, но зачем тебе тут савоярди? У тебя тут как будто настоящий целый магазин!       — Я люблю печенье, — безэмоционально ответил альфа.       — Сон, савоярди… Серьёзно?       — А что с ним не так?       Су закатил глаза с улыбкой.       — А теперь тирамису! — И с энтузиазмом продолжил: — Чтобы к вечеру пропиталось!       Омега быстро собрал необходимые ингредиенты для упрощённого десерта: маскарпоне, сахар, кофе, и савоярди. Он работал с удивительной скоростью и точностью, взбивая крем, а Хёнсу помогал, обмакивая печенье в кофе. Вскоре перед ними уже стоял аккуратно собранный десерт, который Хёнсу осторожно накрыл и поставил в холодильник.       — Вот так! — сказал Су, вытирая руки. — Теперь у нас есть и ужин, и десерт. Всё будет просто восхитительно.       Хёнсу смотрел на него с улыбкой, восхищаясь не только его кулинарными навыками, но и его энергией и страстью к готовке. Но этой энергии и страсти всегда хватало только на то, чтобы всё начать, разнести в пух и прах всю кухню, а дальше Су всегда требовалась помощь его ненаглядного мужа.       Омеги быстро убрали грязную посуду, и Су сказал:       — Что-то я уже подзаебался, а к обеду даже ещё не прикоснулись.       Он подошёл к альфам с игривой, но всё же слегка отчаянной улыбкой.       — А где вино? Мне нужен допинг, — его голос звучал почти драматично.       — У тебя же перелом — тебе нельзя вино, — спокойно возразил Сон.       — В теории я здоров — гипс уже в пятницу снимают!       — В шкафу слева. — Альфа едва наклонил голову, указывая направление.       Когда омега открыл шкаф, его глаза широко раскрылись от удивления.       — Это же не просто шкаф! Это винный шкаф! Юнги! Нам такой тоже нужен!       Су выбрал вино, какое захотел. Однако, уважая хозяина, решил не трогать те бутылки, которые были подороже.       Затем Су продолжил демонстрировать всю свою харизму:       — Юнги, помоги, пожалуйста, бутылку открыть.       Он передал бутылку мужу и сразу же обратился к Сону:       — А где бокалы? — спросил он, явно наслаждаясь процессом.       Потом обратился снова к Юнги:       — Поможешь раздавить чеснок и отправить его на сковородку? А через минутку вынуть и добавить масло с креветками. Они ведь готовятся моментально, да?       Спагетти уже были почти готовы, когда Су снова обратился к Сону, на этот раз с совершенно невинным выражением:       — Сон, нужны твои руки альфы, — сказал он мягко, но без намёка на кокетство, — открой эти сливки, пожалуйста, которые переживут всех нас. Господи, они даже тараканов переживут! Как вообще их делают, что они вечные? О! Отлично, спасибо! И вылей их заодно в кастрюльку, окей?       Сон, поражаясь собственной реакции — едва сдерживая улыбку, выполнил просьбу. Су продолжал координировать процесс приготовления с лёгкостью, превращая обыденную готовку в настоящее кулинарное представление. Хёнсу наблюдал за этим с восхищением, чувствуя, как энергия и позитив Су заряжают всю комнату.       Сон вопросительно посмотрел на Юнги, который, понимая, что сейчас придётся делать всю работу им, просто улыбнулся.       Омеги сидели у стола и продолжали болтать, хихикая и попивая вино. Су уже даже забыл командовать действиями альф, наслаждаясь моментом и лёгкостью общения Хёнсу.       Юнги ответил на неозвученный вопрос Сона:       — Мы не теряем время, там всё равно пока информация перекачивается. А это… просто мозги расслабляем сейчас — смена деятельности и вот эта вся ерунда.       — Я не против. Просто почему нельзя сказать прямо: «помоги» или «сделай»?       — Потому что омеги так не разговаривают, — улыбнулся Юнги. — Су, по крайней мере. И, судя по тому, что я вижу, Хёнсу — тоже.       Юнги знал этот рецепт и поэтому доготавливал сам, прекрасно зная все пропорции и последовательность действий.       Сон впервые оказался в такой ситуации. Его окружали люди, которые ему не угрожали, и по отношению к которым он не должен был предпринимать ничего. Вкусные запахи обеда уже разносились по пространству, смешиваясь с запахами его гостей и самого важного человека из присутствующих. Внутри было так приятно.       