a white and green ray.

Наступил день. Лучи солнца пронзили уже зеленую листву, лето. Оно должно быть ярким и приятным, для всех. Для каждого кустика, для каждого цветка. Ведь лето– это отдых. Это певчие птички, это старый ручей. Это то время, когда на душе не так холодно. Может– оно не для всех так отлично, но для блондинов точно. Хотя с этим можно поспорить. *** Оба стояли у кружевного стола и рассматривали карту "смп". Дрим рассматривал ее с интересом– не то, что Панз. Он смотрел на черные стены,на огромный потолок комнаты. Зеленый бубнил про какую-ту войну, что мол, наступает опасность. На это лишь белый усмехался про себя, ведь обои мужчин не боялись любых хоть геноцидов, хоть драк. Все что волновало Панза– это руки и глаза собеседника. На руках аккуратно виднелись кости, кожа же немного грязная, ведь после всех истреблений человечества смп, (и не только истреблений), они не могли быть чище самых глубоких озер. Глаза же не блестели, не то что-бы не блестели, в них даже не отражались предметы. Они были болотные, не ярко зеленые, а именно цвет чего-то протухшего. Это не сильно пугало, но и не сильно нравилось юноше в белом. Дрима просто облили грязью с ног до головы. И во всем виноват Томми. * Так считал Администратор, любви к детям видимо у него нет. В глубине души оба знали– он лишь ребенок, ( с каким-то расстройствами точно), но, что он сделал? Все взорвано, все просто в огне. Тела у всех в шрамах, даже у прекрасных девушек сервера, чьи руки становились прямо топорами. Уилбур, Таббо, Томми- это те, с которых по сути все и началось. Дальше революции, тюрьмы, какие-то красные яйца? У всех просто не хватало нервов. Голубоглазый поджал губы, вспоминая что увидел на теле Дрима после тюрьмы. Шрамы до костей, худое тело, волосы запачканные в крови. Одежда прямо стала его частью тела, прилипла. От него сильно воняло какими-то отварами и дымом, а также потом с алой жидкостью. Тогда и больше не было тех светлых глаз. Тогда, когда Панз пытался отмыть его всего, а союзник кричал от боли, подонок Квакити и голову его резал. Спустя несколько ванн и отрезанных клочков волос– Дрим снова пришел в себя. Но из-за хотьбы по зимнему биому почти голым– зеленой все так-же выглядел болезненно. Ему пришлось про лечится почти три недели, и все эти три недели Панз ходил за ним как "собачка". Он кормил его с ложечки и рассказывал что было, пока тот один. В крови. Один в крови лежал в камере. Дрим не мог смеяться. Спустя тридцать минут раздумий он заметил что союзника и у карты нет, по телу прошлись мурашки. Он почувствовал что-то теплое у щеки– рука Дрима. Она прошлась по телу доходя до шеи– Панз взглотнул, обернуться за боялся. Дальше руки перешли на ключицу, когти царапали ее. Наемник молчал в тряпочку и ловил ртом воздух. Руки аккуратно ласкали маленькую шею проходя по ней ногтями и иногда мягко прижимаясь лбом к ней. Белому казалось, что Дрим прочитал его мысли. От воспоминаний, до его тела. Они оба были тихи, никто ведь их не найдет и не потревожит– зеленый решился не пропускать этот момент. Дальше руки перешли на талию сжимая ее, от наемника послышалось приятное мычание, администратор этому улыбнулся. Панз и не заметил как его верхнюю одежду сняли и прижали самого к столу– рассматривая как охотник жертву. Но Дрим никогда не видел собеседника слабым. Ведь тот столько всего сделал. Для него особенно. Скорее, у них была одинаковая сила, но тут зеленый нашел слабое место. Кисти прошлись по шрамам, белый тяжело дышал. Молчание и прикосновение– сон ли это? Или они попали в рай вместе? О нет, дорога им в ад, гарантированно. За все убийства, за все грехи. За детей и нацию. Но они были готовы гореть вместе. Синем, красным, да хоть зеленым пламенем. Голубоглазый бы получал больше ожогов, а администратор громко хохотал. Потом бы они молча горели, как главные ведьмы мира. Дрим, Дрим, не теряй шанс. Так говорили ему небеса и поля. Даже трупы, ( которые он с улыбкой убивал как чертов псих– он.и.есть). На лице расплывалась улыбка, прямо как на той самой маске. Зеленый не носил ее, когда был наедине с юношей постарше. Он знал, как Панзу нравится разглядывать чужие глаза. Ассоциировать их с зеленой травой, драгоценными камнями. Да хоть с самим богом Эксиди. А улыбка становилась все больше и больше, она была то нежной. То самой злой во всем смп. Наемника это не сильно волновало, он любил такую улыбку. Дальше было все как в тумане. Прикосновения– вздохи и мычания. Но кое-что. Дрим приблизился к чужому лицу, большим пальцем же схватил подбородок. Губы сомкнулись. Они страстно целовались, зеленый углублял поцелуй. Стало так жарко. Искры прямо летели из уст и произносили тихие, но и в тоже время громкие стоны. Все плыло по морю, все бежало по полю. Разошлись. –"Панз, твоя задача слушать меня, или этого больше не будет."– голос тихо прошептал у уха, чужое тело задрожало. –"Как скажете, Дрим"– они улыбнулись друг другу. Улыбками всего смп и зверей. Уже не было смысла что-то объяснять, зеленый это отлично понимал, ведь видел как Панз уже под каким-то кайфом– тот же редко улыбается. А сейчас как пьяный. Они отошли от огромного стола. Дальше же как мыши сидели на полу. Голова администратора лежала на плече белого– а тот же все также криво улыбался. Это ведь лето, оно не для ссор и драк. Оно возбуждает яркое счастье и копит много воспоминаний. Дрима мучали они, а Панза мучило то, что Дрима мучают воспоминания. Так они чувствовали друг друга все лето, и кажется про них уже забыл весь сервер. И пока Паффи искала своего "утенка" Дрима, утенок спал около Панза. И пока новый заказчик с деньгами искал Панза, он гладил неопрятные волосы зеленого. Путая в них пальцы, а затем снова распутывая. Для него администратор был королем, а для администратора он был рыцарем. Который сможет его уберечь от каждой гибели. Который видел его зеленые слезы и худощавое тело, (которое после тюрьмы наемник смог хоть немного откормить). *** Так они молча просыпались вместе и ходили у поля. Молча ласкали друг друга. Меньше слов, меньше проблем– так считали двоя. И пока на смп все хорошо, они просыпаются с солнцем и становятся частью его. Белый и зеленый лучик.