Разум и тело

Стрелка на хронометре дернулась и с тихим щелчком встала на новое место. Конец второй смены. Привычная радость успела вспыхнуть и погаснуть за долю секунды: это для Изабеллы Леннер, младшего офицера с «Крови Флеба» смены имели значение, тогда как Лорд-капитан Изабелла фон Валанциус де ле Ниер аф Кадиан работала вне корабельного расписания. Изабелла вздохнула и подкрутила настройки планшета, но буквы почему-то продолжили расплываться. Она прикрыла глаза и принялась осторожно массировать виски, стараясь не задеть импланты: в Комморре она вышла за свои пределы, а организм псайкера таких вольностей не прощает. Изабелла прошла через все, от пыток и сражений до бесконечного ожидания на Янусе, и, только снова оказавшись в безопасности на борту своего корабля, она отпустила контроль, и… …и три дня пролежала в летаргическом сне. Измученный напряжением мозг отплатил ей сполна, щедро замешав собственные кошмары с мыслями людей, проходящих через поле действия ее возросших сил. Теперь же платило тело — слабостью, кровотечениями, приступами головной боли. Впрочем, могло быть и хуже. Всегда может быть хуже. Сквозь нарастающее в голове напряжение пробился звук подъемника. Посетитель? Но Вигдис бы предупредила ее… Изабелла потянулась к уху, проверить вокс и, лишь нащупав пустоту, вспомнила, что сама же сняла бусину, чтобы ее не беспокоили по пустякам. Что ж, пора отвлечься от одних дел и вернуться к другим. Она надела бусину и откинулась на спинку кресла, мысленно настраиваясь на будущий разговор. Звук шагов приближался, пора было открыть глаза и узнать, кого же там принесло. — Хейнрикс! Изабелла так ему обрадовалась, что поднялась из-за стола и даже успела сделать сделать несколько шагов навстречу прежде, чем наткнуться на сдержанный кивок и прохладное: — Лорд-капитан. Значит, вот как. Что ж, это ложилось в общую картину. После возвращения из Темного города им не выдалось случая поговорить: привычные роли Вольного торговца и Дознавателя всемогущей Инквизиции шли в комплекте со многими обязанностями. Вот только… раньше это им не мешало. Они, конечно, сталкивались на мостике — но только чтобы обменяться формальными приветствиями, не более. Абеляр смотрел на все это со своего места у карты Простора и неодобрительно шевелил бровями: даже сенешалю было очевидно, что Хейнрикс ее избегал. Изабелла не могла его винить: вдали от ужасов Комморры многие вещи виделись совершенно иными. На его месте, она тоже предпочла бы держаться подальше от женщины, которая сперва напрыгнула на него, а потом чуть не превратила его мозги в поджаренное желе. Это было разумно. Об ином не стоило и думать. — Чем обязана визиту? — Изабелла подхватила тон Хейнрикса и тут же заметила тени, резче проступившие под его желваками. Странно, она ведь всего лишь повторила… Додумать она не успела: напряжение в голове достигло критического уровня. Изабелла застыла, сцепив руки перед собой и лишний раз боясь пошевелиться, чтобы не спровоцировать первый взрыв боли. Она знала, что оттягивает неизбежное, но собиралась еще побороться — а вот Хейнрикс, похоже, решил встретиться с болью немедленно. Он прочистил горло и сказал, глядя куда-то над правым плечом Изабеллы: — Прошу извинить меня за то, что так долго откладывал этот разговор. Стоило прийти раньше. Есть один… личный вопрос, который нам нужно обсудить. Ни единый мускул не дрогнул у нее в лице — Изабелла знала это наверняка, потому что боль по-прежнему таилась в одной-единственной точке внутри ее головы. Собственный череп казался ей хрупким, как скорлупа. Быть может, в другой день Изабелла бы попробовала что-то сделать — смягчить тон или как-то снять напряжение… но не сегодня. Сегодня она