и не говори, что мы были просто друзьями.

Сон Джиу и Чхве Ёнджун просто друзья. Грёбаные друзья детства.        Всё началось с того, что их матери были лучшими подругами. Это тот тип дружбы, когда вы обещаете друг другу, что даже ваши дети будут друзьями до гроба. Так оно и случилось.        Джиу и Ёнджун играли вместе на детской площадке, пока их родительницы сидели на скамейке и обсуждали мужей. Женщины смеялись, говорили, что разведутся и женятся друг на друге в другой стороне, а дети строили замок из песка. Они представляли, что Джиу — королева, а Ёнджун — её верный слуга. Именно по этой причине он вечно таскал песок и строил, пока девочка раздавала указания. Однако никто из них против не был.        Детский сад, где эти двое вечно становились в пару, когда воспитательница просила детей разделиться и выстроиться в колонну, чтобы никто не потерялся в зоопарке. Пока Джиу плакалась о том, какие львы страшные, Ёнджун смеялся и всю оставшуюся экскурсию дразнил её. Совершенно безобидно и по-детски. Но когда лев издал страшный рык, оглушая детей, то Сон спряталась за спину мальчика, а тот бесстрашно встал вперёд и спрятал её от хищника. Хотя в том возрасте Ёнджун был явно меньше и костлявее, чем Джиу, и она не упускала возможности напомнить своему другу об этом. Чхве, конечно, сразу начинал громко возмущаться и размахивать руками, но никогда по-настоящему не обижался.        Их дружба была уникальным явлением. Тандем, в котором они дополняли друг друга. Джиу была до жути любознательной и постоянно пыталась впитать в себя новую информацию. Но когда дело доходили до практики, то она неловко отступала. Зато Ёнджун был просто бесшабашным, ещё с самого раннего возраста. Он всегда лез туда, где останавливались другие, и его не пугали ушибы, синяки или разочарование матери. Поэтому если в голову Сон приходила какая-нибудь идея, будь то постройка домика на дереве или признание самому популярному мальчику в начальной школе, Ёнджун всегда был в первых рядах, чтобы поддержать её и перейти к исполнению плана действий.        Пока мальчишки воротили нос, когда речь заходила про кукол, Чхве приносил своих, и они с девочкой устраивали целые баталии, используя своё дикое воображение и сценарии, взятые из взрослых книжек, которые читала госпожа Чхве. После этого детям часто прилетало от неё по голове.        А Джиу всегда играла с ним в одной команде по футболу, хотя вовсе и не умела в него играть. Она иногда брала мяч в руки, редко попадала по воротам соперника и всё время останавливалась, чтобы перевести дыхание. Матч чаще всего заканчивался, когда она падала и раздирала локти до крови, зато друзьям было весело.        Школа не стала препятствием для них, но привнесла много неожиданностей и новых ощущений, которые будоражили молодую кровь.        Ёнджун был дружелюбным.        Джиу тоже. Но с характером.        Поэтому из них двоих именно Ёнджуна знала добрая половина школы, и именно он стал тем самым разбивателем сердец юных школьниц. Его очарование начало действовать где-то в средней школе и усилилось к старшей, когда он вырос и начал заниматься танцами. Юношеское тело, ранее угловатое и несуразное, начало постепенно обрастать мышцами. Чхве также отрастил волосы, проколол уши и нашёл свой стиль.        Джиу, скорее, прослыла аутсайдером. В хорошем смысле.        Она не особо любила заводить друзей-однодневок; её не напрягало одиночество в столовой во время обеда, когда Ёнджун отсутствовал в школе; Сон ни с кем не водила тесных связей, но ей легко удавалось найти общий язык с одноклассниками, когда обстоятельства того требовали. Просто девочка, которая любила рисовать и посвящала этому занятию всё своё время.        А ещё мода.        Для Джиу это дело стало затягивающим водоворотом в средней школе, когда девушка поняла, что выражать себя можно не только через карандашные эскизы и дерзкие сочетания цветов краски на полотне, но и через одежду. Украшения, юбки, одетые поверх широких джинс, рубашки, доходящие до колена и яркие галстуки на фоне белой майки. Сон всегда принаряжалась для того, чтобы чувствовать себя лучше. За её страницей в социальных сетях следили тысячи, а на улицах города Джиу притягивала взгляды и девушек, и парней. Первые ей восхищались и спрашивали, кто является её вдохновением, а последних отпугивала её дерзость и холодное отношение.        За всю свою жизнь Джиу получила всего лишь три признания в любви, и два из них она отвергла. После этого брюнетка долго сидела ночью в обнимку с подушкой, слушала грустный плейлист и думала, почему она вынуждена разбивать сердца тем, кто этого не заслуживал.        Первое признание было от Ёнджуна, когда им обоим было лет пять; произнесённое на качелях вечером, когда дети ели клубничное мороженое и смотрели на загорающееся оранжевым светом небо, пока мама Ёнджуна жаловалась маме Джиу на то, что босс относится к ней несправедливо.        — Надеюсь, однажды мы с тобой станем, как мои мама и папа, — сказал мальчик, внимательно наблюдая, как мороженое стекает по его пухлым пальцам.        — Всмысле, будем ругаться каждый день? — спросила девочка. Увидев, что сладость в руках Ёнджуна начало таять, она подала ему салфетку.        — Неа, — мотнул тот головой, а потом улыбнулся Сон, — любить друг друга.        