***
Если отбросить неимоверно раздражающую натуру, то Натан всё-таки не самый плохой человек. Как минимум на него можно положиться. И не только в игре, но и в жизни. Догадки, как он умудряется хорошо успевать по учёбе закончились, когда он передал Андрею шпору с его вариантом контрольной. Просто так. Ничего не спрашивая. Практически под носом у учителя. Стоит ли говорить о том, что он до сих пор не пересел на давно приготовленное классухой место? Кроме того он отлично справляется с поддержкой Кеши, хотя его об этом никто и не просил. Они словно спелись на поле. Матч на прошлой неделе это показал на все сто. Пока противники грызлись, они в одиночку, лишь с одной заменой на каждого расстреляли ворота со счётом 7-3. Для «Лисов» это был небывалый успех. Ладно выиграть, но с таким отрывом. Андрей всё ещё не хочет признаваться ни себе, ни тем более другим, но что-то в Натане точно есть. Очевидно, что первым, кто — и если — об этом узнает, станет Рита. Но она не так давно узнала, что Андрей не охотится за женскими сердцами, и тут сразу сбрасывать на неё такую информационную бомбу? Нет, она никому не скажет и под угрозой смерти — в этом он уверен больше, чем в себе самом. И именно по последней причине он и не горит желанием забегать вперёд. Да, они с Натаном проводят много времени. Да, это кажется чем-то… Здоровым? Насколько это применимо к истерзанному бегунку и депрессивному подростку конечно. Однако оно может рассыпаться в считанные секунды. Столько противоречий. Столько неуверенных «если». Раздражает, даже очень. И от этого так интересно.***
Ни одна сказка не длится вечно. Андрей знает и по своему опыту. Для них этой сказкой были прогулки по крышам гаражей, перекуры в туалете на третьем этаже и зависания у Никиты на квартире. Строилось ни одну неделю — рухнуло за вечер. Началось всё с того, что Натан не ответил на телефон. «Плёвое дело» — сказал Никита, которому тот не отвечал почти никогда. «Дело дрянь» — подумал Андрей и побежал за курткой. Ему Натан отвечал всегда. Односложно, неумело или просто просматривал входящие, но отвечал. А тут ничего и уже три часа. И это в выходной. Поиски длились достаточно, тем более в февральский мороз и по толстому насту снега. Они бы и не увенчались успехом, если бы не клок рыжих волос на снегу под подъездом дома, который находился в квартале от его жилья. С этого момента просто мёртвый Натан в фантазии Миронова стал растерзанным, перемолотым в фарш, раскиданным по рекам великой и необъятной. И вместе с этим всё больше отступал химический кайф. Следы борьбы припорошены снегом, путаются и петляют меж дворами, вскоре становясь обычными следами от ботинок и двумя почти ровными дорожками. Всё таки вырубили. Спустя ещё квартал Андрей слышит приглушённые голоса вдали. Больше и не надо. Два мужика и обмякшее тело — ну двое тащат пьяного третьего. Только вот этот третий с мешком на голове и оставляет явный красный след на снегу. Чёрная куртка сигает меж двумя мужланами и начинается потасовка. Опешившие, они едва успевают уронить Натана, как получают первые удары. Андрей только разогревается, а они уже матерятся и держатся кто за нос, кто за живот. Всё продолжается весьма недолго: в свете старого фонаря блестит лезвие. Глухой удар. Один упал. Удар ного. За ним хруст и дикий вопль. Уже лежит и второй. На этом бы всё и кончилось, но эйфория совсем ушла, оставив Андрея в опасной трезвости. Сколько он избивал бедного посыльного, не знает даже бог. Первое что он помнит это голубые глаза в окаймлении синих пятен и тёмно-красных подтёков. Они улыбались ему, а сам Натан то ли плакал, то ли благодарил. А потом мрак. Поликлиника. Чьи-то крики от боли и синеющие конечности. Ой, эти конечности — его. Видно Андрей позабыл, что все несколько часов был в куртке с майкой и домашних шортах. Неудобно как-то вышло. Получается, он забирает себе всю заботу — не хорошо. Или хорошо? Вроде хорошо, да и боль прошла. А ещё снится сон. Большое поле, тысячи болельщиков, их команда. Все поддерживают их, поздравляют с чем-то а Натан стоит рядом и держит его за руку. При всех. И это кажется чем-то нормальным. А потом Лисы обступают их так, что они невольно обнимаются. Этот лисий клубок постепенно тает и превращается в дымку. Остаётся лишь один Натан. Он что-то говорит ему, но расслышать никак не удаётся. И вдруг… — Андрей? Ты проснулся! — Рита крепко сжимает его ладонь, а сам он валяется на диване у Никиты. — Господи, мы думали тот врач тебе отраву дал какую-то. — Подожди… Я не был в больнице? — Едва разлепляя веки, спрашивает Андрей. — Нет. Натан вызвал меня сначала, а я уже скорую. Ну, они тебе обработали порезы и поставили пару уколов. — А где он? На этот вопрос она обернулась назад, в к двери в коридор. Там и стоял его спаситель. Не растаял всё же. Или лучше бы растаял?