Первое впечатление

Поначалу, встретив старшекурсников, Юджи была немного обескуражена, ведь Годжо-семпай и Гето-семпай явно невзлюбили её с первого взгляда. Да и сами парни внушали страх. Если тот же Годжо открыто показывал свою неприязнь при виде младшей, корча разные гримасы, чем вгонял Юджи в недоумение сначала, то вот Гето улыбался, но улыбка явно была притворной, слишком слащавой. Да и сама розоволосая видела, что стоило парню отойти, как его напускное дружелюбие исчезало, а на смену улыбке приходило отвращение, которое с ним разделял Сатору. С какой-то стороны Юджи могла понять, почему не нравилась старшим. Одной из главных причин, которая, пожалуй, была на первом месте, был тот факт, что она являлась Сосудом Короля Проклятий. Из-за этого «обстоятельства» у всех магов прибавилось работёнки, но, как донесли Итадори сокурсники и второкурсники, именно Годжо с Гето назначили надсмоторщиками над её скромной персоной. Второй причиной было родство с Васуке Итадори, который приходился девушке дедом по отцовской линии. Старика в мире шаманов уважали и почитали, а его труды берегли как зеницу ока. И тут откуда не возьмись, появляется она, его внучка. Да, Итадори-старшего, бесспорно, уважали и продолжают это делать по сей день, но этот «старый чёрт», как отзывались многие старшие маги о мужчине, был той ещё занозой в заднице для шаманского мира. И, как все предполагают, Юджи будет точно такой же. Хотя она уже начала такой являться для них. Третья причина вытекала из второй. Юджи унаследовала от своей семьи «тигринное наследство», как она сама это называла. С одной стороны, это могло ей помочь, а с другой привлекало слишком много внимания. Хотя даже проблема была не во внимании, к которому она уже привыкла за годы жизни среди гражданских, не привыкших видеть неохраняемых особенных, как она. Проблема была в том, что Юджи была «бракованной», как окрестили её маги. Этот брак проявлялся в неспособности розоволосой прятать свои уши и хвост от любопытных глаз. Васуке же твердил внучке, что это нормально, что так бывает у многих и что из-за этого не стоит горевать, но, к сожалению для нервных клеток золотоглазой, шаманы так не особо считали. И четвёртой — довольно спорной — причиной был её пол. Когда Юджи была маленькой, то дедушка однажды, глядя на то, как она пытается поймать кончик его хвоста, сказал: «— Юджи, если однажды случиться так, что ты попадёшь в общество одних припизднутых людей, то умей постоять за себя. Тебе не дадут покоя уже из-за того, что ты Итадори, а учитывая, что ты ещё и баба, то тебя будут стараться сжить со света». «Возможно, старик и был в тот момент немного резок, — вспоминая наставления деда, думает Итадори в свой первый день в мире шаманов, — но как же он был прав, чёрт возьми!». Не успели Юджи привести в техникум, как её уже желали видеть старейшины. Желательно, прикованной всеми цепями и печатями к электрическому стулу. Увидев, что Сосудом оказалась девчонка, старики вообще посходили с ума. Как-то об этом прознал сам Васуке, прибывший на это заседание и начавший раздавать всем затрещины за свою наследницу, пока та, воспользовавшись помощью проклятья, сидящего внутри неё, под шумок сбежала. После Сукуна не раз предупреждал девушку, что ей в еду понамешали всяких отваров, чтобы повысить её, скажем так, либидо, а в нескольких кварталах от неё сидел и выжидал какой-нибудь сынок какого-то клана, желавшего заполучить эту силу себе. Женщин-магов и так было через чур мало, но отношение к ним из-за этого почему-то лучше не становилось. Юджи это всё чертовски как не нравилось. Ещё и эти два клоуна ходили с противными рожами, всё чаще и чаще раздражая Итадори. Она уже всеми силами старалась упросить директора давать ей миссии как можно дальше от техникума и, если это возможно, то на подольше. Но Яга-сан был непреклонен. Одной Итадори он дать задание не мог, так как у неё ещё не было минимального ранга для этого, а всей команде первокурсников особо сложные миссии по этой же причине дать не могли. — Бесят жутко! — возмущалась Нобара на каждый отказ. — Знают ведь, что мы справимся, но нет! «Нельзя, вы ещё на четвёртом уровне, мы не можем позволить»! — передразнивая старших, беснуется девушка. — Зато на встречу с особым уровнем нас отправить без сенсея и всякой подготовки они могут, — поддакивает Мегуми, кивая. — Там-то нам сил хватило, а дать задание, где будет кто-то посильнее четвёртого, они не способны. Юджи, слушая возмущения друзей, с каждым новым словом чувствует, как стыд и вина пожирают её изнутри. — Вы простите меня, — потирая заднюю часть шеи, бурчит она, опустив голову. — Это из-за меня вам ничего дать не могут. Боятся, что Сукуна выйдет из-под контроля, захватит моё тело и пойдёт бесчинствовать. Вас и в ту ловушку из-за меня загнали, хотели избавиться. Так что простите меня, пожалуйста. Фушигуро с Кугисаки недоумённо переглядываются, возвращая своё внимание погрустневшей розоволосой. — Итадори, прекращай, — неловко начинает парень, не зная, как поддержать девушку. — Твоей вины в этом нет. — Вот именно! — поддерживает товарища рыжеволосая, хлопая Юджи по плечу. — Не твоя вина, что эти старики такие мудаки. Да и ты гордиться должна, что заставляешь всю верхушку голову ломать и бояться одного твоего имени. Юджи, слушая слова поддержки, не может не улыбаться. И пускай Рёмен ворчит, что она с этой улыбочкой похожа на круглую идиотку, ничего страшного. Юджи просто счастлива, что у неё появились такие друзья, как Мегуми с Нобарой.