Эти слова, искренние и наивные, были забыты, как только друзья доели мороженое и ушли с качелей. Просто сделали вид, что их и не существовало, ведь это был всего лишь детский лепет.        Когда экзамены оказались успешно сданы, а университеты выбраны, эти двое часто стали выбираться на пикник и засиживаться до самой ночи. Как только звезды начинали одна за другой появляться на тёмном небе, Ёнджун и Джиу ложились на спину и начинали говорить обо всём на свете, лишь бы не о предстоящем новом периоде в их жизни.        Они специально не сказали друг другу, куда планируют поступать. Чтобы один из них не сорвался и не последовал за другим.        — Как думаешь, что нас ждёт? — любил спрашивать Чхве, накручивая чёрные длинные локоны девушки на палец. Обычный дружеский жест, в котором не было и намёка на чувства. Или они оба врали друг другу.        — Деньги и успех, — таков был ответ Джиу.        Джиу привыкла видеть этот мир шире, а Ёнджун — чувствовать его больше.        Казалось, что их пути разойдутся навсегда. Они провели вместе всю жизнь и теперь были просто обязаны отпустить друг друга, чтобы расцвести и вырасти в нечто прекрасное. И Джиу правда верила, как и Ёнджун, что они поступают как взрослые люди, принимая такое решение. Но как же было больно и горько прощаться; когда оба не могли сдержать слёз и долго-долго обнимались, пока родители Сон не загнали ту в машину, чтобы отправить дочь и её маленький чемодан покорять Сеул.        Корейский национальный институт искусств — серьёзное учебное заведение, куда попадают лучшие из лучших. И Джиу пришлось приложить все усилия, пролить много слёз и пота, пожертвовать кровью, которая вечно текла из носа от перенапряжения, чтобы доказать, что она может чувствовать искусство, живопись, и готова выходить за рамки дозволенного. Факультет изобразительных искусств встретил девушку и её талант с распростёртыми объятиями, показав, что все дороги ей будут открыты, если она будет стараться.        И Джиу была готова бороться за своё место под солнцем столько, сколько потребуется.        Однако какого же было её удивление, когда во время приветственной для первокурсников церемонии на противоположной стороне актового зала она увидела Чхве Ёнджуна. Он стал ещё выше, его выжженные плойкой волосы торчали в разные стороны, но этот парень по-прежнему выделялся среди прочей массы людей. Ёнджун изнутри светился харизмой и уверенностью, и было трудно не заметить его скромную персону.        И кажется, что сама судьба была против их расставания.        — Факультет хореографии? — спросила она после, и парень гордо кивнул. Сон усмехнулась: — Кто бы сомневался.        Теперь и в университете они были вместе, но всё же порознь. Решили, что лучше держать дистанцию, чтобы не сбиться с верного пути. Джиу и Ёнджун грезили искусством и прекрасным, но видели его в разных формах.        Пока Сон лепила падшего ангела, скованного цепями, парень зарабатывал себя болезненные мозоли во время танца, из-за которых не мог нормально ходить.        Джиу устраивала самой себе эмоциональные качели, чтобы выбить из себя хоть каплю вдохновения и пролить её на мольберт, а Ёнджуну по выходным требовалась дополнительная доза хип-хопа.        Признание, тайно произнесённое в детстве, было успешно забыто, а в университете о парочке начали говорить, что они похожи на потерянных брата и сестру. Но может ли брат провожать гневным взглядом каждого ухажёра Джиу, которые пытались подступиться к ней, даже не зная, что она обожает фильмы ужасов и постоянно проигрывает, когда они собираются у Чхве и играют в пятую плойку? Определённо, может. Но не испытывая при этом далеко не братские чувства.        Однако Ёнджун был слишком трусливым. Он не хотел терять Джиу из-за своей глупой влюблённости в неё, потому что она была для него больше этого. Родственная душа, которую встречаешь один раз в жизни. И если Чхве нужно будет до конца жизни молчать о своих чувствах, то он пойдёт на это, лишь бы Сон не исчезла из его жизни.        Эта ошибка — так Ёнджун называл свои чувства к Сон, — развивалась втайне от него самого.        Джиу всегда была рядом, но совершенно была не в его вкусе. Он предпочитал бойких, подобно ему, девчонок, которые всегда лезли в самую гущу событий. В детстве парень воротил нос только от мысли о том, что они с Сон могут быть вместе. И признание, нечаянно сорвавшееся с его губ, было всего лишь шуткой.        Но шутка превратилась в трагедию, когда они выросли, и Ёнджун понял, что ни одна из многочисленных девушек, которые признавались ему, не походила на его подругу. Это была болезненная правда, которую он пытался вырезать из своего сердца, а потому пытался полюбить других. Свидания, тихие нашёптывания о любви и верности, а затем — пустота в душе и фраза «Извини, нам нужно расстаться». И Чхве бежал от своих чувств, надеялся, что в университете он забудет о Джиу, и она исчезнет, как самый приятный сон после пробуждения. Просто останется далёким образом в его голове: недосягаемым и идеальным.        Но вот она, стоит на приветственной церемонии в белой майке, с большими наушниками на шее и в кастомизированной джинсовке, с узором которой он, Ёнджун, помогал ей.        И всё то, что Чхве испытывал к ней, вспыхнуло вновь, но с ещё большей силой. И хранить это глубоко под сердцем стало ещё тяжелее и невыносимее.       