Он вдруг осознал, что это чувство… если не чувство семьи, то что-то в ту сторону. Чувство умиротворения и доверия, которое сейчас зарождалось внутри, казалось таким новым и странным. Даже пугающим. Нежность и тепло медленно, но уверенно заполняли его сердце, проникали в каждый атом его существа. Ему было страшно, потому что это было нечто трепетное и уязвимое, чего он раньше не знал. Эти эмоции были настолько непривычными, что он почти физически чувствовал, как его защита рушится, оставляя его беззащитным перед этим новым миром чувств.       Каждый час, проведённый в окружении этих людей, поглощал его всё больше и больше. Нежность, интерес и тепло, исходящие от Хёнсу и других, постепенно растапливали ледяную оболочку, которую он так долго носил. Внутри него росло чувство трепета и страха одновременно, ведь с каждым мгновением он становился всё более уязвимым. Он понимал, что это небезопасно, что эти чувства могут сделать его уязвимым как никогда, но не мог остановиться. Он отчаянно сопротивлялся, но сдался.       На этих мыслях он поймал на себе взгляд Хёнсу, который повернулся в его сторону. Омега улыбнулся, и в этой улыбке было столько тепла и искренности, что сердце Сона затрепетало. Он подумал, что такие «контрольные выстрелы» он хочет получать как можно чаще. Но только от этого человека. Эти мгновения приносили ему радость и успокоение, которые он никогда не испытывал. И несмотря на страх, который они вызывали, он знал, что хочет чувствовать их снова и снова.       Он уже почти дал себе разрешение на чувства.       …       В конце обеда Су спохватился:       — Пирог! Я забыл про пирог!       — И очень хорошо! — подхватил Хёнсу. — Во мне не осталось места. Всё было очень вкусно! Спасибо!       — Да-а-а, — протянул Су, — наши альфа отменные повара!       — Помощь с посудой нужна? — поинтересовался Юнги с едва заметной улыбкой, смотря на мужа.       — Нет, спасибо. С тарелками мы справимся сами.       Альфы подошли к компьютеру, а омеги быстро расправились с посудой и прошли в гостиную, снова устроившись на диване. Рядом крутились волки, которые тоже только что получили своё мясо и были лениво-сытые. Су уже и не помнил, как испугался вначале, когда увидел их. Сейчас он их гладил и обнимал, чувствуя себя абсолютно комфортно. Они с Хёнсу сидели на диване, утопая в очередной интересной беседе, которая казалась им бесконечно живой и важной.       В какой-то момент на обоих навалился сон, и они одновременно задремали, уютно устроившись под одним пледом.       Когда альфы поняли, что стало непривычно тихо, они перевели взгляды и увидели, как эти двое скрутились на диване и мирно спали.       Не сговариваясь, оба произнесли:       — Наконец-то тишина.       За это время они смогли выяснить достаточно многое. Прежде всего — кто такой Норвег.       …       Омеги проснулись, но дома не было ни альф, ни волков.       — Значит, на прогулке, — сонно сказал Хёнсу, потягиваясь.       Постепенно просыпаясь, они услышали, как вернулись Сон и Юнги, активно что-то обсуждая.       — Как успехи? — поинтересовался Су с явным любопытством.       — Мы обработали всю информацию с первого телефона, и узнали кто такой Норвег. Его зовут Кан Хванг, в Инчхоне у него металлургический завод, и в Чхонджу — фармацевтический. И вот этот завод они делят с бизнес-партнёром и по совместительству его тестем, которого зовут Пак Ун.       — Но это не самое интересное, — начал Сон, — это всё для общества, хотя деньги приносит хорошие. Хванг действительно занимается продажей людей, уже довольно давно. А вот его друг, Ун, уже несколько лет старается пробиться в продажу оружия. Но, никак.       Омеги тут же простились с остатками сна, их внимание было полностью захвачено услышанным.       Юнги включил фото и спросил у Хёнсу:       — Это он?       — Да, он, — уверенно ответил омега.       — А вот этого знаешь? — Юнги включил следующее фото.       — Нет, этого не знаю. — Хёнсу внимательно посмотрел на экран, но лицо на фотографии ему было незнакомо. — Нет, точно нет, не знаю.       Су наклонился к мужу и обнял его здоровой рукой. Как только он посмотрел на фото, его глаза широко раскрылись.       — Вы что, нашли ещё как-то брата-близнеца отца Чонгука и Чонхо? — Су коротко, но громко посмеялся. — Ну реально, если бы я не знал, что он мёртв, я бы подумал, что это он, у них же улыбки один в один! Да вообще вся треть лица — челюсть, подбородок.       Юнги и Сон переглянулись.       — И кто это? — поинтересовался Су.       — Это Минхо, сын Норвега, — ответил Юнги, и тут же, смотря на Сона, добавил, — я тебе сказал слово в слово.       — Насколько я помню, — продолжил Сон, — биологического отца не было у братьев Чон в жизни.       — Да. Но что с ним стало мы так и не выяснили. Мать Чонгука говорила, что он погиб. Но, когда Гук был ещё подростком он как-то попросил её отвезти его на могилу того, но она сказала, что её тут нет. Что якобы какие-то дальние родственники его похоронили в другом городе и вообще где, она не знает. Тебе тоже это кажется странным?       — Весьма.       — Эй, вы что, реально думаете, что… Ну нет, это же бред какой-то! Какова вообще может быть вероятность этого?! Алло! — Су пощёлкал пальцами перед лицом альф. — Как мать Чонгука могла быть знакома с такой семьёй?.. Ну, в смысле она бедная простушка без родителей с одной тётей, а тут этот прынц. Как вообще?..       — Нужно проверить, — тут же уверенно ответил Сон.       — Давайте, господа, тогда сделаем ставки, что ли, — беззаботно улыбнулся Су.       — Нужно доделать остальные телефоны, — подытожил Юнги, — я сейчас доделаю всё с этим, отправлю тебе всю инфу. И если ты не против, завтра мы приедем снова.       — Да, конечно. Нужно разобраться с этим быстрее. Как я понимаю, — Сон сложил руки на груди, сделал достаточно глубокий вдох, — мы сейчас не Кимов защищаем, а разрабатываем план как избавиться от Норвега?       — Да, — уверенно и спокойно подтвердил Юнги.       …       Ужин уже давно был съеден.       И две бутылки вина уже были выпиты омегами. Су искал своё любимое фруктовое сладкое, но такого не нашлось. Зато он нашёл сладкий джем — вот так были выпиты две бутылки белого сухого, приправленного несколькими ложками джема, которое Су нашёл в запасах.       На удивлённый взгляд Хёнсу, Су лишь ответил:       — Пока не комментируй, сделаешь это, когда попробуешь.       А когда Хёнсу попробовал, он только протянул бокал со словами:       — Почему это так вкусно!       Су довольно расплылся в улыбке.       — А я говорил, малыш. Идём устроимся поудобнее и перемоем этим двоим косточки.       Они ушли в часть дома, где их не было ни видно, ни слышно. Единственный раз за три часа, когда Юнги увидел Су, это было, когда он деловито проходил мимо них со второй бутылкой и баночкой джема.       Сон, строго и с полной серьёзностью, сказал:       — Су, не спаивай мне ребёнка.       — Охренеть, «ребёнок»! — фыркнул Су, смеясь, — Жеребёнок, аха!       Сон лишь с недоумением взглянул на Юнги, который улыбнулся:       — Я не буду это комментировать, не спрашивай. Я сам иногда не понимаю его действия и поведение.       …       Омеги нашли себе уютное место, где могли в тишине обсуждать события дня и делиться своими мыслями. Их разговоры были наполнены серьёзностью и смехом с шутками, создавая тёплую и расслабленную атмосферу. Су был в своей стихии и комфорте с Хёнсу.       С каждым глотком вина, они становились всё более откровенными, делясь своими мечтами и страхами, как будто это была давняя традиция между лучшими друзьями. Хёнсу лёг головой на колени Су, и тот начал проводить рукой по его волосам.       — Он мне нравится.       — Я знаю.       — Это настолько очевидно? — безнадёжно и грустно усмехнулся Хёнсу.       — Да, — улыбнулся Су.       Омега закрыл ладонями лицо и тихонько простонал в них:       — Пару дней и я просто в лужу — какое позорище.       — Эй! Почему это?! Не говори так! Выбор, конечно поражает своей смелостью, но это же прекрасно!       — Что прекрасного? Это же только я, когда смотрю на него тупею, у меня всё плывёт и всё. С его-то стороны нет такого… Это скорее трагично. Но я списываю это всё на то, что у меня скоро течка и поэтому я не соображаю. Она пройдёт и меня отпустит — перестану хотеть трогать, нюхать, или просто хотеть смотреть на него. Знаешь, он рядом просто стоит, а меня уже вставляет. У тебя был когда-нибудь секс под экстази?       — Нет. Но, думаю я тебя понимаю. — Улыбнулся Су, вспоминая ощущения, которые испытал во время оргазма, когда ставил метку Юнги.       — А я — да. Было пару раз… Так вот это, даже близко не напоминает того кайфа, когда он просто рядом. У меня каждый, блять, волосок на теле дыбом поднимается. — Хёнсу поднял нетрезвые глаза на такие же глаза Су. — Я сошёл с ума — такой у меня диагноз, да?       — Ты просто влюблё-ё-ён, дурашка! И это прекрасно! Потому что взаимно! Ну как мне кажется.       — Это жестоко — смеяться над страдающими от чувств.       — А я не смеюсь! — Су сделал большой глоток вина. — Ты что, не замечаешь, что ли как он смотрит на тебя?! Вот когда мы с ним увиделись впервые, он на меня смотрел так, как будто хотел оттрахать и потом сожрать. Было мерзко и страшно! А вот ты-ы-ы-ы — это совершенно иное! Он на тебя смотрит так, как будто хочет тебя уберечь и защитить даже от себя самого. И ты всё ещё убежден, что у вас это не взаимно? Смешно! Потому что так не смотрят, когда всё равно. Понимаешь? Да он из-за тебя четверых убил! Алло! Четверых!       — Ну не знаю…       — Просто… ну как сказать… вы на разных уровнях.       — Чего?..       — Ну вы эмоционально на разных уровнях. Ты как будто уже выпускник, а он только в ясли пошёл. Делай ему скидку. Я думаю, что он просто тупо не знает, что ему делать с тобой.       — Альфа и не знает? Не смеши меня. Это называется «если бы хотел»       — Не все чуткие. А Сон вообще… да бля, это же Сон! О чём вообще мы говорим? У него эмоциональный диапазон как у самой маленькой крошечки.       Раздалось громкое «Су! Поехали».       — Твою ж … как всегда, на самом интересном — пробубнил он. — Мы завтра приедем снова и договорим. Короче, помогу тебе растопить эту ледышку. Посмотрим, кто ещё будет лужей в конце. И завтра привезу реально вкусное вино, а не вот это вот.       — Это звучит как сценарий для трагикомедии.       — Не-а. Сделаем романтическую комедию с элементами порно, ну или эротики… это уже в зависимости от ваших предпочтений, — омеги рассмеялись, но донеслось снова «Су!»       — Да, дорогой, — проорал омега в ответ мужу, всё ещё смеясь.       — Спасибо за знакомство, ты такой классный, — мило и пьяно улыбнулся Хёнсу.       — Оставь мне свой номер.       — А … у меня нет телефона сейчас.       — Хм… понял. Завтра исправим это. Всё, идём, а то меня Юнги завтра не возьмет с собой.       На прощание Су заботливо и с угрозой в голосе сказал Сону:       — Только попробуй обидеть моего друга, покусаю!       Он снова обнял Хёнсу и чмокнул в щёку.       — До завтра! …              Tommy Profitt feat. Fleurie-In The End (Mellen Gi Remix)       Как только за гостями закрылась дверь, Сон отправился обратно за компьютер, а Хёнсу сел на диван и подозвал волков, начал с ними играть. Альфа не работал, только делал вид — он подглядывал за омегой. Его взгляд был прикован к Хёнсу, наблюдая, как тот расслабленно лежал на диване, а Тень запрыгнул на него, и пытался облизать.       Омега смеялся и отворачивался, а Тень, как щенок, продолжал атаку своей игривостью и вниманием. Хёнсу пытался уклониться от языка волка, но это только вызывало больше веселья. Звук его смеха, искреннего и заразительного, наполнял комнату теплотой и радостью.       Сон, наблюдая за этой сценой, не мог не улыбнуться. Он видел, как Хёнсу сиял от счастья, играя с Тенью. Тень продолжал вертеться и веселиться, как будто понимал, что приносит омеге радость.       Сон чувствовал, как его сердце наполняется теплом, глядя на эту картину. Он не мог отвести глаз от Хёнсу, который, несмотря на всё пережитое, находил в себе силы смеяться и наслаждаться моментом. Это было одновременно трогательно и вдохновляюще.       Альфа сейчас понял, что ради этого смеха и этой радости он готов сделать всё возможное, чтобы защитить Хёнсу, чтобы сохранить эти моменты счастья. И чтобы подарить ещё большее чувство, которое Сон пока не осмеливался признать в себе.       А ещё альфа очень чётко ощутил, что хочет быть на месте волка. Это он хотел обнимать и прижиматься всем телом к омеге, это он хотел ощущать тепло тела, вдыхать его аромат и делиться всеми своими чувствами, которые бурлили в душе.       Это откровение пришло к Сону неожиданно, но сразу заполнило всё его существо. Он чувствовал, как его сердце застывает и растапливается одновременно, переполняясь трепетной нежностью. В голове вспыхнуло образами, как он обнимает Хёнсу, ощущая его близость, как слышит его дыхание, чувствует биение его сердца рядом со своим. Он представил себе, как его руки обнимают омегу, как он прижимает его к себе, давая защиту и тепло, которые омега так заслуживает и нуждается. В этом моменте было что-то глубоко интимное и трепетное, то, что ранее Сон никогда не испытывал.       