***

— Ненормальные, — цыкает Сатору, видя кучку из первокурсников и второкурсников. — Решили подпевать этой неумёхе. Сугуру с Сёко поднимают головы от телефонов, смотря на тренировочную площадку, с которой кохаи уже собираются уходить. Теперь с проявлением второго «я» ходила не только Итадори. Чтобы поддержать подругу, первокурсники перестали убирать свои уши и хвосты, а за ними подхватили и второкурсники, на лепетания младшей говоря, что так даже удобнее. — А какой смысл вообще их убирать? — кривится Иэйри, недовольно смотря на белобрысого. Его и Гето отношение к новенькой она не разделяла от слова «совсем». Эта девочка-солнце безумно ей нравилась и терпеть такое отношение к ней она больше не могла. — Ладно ещё во время миссии, чтобы проклятья за хвост не схватились, но просто в жизни? Они же не мешают никак. Посмотри вон на гражданских. Ходят, не убирают и нормально всем. Среди магов повисает молчание, которое разбавляют доносящиеся обрывки разговоров и смеха с тренировочной площадки. — Сёко, и ты туда же? — удивляются сильнейшие. — И я, — девушка, посмотрев с отвращением на друзей, встаёт со скамьи, направляясь к смеющейся компании магов. Стоит ей немного приблизиться к ним, на ходу пряча сигарету в полупустую пачку, как розоволосая тут же переключает своё внимание на неё. Кареглазая чётко видит, как в золотых глазах зажигаются радостные искорки. — Сё-чан! — первокурсница в ту же секунду подбегает к старшей, ошарашивая других своей скоростью, сгребая ту в охапку, даже приподнимая над землёй. — Фу, ты опять курила! — кривится она, уловив неприятный для себя запах. — Прости, Юджи. Это было в последний раз, — третьекурсница и в самом деле чувствует укол вины. — Я бросаю. — Ты в который раз уже бросаешь, — полосатые ушки опускаются к голове. — В этот раз точно брошу, — видя это, отвечает шатенка, сжимая пачку сигарет в кармане формы. — Даю слово. Между Сатору и Сугуру повисает молчание, которое нарушает брюнет, на выдохе спрашивая: — И что это сейчас было?