***

Родители Ёнджуна были достаточно обеспеченными людьми, чтобы он мог позволить себе снимать однокомнатную квартиру в часе езды от университета. К тому же, парень стал преподавателем контемпа в танцевальной школе, что позволяло ему самостоятельно оплачивать коммунальные услуги, скупать весь хлам из секонд-хэнда, ради которого Джиу готова была продать душу, и покупать разные игры для своего PS5, чтобы его подруге было не скучно.        Сон жила в общежитии и была готова провести все выходные за своим альбомом и набросками, если бы Ёнджун не вытаскивал её к себе на уикэнд, чтобы она хоть немного расслабилась и забыла про учёбу.        — У меня скоро класс по фигурной скульптуре, — заныла Джиу, как только переступила порог его дома. Она стянула с себя кожаную куртку, а Ёнджун услужливо повесил её на вешалку. Сон осталась в серых спортивных штанах и белой футболке и, не жалея белых носков и шаркая ногами, прошлась на кухню к объёмным пакетам с продуктами, которые Чхве принёс до её прихода.        — А в чём проблема? — спросил он, следуя за ней. — Я думал, что вопрос с преподавателем по скульптуре исчез ещё на первом курсе после того, как он назвал твою работу одной из лучших на потоке.        Девушка принялась искать что-то в пакете, а затем выудила оттуда две банки пива. Одну из них она протянула Ёнджуну. Друзья собирались приготовить пиццу, выпить немного пива, а затем всю ночь играть в приставку, пока кто-нибудь не уснёт первым.        — У меня до сих пор в голове нет определённого образа, — Джиу, чокнувшись с Чхве, сделала первый глоток, после чего облизнула губы. — Всё, что можно было слепить, я уже слепила, а повторяться я ненавижу, ты же знаешь.        — Ну-у-у, — задумчиво протянул парень, а затем, сделав вид, что к нему пришла гениальная идея, произнёс: — Слепи меня. Моё тело, точнее. Вы же лепите тела на этих классах, да?        Подруга одарила его равнодушным взглядом, а затем выпустила тяжёлый вздох. Подобные фразы от друга не были чем-то новым, но ему каждый раз удавалось превзойти самого себя. Чхве Ёнджун — это про ненавязчивый флирт, который был направлен как на девушек, так и на парней. Он просто не мог это контролировать, и в какой-то момент подобный стиль речи стал нормой для него и для остальных. Хоть в университете о нём и шептались, как о бисексуале, сам парень клялся, что заинтересован только в женщинах. Ёнджун скрыл самодовольную ухмылку за глотком пива. Он отставил банку и принялся вытаскивать продукты на стол.        — Обойдёшься, — фыркнула Сон уже для себя.        Она хотела взяться за нож, но парень притормозил её за локоть и усадил за стол.        — Мне кажется, ты иногда забываешь правила моего дома, — Чхве сразу вручил ей вторую банку пива. — Здесь готовлю только я.        Не то чтобы Джиу плохо готовила. Наоборот, она старалась всегда пробовать новые рецепты и питалась сбалансировано, но было что-то в готовке Ёнджуна особенное. То, как он, одетый в одну чёрную майку и серые, прямо как у неё, спортивные штаны, нарезал продукты и замешивал тесто, стоя к ней широкой спиной. Было в этом что-то… непохожее на то, как она воспринимала Ёнджуна в детстве. Девушка быстро прикончила первую банку, подключила их с другом совместный плейлист на колонке, который сочетал в себе нейбов, викенда, арктических обезьянок и американский рэп эпохи девяностых, и продолжила пялиться на мышцы спины Чхве, перекатывающиеся под тонкой тканью.        Брюнет вдруг резко обернулся, а Сон быстро переключила взгляд на узорчатый пол, с интересом рассматривая цветные линии. Ей подумалось, что друзья, наверное, не любуются телами друг друга.        — Что, — хмыкнул он, убирая прядь волос со лба, — уже пьяная?        — Для этого нужно банок пять минимум, — довольно улыбнулась она.        — Ты не голодная? Пицца будет ещё не скоро.        Румянец на щеках Джиу можно было бы списать на алкоголь, но она-то знала настоящую причину его появления. Вновь эта его заботливость, которая больно кольнула сердце девушки. Кажется, алкоголь начинал действовать против неё и трезвых мыслей.        — Джиу? — Чхве прервал поток её мыслей, щёлкнув пальцами перед лицом заторможенной подруги. — Ты уснёшь раньше, чем мы доберёмся до плойки. Лучше съешь что-нибудь.        — В таком состоянии проще думать над будущей скульптурой, — отмахнулась Сон, сползая по спинке стула. Она действительно не была пьяной. Просто немного навеселе. А вдохновение и вправду лучше ловилось при туманном сознании. Глупая романтизация, Джиу это прекрасно понимала, но жить эту жизнь было намного легче, когда она была наполнена маленькими иллюзиями.        Парень оставил духовку разогреваться, а затем поставил противень на стол, за которым сидела Джиу. На него он выложил тесто, а потом девушка подорвалась, чтобы намазать на него слой кетчупа, смешанного с майонезом. Они с Ёнджуном обсуждали людей из университета, которых знали, потому что сплетни — самая увлекательная часть программы «Пьяная кухня». Во время неё Сон несла любой бред, который приходил ей в голову, а Ёнджун внимательно этот бред слушал и занимался готовкой.        Пицца была отправлена в духовку, а друзья всё продолжали разговаривать, будто завтрашнего дня не существовало.        — Как проходит постановка твоего танца? — поинтересовалась Джиу. Чхве как-то резко после этого схватился за банку с пивом и за один раз допил всё её содержимое. Девушка моментально помрачнела, быстро поняв, что к чему. Она спросила: — Что, снова отказали?        — Сказали, что техника хромает, — через некоторое время пожаловался Чхве, отводя взгляд в сторону. — Полный идиотизм, как по мне. У Чонсока сразу приняли, — неожиданно добавил он.        — У него? — тут же вскрикнула девушка, а затем, вспомнив, что у квартиры тонкие стены, прикрыла рот. Парень кивнул, а Джиу удивлённо распахнула глаза. — Его же по блату сюда взяли, разве нет?        — Вот именно, — кинул друг. Он подошёл к духовке и проверил пиццу. — Ещё не готово, — сказал, и снова уселся на стул. — Его погладили по головке, сказали, что это гениальная хореография, и вообще его ждёт потрясающее будущее.        Девушке оставалось только сочувственно вздохнуть. Она знала, что Ёнджун жил и дышал танцами, но из-за таких, как Чонсок, которые проходили в университет благодаря родственным связям, настоящие таланты оставались в тени. Ей была понятна боль, когда всё то, что ты создавал своим упорством, оставалось незамеченным. Да, они не гнались за признанием, но хотели донести до людей свои мысли и чувства через искусство; хотели быть услышанными и увиденными.        Сон звонко поставила допитую банку с пивом на стол и встала, привлекая внимание Чхве.        — Знаешь что? Нахер этого Чонсока, нахер всю его богатую семейку, нахер эту оценочную комиссию! Приходишь туда послезавтра, показываешь хореографию без изменений и ставишь этих ублюдков перед фактом. Ёнджун, ты лучше их всех, и либо они признают это, либо потеряют самую настоящую звезду!        Пицца приготовилась ровно в момент окончания гневной тирады девушки. Ёнджун сначала молчал некоторое время, глядя на раскрасневшуюся Джиу, а затем раскатисто рассмеялся, откинув голову назад. Он поднялся, притянул Сон к себе и заключил в объятия, не забывая чуть ли не задыхаться от смеха ей на ухо. Девушка положила свои руки на его плечи и засмеялась вместе с ним, пока аромат пиццы наполнял небольшое помещение кухни, а из колонки играла их любимая песня викенда.        В какой-то момент рука Чхве опустилась на поясницу Джиу, а сам он смеяться перестал. Девушка, почувствовав неловкость момента, сделала вид, что у неё свело ногу, и вырвалась из рук друга. Тот отшатнулся от неё, скрыв этот конфуз за негромким кашлем, а затем принялся доставать пиццу из духовки.        — Получилось даже лучше, чем в прошлый раз, — заметил он, приподнимая тесто вилкой, чтобы посмотреть, пропеклось ли оно. Сон тут же подскочила и вмиг оказалась рядом. Она стащила большой кусок ветчины под плавленым сыром и закинула его в рот.        — Боже, — довольно промычала она под возмущенный возглас Чхве, — это лучшая пицца в моей жизни.        Ёнджун поручил ей подключить приставку, а сам принялся разрезать лепёшку на равные части. Когда он вошёл в комнату с двумя тарелками, брюнетка уже увлечённо выбирала игру. Чхве вернулся на кухню, чтобы донести оставшиеся банки пива и уселся рядом с подругой на подготовленные ей подушки и плед. Уже был вечер, и она точно останется у него, оккупировав кровать, а он, как настоящий джентльмен, постелит себе на полу. Джиу специально выбрала шутер и с вызовом посмотрела на Ёнджуна. Парень сначала глянул на экран, а затем на светящиеся азартом глаза подруги.        — И что это значит? — насмешливо спросил он.        — Сегодня я тебя точно обыграю, и ты уйдёшь отсюда без трусов.        — Смелое заявление.        Они оба знали, что Сон крайне плохо управлялась с джойстиком, и проигравшей могла остаться именно она. Однако сегодня, как рассудил Чхве, у неё явно было игривое настроение и боевой настрой, но поддаваться он точно не собирался.        — Пять раундов? — парень открыл новую банку пива и взялся за джойстик, на котором мелко фломастером была нарисована первая буква его имени.        — Десять, и я заставлю тебя сегодня попотеть, — ответила Джиу. Они чокнулись перед началом матча и сделали по глотку для уверенности.        Ночь обещала быть долгой.        Ёнджун сомневался в навыках Сон, потому что три недели назад она сказала всё то же самое, что и сейчас, но проиграла четыре матча из пяти, и то потому, что брюнет сжалился над ней и дал хоть немного ощутить вкус победы. Однако теперь Джиу гораздо ловчее управлялась с джойстиком, и её персонаж подстреливал каждого противника в поле зрения. Чхве даже пришлось надеть очки, потому что он поверить не мог, что девушка действительно пришла сегодня побеждать.        На экране телевизора, именно на стороне парня, раз за разом высвечивалась фатальное «GAME OVER», а затем на таблице лидеров в первых местах появлялось имя Джиу, тогда как сам Ёнджун находился на три позиции ниже.        — Ладно, — серьёзным тоном произнёс он, поправив очки, — теперь я перестану поддаваться и надеру твой зад, Джиу.        Девушка издала лёгкий смешок и посмотрела на сосредоточенного парня, который выбирал другого персонажа. Его серебряные серьги-кольца отражали свет, исходивший от экрана телевизора. Кроме плазмы тёмную комнату освещали множество огоньков гирлянды, которая была развешена по всему периметру. Чхве, закусив губу, старательно тыкал по кнопкам геймпада, пока Джиу любовалась им. Парню не нужно было стараться, чтобы выглядеть потрясающе даже в домашних штанах и одной майке. Наоборот, этот домашний образ шёл ему гораздо больше стильных рубашек и дорогих туфлей. Ёнджун прошёлся рукой по отросшим волосам, и Сон перевела взгляд на экран телевизора. Видимо, на сегодня ей придётся забыть об оставшихся банках пива, потому что алкоголь точно шёл против неё.        