даже кивнуть не могла. — Тогда не будем тянуть. — Что ж, — на лице Хейнрикса мелькнуло странное выражение, что-то между удивлением и тоской, но Изабелле сейчас было не до его загадок. — Когда мы были в Комморре, вместе… Я не думал, что выберусь оттуда живым. Но мы оба сумели выжить, и у наших… поступков есть последствия. — Достаточно, — попросила Изабелла. — Я пытаюсь сказать, моя репутация… Излишне близкие контакты агента Инквизиции с персоной Вольного Торговца могут быть восприняты как… В общем, если Лорд-капитан сочтет, что ее… — Я сказала, достаточно. На второй раз это сработало, и Хейнрикс замолчал. Он по-прежнему смотрел куда-то за спину Изабелле, и каждая черточка на его лице обрела необыкновенную резкость — должно быть, чтобы она лучше его запомнила. Боль, вызревшая в ее голове, взорвалась навязчивой пульсацией, и каждое слово давалось с большим трудом: — Не нужно объяснений, Хейнрикс. Я понимаю, почему ты хочешь все закончить, и не стану тебя переубеждать. — Но… Изабелла не расслышала его возражение за буханьем крови в ушах и слепящими вспышками боли. От напряжения заболели глаза, но она не позволила себе их закрыть. Она собиралась запомнить все, до последней секунды. — Я не виню тебя. Ты видел мой срыв. Быть с псайкером, который не может себя контролировать? Это безумие. Кто этого захочет? И ты прав, не стоит тянуть, лучше просто… Хейнрикс оказался рядом мгновенно и накрыл ее губы своими, не дав договорить, но лишь на один вздох, не дольше — и тут же отстранился. Нахмурился, взял в ладони ее лицо: — Почему ты не сказала? — Что?.. Его ладони скользнули выше и легли на ее виски так легко, что даже не вызвали новой вспышки; Хейнрикс закрыл глаза и прижался лбом к ее лбу, и боль… отступила. Изабелла невольно вздрогнула — так быстро и неожиданно это случилось. Мир без боли был так нов и прекрасен, что требовалось время, чтобы к нему привыкнуть. — Так ведь лучше? Хейнрикс улыбнулся и наклонил голову, собираясь снова ее поцеловать… и получил толчок ладонями в грудь и гневное: — Трона ради, Хейнрикс! Что с тобой не так? Он отступил на шаг, но не из-за толчка — Изабелла не питала иллюзий насчет своей силы, — скорее из-за ее напора. Было чему удивляться: Изабелла привыкла держать себя в руках и не показывать свои истинные эмоции, сейчас же… казалось, что вместе с болью Хейнрикс убрал что-то, помогавшее ей держать контроль. И останавливаться она не собиралась: — Сперва ты бросаешь меня, потом целуешь? Да катись ты в Бездну! Хейнрикс открыл было рот, но тут же его закрыл. На его лице медленно проступало понимание, смешанное со страхом, будто у чернорабочего, по глупости запершего себя в шлюзе и открывшего внешнюю дверь. — Изабелла, ты не так меня… — он замолчал, явственно почувствовав дыхание пустоты у себя за спиной. — Я должен объясниться. — Не стану мешать. Они обменялись колкими взглядами. Изабелла сложила руки на груди и коротко кивнула, показывая, что слушает. — Ты… то, что есть между нами очень для меня дорого, — Хейнрикс будто сам себя допрашивал, так тяжело давались ему слова. — И я меньше всего на свете хочу, чтобы это закончилось. Но мы перешли черту, Изабелла. Не возражай! Танцы и регицид — это одно, а то, что случилось в Комморре… — Я тоже хочу быть с тобой, — перебила его Изабелла. Хейнрикс странно отреагировал на эти слова: вместо облегчения или радости, которые можно было ожидать, он словно ледяной коркой покрылся. — Я знаю, я… Если мы продолжим видеться, об этом вскоре заговорят. Твой корабль велик, но недостаточно, чтобы избежать слухов. Изабелла нетерпеливо дернула плечом; новая волна гнева поднималась внутри нее — пока достаточно медленно, чтобы можно было ее контролировать. — Я