***

— Из всех возможных нам досталась ты, — ссутилившись, причитает Годжо, вышагивая с Гето впереди девушки, тоже недовольной таким раскладом. — Ничего не умеешь, никаких техних не знаешь, в нашем мире каких-то несколько месяцев. Ещё и наследство своё спрятать не можешь. Позор для рода Итадори. — Сатору, ты слишком придирчив к бедной первокурснице, — Юджи не видит, но чувствует, как на лице Сугуру-семпая появляется его фирменная лисья улыбка. — Она же у нас в техникуме всего ничего, ещё ничему не обучена, хотя и является единственной наследницей Итадори-сана. Юджи понимает, что это намёк на то, что старик настолько был в ней разочарован, что даже не обучал ничему, раз она загремела к ним в техникум ничего не знаючи. Злиться уже нет сил. Хотят оскорблять — да пожалуйста. Главное, чтоб не лопнули от своего чсв, а то ещё повесят на неё убийство двух надежд магического мира. Чутьё внутри начинает бить тревогу, заставляя и так поотставшую от семпаев первокурсницу остановиться, прислушиваясь. Своим инстинктам и ощущениям она привыкла доверять, порой полностью и безоговорочно действуя по ним. — Да та же сучка Кугисаки была б в команде не такой бесполезной, как ты, Ит… — Годжо не успевает закончить свою мысль, как его сметает красно-чёрным вихрем на пол. Открыв глаза и придя в себя после удара, Сатору видит сидящую рядом с ним Итадори, держащую одну свою руку на его груди, не давая подняться, а вторую на груди Гето. — Ты что?!. — начинает было он, но недовольно шипит, стоит девушке надавить сильнее. — Молчать, — третьекурсники замирают, не в силах пошевелиться. Голос младшей потерял те мягкие нотки, которыми обладал даже когда та была на грани сорваться на них за издевательства. Черты лица заострились, теряя мягкость, ногти отрасли, цепляясь за форму и, если розоволосая немного надавит, то вполне могли войти в плоть. — За Нобару я ещё припомню, — шепчет Юджи, кидая быстрый взгляд на блондина. — Если хотите жить, то лучше не двигайтесь, — предупреждает она, убирая руки с чужих тел, больше не удерживая их на месте. Тех коротких секунд хватает парням, чтобы рассмотреть, как до этого лениво плескающееся золото в девичьих глазах превратилось в какие-то драгоценности, отдающие холодным отблеском. — Она стала хищником, — неуверенно тянет Гето, стоит Итадори скрыться в другой комнате, ничего не поясняя магам. — Стала или нет, — подскакивает Годжо, — неважно. Важно понять, что здесь происходит. Понять в итоге у них ничего не выходит. Стоит им выйти из пустой комнаты, куда их перетащила девушка, чтобы хоть на какой-то срок спрятать от проклятий, почему-то нацеленных именно на неё, как проклятья, почуяв новую жертву, стремятся к ним почти всей толпой. Юджи, летя за ними, поздновато понимает, что это ловушка, придуманная этими существами, но поделать уже ничего не может. Да, она бы могла оставить семпаев разбираться с этой тучей тварей и одних, раз они Сильнейшие с большой буквы, но совесть не позволяла. Пусть они и поливали её грязью, не желали принимать её существование, но не в праве она была из-за этого бросить их, во сколько раз бы они её не превосходили по силе. — ИТАДОРИ!!! — янтарноглазая слышит, как в унисон кричат старшие маги, почти оглушая её, а что-то острое режет по её спине, проходя через плоть. Кровь обжигает тело, проходя сквозь толстовку. — Не ссы, мелкая, прорвёмся, — говорит Сукуна, усмехаясь. В голове слышится звук ломающихся костей, которыми заполнено всё царство Короля. — Прорвёмся, — повторяет Итадори, в ту же секунду поворачиваясь к магам спиной и перехватывая конечность существа, которая почти продырявила ей голову. Губы обжигает ядовитая усмешка, а по телу начинают расползаться татуировки. Как же Юджи давно не выпускала пар.

***

Юджи открывает глаза. Над собой она видит белый потолок, под собой чувствует что-то железное и безумно холодное. Опустив взгляд чуть ниже, видит на себе белую простынь, а из-под неё выглядывают её стопы. На большом пальце одной из них привлекательно висит бирочка. — Сукуна, ёб твою мать, — хмурится девушка, тут же заходясь в кашле. Откашлявшись, шаманку пробивает на хохот, который она сдерживать даже не собирается. Она с того света вернулась, ей можно. Встав босыми ногами на холодный пол, чтобы завязать на своём теле простынь, Юджи, положив снятую с ноги бумажку на стол, пытается вспомнить произошедшее. Вот уже конец битвы с проклятьями, в которой она, естественно, вышла победителем. Вот она, вроде как перепачканная в крови(?) этих тварюг и (не)множко своей поворачивается к очухавшимся после всего старшим. Вроде даже что-то там пробурчала им уже на остатках ускользающих сил, а потом, видя расплывшиеся обеспокоенные лица и подорвавшихся владельцев, наступила темнота. — А я от потери крови умерла или из-за чего? — садясь на единственный стул в морге, спрашивает Юджи своё персональное проклятье, закидывая ногу на ногу. — В каком-то смысле, да, — спустя какое-то время откликается Сукуна. — Я начал твоё восстановление, а они уже тебя похоронить собрались. Я всё лечу-лечу, а они тебя вскрывать вздумали. Вообще у людей мозгов нет. Розоволосая уже готовится поддержать беседу о том, какие же шаманы бестолковые, но замирает с открытым ртом, заметив в дверях таких же застывших магов. И ладно, если бы это Мегуми с Нобарой пришли её оплакать или цветочек положить. Да те же второкурсники были бы тут уместнее, чем эти двое, которые всё время только и делали, что показывали, как она, Итадори Юджи, им неприятна. — А вы чего тут? — вздёрнув бровь, спрашивает девушка. Неужели совесть загрызла, что они решили хоть в морге перед её хладным трупом извинения принести? Юджи едва смогла удержаться на стуле, когда на неё в прямом смысле слова налетели третьекурсники, сжав в объятьях, от которых у неё наверняка сломается пара тройка рёбер. Такая тактильность с их стороны была настолько непривычна, что студентка не смогла произнести ни слова, просто положив руки им на плечи, приобнимая, успокаивающе похлопывая. — Прости, — говорит Гето, усиливая хватку на загорелом теле младшей. — За поведение это отвратное и по-детски глупое, за миссию эту и за то, что не смогли защитить. Прости, если сможешь, Итадори. — Прости, Итадори, — подключается Сатору. У Юджи на секунду округляются глаза, когда она чувствует, как её плечо обжигает горячая влага, но она ничего не говорит. Только, ненадолго замявшись, запускает свою руку в светлые пряди, пропуская их через пальцы и массируя кожу головы. — Я правда виноват, прости. — Вы что-то расчувствовалась, — улыбается она, кое-как протиснув свою голову между чужих тел, облепивших её. Потерявшись головой о черноволосую голову, поправляет тигриное ушко. — Над прощением долго думать не буду, тут и так всё понятно. Спасибо, что не бросили в том здании, а довезли обратно в техникум. Сатору с Сугуру сжимают губы, чувствуя отвращение к себе. То, что младшая предполагала, что они могут оставить её там, уже говорило о том, насколько же они отвратительно выглядят в её глазах. Впрочем, они с этим поспорить не могли. Сами были виноваты. Теперь их задачей было заслужить доверие этой девушки.