Они вновь начали череду матчей, и в этот раз Чхве не соврал: он действительно приложил все усилия и обогнал Джиу, заняв первые места. Никто из них проигрывать не хотел, потому что на кону стояла честь каждого. Спальня парня наполнилась руганью, победными выкриками и обвинениями в читерстве.        В конце игру вёл парень и оставался последний раунд, перед которым друзья решили подкрепиться пиццей.        — Джиу, какого хрена? — возмутился Ёнджун, оборачиваясь к девушке. — Хочешь сказать, что все эти три недели ты посещала закрытый клуб любителей пятой плойки и тайно тренировалась по ночам? Потому что я иначе не могу объяснить этого, — он кивнул в сторону телевизора, на экране которого отражалось заветное «5:4», пока в пользу Чхве.        — Я просто подумала, что пришло время тебя опустить, — ответила Сон, прожевав кусок пиццы. Она вдруг поперхнулась и закашлялась. Парень сразу протянул ей бутылку её любимой вишнёвой колой. — Поэтому я напросилась к Джисону, чтобы он научил меня всем самым крутым приёмам.        При упоминании Джисона брюнет сжал зубы. Это был одногруппник Джиу, который жил в том же общежитии, что и она. А ещё Ёнджун знал, что она ему безумно нравилась, но он всё трусил признаться ей, прямо как сам Чхве. А Сон всё делала вид, что не замечает всех тех взглядов, которыми одаривает её одногруппник.        Только картина того, что она ютилась в тесной комнатке общежития с каким-то придурком, у которого вечно воняло изо рта, породила в Ёнджуне волну ревности, перемешанной с завистью.        «Это, блять, тебя касаться не должно», — подумал он, вцепившись в джойстик изо всех сил.        — И что, он также хорош, как и я? — спросил парень вслух. Даже не пояснил, в чём именно.        Джиу посильнее сжала геймпад в руках. Она выдавила из себя пьяную улыбку и глупо произнесла:        — Очень.        И сейчас Ёнджун либо выиграет, либо проиграет навсегда.        Они начали последний матч, который теперь сопровождался напряжённым молчанием. В комнате раздавались звуки выстрелов, оповещения игры и агрессивное клацанье кнопок. Джиу считала, что это поможет ей убить больше соперников. Ей просто было необходимо хотя бы сравнять счёт, иначе в этот раз поражение будет ощущаться намного горче.        — Ты же в курсе, что у него изо рта воняет? — произнёс Ёнджун.        — Не воняет у него изо рта, Джун, хватит выдумывать.        — А, ты уже успела лично проверить?        Сон выпустила джойстик из рук и удивлённо посмотрела на парня. Её персонаж встал на месте, а брюнет, не отрываясь от экрана, глухо сказал:        — Мы ещё не закончили, Джиу. Давай, покажи мне, чему тебя научил этот неудачник.        Но девушка так и не вернулась к игре. И она уже даже не обращала внимания на звуки того, как её персонажа убивают игроки из другой команды, потому что оно было сосредоточено только на Ёнджуне. Мир немного плыл перед глазами, но она явно не была настолько пьяной, чтобы смотреть на него так.        Губы внезапно пересохли, и Сон облизнула их, рассматривая мышцы рук друга, пока тот мучил геймпад. И её заодно.        Это странное чувство, которое впервые возникло ещё лет в шестнадцать, но брюнетка успешно его подавила. Однако оно не исчезло совсем, вязко напоминая о том, что Чхве Ёнджун — самый привлекательный, интересный и идеальный парень в её жизни.        Но как жаль, что между ними стояла стена из прочного стекла; они могли видеть и слышать друг друга, но прикоснуться — нет. И иногда Джиу была готова послать парня и его рассказы о бесчисленных девушках к чёрту, взять кувалду и разбить эту стену, чтобы почувствовать прикосновения Чхве на своей коже. Однако каждый раз, каждый грёбаный раз, она сдерживала себя, потому что лучше остаться друзьями с неозвученными чувствами, чем расстаться недолюбовниками и потерять друг друга навсегда.        Но реакция брюнета на Джисона была чем-то новым. Он, конечно, и раньше позволял себе лёгкий флирт, который оба не воспринимали всерьёз, но сегодня он впервые выразил недовольство относительно парня, ошивающегося вокруг Джиу. И вмиг все его колкие фразочки с подтекстом, брошенные явно неслучайно, возымели смысл в её голове.        Сон сглотнула слюну. Ей уже двадцать один год, и либо она потеряет сейчас всё, либо выиграет самый большой джекпот в своей жизни.        Она придвинулась к парню, который продолжал зарабатывать очки идеальными хедшотами. Джиу не знала, что ей сделать и как, потому что это был Ёнджун, а не какой-то незнакомец со студенческой вечеринки. Ей просто хотелось почувствовать его тепло, как обычно подразнить, а затем уйти, свернув всю эту авантюру на самом начале. Ёнджун, заметив на себе пристальный взгляд подруги, спросил:        — Что, все твои угрозы оказались просто словами? Победу я тебе просто так не отдам, учти.        Сон выпрямилась в спине и приблизилась к самому уху парня.        — Может, разделим победу на двоих, Джун?        