не боюсь слухов. И не понимаю, чего боишься ты. Репутация ужасающей Инквизиции рухнет из-за того, что один из ее агентов проявил человеческие чувства? — Ты правда подумала, что я беспокоюсь о себе? Хейнрикс навис над ней: потемневшее лицо, плотно сжатые губы, прищуренные глаза. Злость внутри нее словно почувствовала его гнев и впрыснулась в кровь. — Хейнрикс ван Калокс, — очень спокойным голосом произнесла Изабелла. — Я не помню, чтобы просила вас беречь мою репутацию. — Прошу прощения, Лорд-капитан, — уголок его рта чуть дернулся, но лицо все еще походило на маску смерти. — За то, что решил действовать не дожидаясь, когда этим озаботится господин Версериан. Вы предпочли бы вести этот разговор с ним? — Я предпочла бы… — она перевела дыхание: сдерживаться становилось все труднее. — Предпочла бы, что бы вы не лезли не в свое дело. Я Вольный торговец и я способна позаботиться о своей репутации. — При всем уважении, Лорд-капитан, я так не думаю. Вы… Хейнрикс вдруг осекся; он шумно втянул носом воздух и медленно разжал стиснутые кулаки. — Изабелла, — ее имя прозвучало как мольба… или как заклинание. — Изабелла, пожалуйста, послушай. Ты, похоже, не понимаешь. Люди на твоем корабле… они увидят нас не так, как видим ты и я. Титулы и должности, вот кто мы для них: Вольный торговец… и Дознаватель Инквизиции, которая отвечает ни перед кем, кроме Него. Пойдут слухи что я… тебя принудил. Это стало последней каплей. Кожу обожгло холодом, разум сжался в слепящее острие, готовое нанести удар — но сперва Изабелла ударила словами: — Так вот какой ты меня видишь, ван Калокс? Слабой в глазах собственных людей? Ты, принудил меня? Вон! — Изабелла… — Мне что, тебя принудить? Она надавила на его разум — недостаточно сильно, чтобы действительно проломить защиту, но в самый раз, чтобы обозначить угрозу, — но Хейнрикс не двинулся с места; он положил ладонь ей на плечо и негромко спросил: — Когда ты перестала меня бояться? Изабелла едва не ударила — удержалась в последний момент, когда до нее дошел смысл его слов. Она отдернулась от его руки, шагнула назад… и заставила свой разум отступить, утихнуть, снова стать не копьем, но облаком. — Я… я не… Вздох за вздохом, она успокаивалась, пока наконец не смогла признаться: — Я не помню. Когда это случилось, на Янусе? Точно не раньше. Потому что когда Изабелла вернулась к своему шаттлу в доках Футфола и увидела там знакомую фигуру дознавателя, сердце у нее пропустило удар — в самом неромантическом смысле. Она подумала, что Хейнрикс вернулся арестовать ее за то, что случилось с Райкад Майнорис. А до этого? Сжатые зубы, спрятанные за дружелюбной улыбкой, побелевшие костяшки стиснутых в замок рук, вежливые разговоры, в которых каждое слово было отмерено и выверено… Она забыла. Она совсем об этом забыла. — Ты прав, — Изабелла отвернулась, уставилась в бесконечную пустоту за витражным окном. — Я боялась тебя пока… пока не узнала тебя. В отражении она увидела, как Хейнрикс подходит ближе, становится у нее за спиной, как его ладони ложатся ей на плечи — и в этот раз она не стала отстраняться. — Я просто хочу тебя уберечь, — прошептал он. — От всего, что тебе угрожает. — Я знаю, — Изабелла откинула голову назад, упираясь затылком ему в ключицу. — Янус. После того, как мы… закончили с губернатором, и ты остановил меня, чтобы отчитать. И в этом было так мало смысла, что я поняла, что ты просто обо мне волнуешься. Дознавателю Инквизиции это не пристало, и я… я вдруг увидела в тебе человека. — Фатальная ошибка, — мягкий смешок Хейнрикса обжег ей шею. — Смотри, до чего это тебя довело. — Мне все равно, — глядя в глаза своему отражению, сказала Изабелла. — Пусть думают, что хотят, меня это не