Это было гораздо большее, чем физическое желание — Сон хотел делиться с Хёнсу каждым своим чувством, каждым своим биением сердца. Он представлял, как его губы касаются кожи омеги, как он выцеловывает его с головы до пят, погружаясь в это чувство полной близости и единства.       В этот момент Сон осознал, что Хёнсу стал для него чем-то невероятно важным. Это был не просто омега, которого он спас. Это был человек, который своим присутствием наполнил его жизнь смыслом и нежностью. И он был готов сделать всё, чтобы сохранить это чувство. Он был готов на всё, чтобы Хёнсу оставался рядом.       Сон зажмурился, пытаясь успокоить себя. Он сильно потёр ладонями закрытые глаза, надеясь, что это поможет избавиться от нахлынувших чувств и образов. Когда он открыл глаза снова, ситуация только ухудшилась — из-за возни и ёрзания футболка Хёнсу задралась почти до груди.       Эта картина вызвала у Сона эмоции такой силы, которую он не мог больше игнорировать. С трудом сдерживая себя, он резко закрыл ноутбук и встал, чувствуя, как внутри него нарастает желание.       Когда он подошёл к омеге, его сердце билось быстрее, и альфа практически ревностно отдал команду:       — Место!       Волки, услышав его, послушно спрыгнули с дивана и отошли в сторону. Сон смотрел на Хёнсу трудно описуемым взглядом — от желания до внутренней борьбы.       Сон сел рядом с поднявшимся Хёнсу, который сейчас поправлял футболку, приводя себя в порядок.       — Извините, я помнил про диван, но он был таким милым и игривым. И это так удивительно и кайфово! — Хёнсу нетрезво улыбался на всё лицо, а глаза светились радостью.       — Что именно? — спросил Сон на удивление очень мягким голосом.       — Ну он такой огромный, почти дикий волк, а во всей этой возне игрался как щенок, облизывал меня, спрятав зубы и когти. Он даже фырчал! С вами он тоже так играется?       — Нет, — коротко ответил альфа.       Хёнсу заглянул в глаза Сону, и этот взгляд был как доза экстази, переполняя его внутренними вспышками света и жара.       — Сейчас со мной Су делал такое… Чего никто никогда не делал.       — И что это было? — тихо, даже настороженно поинтересовался альфа, почему-то зная наперёд, что ответ заставит сожалеть о самом вопросе.       — Я покажу.       Он медленно наклонился к Сону, лёг головой на его колени. Взял его ладонь, которая оказалась практически раскалённой, как показалось омеге, и положил на щёку, но не поспешил убрать свою руку с руки альфы. Проскользил ладонью до контура челюсти и положил ладонь на волосы.       Сон замер, его дыхание стало тяжёлым, и он почувствовал, как внутри него как будто что-то начало менять форму: что-то скручивалось или наоборот распирало, он сам не мог понять, что с ним происходило.       — Вот так, — прошептал Хёнсу, закрыв глаза. — Он гладил меня по голове. Меня никогда так не гладили. Это так приятно оказалось…       Сон почувствовал, как его сердце начало таять. Он весь начал расплавляться. Ведь для него это было не просто прикосновение. Он только что разрешил себе чувствовать и позволил омеге прикоснуться к его душе.       Омега убрал руку, положив её себе на грудь. А рука Сона медленно и абсолютно неуверенно начала самостоятельно двигаться по его прядям. Каждое прикосновение было трепетным, даже боязным.       — Я не умею этого делать, — шёпотом, едва-едва слышно произнёс альфа.       — Какая наглая ложь, — не открывая глаз, практически умирая от ощущений нежности, так же тихо ответил омега, облизнув губы. Он легонько потёрся головой о бедро альфы и выдохнул чуть тяжелее обычного выдоха.       — Тебе нравится? — спросил Сон абсолютно новым для себя самого голосом — дрожащим от трепета.       Хёнсу не отвечал уже, наверное, минуту, прислушиваясь к каждому прикосновению. Он ощущал каждое движение, каждое прикосновение, как что-то священное. Когда он медленно поднял веки, встретился со взглядом альфы, который заставил его проститься с последними крохами здравомыслия. Он медленно поднял руку, нежно подушечками пальцев коснулся губ альфы.       — Я хочу вас поцеловать…