Она заметила мурашки, прошедшиеся по его оголённым предплечьям. Не просто увидела, а почувствовала, как у него внутри всё перевернулось от одной её фразы. Какую силу она на самом деле имела над ним? На экране высветилась таблица лидеров, где Ёнджун занял первое место. Но он уже не смотрел туда, потому что ему было откровенно наплевать на все поставленные рекорды. Парень всем телом повернулся к Сон, смахивая пряди волос, которые загораживали ему обзор. В комнате как будто стало душно, потому что Чхве резко стало не хватать воздуха. Вроде всё, как обычно, но что-то кардинально изменилось.        — Джиу?.. — тихо позвал он девушку. — Всё нормально?        Ему почему-то вмиг стало беспокойно. Быть может, ей стало плохо или она переборщила с пивом в этот раз? Она не ответила, продолжая заворожено смотреть на него, и Чхве по-настоящему испугался. Он положил руку ей на плечо и слегка потряс брюнетку, приводя её в чувства. Она неожиданно перехватила его кисть и прижалась к ней щекой, ластясь, словно бездомная кошка. Ёнджун инстинктивно погладил кожу её лица большим пальцем, словно так и надо было. Желание разделить с ней все грехи и сладости охватило всё его тело, но он выжидал правильного момента.        — Ёнджун? — неуверенно произнесла Джиу, подползая к нему ещё ближе. Настолько, что воздух между ними стало тяжёлым.        — М?        — Можно я?..        — Тебе можно всё.        Сон привлекла парня за шею и быстро поцеловала его, словно пробуя на вкус собственные чувства. Она отдалилась и боязливо посмотрела ему в глаза, пытаясь разглядеть в них хоть какую-нибудь реакцию. И это стало для брюнета спусковым крючком. Теперь дозволялось всё.        Руки Чхве легли на талию Джиу, прислоняя её тело ближе к своему, чтобы чувствовать каждое вздымание её груди. Он накрыл её липкие от бальзама губы своими, а Сон обвила его шею и прогнулась в спине. Ёнджун сминал её губы, прикусывал нижнюю и сразу же извиняюще проходился по ней языком. Он целовал девушку жадно, исследовал руками такое знакомое тело, стараясь запомнить каждый его изгиб. Джиу дразнила его, слегка постанывая в поцелуй и зарываясь пальцами в длинные волосы уже передруга.        Ни капли пошлости и грязи. Только оголённые чувства и тела, которые тянулись друг к другу несколько лет.        Ёнджун позволил девушке вести их поцелуй; помог ей взобраться к нему на колени, а сам слегка отклонился назад. Снизил темп происходящего, чтобы они не взорвались от страсти. Одной рукой он нежно взял Джиу за шею, и она от этого жеста шумно выдохнула ему в губы.        От того, что именно его прикосновения вызывали у брюнетки такие реакции, у Чхве снесло крышу.        — Давно ты?.. — он недоговорил, но Джиу давно научилась понимать его с полуслова.        — Лет с шестнадцати, — ответила Сон, оторвавшись от его припухлых губ. Ёнджун сидел перед ней, опершись на руки, и был самым нужным человеком для неё сейчас. Но самодовольство из него не могло выбить даже почти признание в любви, поэтому Чхве выдавил из себя наглую улыбку.        — Даже здесь я тебя обогнал, — признался он, заправляя выбившуюся у девушки прядь волос. Он притянул Джиу за ладонь к себе, и ей ничего не оставалось, кроме как выставить обе руки по бокам его торса, чтобы не упасть на него окончательно. Встретившись с вопросительным взглядом Сон, парень ответил: — Мне кажется, я любил тебя ещё в прошлой жизни. И не как подругу.        Вздох за вздохом и сплетение языков. Ёнджуну хотелось сорваться с цепи и показать девушке, как долго он ждал, и насколько это ожидание было мучительным для него. Ему всё ещё было страшно, и он боялся, что вдруг всё это окажется всего лишь сном, но то, как Джиу цеплялась за его оголённые плечи, желая получить больше его всего, отрезвляло и внушало уверенность. Словно запрещённое вмиг стало святым. Парень аккуратно потянул Сон за волосы и припал к её шее. Он оттянул ворот футболки и начал дорожку из поцелуев от подбородка. Каждое прикосновение к коже Джиу было особенным как для него, так и для неё. Она прикрыла глаза и прерывисто задышала, когда губы Чхве остановились над ложбинкой между грудей. Он просяще посмотрел на неё снизу вверх, словно спрашивал разрешения продолжить. И то, какими глазами Ёнджун смотрел на неё, заставило Сон закусить губу от нарастающего возбуждения. Внимательный, нежный и одновременно самый сексуальный в своей чёрной блядской майке. Внизу живота у Джиу приятно заныло, взволнованность и желание связались в крепкий узел, и она кивнула, позволяя Чхве делать всё то, чего желал он. И она.        И Ёнджуна не нужно было просить дважды. Он быстро стянул с себя майку, оставаясь в одних серых штанах. Подтянутое изящное тело, достигнутое упорными тренировками и репетициями; разгорячённая кожа, по которой сейчас Джиу бесстыдно проходилась руками, очерчивая рельефы парня. Правило «смотреть, нельзя трогать» потеряло свою силу, раскрошилось на мелкие кусочки, как и все барьеры между ними, и брюнетка старалась запомнить каждую линию, каждую мышцу, пока Чхве заворожено наблюдал за её исследованиями, провожая взглядом движения её руки.        — Если попросишь достаточно хорошо, то я стану твоей моделью для класса по фигурной скульптуре, — на полном серьёзе выдал он, наблюдая за тем, как Джиу вспыхивает от смущения, словно её уличили в чём-то постыдном. Хотя Ёнджун мог бы вечность лежать под её пожирающим взглядом, лишь бы это была она, а не кто-то иной. Он словил волну настоящего наслаждения от того, как легко её можно было задеть, а потому попытался распалить её ещё больше: — Ты предпочтёшь Джисона? Или кого-то другого?        — Джун, — так его называла только Сон, и как же сладко звучало его имя из её уст. Чхве хотелось слушать его всю ночь, если не вечность.        Парень приподнялся и положил ладонь на девичью щёку. Большим пальцем он прошёлся по её алым губам, а Джиу только смотрела на него своими большими глазами и глупо хлопала ресницами. Хотел играть в самца, но у самого дыхание перехватывало от осознания того, насколько она прекрасна.        — Повтори моё имя снова, Джи, и я кончу на месте, клянусь тебе, — прошептал он.        Сон как будто случайно задела выпирающий бугорок на его штанах, и Ёнджун прикусил губу от сладостной истомы. А затем заставила его испустить приглушённый стон, когда положила свою ладонь на его член, который серые штаны явно не могли скрыть, и он это прекрасно знал. Ему нравилась одна лишь мысль о том, что эта девушка делает его таким слабым и сильным одновременно.        Джиу прошлась пятернёй по волосам, откинув их назад. Если Чхве Ёнджун думал, что он возьмёт эту партию, то он проиграл с самого начала.        — Ёнджун, — прошептала она, и гирлянда перешла в бешеный режим, мигая разными цветами. Парень нервно сглотнул, прислушиваясь к её нежному голосу, а Сон продолжила: — Я прошу тебя.        Ему еле как удалось подавить довольную ухмылку, когда он вовлёк девушку в очередной поцелуй и забрался руками под белую футболку. Нащупал еле выступающие рёбра, прошёлся пальцами по позвоночнику, одновременно добавляя язык в их поцелуй. Сон всё также постанывала, издавала прерывистые вдохи и выдохи, сводя Ёнджуна с ума. Он поморщился, когда не нащупал застёжек бюстгальтера. Джиу давно от него отказалась, отдав предпочтение бра, поэтому небольшое разочарование парня, которое он выдал лёгким щипком за бок, позабавило её. Но брюнетке стало совершенно не смешно, когда мужские ладони сжали обе её груди и начали теребить соски, проступавшие через тонкую ткань белья. Чхве прошёлся носом по её слегка влажной шее, а затем обхватил губами мочку уха.        — Я сниму? — галантно спросил он, словно ещё имело смысл играть в джентльмена. Джиу кивнула, чувствуя, как внизу у неё всё давно пульсирует.        Ёнджун потянул футболку вверх, освобождая девушку от неё. Чёрные волосы рассыпались по плечам, которые обсыпали созвездия родинок. На экране телевизора всё также светилась надпись «GAME OVER», когда Чхве подскочил на ноги, чуть не упав обратно не подушки, и взял Сон на руки. Он донёс её до кровати и бережно уложил, после чего опасно навис над ней, разглядывая женское тело. Джиу закусила губу и уже привычно завела руки за шею брюнета, притягивая его к себе. Ей было мало его губ, мало этих поцелуев и прикосновений. Было мало Ёнджуна. Она замерла, когда одной рукой он оттянул резинку её штанов, а другой проник под трусы.        — Говори, где тебе приятнее, хорошо?        — Хорошо, Ёнджун, — она специально назвала его имя, потому что над парнем этот приём имел невообразимое воздействие.        Взглядом он указал снять бра, и девушка быстро от него избавилась. Губы парня обхватили её правый сосок, а пальцы начали медленно массировать клитор. Сон прогнулась в спине и откинула голову назад от наслаждения. Её рука прошлась по волосам Чхве и остановилась на затылке, вцепившись в него короткими ноготками. Эта ночь раскрыла все её тайные желания, которые касались лучшего друга, и сейчас он исполнял их одно за другим.        Сильные руки подвинули её к стенке, а сам Ёнджун, вцепившись в талию Джиу, прошёлся языком от груди к её лобку. Сон приподнялась на локтях и взволновано посмотрела на брюнета.        — Ёнджун, мне ещё никто не…        — Отлизывал? — спросил он, и девушка неуверенно кивнула. — Тогда я надеюсь, что это будет достойный первый раз.        Чхве стянул с неё штаны, приспустил трусы и забрался на кровать, устраиваясь удобнее. Сначала провёл ладонью по внутренней стороне её бедра, вызывая у Джиу приступ смущения, от которого она невольно свела колени вместе, но Ёнджун был настойчивее.        — Не отгораживайся от меня, Джи.        Сон решила довериться ему, как и всегда. Он явно знал, что делал, когда горячий язык прошёлся по её половым губам, а затем начал выводить линии, узоры, цифры — всё то, что заставляло девушку мелко трястись от блаженства и сжимать волосы Чхве, буквально заставляя его погружаться всё глубже. Брюнет всасывал её клитор, ласкал губами зону вокруг влагалища и вдоль клитора, вынуждая Сон сходить с ума от желания кончить.        Ёнджун оторвался на секунду и поднял на девушку затуманенные глаза.        — Быстрее или продолжить в том же темпе? — пальцем он нащупал тазобедренную косточку и принялся поглаживать её в ожидании ответа.        — Быстрее, — пролепетала она, и Чхве вновь опустился перед ней на живот, в этот раз с целью если не заставить её кончить, то хотя бы приблизить к этому моменту.        Джиу чувствовала его острый на слова язык в себе, и ей стало смешно, когда она вспомнила, как выглядел друг в двенадцать лет. Он тогда только начал ходить на танцы, и был до ужаса неуклюжим и неловким в общении с девушками. А сейчас то, что он вытворял всего лишь языком, никак не вязалось с мальчишкой, с которым она выросла.        