остановит. Урон репутации? Не самое худшее, что со мной случалось. Она обернулась через плечо, посмотрела на Хейнрикса и повторила: — Я хочу быть с тобой. И буду. Если ты тоже этого хочешь. Их взгляды встретились, и Изабелла сразу же поняла ответ, но ей нужно было его услышать: — Я этого хочу. Ее улыбка отразилась в его лице. Изабелла прижалась спиной к его груди, чувствуя, как бьется его сердце, и, все еще улыбаясь, предложила: — Хейнрикс… вот сейчас прекрасное время, чтобы меня поцеловать. — А что, если я не хочу? — ответил он ей в тон. — Заставишь меня? Вся веселость испарилась из голоса Изабеллы, когда она сказала: — Я никогда так не поступлю, слышишь? — Я знаю, — Хейнрикс осторожно развернул ее к себе и взял в ладони ее лицо. — Потому что я тоже. И тогда, наконец, он ее поцеловал. Изабелла ответила — страстно, нетерпеливо; накрыла его ладони своими, потянула их вниз. Шорох ткани, мнущейся под его руками, почти перекрыл прерывистый вздох — не понять, чей, ведь их дыхание стало одним. Ее пальцы скользнули по его груди, пересчитали золотые пуговицы и замерли на самой верхней: — Хейнрикс… — она отодвинулась совсем чуть-чуть, чтобы он все еще мог чувствовать ее дыхание на своих губах. — Я хочу тебя. Изабелла не была биоманткой, но все равно почувствовала, как отдались в нем ее слова, и как — совсем как ее злость несколько минут назад, — ее желание усилилось от его. Они были связаны, соединены — не только сплетенными пальцами и языками, но и прикосновением варпа, которое каждый из них нес в себе, проклятием, которое сейчас становилось благословением. Хейнрикс поднял ее под бедра, и Изабелла чуть не запуталась в собственных юбках, пытаясь обхватить его ногами; выдохнула, почувствовав лопатками твердость стены, снова приникла к его губам — и поняла, что он улыбается. — Я знаю, о чем ты думаешь, — прошептала она, запуская пальцы ему в волосы. — И мне это нравится. — Я не разрешал читать мои мысли. — А мне и не нужно. Он постарался сделать суровое лицо, но голос, взгляд, и больше всего — его руки скользящие по ее бедрам, — выдавали его: Хейнрикс определенно не забыл мысленную картину, которой Изабелла по неосторожности поделилась с ним несколько месяцев назад, в этой же самой комнате. — Как часто ты думал об этом? — Часто, — он на мгновение приник губами к ее коже над воротником платья. — Слишком часто. — Я тоже, — призналась Изабелла. — Мне кажется, эта картина перестанет меня преследовать, если ее… ммм… воплотить? — Заманчиво, — Хейнрикс провел носом по ее шее. — Но в другой раз. Держись крепче. Изабелла послушно сжала бедра и обвила его шею руками; путешествие до спальни много времени не заняло, и вскоре королевских размеров матрас спружинил, принимая на себя вес ее тела. Изабелла потянула было Хейнрикса к себе, но он легко скинул с себя ее руки и остался стоять. Она приподнялась на локтях и склонила голову к плечу: — Не присоединишься ко мне? — Позже. Она с интересом наблюдала, как Хейнрикс аккуратно поднял ее правую ногу и устроил у себя на плече. Он принялся расшнуровывать ее вышитый сапожок, но так неторопливо, что Изабелла не удержалась от тяжелого вздоха. — Лорд-капитан сегодня удивительно нетерпелива, — заметил Хейнрикс с мягким смешком, прежде, чем стащить наконец сапог с ее ноги. Изабелла ответила не сразу, потому что он потерся щекой о ее щиколотку, заставив ее тяжело сглотнуть. С трудом, она сказала: — Лорд-капитан прослужила на флоте пятнадцать лет, она… — Четырнадцать, — поправил ее Хейнрикс. — Что?.. Да, четырнадцать, — Изабелла легонько уперлась левой ступней Хейнриксу в грудь, но он только кивнул и принялся развязывать шнурок. — Неважно. Я хочу сказать, что у меня не было времени, чтобы