Убей

Здесь никогда ничего не было и не будет, кроме одинокого ветра и голых камней. Камни и ветер, ветер и камни… Вокруг никого и ничего. Шаг. Под тобой крошится мелкий щебень и старые кости. Теперь пыль, как и всё здесь, что превращается в камни и что потом уносит ветер. Ты не слышишь ничего уже очень… Очень долго, кроме гимна Пустошей из завывающего ветра и стукающихся камней. Дома ты не мог слышать даже эту какофонию. Ты не мог чувствовать разрывающие плоть ветра и дробящие оболочку камни. Ты видишь знамёна Пустошей. Они везде, возвышаются над тобой молчаливо и властно, стремясь к небосводу и пронзая его своими клинками, сокрытыми пылью и ветром. Это знамёна того, что завоевало и завоюет. Под ними умерли все и всё. Под их надзором здесь умерло время и растворилось плотью и костью когда-то единое в полной серости. И ты… …Ты не умрёшь. Ты не можешь раствориться. Ты не можешь проиграть. Шаг. Ползи дальше. Поднимайся выше. Ломай камни. Ломай их. Ты взял инструмент. Он будто хлыст по мягкой спине, превращает в месиво преграды. И камни теперь в пыль. И ветер теперь умолк. И всё теперь замертво пало ниц. Ты впервые слышишь безмолвие за семью преградами к последнему и единственному царству. Дома ты не мог слышать даже безмолвие. Ты уже близко. Ты идёшь вперёд, как и всегда. Ты не смотришь на панцири, ютящиеся в кучке посреди ничего, ты не видишь света, что они из себя изливают, ты не нужен голосам, возвещающим о твоём прибытии, будто тянущаяся за тобой свита. Ты смотришь на круг. Круг как проход, и внизу только тьма и неизвестность. Дома ты не мог видеть даже тьму. Дома нет даже ничего. Твой Дом — бесконечная дыра. Ты — вечно в дыре. Ты смотришь вниз, куда ведёт проход. Ты видишь, что там то, ради чего ты собран. Тебя зовёт сильнее, тебя тянет сильнее, этому нельзя сопротивляться. …Убей… Шаг. Ты падаешь туда, окутанный тьмою. Сотканный из неё, но отторгающий по дарованному челом-о-бледном-знамени-восьми-пик естеству. Чуждого, но твоего, белого и чёрного. Разного, но одного. Не слилось в единое, а срослось в последний и единственный союз. Тебе установлено, что должно сделать. Ты срываешься ливнем в самый низ, прямо на пылающий огонь. Твой инструмент обрушивается и дробит полена всепожирающего кострища, рубит до мелкой крошки щепки, гасит их яркие искры, поддерживающие пламя. Ты делаешь это, пока не останется ничего. Ты лишь чистый холст. Ты лишь единственное слово. В тебе написана лишь одна суть. …Убей Свет…