***

Маг выдыхает. Теперь всё закончилось. Теперь все могут выдохнуть спокойно. Особенно она. Заметив в дали розовую макушку, он, взмахнув рукой, кричит: — Юджи! — Годжо расставляет руки пошире, готовясь поймать спешащую к нему девушку, среагировавшую на оклик, вмиг узнав его обладателя. — Сатору! — та, подбежав к нему, прыгает, обвивая ногами его тело, чувствуя улыбку в своё плечо и обвивший талию пятнистый хвост снежного барса. Чужое тело, покрытое пылью, мелкими ссадинами и запёкшейся кровью не смущает их. — Вы вернулись! Только, — она оглядывается по сторонам, — куда ты дел Сугуру? — не получив ответа, Юджи хмурится, вмиг теряя всё веселье, захлестнувшее её с головой после встречи со всеми товарищами, которые, к её счастью и сохранению психики Рёмена, оказались живы и почти полностью здоровы. — Только не говори, что он… — Сатору, вот и не стыдно тебе доводить такую прекрасную даму до слёз? — шаманка выдыхает, слыша родной голос позади себя. — Юджи, а меня обнимешь? — Предпочту доводить её до слёз при других обстоятельствах, — усмехаясь, Годжо помогает другу перехватить девушку, чтобы та не упала. — Дурак, — показав язык блондину, говорит Итадори. — Ещё раз такое скажешь и получишь в лоб. Сугуру, — она счастливо улыбается, щурясь, когда мужчина стирает с её лица слёзы. — Да, милая Юджи? — улыбаясь фирменной лисьей улыбкой, отражающей его сущность, певуче тянет он. Розоволосая замечает слегка порванное чёрное ухо на голове Гето. — С тобой всё хорошо? Нигде болит? — тут же начинает допрашивать он под смех девушки. — Всё в порядке, — улыбается она, видя, что к ним подходят другие маги. Боевые ранения украшают каждого, но никто не обращает на эти мелочи никакого внимания. Главное, что все общими усилиями смогли выжить в этой войне. — Теперь всё в порядке, — она обводит взглядом каждого, особенно задержавшись на потрёпанном Мегуми, который отзывает шикигами, Нобаре, которая не унывает, хоть и потеряла глаз, и уставшей Сёко. Те улыбаются ей в ответ, копируя её привычку показывать знак мира. — Выдыхай, мелкая, — звучит голос в голове. — Всё закончилось. — И правда, — чувствуя тепло, распространяющееся в груди, шепчет шаманка. — Всё наконец-то закончилось. В подтверждение её слов Сатору и Сугуру целуют её в обе щёки, шкодливо улыбаясь, Нобара звенит гвоздями, грозясь вбить их в крышки двух гробов, если кое-кто не перестанет домогаться до её подруги, пока Мегуми уже в процессе призыва шикигами. На фоне смех остальных, с теплотой смотрящих на их очередную перепалку.