тратить его на такие игры. — Теперь есть. — Ошибаешься. Нас в любую секунду могут прервать. Чудо, что этого до сих пор не случилось. — Мне кажется, Лорд-капитан забыла, что она — самый важный человек на этом корабле. Самое время вспомнить об этом и воспользоваться… привилегиями. Словно чтобы подчеркнуть свои слова, Хейнрикс избавил ее от второго сапога и опустился перед ней на колени. Изабелла снова сглотнула и коснулась бусины вокса в ухе: — Вигдис? На связи Лорд-капитан. Ей пришлось замолчать, потому что Хейнрикс сдвинул вверх ее юбки и — все так же неторопливо — начал развязывать подвязку чулка. Его пальцы, словно случайно, касались ее обнаженной кожи, от чего что-то внутри ее головы словно перемыкало и мозг отказывался работать. — Лорд-капитан? — А? Да, Вигдис, я, — она облизнула пересохшие губы. — Я очень занята. Проследи, чтобы меня не беспокоили ни по воксу, ни лично в ближайший час. Ни говоря ни слова, Хейнрикс поднял руку с пальцами, выставленными буквой V. — Два часа? — с сомнением произнесла Изабелла. — Не думаю… — Лорд-капитан, с кем вы говорите? С вами все в порядке? Она начала отвечать, но Хейнрикс выбрал этот момент, чтобы поцеловать розовый след, оставленный подвязкой на ее бледной коже. — А-а-ах… Абсолютно, Вигдис, — Изабелла заторопилась, надеясь закончить разговор прежде, чем случится еще что-нибудь… отвлекающее. — Полный порядок. Не о чем беспокоиться. Конец связи. Она вытащила бусину из уха и отбросила ее в сторону, не заботясь о том, куда она упадет. — Господин ван Калокс! Что вы, по-вашему, творите? — Всего лишь ускоряю неизбежное, — Хейнрикс старательно изображал деловую сосредоточенность, но все равно едва не светился от довольства. — Как я уже говорил, слухи все равно поползут. Чем раньше это случится, тем быстрее им надоест нас обсуждать. — И ты обвинял меня в отсутствии терпения? — Она снова склонила голову к плечу, потом еще выше подтянула свои юбки. — Хватит игр. Просто иди ко мне. На секунду ей показалось, что Хейнрикс так и поступит. Порыв был так силен, что Изабелла почти почувствовала его; желваки снова проступили на его скулах, горло дернулось, когда он сглотнул, но потом Хейнрикс покачал головой. — Ты — самый важный человек, — он на секунду запнулся. — На этом корабле. Позволь, я тебе об этом напомню. А если я вдруг зря потрачу бесценное время Вольного торговца… думаю, я найду способ искупить вину. Изабелла кивнула, признавая поражение. Следующие минуты превратились в настоящую пытку. Казалось, Хейнрикс поставил себе задачу не оставить ни единого миллиметра ее кожи без прикосновения или поцелуя, и выполнял ее с тем же рвением, с которым боролся с врагами Человечества. Не в силах это выносить, Изабелла рухнула на лопатки и распустила завязки на платье — ей не хватало воздуха. Тяжелые вздохи срывались с ее губ, а когда Хейнрикс провел костяшкой пальца по влажной ткани у нее между ног, к ним добавился сдавленный стон. Хейнрикс мягко рассмеялся: — Так-то лучше. Я хочу тебя слышать, Изабелла. Она закивала, даже не зная, смотрит ли он на нее, потом приподняла бедра, помогая стянуть с себя белье. Изабелла ждала, что Хейнрикс продолжит ее мучить, но он, похоже, решил, что с нее достаточно. Его пальцы легко скользнули внутрь нее и задвигались, сорвав с губ еще один тихий стон; ее глаза были закрыты, но она чувствовала на себе его внимательный взгляд почти до того самого момента, когда губы Хейнрикса вновь коснулись ее кожи. Изабелле не потребовалось много времени, чтобы дойти до грани: умелые движения пальцев и языка заставили ее забыть обо всем, она даже не чувствовала, как впиваются в кожу бедер холодные края наплечников Хейнрикса. И очень скоро тело ее