Ёнджун остановился и стянул с себя штаны, оставшись в одних белых боксерах. Он любил демонстрировать всем полоску белья с надписью «Calvin Klein», которая нагло выглядывала из-под его штанов, и никто не считал это дурным тоном, потому что это был, мать его, Чхве Ёнджун.        — Я сейчас, — произнёс он, предупреждающе выставив руку, чтобы Сон оставалась на месте, а затем начал выворачивать ящики прикроватной тумбочки.        Джиу быстро поправила волосы и упала спиной на кровать. Ей до сих пор было трудно поверить в происходящее. С одной стороны, она давно этого желала, и даже сама выступила инициатором, а с другой — всё происходило слишком быстро. Интересно, это всего лишь обоюдный порыв, который на утро забудется, прямо как признание в любви в детстве? Девушка сама не знала, какого ей хотелось продолжения всего этого. Если она решится, то ей придётся узнавать Ёнджуна заново, но уже не как друга, а любовника.        Послышался звук разрывания пачки презерватива, и через несколько секунд кровать рядом с Джиу просела под тяжестью чужого тела. Она потянулась и сладко улыбнулась Чхве, который также ответил ей улыбкой. Он убрал влажные волосы с её лба и погладил щёку, вкладывая в этот жест всю нежность и любовь.        Возможно, Сон ещё предстоит подумать над их парой. Но сейчас ей точно был необходим Ёнджун, и только он.        — Иди ко мне, — она протянула к нему руки, и парень перебрался к ней, нависая над её телом.        Вновь поцелуй, который отдавал только одним желанием. Огни гирлянды ярко играли под потолком, и цвета сменялись в такт биения двух сердец. Ёнджун начал медленно вводить свой член, а Джиу, закусив палец от ожидания, одной рукой оглаживала его пресс. Парень задвигался внутри, давая время привыкнуть им обоим. Его ладони вновь оказались на груди девушки и сжали её. Пальцы нарочно задевали затвердевшие соски, и Сон часто и неглубоко задышала. Ей безумно хотелось сделать парню приятно, довести его до того же уровня удовольствия, что и он её, и, видимо, все беспокойства выразились на её лице.        Ёнджун легко поцеловал её, продолжая наращивать темп.        — Не бойся, у тебя ещё будет возможность показать себя не только в игре, — подмигнув он ей.        И это был бы не её бывший лучший друг, если бы он не нашёл возможности подразнить её.        Женские постанывания заполнили небольшую комнату, и Джиу умоляла Ёнджуна двигаться быстрее и входить до упора одновременно, пока не почувствовала, как волна сладкой неги накрыла её с головой. Девушка зажмурилась, сжала плоть внутри себя, а руки Чхве, сжимавшие её грудь, сделали оргазм ещё ярче. Однако брюнет не останавливался, несмотря на крупные капли пота, которые скатывались со лба и падали на нижнюю часть живота брюнетки. Она хватала ртом воздух, сжимала простыни до побеления костяшек, и вскоре Ёнджун также кончил. Он стянул с себя презерватив, отбросил его куда-то на пол и упал рядом с тяжело дышавшей Джиу.        Они молчали, переваривая в голове произошедшее; пытались разобраться, сон ли это или реальность. Вскоре Ёнджун устало перевернулся на живот и одной рукой подгрёб тело Сон к себе, отдавая ей своё тепло. Она прикрыла глаза всего лишь на мгновение, а затем почувствовала, как сверху её накрыл мягкий плед, который до этого был сложен в стороне на тумбочке. Ёнджун мазнул губами по её плечу, поцеловал несколько родинок, а затем довольно уткнулся носом в ключицу девушки.        — Теперь ты слепишь моё тело на классе? — произнёс он, поднимая на неё самодовольный взгляд. — Думаю, что дал тебе достаточно материала для изучения.        Джиу издала саркастический смешок.        — И всё было ради того, чтобы любоваться на самого себя на выставке? Чхве Ёнджун, ты невыносим.        — Я люблю тебя, Джиу.        Парень приподнялся и поцеловал её в щёку, а затем повернул её голову на себя, чтобы встретиться с ней взглядами. Он ещё никогда и ни с кем не был так искренен, как с Джиу. Ёнджун нащупал её руку и переплёл их пальцы, выражая таким образом, что он связан с ней крепко и надолго.        — Мне ещё предстоит показать себя с лучшей стороны и завоевать твоё сердце, — хрипло промолвил он, глядя на их руки. — Но я хочу, чтобы ты знала: я, кажется, плохой друг, потому что влюбился в тебя ещё давно.        Сон тихо засмеялась, а Чхве возмущённо посмотрел на неё:        — Что? Тебе смешно в такой момент?        — Да, потому что это ты, — успокоившись, ответила девушка. — Я хочу, чтобы мы сделали вид, будто не знаем друг друга целую вечность. Я знаю тебя как верного и немного взбалмошного лучшего друга, который не откажется со мной обсудить тему того, что все мужчины — сплошное разочарование.        — На это я всегда готов, — Ёнджун серьёзно кивнул, а затем сразу же прикрыл голову, избегая лёгкого подзатыльника от Джиу.        — Но я не знаю, как ты умеешь любить, Джун, — продолжила брюнетка, и на этот раз Чхве понимающе промычал, прикрывая глаза, но не выпуская руки девушки из своей.        Сонливость напала на обоих, и Сон, свернувшись под боком у Ёнджуна, начала пальцем выводить линии на его груди. Он крепко обнял Джиу, чтобы у неё не осталось сомнений, что она нужна ему не только этой ночью.        — Я сделаю всё, чтобы ты поверила в нас, — уже где-то на грани сна прошептал брюнет. И он на самом деле собирался доказать ей, что она была, есть и будет для него единственной.        — Я уже верю, — улыбнулась Джиу, уже не рассчитывая, что Чхве услышит её.        Но он услышал.