изогнулось, вдавливая лопатки в кровать, пальцы вцепились в ткань платья, и… Изабелла сдержала обещание: Хейнрикс точно ее слышал. Не сразу, но она смогла выровнять дыхание, и пробормотала, глядя в потолок: — Кажется, я только что видела Астрономикон. — Только не говори об этом леди Кассии. Изабелла представила лицо своего навигатора после такого заявления, и громко рассмеялась. Потом она села и подалась вперед, оказавшись с Хейнриксом лицом к лицу. Сказала, едва сдерживая улыбку: — Я не разрешала использовать на мне биомантию. — А мне и не нужно, — в тон ей ответил Хейнрикс. — Приму это за комплимент. — Лучше прими это. Изабелла притянула его к себе и прижалась губами к его губам. Не разрывая поцелуя, Хейнрикс медленно поднялся с колен, уперся ладонями в матрас по обе стороны от нее, пока ее пальцы пытались справиться с креплениями его брони. Он перехватил ее руку и чуть сжал запястье, призывая отпустить. Пара секунд — и тяжелые наплечники с гулким стуком упали на ковер, но когда Хейнрикс принялся стягивать с себя мундир, Изабелла остановила его: — Оставь, — ее ладони огладили его шею, потом пробежались вдоль тяжелой цепи, спускавшейся на грудь. — И это тоже. — Хм… мне казалось, ты предпочла бы забыть о моей… организации. — Я хочу тебя, — прошептала Изабелла Хейнриксу на ухо, пока ее пальцы, в этот раз уже с большим успехом, расправлялись с застежкой его ремня. — Всего тебя, а не только те части, которые мне нравятся. Его смешок оборвался вздохом, когда Изабелла просунула руку под ткань его брюк и накрыла ладонью член. Развязанное платье сползло с ее плеча, и Хейнрикс приник губами к ее ключице, словно надеясь спрятать стоны, но они лишь отдавались сладкой вибрацией в ее теле. Изабелла чуть сдвинулась, давая Хейнриксу больше места, и послушно опустилась обратно на кровать, когда он мягко толкнул ее в плечо. Его лицо в чаше ее ладоней, его глаза смотрят в ее, совсем как тогда… В Комморре. — Хейнрикс… Хейнрикс, подожди. Он замер, напряженно вглядываясь в ее лицо: — Что-то не так? — Ты… уверен? Что если я… снова? «Потеряю контроль и обрушу на тебя телепатический ужас,» — хотела добавить Изабелла, но замолчала, когда Хейнрикс чуть повернул голову и прижался к ее ладони. Прошептал, касаясь губами ее кожи, так чтобы она не только слышала, но и чувствовала его слова: — Я тебе верю. Это было похоже и не похоже на Темный город. Там они искали друг в друге тепло и покой, убежище от ужаса, грядущего и пережитого. Тогда они совпали тем, что было сломано: загрубевшими шрамами, неправильно сросшимися костями, аугментикой, надстроенной, чтобы удержать себя от распада. Сейчас они совпадали тем, что осталось целым, и это было мучительно, и это было прекрасно. Тяжелый ком забил горло, мешая дышать. Хейнрикс заметил это и прошептал ей на ухо: — Не сдерживайся, не нужно… — Я не… Все в порядке, правда. Я просто… — Тш-ш, я знаю. Я чувствую. И Изабелла позволила слезам потечь по своему улыбающемуся лицу. Его губы на ее шее, на подбородке, на скуле; ее ладони на его плечах, спине, бедрах, снова спине; неожиданно приятная тяжесть его розетты на ее груди… все слилось, спуталось, переплелось, будто сама реальность стала не более чем натянутой струной, мечтающей лишь о том, чтобы лопнуть. И когда это случилось, когда они откатились друг от друга, тяжело дыша, все еще по большей части одетые и полностью обнаженные, Изабелла коснулась Хейнрикса, но не губами и не пальцами. Он позволил ей соединить их разумы как совсем недавно были соединены их тела, и, пронизанные эмоциями друг друга, они долго парили в облаке ее сил. А потом его ладонь снова нашла ее, и только тогда Изабелла по-настоящему поверила, что Темный город остался позади.